Что такое сталкерить

Сталкинг: как и почему одни люди охотятся на других

Сталкерить может учителя ученик или родитель ученика, требуя определённую оценку или помощь несмотря на то, что оценка не заработана, а желаемая помощь незаконна или учитель не хочет тратить на неё своё нерабочее время.

Как выглядит сталкинг

Часто для сталкинга используют телефон. Так, мать, недовольная тем, что её дочь перестала принимать её звонки, может начать названивать с номеров общих знакомых или родственников. Или же бывший муж принимается пересылать на банковскую карту по номеру телефона крошечные переводы ради того, чтобы вписать в сопровождающие сообщения угрозы, требования или язвительные комментарии.

Почему сталкеры это делают

В большинстве случаев сталкерами движет жажда власти, контроля над чужой жизнью. Вероятность сталкинга повышается, если эпизод такого контроля над преследуемым уже был. Бывшие партнёры будут настойчивее и с большей вероятностью преследовать оставивших их женщин, чем те, кто хотел бы стать актуальным партнёром. Бывшая подруга вероятнее начнёт закидывать злобными анонимками, чем человек, чью дружбу ты отвергла в самом начале. Мать, годами практиковавшая абьюз, вероятнее будет преследовать дочь или сына, чем неизвестно где до того болтавшийся отец.

Каким бы ни было сообщение, высказанное или посланное сталкером на вербальном уровне, начинка у него всегда одна. Это посыл “тебе от меня никуда не деться”. Сталкеру важно чувство, что у него есть власть вторгаться в чужую жизнь, когда его там не хотят видеть. Это продолжение или прелюдия чувства власти от контроля над жизнью другого человека. Именно поэтому взывать к разумным доводам в разговоре со сталкером не поможет, равно как не поможет и объяснение, что тебе неприятно. Сталкеру на доводы плевать, а чувствами преследуемого он наслаждается.

Для постороннего взгляда сталкер пытается нормализовать сталкинг, объясняя ответные реакции преследуемого кокетством, наговором недоброжелателей или даже полностью их обесценивая и убеждая, что эти реакции можно не брать в расчёт.

Есть ли возможность справиться со сталкерами?

Источник

Что такое сталкинг и как от него защититься? Инструкция психолога

Сталкинг — это нежелательное, навязчивое внимание к человеку и его преследование. В России такие действия преступлением не считаются. В рамках выставки «Во что ты была одета?» психолог, координаторка стажерской программы «ИНГО. Кризисный центр для женщин» Хана Корчемная прочитала лекцию о том, как отличить преследования от флирта и как защитить себя от сталкинга. «Такие дела» публикуют ключевые тезисы выступления.

Что такое сталкинг

Хана Корчемная указывает, что сталкинг часто путают с флиртом: существует заблуждение, будто влюбленный мужчина не способен провести границу между ухаживаниями и преследованием. Главное отличие между ними заключается в том, что флирт приносит удовольствие обеим сторонам, а преследователь отправляет сообщения и подарки против воли жертвы.

«Все мы люди, наделенные в той или иной степени эмпатией, сочувствием, определенным способом видеть невербальные сигналы и эмоциональные проявления. Женщина может не говорить нет, но если она демонстрирует страх, смущение, дискомфорт, то можно ожидать, что влюбленный человек отреагирует на это, наоборот, более чутко. Этого обычно не происходит, если мы говорим о сталкинге», — обозначает различия Корчемная.

Признаки сталкинга

Специалистка рассказывает: большинство сталкеров абсолютно здоровы и преследуют не всех подряд, а конкретных людей, которые не могут ответить им равноценно. Примеры преследования — настойчивые попытки общаться с человеком, несмотря на его нерасположенность к контакту (обычно навязчивые звонки и сообщения), слежка в реальной жизни или социальных сетях, подглядывание, попытки проникнуть в квартиру. Современная разновидность сталкинга — через онлайн-переводы денег: даже если преследователя заблокировали во всех соцсетях, с помощью денежных переводов он сможет оставлять сообщения.

Характерной стратегией сталкинга выступают шантаж самоубийством или причинением себе боли, запугивание жертвы, угрозы ей и ее близким, обещания испортить имущество. Хана Корчемная говорит, что преследователи пытаются навязать ответственность за свое благополучие на жертву. «От “смотри, до чего ты меня довела” до “только ты можешь меня спасти”», — приводит примеры она.

Специалистка кризисного центра напоминает: в насилии виноват насильник, оно может произойти вне зависимости от того, как пострадавшая себя вела и как отвечала агрессору. По ее словам, один из четких признаков, что речь идет о насилии, а не о конфликте, — ощущение, что отвечать честно и отстаивать себя перед собеседником опасно или чревато неприятными последствиями, мысли о том, что подстроиться и стерпеть правильнее, «иначе хуже будет».

Что делать при сталкинге

Чтобы защитить себя, важно помнить о кибербезопасности: настроить двухэтапную аутентификацию для входа в свои аккаунты, закрыть доступ к своим соцсетям, блокировать нежелательные звонки. «Может показаться, что настоящая безопасность в интернете доступна только профессиональным хакерам, но на самом деле многие вещи не так сложны. Какие-то моменты можно разобрать при помощи юриста и психологини кризисного центра, чтобы хотя бы немного улучшить свою кибербезопасность», — говорит Корчемная.

Следующий шаг — рассказать о преследовании родным и близким. По словам консультантки кризисного центра, в таких случаях пострадавшие опасаются осуждения и обесценивания, боятся показаться неадекватными, давящими на жалость или нагнетающими проблемы. Поэтому на факт преследования нередко обращают внимание лишь постфактум, после совершения реального насилия. Даже в глазах родственников и подруг женщина может якобы “неправильно себя вести”, провоцировать преследователя или притягивать людей определенного типа, говорит Корчемная.

Специалистка кризисного центра уточняет, что преследования — тот вид насилия, который сложнее распознать в сравнении с домашним или сексуализированным, а сталкера и потенциального насильника сложно определить заранее. Хана советует изучать специализированную литературу — например, книгу «Зачем он это делает?» Ланди Банкрофта. Иногда жертве требуется физическое сопровождение: подруга или другой близкий человек могут ездить с ней на работу, если она боится оставаться одна.

«Есть женщины, которым достаточно сложно принять, что, допустим, этот конкретный сталкер отступит, только если увидит другого мужчину рядом с ней. Или встретит отца, который скажет: “Это моя дочь, я тебе вломлю, если что”. Это может быть очень унизительно — понимать, что женщина своими средствами не может убедить сталкера и он понимает только патриархальную логику “я собственность другого мужчины”. Но когда мы говорим о риске для жизни или риске для здоровья, то практически все средства хороши», — считает специалистка.

Каждый день мы пишем о самых важных проблемах в нашей стране. Мы уверены, что их можно преодолеть, только рассказывая о том, что происходит на самом деле. Поэтому мы посылаем корреспондентов в командировки, публикуем репортажи и интервью, фотоистории и экспертные мнения. Мы собираем деньги для множества фондов — и не берем из них никакого процента на свою работу.

Но сами «Такие дела» существуют благодаря пожертвованиям. И мы просим вас оформить ежемесячное пожертвование в поддержку проекта. Любая помощь, особенно если она регулярная, помогает нам работать. Пятьдесят, сто, пятьсот рублей — это наша возможность планировать работу.

Пожалуйста, подпишитесь на любое пожертвование в нашу пользу. Спасибо.

Новости

На Ваш почтовый ящик отправлено сообщение, содержащее ссылку для подтверждения правильности адреса. Пожалуйста, перейдите по ссылке для завершения подписки.

Если письмо не пришло в течение 15 минут, проверьте папку «Спам». Если письмо вдруг попало в эту папку, откройте письмо, нажмите кнопку «Не спам» и перейдите по ссылке подтверждения. Если же письма нет и в папке «Спам», попробуйте подписаться ещё раз. Возможно, вы ошиблись при вводе адреса.

Исключительные права на фото- и иные материалы принадлежат авторам. Любое размещение материалов на сторонних ресурсах необходимо согласовывать с правообладателями.

По всем вопросам обращайтесь на mne@nuzhnapomosh.ru

Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

Нашли опечатку? Выделите слово и нажмите Ctrl+Enter

Благотворительный фонд помощи социально-незащищенным гражданам «Нужна помощь»

Адрес: 119270, г. Москва, Лужнецкая набережная, д. 2/4, стр. 16, помещение 405
ИНН: 9710001171
КПП: 770401001
ОГРН: 1157700014053
р/с 40703810701270000111
в ТОЧКА ПАО БАНКА «ФК ОТКРЫТИЕ»
к/с 30101810845250000999
БИК 044525999

Благотворительного фонда помощи социально-незащищенным гражданам «Нужна помощь» в отношении обработки персональных данных и сведения о реализуемых требованиях к защите персональных данных

Источник

Что такое сталкинг? Преследователи и ухаживания до холодного пота

Надеюсь, с тобой такого никогда не произойдет. Но лучше быть подготовленной.

Писать true story часто трудно, потому что ты акцентируешь внимание на себе, и многие могут это как-то неправильно воспринять. С другой стороны, писать о проблеме, когда ты сам ее пережил, куда проще. Поэтому сегодня я расскажу несколько страшилок о том, как мне мастерски удается находить среди множества парней сталкеров, и вообще, что это за феномен такой.

Итак, что такое сталкинг?

У этого понятия есть два определения. Первый описывает Карлос Кастанеда в своих работах, где он исследует жизненную осознанность (то есть контроль над своими мыслями, чувствами и т.д.). Для достижения той самой осознанности Кастанеда использует технику, которую и называет сталкингом. Она подразумевает тонкое искусство концентрации на своих эмоциях (условно говоря, человека, который хорошо владеет собой, невозможно напугать, удивить, оскорбить и т.д.). Круто? Да!

Но более распространенное определение сталкинга не такое радужное, хотя также связано с «выслеживанием». Вся проблема в том, что оно направлено не внутрь себя, а на других людей и является насильственным. Сталкинг – это навязчивое внимание к одному человеку со стороны другого человека или группы людей. Сталкинг является формой домогательства, осуществляющееся путем запугивания и, как правило, выражается в преследовании жертвы, слежении за ней.

Как действует сталкер?

Проблема сталкинга в том, что он несет в себе систематический характер, и это приносит жертве огромную психологическую травму. Сталкер может не только в прямом смысле выслеживать тебя, звонить, писать сообщения, но и оставлять подарки (в том числе страшные, например, сердце убитого животного), обклеивать твоими фото подъезд, доставать твоих друзей и родственников (часто намекая на сексуальный контекст ваших отношений или его желаний по отношению к тебе).

В итоге, ты ощущаешь постоянный контроль и внимание к себе, невозможность распоряжаться своей жизнью (отделаться от сталкера практически невозможно), поэтому в какой-то момент страх настигает даже самого смелого человека.

Удивительный факт: с появлением интернета и социальных сетей резко выросло количество актов преследования и домогательства посредством интернета. Киберсталкинг позволяет с точностью до минуты выследить не только местоположение жертвы, но и узнать ее адрес, любимые места и список контактов.

Типы преследователей

Что движет сталкерами?

Мотивация для выслеживания у всех разная. При этом статистически доказано, что большинство сталкеров не страдают каким-либо психическим отклонением, но могут иметь психологическое расстройство или невроз. Это могут быть такие расстройства, как депрессия, расстройство адаптации или виной всему может стать зависимость, а также различные личностные отклонения. Болезнями сталкеров можно назвать эротоманию, биполярное и шизофреническое расстройство.

Бывают случаи, когда сталкер пропадает на время: начинает заниматься собственной жизнью, влюбляется или просто заводит отношения, а потом в определенные моменты снова начинает преследовать жертву и это может продолжаться на протяжении всей жизни. Все дело в том, что психические заболевания носят хронический характер течения, с фазами обострения в осеннее-весенний период.

Слежка и закон

В отличие от других стран в России нет законов, предусматривающих наказание за сталкинг. Официальная статистика, соответственно, тоже не ведется. В интернете даже пытались собрать подписи с требованием ввести в Уголовный Кодекс России статью о сталкинге. Но дело дальше интернета не пошло — не набралось необходимое число подписей.

Единственное, чем можно помочь себе это попробовать сталкера к административной ответственности за оскорбление или к уголовной — за угрозу убийством. Но, к сожалению, очень часто сталкеры не оскорбляют жертву и не угрожают ее убийством, при этом сопровождают каждый ее шаг сообщениями в духе «Я вижу тебя, знаю где ты и т.д.» и оказывают неприятное пристальное внимание, которое сводит с ума.

Эксперты советуют сохранять все, что присылает сталкер, записывать разговоры, делать скриншоты сообщений, рассказывать обо всем друзьям и со стопкой задокументированного материала обращаться в полицию. К сожалению, нет никаких доказательств того, что помощь будет оказана.

Мои сталкеры

История № 1

Я всегда ненавидела навязчивых людей и не любила дэйты. Вот есть свидание, когда тебя приглашают в кино или ресторан и у вас взаимная симпатия. А есть такое слово date – это когда ты впервые видишься с человеком, чтобы понять, нравится ли он тебе или нет. Без дэйтов не может быть свиданий, но мне всегда было трудно в кого-то влюбиться, поэтому дэйты чаще всего заканчивались односторонней симпатией и не с моей стороны.

И вот однажды я познакомилась с парнем в интернете, он был из моего города, плюс знакомым людей, которых я знала, поэтому я особо не переживала. Мы встретились, он заехал за мной на тачке, мы пошли куда-то пить кофе и уже тогда наш диалог показался мне странным. Точнее его монолог. Он маниакально рассказывал о своей бывшей, как отпрашивался с работы, чтобы привезти ей по пробкам конфет, каждый раз когда у нее было плохое настроение. Может показаться, что это мило, но на самом деле это странно. Сама речь его была странной. Несмотря на то, что я родилась в семье юристов и часто ругаю себя за чрезмерную мнительность, в моей голове невольно стал вырисовываться образ властной мамы, а далее властной девушки, которые воспитали не маньяка, но очень ведомого парня, который боясь гнева, был готов на какие-то совершенно дурацкие поступки. Заметь, дурацкие. О безумных речи не шло.

Я считаю, что принимать отказ надо уметь, а еще надо уметь давать человеку время разобраться в своих мыслях и чувствах.

С людьми, которые этого дать не способны, я не общаюсь. Мне никогда не страшно получить или дать отказ. Поэтому вопрос о том, стану ли я его девушкой после первого кофе ввел меня в состояние оцепенения. И звучал он как ультиматум. Будешь моей девушкой или перестаем общаться? Ну, я сказала, что раз такая песня, то мне проще не общаться. В этот момент двери машины моментально закрылись, а я услышала агрессивный манифест, о том, что я от многого отказываюсь и что я могла бы стать самой счастливой, но стать счастливой в закрытой машине, согласись, сложно.

Мне не хотелось представлять, что может случиться в закрытой машине и я начала говорить, что все ок и мы будем встречаться, но никаких быстрых шагов я делать не буду. Двери открылись. Меня выпустили из машины. По приходу домой я заблокировала парня во всех социальных сетях. А потом началась слежка, длиною в несколько месяцев, постоянные звонки с незнакомых номеров и бесконечные сообщения, которые начинались с «ты богиня», но всегда заканчивались оскорблениями. Это, кстати, характерная черта многих таких парней. Он звонил мне сотни раз в течение дня. Страницы в интернете и телефоны менялись, а звонки поступали и дальше.

Его машина ездила за мной по пятам, и в какой-то момент мне даже показалось, что я привыкла к ощущению пристального взгляда за спиной.

Источник

«Ну-ка, обернись». Кто такие сталкеры, и как понять, что меня преследуют?

Анна Боклер СПИД.ЦЕНТР

Сталкинг — это агрессивное преследование человека, навязчивое желание общения, угрозы. Причем преследование может быть как физическим (слежка за перемещениями, постоянное присутствие в жизни другого человека, регулярные «случайные» встречи), так и цифровым (бесконечные сообщения, комментарии, угрозы и так далее).

Зачастую от него крайне трудно избавиться, оно может перерасти в угрозы и домогательства и серьезно сказаться на психоэмоциональном состоянии преследуемого. Причем нередко единственный вариант спасения — переезд.

Сейчас в России на законодательном уровне преследование никак не регламентировано — государство и полиция не помогут. Но надежда все же есть. В законопроект о домашнем насилии внесли понятие «преследование», а его определение приводит РБК: «неоднократные угрожающие действия, направленные на пострадавшего вопреки его воле, выражающиеся в поиске пострадавшего, ведении устных, телефонных переговоров, вступлении с пострадавшим в контакт через третьих лиц либо иными способами, посещении места работы, учебы пострадавшего, а также места его проживания, в том случае, если пострадавший находится не по месту совместного проживания с нарушителем». Также сюда включены любые действия, из-за которых потенциальная жертва может испытывать страх за свою безопасность.

СПИД.ЦЕНТР поговорил с людьми, пережившими сталкинг, а также психологами, работающими как с пострадавшими от преследования, так и с самими преследователями.

Карина, социолог

В 2008, спустя год или полтора после переезда в Москву, я познакомилась с парнем. На тот момент искала себя в профессии и серьезные отношения мне были не актуальны. Но Леша стал очень активно ухаживать, вовлекать в отношения. Я подумала: окей, давай просто попробуем. Не из-за самой навязчивости, просто в какой-то момент мне даже понравилась такая напористость, целеустремленность. Подумала, что он, наверное, всего добивается. Спустя пару месяцев у Леши начались проблемы с жильем, он попросил вписаться ко мне на неделю, но за это время потерял работу, и вся ситуация затянулась на несколько месяцев.

Меня стало дико напрягать, что он не мог ни найти новую работу, ни оплатить часть аренды. Я предупредила о расставании и попросила съехать. Начались регулярные скандалы, его захлестнула ревность, постоянно смотрел в мой телефон. Было все очевиднее, что он создал образ крутого мачо, никак не соответствующий реальности. Например, он сказал, что не может съехать, пока не найдет подходящую работу. И единственная вакансия, на которую его взяли, — таксист. Скоро выяснилось, что и на прежней работе он числился не управляющим, а водителем; крутая машина была служебной. Мне все равно, где работает и в каком финансовом статусе человек, разочаровало именно продолжительное вранье — завышение своего положения. Когда он наконец съехал, оставил за собой много сломанной техники, порванной одежды, а замочную скважину забил спичками.

Друзья рассказали, что в Одноклассниках к ним стучится мой профиль. Но когда они кликают по имени и переходят, попадают на страницу со снимками из нашей с Лешей эротической фотосессии.

по теме

Общество

«Это не про секс». Кто и почему насилует женщин, детей и мужчин

С этим уже можно идти в полицию по 137-й статье УК РФ (нарушение неприкосновенности частной жизни), но у меня были две знакомые, которые когда-то попали в похожую ситуацию с фото. Они сказали, что получили лишь изобилие унижений, но так и не добились открытия дела, и вряд ли что-то изменилось за несколько лет. На такой вариант у меня уже не было моральных ресурсов. Кто-то посоветовал мне одно раскрученное агентство безопасности. Первое, что мне в нем сказали: Леша — бывший сотрудник группы Альфа. Потом спросили, чем я думала, вступая с ним в отношения. Помочь ничем не смогли: «Человек без берегов, если разозлили его и боитесь — уезжайте из Москвы».

На следующий день мне позвонил Леша:
— Ты чо, ******* туда ходить? Теперь жить будет весело.

Я уже не понимала, то ли ему позвонил и все рассказал сам агент, то ли он отследил мои передвижения. Ничего, кроме животного страха, я уже не чувствовала. Было ужасно осознавать, что в огромной Москве можно загнать человека в угол.

Я уехала в родной город, хотя в принципе этого делать никогда не планировала. Ушла с работы, поменяла симку, удалила почту и социальные сети. Наверное, в тот момент меня сильно сломало, что я не одна пережила такую ситуацию, но ни у кого из знакомых не было удачного выхода из нее. Мой приятель-адвокат, от которого я рассчитывала получить какую-то правовую помощь, сказал, что борьба бессмысленна, иронизировал над эротическими фотографиями, мол, зачем их вообще было делать… Ну, явно не для того, чтобы их выкладывали на фейковую страницу под моим именем.

Год прошел спокойно, и я подумала, что будет уже слишком странно, если человек снова появится на горизонте. Вернулась в Москву, продолжила строить карьеру. Еще года через полтора Леша добавился в Фейсбуке: с чеширским котом на аватарке и словами, что сейчас нальет себе виски и будет слушать, как идет моя жизнь. Я подумала, что схожу с ума, потому что начался какой-то уж слишком высокий уровень сюра. Перед блокировкой все-таки просмотрела его страницу, фотографии меня успокоили — уже полгода на всех снимках с моря и из баров он был с одной и той же девушкой. В тот момент я правда смогла выдохнуть: «Ну, хотя бы эта история теперь без меня».

Больше Леша на связь не выходил. Но у меня до сих пор самый частый типаж в отношениях — навязчиво ухаживающие люди. Стараюсь не давать таким отношениям развиваться, хотя, наверное, теперь слишком перестраховываюсь.

Егор, ЛГБТ-активист

Я сам из тех людей, кто, влюбляясь, начинает стоять под окнами, имитировать случайные встречи на автобусных остановках, отслеживать посты в социальных сетях. Поэтому мне всегда было достаточно легко понять сталкеров: их одержимость, тягу к объекту влюбленности. Но в итоге я сам столкнулся со сталкингом в формате насилия и до сих пор не могу объяснить этот случай в логическом ключе.

Мне было девятнадцать, я жил в Краснодаре, учился, был открытым гомосексуалом. Каждый день после университета заходил в гости к лучшей подруге, в половине случаев засиживался, пропуская последний трамвай, и возвращался через полгорода пешком. В один из таких вечеров ко мне подошел мужчина, попросил закурить. Я, конечно, понимал, что давать сигарету кому-то на абсолютно не подсвечиваемой улице — опасно, но почему-то сделал это.

В ту же секунду он схватил за шею, нагнул лицом к земле и сказал, что я попался. У меня вообще не было никаких мыслей: кричать, бежать куда-то просто не приходило в голову. И физической возможности на это не было — он повыше меня и крепче в несколько раз. Единственным способом позаботиться о своей безопасности я считал спокойствие — просто смотрел, как будут развиваться события. Он не отпускал меня, начал затирать какую-то странную историю, что его бросила девушка и сейчас мы пойдем ужинать в ресторан, где он выговорится.

«Ничего, кроме животного страха, я уже не чувствовала. Было ужасно осознавать, что в огромной Москве можно загнать человека в угол»

Почти сразу я рассказал о насилии матери и друзьям, они были в шоке, поддерживали, советовали пойти в полицию. В первые дни я боялся это сделать: история не схематичная, и мне казалось, что в нее невозможно поверить. Потом, видимо, и у моих близких сработали защитные механизмы, они никогда не вспоминают об этом.

Через несколько месяцев этот человек снова вышел из-за дерева и встал на моем пути. Тогда я понял, что попал в какую-то ужасно долгую и неприятную историю. То есть чувак не просто «попользовался и выбросил», каждые несколько месяцев он выслеживал меня где-то у киоска, остановки, иногда ждал в подъезде. Мы шли гулять, иногда занимались сексом в разных квартирах, которые он снимал по ситуации. Он представлялся Сашей и называл свои действия охотой. Как я понял, у него было достаточно много «подстреленных», но никто не спешил писать заявление.

Через полгода мне было совершенно ясно, что Саша влюбился. Он всегда был дружелюбным, красиво ухаживал. Самое смешное, что внешне и в сексе Саша был моим идеальным типажом. Он был первым, кто давал мне быть активным партнером, и в целом отношения были идеальными, кроме той зацепки, что около горла всегда скользило лезвие его угроз. Саша никогда не давал мне забывать про моих родителей, друзей, называл их данные и угрожал физической расправой. Раз в несколько месяцев он встречал меня где-то на улице, сначала мы шли гулять, разговаривали. В такие моменты казалось, что Саша сейчас возьмет меня на прицел и прикажет улыбнуться.

История длилась уже несколько лет. Саша до последнего не давал никакой информации о себе, каждый раз была новая квартира. При этом он был единственным человеком в моей жизни, от которого я по-настоящему чувствовал любовь. В какой-то момент меня окончательно выбесила двойственность ситуации, я поставил ультиматум: либо я обращаюсь в полицию, либо он исчезает. Он посмеялся, сказал, что ничего не получится, якобы он уже попадался за что-то раньше и от полиции ему легко откупиться. После этого Краснодар окончательно стал для меня опасным местом. Чувство бессилия и постоянное ожидание сталкера из темноты заставили переехать в крупный город. В Краснодар я не приезжаю больше чем на одни выходные и не хожу по вечерам в одиночестве.

Иногда сталкер был депрессивным, давил на жалость: говорил, что смертельно болен, что долго наши отношения не протянутся, но никаких подробностей. Я только уточнил, есть ли у него ВИЧ — он отрицал. Мы вроде всегда предохранялись, но когда через несколько лет я сделал анализ, он показал 180 CD-4 клеток.

Я отсчитал время с последнего отрицательного результата: либо это была какая-то невероятно агрессивная форма ВИЧ, либо инфицирование произошло во время того года отношений с Сашей, и получалось, что, говоря о своей скорой смерти, он так гиперболизировал ВИЧ. Теперь, когда я сам прошел через принятие статуса и знаю огромное количество людей в этой же ситуации, предполагаю, что он был инфицирован примерно за полгода до нашего знакомства. Он позвонил мне на новый номер уже после переезда, сказал, что знает мои координаты, я промолчал про ВИЧ, не хотел запустить второй круг.

Сейчас этот человек меня не беспокоит. Я не могу сказать, что сформулировал какую-то оценку для нашей с ним ситуации, что простил его. Скорее просто отделился от истории, и теперь есть интересная глава в биографии. Какое-то время я думал о выплеске этой истории в искусство, но, кажется, не хочу реакции окружающих «чувак, который не смог себя защитить».

Мира, студентка

В шестнадцать лет я встречалась с парнем. По большому счету, это были мои первые серьезные отношения со свиданиями, совместными каникулами, подарками друг другу. Помимо этого у нас установилась сильная дружеская связь, и первые месяцы прошли просто классно.

Все закончилось, когда Кирилл взял мой телефон что-то поправить и закончил чтением переписки ВКонтакте с моим другом. Ничего такого там не было, но доверие на этом закончилось. Кирилл без предупреждения брал телефон, чтобы посмотреть вызовы, проверить соцсети, уходил с последнего урока, чтобы перехватить меня у школы, просил рассказывать, с кем общаюсь в классе. Я была очень привязана к нему и старалась все списывать на проявления любви, но когда ко всем проверкам добавились оскорбления и крики, сказала, что ухожу.

Просто сдало терпение, никаких чувств не осталось. Пальто я так и не успела застегнуть. Кирилл свалил все мои ему подарки, в основном это были свитера и футболки, в центр комнаты и стал жечь. Я пыталась потушить огонь, он зажигал снова. Пришлось сказать, что мы снова встречаемся, чтобы спокойно уйти домой и не думать об ответственности за пожар.

«Внешне и в сексе Саша был моим идеальным типажом. И в целом отношения были идеальными, кроме той зацепки, что около горла всегда скользило лезвие его угроз»

Потом началось навязывание общения. Я выходила утром в школу, Кирилл уже ждал у входной двери, иногда с цветами, провожал до школьного гардероба. Я неоднократно повторяла, что мы все-таки расстались, но это ничего не изменило. Старалась ночевать у разных подруг, чтобы он не знал, к какой двери идти. Он стал приходить прямо к школе и кричать на меня при всех, это было унизительно, я пыталась проскальзывать незаметно.

Пару раз он писал смс, что сейчас вскроется, первый раз я прибежала и вызвала скорую, Кирилл сидел за компом и сказал, что я успела. Второй раз уже не стала реагировать. Все разрешилось, когда он пришел к моей матери на работу и попросил повлиять как-то на меня, чтобы я вернулась в отношения. Она ответила, что лучше переждать месяц, потом попробовать начать с нуля. Через месяц у него уже были какие-то новые интересы и круг общения — все-таки ему тоже было шестнадцать. Оставшийся год до окончания школы и моего отъезда из города мы почти не виделись. После этого я никогда не давала хода отношениям, если человек сразу задавал слишком много вопросов про свободное время и круг общения.

Станислав Хоцкий, психолог

Ко мне все клиенты приходят условно самостоятельно: не по решению властей, но после ультиматума близких, когда дальше так продолжаться не может. Мне кажется, отличный показатель, когда человек приходит с запросом: «Мне подруга/друг говорит, что я сталкер/абьюзер и так далее. Не знаю, что она имеет в виду, но хотел бы разобраться». Есть близкий, кто может указать [на проблему], а сам человек в состоянии откликнуться.

Источник

«‎Это послужит тебе уроком»: что такое сталкинг и как от него защититься

Несколько недель назад по социальным сетям прокатилась очередная волна историй о сталкинге. Они варьируются (от «‎безобидной» слежки до угроз и реальных фактов физического насилия), но обличают одно и то же общественно опасное явление. Мы поговорили с девушками (а инициаторами огласки были именно девушки), которые в том или ином виде столкнулись со сталкингом.

Что такое сталкинг?

Сталкинг (от англ. stalking — преследование) как явление существует очень давно и коренится в психологической объективации, когда инициатор перестает видеть личность в другом человеке. Однако к вопросу о его криминализации в обществе широкомасштабно подошли только в начале двухтысячных. Сталкинг — это форма домогательства и/или запугивания, поведение, которое характеризуется постоянными и повторяющимися попытками вторжения в чужую жизнь, включая нежелательное общение и контакты, слежку, наблюдение за жертвой. Существуют разные определения сталкинга, но его суть всегда остается неизменной — это навязчивое проявление внимания к человеку, который этого не желает.

Почему сталкинг — общественно опасное явление?

Преследование противоречит базовым конституционным правам человека и способно нанести ущерб либо создать реальную угрозу ущерба. Эмоциональное и психическое здоровье жертвы сталкера оказывается под угрозой из-за постоянного стресса, а часто и страха за жизнь и здоровье. Действия сталкера заставляют человека менять свою привычную жизнь, чтобы повысить уровень безопасности. В некоторых случаях сталкинг может иметь незначительные последствия и довольно быстро прекращаться. Но серьезные последствия, к которым он может привести (вред здоровью, порча собственности, изнасилование, смерть), еще больше увеличивают степень его общественного значения.

Если раньше сталкинг был реальным только в непосредственном физическом приближении к «‎объекту», то в современном мире, где значительная часть нашей жизни переместилась в интернет, социальные сети расширили не только возможность общаться, но и стали отличным инструментом для потенциальных сталкеров. В сети легче оставаться «‎подвижным», они дают иллюзию безнаказанности, «‎неуловимости». Согласно исследованию одного из университетов Германии, треть сталкеров выбирает именно виртуальный способ преследования, при этом до 87% жертв сталкинга — женщины.

Причиной сталкинга могут стать абсолютно разные вещи: кому-то может не понравиться ваш внешний вид, и он сочтет это весомой причиной для преследования и травли. В группу риска входят люди, относящие себя к ЛГБТ+-сообществу, знаменитости (можно почитать, например, о Рикардо Лопесе, который преследовал и совершил покушение на певицу Бьорк) и люди социальных профессий — адвокаты, журналисты, учителя. Сталкинг может осуществляться в том числе по расовым, религиозным и политическим мотивам.

«‎Первый раз я столкнулась со сталкингом, когда выходила из своих первых отношений. Я встречалась с мальчиком 2,5 года, но решила расстаться с ним, потому что поняла, что наши отношения очень нездоровые, был постоянный шантаж с его стороны.

Параллельно он пытался достучаться до меня во всех мессенджерах и соцсетях с угрозами. Я заблокировала его номер, заблокировала его везде. Но это, конечно же, не помогло. Он начал подсылать ко мне своих друзей. Это было отвратительно. В то же время он писал для меня в какой-то группе стихи и сам пытался со мной связаться. Это продолжалось до прошлого года, когда он при встрече просил забыть всё и вернуться к нему. Сейчас я уже не помню всех подробностей, хотя было очень много дерьма, которое на меня из-за него свалилось.

Вторая история больше похожа на какое-то скрытое сталкерство, но тем не менее. Подруга познакомила меня со своим парнем, и я, видимо, ему понравилась, хотя игнорировала его. Он добавил меня в друзья во всех соцсетях, всё пролайкал, везде стал за мной следить. Казалось бы, ничего такого, но он каким-то образом начал отслеживать моё местоположение. Он внезапно из ниоткуда появлялся везде, куда приходила я: даже вслед за мной пошел в театральную студию.

У меня есть фотография с мероприятия, где я сидела на площади и рисовала, а он стоял за моей спиной за деревом и смотрел на меня. Это было жутко: я даже не знала, что он был на этом мероприятии.

Его действия были достаточно безобидными. И история звучит смешно и даже глупо, но мне было жутко ощущать на себе слежку. Когда я попросила его прекратить это, он немного успокоился, но я знаю, что он все ещё наблюдает за мной через соцсети. Сейчас, когда я вижу его, стараюсь максимально избежать контакта, чтобы не ощущать на себе его взгляд».

Романтичное преступление

Наиболее часто сталкинг связан с любовными/симпатийными стремлениями, игнорированием, «‎непонятной» для агрессора френдзоной или разрывом отношений. «‎В нашей культуре распространён образ так называемой романтической любви, в проявлениях которой часто нет места уважению личных границ других людей, — рассказывает психолог Светлана Лысенко. — Герой какой-нибудь романтической комедии поёт ночью под окнами своей возлюбленной или просто смотрит в её окна. В нашем [российском] обществе тема личных границ вообще довольно новая: много кто про это слышал, но человеку, выросшему в почти полном отсутствии личных границ, бывает непросто научится жить по-другому. Еще в сталкинге играет роль установка на достигаторство, на мечты и амбиции, часто в отрыве от реальности: со мной будет та самая девушка/парень, а факт, что этот человек может не отвечать взаимностью, нормально не принимается».

В целом сталкерство не с целью мести за «‎не любовные обиды» — продукт превозношения, романтизации силы и гендерных стереотипов: «‎я могу донимать звонками девушку, потому что она не имеет права отказать мне в общении», «‎я могу преследовать бывшего, потому что он мой и должен ко мне вернуться», «‎я могу терроризировать парня с розовыми волосами, потому что он гей» и так далее.

«‎Это было в октябре первого курса. Парень — знакомый моей соседки по комнате [в общежитии]. Соседки с ним подружились, а со мной он вообще никак не контактировал, я всегда сидела и спокойно делала свои дела. Однажды он заглянул к нам в комнату и говорит мне: «‎О, а ты красивая». Дальше начал что-то в духе «‎не может быть, чтоб я тебя раньше не замечал, ты красотка». Я вообще не поняла прикола, а он просто зашел в комнату и начал: «‎Давай рассказывай мне все о себе». Я сижу и не понимаю, что делать. Он сбегал за шоколадкой, вернулся, сел за мой стол: «‎Вот тебе шоколадка, а теперь рассказывай все о себе». Я его спрашиваю: «‎Почему я должна тебе все рассказать?». Он решил, что шоколадкой «‎оплатит» общение со мной. Он буквально зажал меня там, сидел, задавал кучу дурацких вопросов и параллельно ел эту самую шоколадку. Соседки сидели в ступоре и не знали, что сделать, а у меня буквально начали трястись руки, потому что я не могу никуда уйти от этого человека. Нам удалось его выпроводить, он сказал: «‎Я еще вернусь».

С этого дня начался просто треш. Он начал постоянно стучаться к нам в комнату, забегать, пытаться меня выдернуть оттуда. Мы на самом деле стали бояться, начали закрывать двери. Он стал писать мне [в соцсетях], давал мне всякие предлоги пообщаться с ним, завуалированно предлагая близость: «‎У меня есть бутылка вина, поднимайся».

Спустя время он, видимо, понял, что все бесполезно и нацелился на другую девочку».

Иногда шантаж бывает направлен не на угрозу безопасности, а на чувство вины и угрозу самоповреждения: «‎если ты мне откажешь, я сделаю с собой что-нибудь», «‎неужели ты хочешь сделать мне больно?» По словам Светланы Лысенко, в такой ситуации очень важен навык трезвого оценивания, в том числе стабильность самооценки, чтобы сталкер не смог эмоционально задавить жертву: «‎Необходимо, чтобы человек хорошо себя чувствовал и был адекватным по отношению к себе и окружающим. Необходимо понимать свои чувства, мочь выражать их безопасным способом и иметь навыки эмоциональной саморегуляции».

«‎В конце 11 класса за мной бегал парень. Мы общались где-то месяц, а в мае я начала подготовку к ЕГЭ, и мы стали реже видеться. Я ему сразу сказала причину.

Месяц он пытался выйти на связь, постоянно крутился у дома, искал причины меня «‎выкурить». Отслеживал моих новых подписчиков в инстаграме и новые песни в плейлисте.

Я понимала, что, если пойду на контакт или же дам ему высказаться, он от меня потом никогда не отстанет. Он жил будто бы в каком-то женском романе, я думаю, это во многом объясняет его поведение. Он играл в типичного героя «‎Бумажных городов». Я поняла, что он не контролирует себя, после фраз в стиле «‎если я буду не прав или зол, скажи «‎звёзды», и я пойму, что нужно успокоиться». Как бы смешно это ни звучало.

Это продолжалось, до того момента, пока он сам не смирился».

Сталкинга в России «‎не существует»

В российском праве нет такого понятия как сталкинг и нет никакой официальной статистики, адекватно отражающей его масштабы. Тем временем уголовная ответственность за сталкинг существует во многих странах мира, в том числе в США, Германии, Великобритании, Польше, Норвегии, Канаде, Индии и Австралии.

Например, в Германии преследование стало уголовно наказуемым в 2007 году. Сталкинг как преступление в законе квалифицируется наиболее полно в соответствии с определением, а наказание варьируется от штрафа до лишения свободы. Признак сталкинга — систематичность: в практике считается, что достаточно двух действий, чтобы они рассматривались по соответствующей статье.

В научных работах, посвященных проблеме сталкинга, юристы обосновывают необходимость его криминализации в России. Например, в юридических статьях «‎Об ответственности за сталкинг» и «‎Криминализация сталкинга» авторы предлагают различные проекты возможного российского закона о сталкинге. Мера наказания в нем, как и должно быть, определяется степенью вины преследователя: от предупредительного штрафа до тюремного заключения.

«‎Это было три года назад, я еще училась в школе и жила в своей родном городе. Там, как и везде, были популярны паблики типа «‎Подслушано», «‎Признавашки». Мне оттуда написал парень с подозрительной страницей, у него не было своих фоток. Мы познакомились, я узнала, где он учится.

Мне трудно отказывать людям, поэтому мы начали общаться. Я отвечала ему на «отвали». Однажды мы гуляли компанией, и вдруг мне приходит от него фотка: я вижу, что на ней я со стороны, и сделана она вот буквально сейчас. Я никогда его не видела, стало понятно, что он за мной следит. Мы подошли на место, откуда была сделана фотография, но там уже никого не было, он прятался.

Потом было еще несколько фоток. Одна фотография была сделана прямо близко, я даже подумала, что это какой-то розыгрыш от знакомых, но заблокировала его. Тогда он начал писать мне с других страниц. Когда я блокировала, он создавал новые. Все это продолжалось полтора месяца, пока ему, видимо, не стало скучно.

Еще был случай, когда парень, с которым я была знакома два-три дня позвал меня в кино. Я ему отказала. Тогда он начал на меня давить: стал написывать в соцсетях, пытаться выйти на меня через друзей. Потом он подловил меня у дома — не знаю, случайно это получилось или специально. Начал хватать меня на руки, тащить, обещал купить за свидание кроссовки. Это было совсем не смешно.

Через некоторое время он от меня отстал. Но после случая у подъезда я еще несколько дней не могла выйти из дома».

Психолог Светлана Лысенко также выступает за криминализацию сталкинга в России: «‎Я считаю, в российское правовое поле необходимо ввести понятие сталкинга. Это первый шаг и он очень важный. Также хочется надеяться, что в нашей стране на государственном уровне будут осуществляется программы помощи для авторов насилия, это относится и к сталкингу. Важно иметь работающую программу, помогающую изменить поведение агрессоров».

На данный момент защитить должным образом жертв сталкинга в России невозможно, хотя в уголовном кодексе есть статьи, направленные на преступления, которые могут быть одним из проявлений сталкинга. Например, статья 119 «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью» и статья 137 о неприкосновенности частной жизни. Но объем понятия «‎сталкинг» гораздо шире действий, выведенных в этих законах: они не могут охватить всех его проявлений, а соответственно, не могут и защитить. То же самое можно сказать о статьях 138 (тайна переписки и переговоров) и 139 (неприкосновенности жилища). В 2016 году был принят закон о системе профилактики преступлений, и теоретически его можно использовать в отношении действий сталкеров (сотрудник полиции выносит предупреждение, проводит профилактическую беседу с агрессором), но должным образом в законе это никак не отражено.

«‎Я была в лагере. Лагерь в нашем городе благотворительный, и туда часто приглашали ребят из детского дома. Там я познакомилась с мальчиком из детдомовского отряда, мне показалось, что он чем-то отличался от остальных. Мне было его жалко, и хотя нам в лагере говорили не особо общаться с детдомовскими, я хотела всем показать, что они такие же дети, как и мы, почему бы нам просто не пообщаться, поиграть на детской площадке. Я этому мальчику понравилась, мы ходили, гуляли. И это было ошибкой, думаю, отчасти я виновата в том, что не учла тот факт, что дети из детдомов сильно привязываются.

Когда пришло время уезжать, он спросил меня, буду ли я его ждать, сказал, что ему осталось два года и он приедет в мой город учиться. Я не особенно на это отреагировала, но подумала «‎ладно», дала ему номер телефона и забыла.

Спустя некоторое время мне начали поступать звонки. Сначала я брала, мы иногда болтали. А потом я поняла, что он мне начал очень-очень часто звонить, очень часто. Меня начало это напрягать, и я перестала брать трубку. За все это время он не понял, что я не заинтересована в общении. Дошло до того, что в один из дней он позвонил мне 22 раза. Двадцать два пропущенных звонка от неизвестного номера. Меня это действительно напугало, я заблокировала номер.

Звонки прекратились, но через месяц он снова позвонил, уже с другого номера. Я взяла трубку, в ответ услышала: «‎Ну что, узнала меня?» Тогда я испугалась уже не на шутку: мало ли, что у него в голове. Я прикинулась, что не узнала его и сбросила. В течение нескольких месяцев он звонил и писал мне с разных номеров. Под новый год мне пришло сообщение: «‎Мы же все равно встретимся… Земля круглая». У меня была истерика.

Через некоторое время звонки снова прекратились. Прошел год или полтора, я уже начала забывать об этом. Как вдруг опять звонок с неизвестного номера: «‎Алло. Это я». По голосу я сразу его узнала. Потом прикинула и поняла, что он уже должен был выпуститься из интерната. Было очень страшно, я ходила по городу и оглядывалась: вдруг он правда уже приехал и поступил здесь куда-нибудь?

Однажды в торговом центре я действительно увидела парня, безумно похожего на него. Я не уверена, был ли это он, потому что была в истерике. Два года человек меня терроризировал.»

Британский судебный психиатр Дэвид Грубин классифицирует поведение сталкеров по трём большим группам. Первые пытаются вступить в контакт с жертвами в реальной жизни: узнают адреса, места работы и учебы. Другие останавливаются на виртуальном преследовании. Третья же группа предпочитает действовать агрессивно — вплоть до угроз, насилия и расправы над жертвой.

Самыми опасными сталкерами считают людей из ближайшего окружения: экс-партнеров, друзей, членов семьи. Сталкинг близкого человека — всегда бо́льшая вероятность тяжелых последствий: сталкеры максимально приближены к жертве и знают о ней всё необходимое, чтобы успешно следить и оказывать давление, например, шантажировать интимными фото, репутацией, здоровьем родных, детьми. По статистике, до 38% процентов убийств женщин совершаются их настоящими или бывшими партнерами. Ситуации, когда жертва в итоге подверглась физическому насилию или была убита, с высокой долей вероятности предшествовал сталкинг. Здесь вопрос закона о сталкинге пересекается с проектом закона о домашнем насилии (его финальный вариант, впрочем, неоднозначно оценили даже его соавторы), который предусматривал защиту потенциальной жертвы преступления (по её заявлению) на стадии первых эпизодов преследования и пока не был принят ни в одной из редакций.

«‎Сталкер — мой бывший молодой человек. Он хотел вернуть отношения: преследовал меня и шантажировал моими фото.

Мы познакомились через общих друзей, потом встретились на улице, поболтали, и у нас закрутилось общение: Всё шло гладко, доверяли друг другу, общались как хорошие друзья короткое время, потом решили начать отношения. Поначалу всё было хорошо, гуляли постоянно, ездили в красивые места, он забирал меня с работы. Каждый вечер виделись.

Со временем меня насторожила одна вещь — он не хотел серьёзных отношений, постоянно твердил, что он плохой, что ему плохо после бывшей. Постоянно страдал. Постоянно требовал от меня физической близости, а я отказывала. В итоге мне надоели его просьбы о сексе, и я приняла решение разойтись и забыть вообще об этих отношениях.

В ответ он начал бесконечно писать и звонить, угрожал, что если я не вернусь, то он выложит в сеть мои фото и пустит слухи обо мне. Я часто видела его машину у моего дома. Он постоянно оказывался там, где я, хотя он не должен был знать, где я и с кем: я всё скрыла от него в соцсетях и отписала его от себя и наших общих знакомых. Он начал писать одной из моих подруг, предлагал ей встречу, чтобы поговорить о наших с ним отношениях. Пытался повлиять на меня через неё, публично оскорблял моих подруг и меня.

Я говорила, что обращусь в полицию, вежливо просила и его, и его друзей, чтобы поговорили с ним. Всё мимо. Несколько дней назад он мне опять написал. Я еще раз попросила его отстать от меня. Он наконец-то сказал, что понял, но мне кажется, что это не так, потому что сейчас он снова пишет признания в любви. Могу заключить, что ничего не прекратилось.

Было очень страшно. И страшно до сих пор. Меня хорошо в этой ситуации поддерживают подруги и мама. Постоянно разговаривают со мной, успокаивают, провожают до дома, не отпускают одну никуда.

Я считаю, что нужно об этом говорить! В нашей стране с законами всё очень странно. Нужно срочно что-то решать по этому поводу. Не каждый человек понимает, как страшно идти домой, даже когда светло, и прятаться. Каждый раз я оглядываюсь, смотрю номера машин, запоминаю их, выглядываю из-за угла дома. Хочется просто спокойно возвращаться домой.

Если начнутся преследования опять, хоть он мне пообещал, что такого больше не будет, то я обращусь в полицию. Другого выхода не вижу».

Как защитититься от сталкинга?

Люди, проявляюЛюди, проявляющие навязчивое поведение, связанное с преследованием, значительно отличаются друг от друга. Нет такого понятия как «‎типичный сталкер». Также ошибочно напрямую связывать сталкинг и психическое здоровье. Сталкинг — это факт поведения, которое в свою очередь, возможно, является симптомом расстройства. «‎Теоретически конкретные сталкеры могут попасть под различные диагнозы, — рассказывает психолог Светлана Лысенко. — Сюда включаются психотические расстройства, нарциссическое расстройство личности и бредовые расстройства, такие как эротомания — убежденность человека в том, что он любим другим человеком, не питающим к нему чувств или не знающим о его существовании. Люди с расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, также часто склонны к преследованию. Вероятнее всего к сталкингу склонны люди, испытывающие гнев и неуверенность (часто возникающие в детстве) в сочетании с импульсивностью. У сталкеров, как правило, узкие интересы, очень небольшая досуговая активность, неустойчивые социальные взаимодействия».

Чтобы понять, что вы действительно столкнулись со сталкингом, необходимо обозначить обстоятельства, которые точно на него указывают. Светлана Лысенко перечисляет следующие распространенные проявления (каждый из пунктов подразумевает систематичность действий):

Чтобы максимально обезопасить себя:

Так же, как в ситуации с домогательствами и другими сексуальными преступлениями, пострадавшие от сталкинга часто не обращаются за помощью в правоохранительные органы, заранее зная, что реально добиться справедливости едва ли удастся. Исходя из данных Американской психиатрической ассоциации, 50% опрошенных жертв сталкинга отмечали, что при попытке рассказать о преследовании, их обвиняли в «‎параноидальности и излишней чувствительности». Более половины жертв говорили, что не обращались в полицию, когда преследование начало действительно пугать, потому что были уверены, что их жалобы не примут всерьез или будут осмеяны.

В осознании факта сталкинга один из самых важных пунктов борьбы — немолчание. Очень важно, чтобы близкие люди знали о том, что вас, возможно, преследуют. Когда вы остаётесь в одиночестве в борьбе с преследователем, это еще больше изолирует вас, чего обычно и добивается сталкер. В некоторых случаях после противодействия агрессору сталкинг не прекращается резко: человек даже после публичной огласки в силу разных причин не всегда способен понять, что он сделал что-то не так. Но огласка хорошо способствует прекращению сталкинга, и, если подобная ситуация случилась, о ней нужно говорить:

«‎Огласка очень важна. Но первое что нужно сделать — прекратить всякое общение с подозреваемым сталкером. Скажите один и только один раз, что вы хотите, чтобы его поведение прекратилось, затем разорвите с ним все связи. Не отвечайте на его звонки или сообщения и избегайте любых ситуаций, в которых вы можете с ним встретиться. Ответная реакция может только усилить желание следовать за вами и может оказаться опасной», — напоминает психолог Светлана Лысенко.

Источник

Сталкинг: что делать и как защититься, если тебя преследуют?

Рассказываем, зачем люди сталкерят друг друга в социальных сетях и куда обращаться, если вы стали жертвой преследователя.

Фотография: Иллюстрация Эмилии Хан

Нашли опечатку или ошибку? Выдeлите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Для многих из нас преследования со стороны другого человека кажутся далекими и нереальными, потому что обычно им подвергаются опасные мафиози, всемирно известные селебрити или роковые красавицы, а среднестатистическому человеку такой «комплимент» не светит.

Имена всех героев были изменены по их просьбе в целях сохранения конфиденциальности.

Как распознать сталкера

Сталкинг — проявление нежелательного внимания со стороны другого человека, преследования, выслеживания и похожие действия, доставляющие дискомфорт.

Проявления сталкинга могут быть самыми разными: от назойливых звонков и сообщений, круглосуточного мониторинга обновлений на страницах жертвы в социальных сетях и непрошеного внимания до насилия, физического преследования, угроз и грубого нарушения личного пространства.

Зачастую сталкинг может показаться лишь невинными ухаживаниями или попытками сделать приятный сюрприз.

Приехал к тебе посреди ночи, чтобы подарить букет (или проверить, действительно ли ты находишься дома) — неисправимый романтик. И слышать не желает, что ты способна дойти до двери квартиры самостоятельно (или порывается узнать детали твоего домашнего адреса) — заботливый мужчина. Появляется на мероприятиях, куда его не приглашали и ревностно вертится вокруг тебя (или просто одержим фактом твоего существования) — альфа-самец с замашками собственника.

Конечно, подозрения не должны доводить до паранойи, но и немного осторожности не помешает.

Сталкинг нельзя оправдывать ни в какой форме. Это не «особенности характера», не «такая бывает любовь», не «в основном он хорошо ко мне относится».

Это нарушение ваших личных границ, патологическая вседозволенность и преступление, связанное чаще всего с психическими отклонениями.

Согласно исследованию врача отделения судебной психиатрии госпиталя Святого Николая, сталкеры делятся на три основные группы.

Преследователи в реальном мире

«Я пыталась добиться от мужа развода на протяжении нескольких лет. Когда документы наконец оформили, и я подумала, что окончательно сожгла мосты, он вдруг начал появляться повсюду. Поначалу это походило на малоприятные, но все же случайные встречи в общественных местах (я списывала это на тесный город), а впоследствии превратилось в навязчивые приставания.

Экс-супруг околачивался возле моей работы, делая вид, что оказался там «случайно», также «случайно»проезжал ночами мимо моего дома и также «случайно»использовал любой повод для того, чтобы побыть со мной наедине, подвезти до дома и напомнить о былых отношениях.

Сейчас он появляется редко, а я уже научилась справляться с его эпизодическими проявлениями сталкинга».

Агрессоры, которые предпочитают решать вопрос насилием

В одном из эпизодов подкаста «Норм», посвященном проблемам сталкинга, героиня рассказывает историю многолетних преследований со стороны своего бывшего партнера.

Чтобы избавиться от сталкера, ей пришлось сменить номер и переехать в другой город, но он по-прежнему был одержим и находил её. Сейчас героине истории приходится менять место жительства каждые несколько месяцев. В такие реалии ее вогнал человек, не принявший решение о расставании.

Пограничный сталкинг почти всегда основывается на зависти, мести или желании обидчика доказать собственную правоту тех или иных действий.

Важно помнить, что любая форма сталкинга несет в себе определенную опасность. Не стоит ее недооценивать.

Киберсталкеры

«Среди моих подписчиков в Instagram есть незнакомая девушка, которая знает меня со времен постыдных комментариев в пабликах ВКонтакте.

Она кочует из моего Твиттера в Инсту, оттуда — ВК и обратно, помнит аккаунты всех моих бывших парней, где я отмечала свой позапрошлый день рождения, как зовут моего отца и сколько работ за последние несколько лет я сменила.

Иногда кажется, что она лучше меня знает, что сегодня отображает функция «Воспоминания»в моих инстаграм-сторис. При этом девушка вполне адекватная — судя по ее аккаунту, живет в России, оканчивает университет и наслаждается полной жизнью, не забывая при этом проявлять нездоровый интерес к моей персоне. Но меня это несильно беспокоит. В конце концов, она не проявляет агрессии, а значит, всё не так уж страшно».

Сталкинг в социальных сетях

Сегодня у нас есть возможность наблюдать за действиями других людей в реальном времени благодаря мобильности социальных сетей, что расширяет возможности для сталкеров, которым достаточно несколько раз кликнуть, чтобы узнать подробности посторонних жизней.

Мотивацией для сталкеров могут служить разные чувства. Например, выраженная симпатия, потребность в контроле над другим человеком, желание сблизиться, подозрения в неверности, острая неприязнь и другое.

«Я не назову себя сталкером высшего уровня, но соглашусь, что кое-какие навыки выслеживания у меня есть.

Симпатичный мне молодой человек выложил сторис с вечерней посиделки с друзьями, в кадре которой мелькнула девушка с ярко-красными волосами. Я решила отыскать ее страницу, чтобы проверить статус их отношений. На немногочисленных фото в его профиле она отмечена не была, поэтому оставалось проверять его подписчиков, которых оказалось больше четырех сотен.

Для того, чтобы сэкономить время, я проверила лайки на последней публикации. Их оказалось не более 70. Я пролистала аккаунты и обнаружила профиль красноволосой девушки с яркой из-за цвета волос аватаркой — на все ушло не больше нескольких минут.

В сторис девушки оказались фото более личного характера, из чего я сделала вывод, что мне пора прекратить симпатизировать занятому парню. Сталкинг — не самое достойное занятие для девушки, но зато он помог мне избавиться меня от любовных переживаний».

Из десяти моих знакомых семеро пользуются фейковыми страничками в социальных сетях, а еще трое могли просто в этом не признаться.

«Я подозревала, что он может мне изменять, но до последнего отрицала и игнорировала предпосылки — частые задержки на работе, отключенный телефон, отстраненность.

Как-то листала Instagram и во вкладке «Интересное» заметила фото с аккаунта незнакомой девушки: нежно сцепленные руки на столе, бокалы вина, свечи.. и кусочек мужского шарфа в левом верхнем углу. Я сама выбирала ему этот черный шарф с красными вкраплениями. Конечно, обладателей таких шарфов в Алматы может быть много, но моя интуиция редко меня подводит.

Я заскринила каждую фотографию с аккаунта девушки и изучила мельчайшие подробности, которые были доступны — дизайн ее маникюра, форму сережек, цвет кошелька, предметы гардероба и прочее в этом роде. Незаметно для себя стала мониторить ее сторис, пыталась даже взломать аккаунт, но хакер из меня вышел слабоватый.

А потом она глупо прокололась, сняв, как обнимает моего молодого человека в машине. Им оказался мой муж. Спасибо Instagram за то, что не дал мне жить в обмане».

Проверка аккаунта бывшего партнера, просмотр сторис давнего друга, которому не хочешь о себе напоминать, мониторинг страницы понравившейся, но занятой девушки, которая добавила тебя в «Черный список»— существует множество причин, по которым нам нужен фейк и это не всегда сталкинг.

Где граница?

Важно улавливать грань между адекватным использованием информации с аккаунтов в социальных сетях и грубым нарушением личных границ, эмоциональным подавлением и агрессией.

Инста-сторис и прямые эфиры дарят их активному пользователю ощущение сближения с собственной аудиторией, которой можно показывать все, что душе угодно. Однако существует довольно большая разница между слежкой фанатов за медийной личностью, готовой делиться подробностями своей жизни, и слежкой незнакомых аккаунтов, круглосуточно живущих на вашей странице в надежде увидеть обновления.

А если представить, что, перейдя границу онлайн-сталкинга, преследователь захочет пойти дальше и узнать ваш домашний адрес или незаметно подкараулить у офиса, то становится действительно не по себе.

«Раньше мы круглосуточно зависали на Ask.fm — сервисе, который позволял задавать анонимные вопросы его пользователям. Со временем там стало не так весело: выяснилось, что помимо поклонников есть и недоброжелатели, которые не ленятся лишний раз напомнить о твоих недостатках.

Мои своеобразные хейтеры не гнушались угроз о преследованиях, которые я старалась игнорировать, но с каждым днем становилось все больше не по себе. Было ясно, что издевающийся аноним учится в моей школе или даже в одном со мной классе, поэтому знает, где находится мой дом или какую булочку ела сегодня в столовой, и использует эти факты против меня в сообщениях, но менее жутко от осознания этого не становилось.

У меня стала развиваться легкая паранойя, постоянно казалось, что за мной следят или, по меньшей мере, пристально пялятся. Спустя недолгое время я решила удалить страничку на Ask, вместе с которой пропал и мой аноним».

Обратная сторона: что испытывает сталкер?

«В школе со мной учился замкнутый в себе мальчик: практически ни с кем не разговаривал и вел себя незаметно. Мы мало что знали о его семье и жизни за пределами школы. Спустя несколько лет после окончания появились слухи о том, что парень стал активным в преследовании девушки, проживающей в соседнем доме.

Ему будто крышу снесло: он стоял под окнами ее квартиры, в порыве нежности предлагал подвезти на работу, а вечерами во дворе кидался на нее с кулаками. При этом девушка никогда с ним не общалась, а он думал, что они встречаются несколько лет. Позже у него диагностировали расстройство личности, а сейчас он находится на лечении».

Спектр чувств, которые может испытывать сталкер, огромен: от бредовых идей «Я добьюсь взаимности во что бы то ни стало» до ощущения собственного превосходства «Я здесь диктую условия».

Сталкеры, страдающие нервными патологиями или психическими расстройствами, не могут избавиться от навязчивых мыслей самостоятельно, поэтому им необходима помощь профессионалов. При этом наличие болезни не оправдывает их поведения.

Люди, преследующие спортивный интерес, с помощью сталкинга пытаются доказать самим себе, что «они еще чего-то стоят».

Что делать, если меня преследуют?

Уголовное наказание за сталкинг в Казахстане решило повторить сценарий наказания за харассмент — по закону его просто нет. Но существуют другие нюансы.

Каждое действие сталкера — это отдельное нарушение закона, которое позволяет вам обратиться с заявлением в правоохранительные органы. Выходит, что сталкинг — это серия правонарушений, если вы подвергаетесь преследованию, угрозам и нарушению вашей личной свободы.

Источник

Что такое слово «Сталкерить»

Значения

Следить за человеком в социальных сетях не вступая в личный контакт.

Происхождение:

От слова сталкер. Сталкерами изначально называли тех, кто выполнял действия, описанные во втором значении. Так сказать, платные проводники, без которых сложно попасть в такие места.

Синонимы:

Рядом по алфавиту:

Верно ли значение у слова?
Забалабасить

Патриаршие пруды в Москве.

Буквы а, о, у, ы, э делают предыдущий согласный твёрдым, буквы я, ё, ю, и, е — мягким.

Верно ли значение у слова?
Пилид

Молодежная команда, тренируемая более опытным игроком, как правило, не отличаются ни умом, ни сообразительностью (по признаниям тренеров).

© 2019–2022. Все опубликованные материалы носят информационный характер и предназначены для ознакомительных целей. Их нельзя использовать в качестве решения заданий.

При использовании данного сайта, вы подтверждаете свое согласие на использование файлов cookie в соответствии с настоящим уведомлением в отношении данного типа файлов.

Если вы не согласны с тем, чтобы мы использовали данный тип файлов, то вы должны соответствующим образом установить настройки вашего браузера или не использовать сайт.

Источник

Сталкинг, или Навязчивые ухаживания. Как от этого защититься и кто может помочь по закону

– Меня уже несколько лет преследует мой бывший муж. Обрывает телефоны, следит, с кем я провожу время и куда хожу, пишет про меня гадости в социальных сетях, угрожает расправой. Жизнь стала просто невыносимой. Можно ли привлечь к ответственности за такие преследования по российским законам и куда следует обращаться?

– Описываемая ситуация является достаточно распространенной. В России жертвами навязчивых преследований со стороны бывших мужей, а также отвергнутых или несостоявшихся поклонников обычно становятся женщины. Для таких случаев придумали специальный термин – сталкинг. Многие жертвы сталкеров теряются и не знают, как себя правильно вести и куда обращаться.

💡 Что такое сталкинг

Сталкинг (от англ. Stalking – преследование) можно интерпретировать, как нежелательное и излишне навязчивое внимание к другому человеку и его преследование.

Примерами сталкинга являются:

🏛 Законодательное регулирование

Российский Уголовный кодекс не содержит отдельного наказания за сталкинг. Такие деяния не рассматриваются, как самостоятельные преступления, и среди административных правонарушений.

Российские активистки хотели изменить действующее положение дел и создали петицию о введении уголовной ответственности за сталкинг, но она не обрела должной поддержки и осталась на этапе общественной инициативы.

В мировом масштабе за сталкинг преследуют не везде. Первыми навязчивое преследование отнесли к уголовным преступлениям американцы, где соответствующее наказание действует с 1992 года. Затем к ним присоединились Канада и Австралия.

В ЕС преследование считается наказуемым деянием в Великобритании, Ирландии, Бельгии, Австрии и с 2007 года – в Германии. Но надо понимать, что в западном законодательстве действует прецедентная система наказаний (это значит, что имелись случаи привлечения к ответственности за навязчивые преследования) и отдельной правовой нормы за сталкинг так же не предусмотрено.

Реально ли привлечь преследователя к ответственности по закону

Для привлечения преследователя к ответственности необязательно ссылаться на отдельную статью в Уголовном кодексе или КоАП. Его действия вполне могут нарушать другие правовые нормы. Если дело дойдет до суда, то правонарушения учтут в комплексе. В частности, по Уголовному кодексу сталкера можно наказать:

В действительности привлечь преследователя к ответственности сложно, хоть и реально.

Наказать преследователя в рамках Кодекса об административной ответственности РФ и Москвы можно со ссылкой на следующие статьи:

👇 Рекомендации для жертв

Жертве сталкинга следует придерживаться некоторых рекомендаций:

Источник

Как перестать сталкерить людей в соц-сетях?

Когда разберёшься, можно уже двигаться дальше. Например, ты поймёшь, что не можешь отпустить, это одна линия действий. Или благодаря этому ты чувствуешь контроль и это успокаивает, другая линия. Варианты есть, надо смотреть

Ответ зависит от понимания слова «сталкерить»:

Базовое любопытство. Я смотрю чужие профили, потому что мне интересно, что происходит у других людей. Мне неприятно, что я столько времени сижу в соцсетях.

Любопытство — один из двигателей нашей жизни. Поэтому так популярны Инстаграм, Фейсбук и другие окна в мир других людей. Если вы спрашиваете, «как перестать», то скорее всего что-то в вашем любопытстве доставляет дискомфорт.

Возможно, вы тратите слишком много времени, отвлекаетесь от важных дел или неконтролируемо погружаетесь в просмотр ленты Инстаграма. В таком случае интересно посмотреть, какие триггеры вызывают такое поведение? Почему оно кажется вам дискомфортным? На какое другое поведение вы бы хотели его изменить?

Навязчивое внимание к одному человеку. Я смотрю профиль одного человека, потому что… Почему?

Возможно, это внутренняя потребность в контроле, возможно, это желание изменить или вернуть формат общения, мотиваций существует великое множество. Чтобы разобраться с причиной такого поведения, можно подумать, зачем вы вовлекаетесь в наблюдающее поведение. Какие эмоции вы хотите получить? Что оно вам дает?

(Ссылка: White, E., Longpré, N., & Stefanska, E. B. (2020). Stalking Behaviors Presented by Ex-Intimate Stalkers: A Victim’s Perspective. Journal of Interpersonal Violence, 088626052093442.)

Такой запрос можно проработать с психологом. Специалист поможет выяснить причину поведения, его суть и способ уменьшить проявления. Например, можно обратиться к психологам Альтера, сервиса подбора психотерапевтов.

Источник

Как проверить свои устройства на наличие сталкерского ПО и чем оно опасно

Такое может случиться с каждым: практически на любое устройство можно каким-то образом установить сталкерское ПО. Эти шпионские программы спроектированы так, чтобы их было сложно обнаружить. Сложно, но не невозможно, если знать как.

Читайте «Хайтек» в

Что такое сталкерское ПО?

Сталкерское ПО — это специальные программы для слежки, которые позиционируются как легальные и которые можно купить или бесплатно установить из интернета. Подобные программы могут работать совершенно незаметно для пользователя, жертва может даже не догадываться о слежке.

Исследование «Лаборатории Касперского» показало, что только за 2019 год более 37 тыс. пользователей по всему миру столкнулись со сталкерским ПО. Количество жертв увеличилось на 35% по сравнению с аналогичным периодом 2018-го. При этом в России число жертв сталкерского ПО подскочило более чем в два раза.

«На фоне более значительных показателей по заражению вредоносным ПО статистика по сталкерским программам может выглядеть не так впечатляюще. Однако в случае с подобным ПО для слежки, как правило, нет случайных жертв — в большинстве случаев это хорошо знакомые организатору слежки люди, например, супруг или супруга. К тому же использование такого ПО нередко связано с угрозой домашнего насилия», — отмечают эксперты.

В общей сложности в 2019 году компания обнаружила более 380 вариантов сталкерских программ.

Чаще всего используется программа MobileTracker для Android OS, она позиционируется как инструмент контроля за сотрудниками организации.

Она может проводить слежку скрытно, маскируясь под системные приложения, и собирать массу различных конфиденциальных данных — информацию о местонахождении, переписку с помощью СМС и в мессенджерах, телефонные звонки, фото- и видеофайлы, записи камеры, браузерную историю, файлы, а также информацию из календаря и списка контактов. Более того, программа дает возможность удаленно управлять тем устройством, на котором она установлена.

Как проверить свой телефон?

Хорошая новость для пользователей iPhone заключается в том, что установить сталкерское ПО на смартфон Apple практически невозможно: политика безопасности компании не всегда удобна для пользователя, но он очень эффективна. iOS просто не позволяет приложениям достаточно глубоко проникнуть в системное программное обеспечение, чтобы иметь возможность тайно контролировать ваши действия на телефоне.

Однако если iPhone разблокировать, он становится уязвимым. Но без ведома пользователя сделать это не так-то просто. У злоумышленника должен быть доступ к телефону в течении длительного периода времени, чтобы взломать его. Самый простой способ проверить — поискать на главном экране приложения Cydia и SBSettings.

Cydia — неофициальное приложение для операционной системы iOS, которое позволяет пользователю искать и устанавливать пакеты программного обеспечения для iPhone, iPod Touch или iPad после открытия доступа к файловой системе устройства.

Утилита SBSettings из репозитория BigBoss. Эта программа существует уже несколько лет и может быть установлена только на устройства с джейлбрейком. Напомним, джейлбрейк iPhone/iPod Touch/iPad/Apple TV/Apple Watch — официально неподдерживаемая корпорацией Apple операция, которая позволяет получить доступ к файловой системе ряда моделей устройств iPhone, iPod, iPad Apple TV и Apple Watch.

Если вы заподозрите или обнаружите, что iPhone взломан, полный сброс настроек должен исправить это. Однако перед этим стоит убедиться, что важные данные хранятся где-то еще и не пропадут. Лучше всего проводить операцию через подключенный компьютер Mac или Windows. У Apple есть полное руководство, с которым можно ознакомиться здесь.

Подцепить скрытые приложения для наблюдения на устройствах Android несколько проще, хотя официально это запрещено: Google удалит приложения из Play Store, если обнаружит доказательства сталкерского поведения приложения. Порой таким программам удается проскальзывать через сеть, но кому-то потребуется доступ к телефону (или его нужно будет сначала настроить), чтобы установить их. Если вы настроили свой телефон Android и ни у кого не было его дольше нескольких секунд доступа к нему, он должен быть свободным от сталкерского ПО.

Если ваш телефон взломан, можно заметить, что он нагревается сильнее при работе или батарея быстро разряжается, когда вы им не пользуетесь. Можно также увидеть неожиданные уведомления или время выключения или запуска увеличилось, став больше обычного. Однако иногда не помогает и это. Приложения для преследования разработаны таким образом, чтобы их было трудно обнаружить. Но любое необычное поведение телефона — повод насторожиться.

Приложения мониторинга очень часто скрывают свои значки приложений, но они могут отображаться в основном списке приложений, хотя и под безобидным альтернативным именем. В настройках Android нажмите «Приложения и уведомления», затем «Просмотреть все приложения для проверки». Сталкерское ПО также можно спрятать в самом меню настроек в Android (часто в разделах, связанных с безопасностью) — ищите пункты меню, которые выглядят неправильно, или которые вы не замечали раньше, или которые не соответствуют официальной документации.

Для дополнительного спокойствия воспользуйтесь помощью стороннего инструмента: Incognito, Certo и Kaspersky Antivirus — эти три приложения для сканирования телефонов рекомендуются экспертами по безопасности Wired. Проблема секретных приложений для сталкинга сейчас стоит более остро, чем когда-либо, и Google и Apple очень внимательно относятся к любому приложению, которое пытается шпионить за пользователями.

Как проверить свой компьютер?

Большинство тех же принципов обнаружения сталкерского ПО для Android и iOS применимы и к Windows и macOS. Кому-то еще нужен доступ к вашему компьютеру или вас могут попросить установить что-то самостоятельно. Например, об этом может попросить менеджер компании, в которой вы работаете. Совет универсален — как всегда, держите свой ноутбук или настольный компьютер защищенным с помощью учетной записи и пароля. Также обратите внимание на его физическую безопасность, например, кто и когда имеет к нему доступ.

И Microsoft, и Apple очень хорошо понимают проблему сталкерского ПО, а Windows и macOS обнаружат и заблокируют некоторые скрытые инструменты без какой-либо дополнительной помощи. Как и любой другой вид вредоносного ПО, сталкерское ПО обычно может быть обнаружено сторонним пакетом безопасности: Norton, Bitdefender и Malwarebytes поставляются как для Windows, так и для Mac.

Если вы хотите провести собственное расследование, откройте диспетчер задач в Windows (найдите его в поле поиска на панели задач) или Activity Monitor в macOS (найдите его в Spotlight через Cmd + Space), чтобы увидеть все, что работает на компьютере. Имейте в виду, что шпионское ПО обычно не указывается под своим настоящим именем и вполне может попытаться выдать себя за системное приложение или использовать короткое имя, которое вы, вероятно, не заметите.

Просмотрите все вкладки, которые появляются в диалоговом окне на экране. Если вы видите что-то, чего вы не узнаете, или что-то, что не соответствует установленным вами программам, или что-то кажется подозрительным по своему поведению (возможно, чрезмерное использование диска), то выполните быстрый поиск в интернете имени приложения или процесса — этого обычно достаточно, чтобы понять, с чем вы имеете дело.

В macOS могут потребоваться некоторые дополнительные разрешения для сталкерских приложений: в системных настройках перейдите в раздел «Безопасность и конфиденциальность», а затем в раздел «Конфиденциальность». Проверьте записи для входного мониторинга и полного доступа к диску, так как шпионскому программному обеспечению часто требуются эти разрешения. У Windows нет такой же настройки, но вы можете увидеть разрешения, которые есть у приложений (включая местоположение, доступ к камере и т. д.), выбрав «Конфиденциальность» в меню «Настройки» и прокрутив вниз до «Разрешения приложений».

Полный сброс системы для Windows или macOS должен избавить компьютер от скрытых инструментов мониторинга, если вы подозреваете, что один из них получил root-права (просто убедитесь, что вы сначала сделали резервную копию своих файлов).

Источник

Почему они нас преследуют

После нападения на ведущую «Эха Москвы» появился серьёзный повод обсудить проблему сталкинга — нежелательного навязчивого преследования. В России человек, который подвергается преследованию, не защищён: сталкера нельзя привлечь к ответственности до тех пор, пока он не нанёс физический вред. Автор самиздата Анна Боброва изучила проблему, и у неё тревожные сведения — оказывается, у любого человека может завестись сталкер.

«Ю-у-уленька, я люблю тебя», — эта фраза каждый день раздавалась за её спиной: когда она выходила из университета, когда шла на работу, когда возвращалась в общежитие. Олег узнал номера юлиных родственников, поздравлял их с праздниками. Как-то раз съездил в её родной город. Потом прислал фотографию дома, где она жила до переезда в Москву. Юля удаляла аккаунты в соцсетях, меняла сим-карты, даже квартиры. Он находил её снова и снова. И почти каждый день на протяжении восьми лет караулил у подъезда.

Это началось в 2009 году. Отмечая окончание первого курса, Юля гуляла по центру с подругой. Они остановились послушать уличных музыкантов и заметили, что симпатичный молодой человек не сводит с них глаз. Познакомились, разговорились и пошли втроём гулять по ночной Москве. Олег был на десять лет старше Юли, сказал, что работает в сфере недвижимости. Он показался ей скромным, безобидным и глупым. После этой прогулки Юля встретилась с Олегом ещё один раз и решила, что эта их встреча — последняя.

Но Олег с ней не согласился. Он начал звонить каждый день. Юля пыталась объяснить, что не хочет с ним отношений и ей не нравится такая навязчивость, но мужчина не унимался. Вскоре у Юли появился друг, и Олег пропал. Два с половиной года он не объявлялся. И снова возник, когда Юля рассталась с парнем: Олег ждал её около университета, словно и не прошло двух лет. И затем появлялся снова и снова.

Чего только Юля ни делала, чтобы избавиться от Олега! Сначала она пожаловалась в полицию, но ничего кроме насмешек от оперативников не добилась. Затем она отвела своего преследователя к психологу — Олег охотно согласился сходить к специалисту вдвоём. Он вообще был готов делать всё, что скажет Юля. Выполнить он не мог лишь одну Юлину просьбу — оставить её в покое. Психолог, пообщавшись с клиентом, пришла к выводу, что человек находится на грани патологии. Но что с этим знанием делать — было не ясно, потому что лечиться Олег не хотел.

Тогда Юля разыскала маму Олега и попыталась объяснить, что её сын болен.

«На встрече я поняла, что она тоже не совсем здорова, — вспоминает Юля. — Мне было очень сложно с ней говорить. Она подняла руки и сказала: «Вот представьте, что это мой сын, а это вы. Между вами энергетическая нить, и вы эту ниточку всё разрываете и разрываете. ». В итоге она мне сказала, что попробует с сыном поговорить».

Но и разговор с мамой ничего не дал. Олег продолжал преследовать. Не нападал, не причинял физического вреда — просто таскался повсюду тенью. С ним много раз пытались «поговорить» друзья Юли, но и такие беседы не помогали. Ни крики, ни ругань, ни мольбы — ничто не работало. Олег был уверен, что они с Юлей созданы друг для друга, и был готов ходить за ней вечно. Со временем Юля заметила, что он почти не меняет одежду. Казалось, что работы у него нет, хотя он утверждал, что занимается риелторством, и даже планировал купить машину.

«Спустя время я настолько привыкла к его присутствию в моей жизни, что у меня появился какой-то стокгольмский синдром, — вспоминает Юля. — Мне казалось, что этим преследованием он будто делает мою жизнь немного ярче».

Олег прекратил свои преследования в 2015 году, после того как Юля вышла замуж. Но предупредил, что будет ждать, пока она разведётся.

Как объясняет психиатр-нарколог доктор медицинских наук Алексей Егоров, сталкеры условно делятся на два типа: психические больные и любовные аддикты. В обоих случаях преследование имеет цикличность — есть подъёмы и спады. Если человек болен, то активность сталкера совпадает с сезонными обострениями. А вот жизнь сталкеров-аддиктов скорее похожа на жизнь алкоголиков или других людей с зависимостями: они бывают в запое или в завязке. Беда в том, что даже когда алкоголик в завязке, пить ему всё равно хочется. То же самое и со сталкерами. Но «в завязке» они всё-таки способны жить обычной жизнью и контролировать себя.

У психических больных самоконтроль отсутствует. Если они кого-то убьют, то попадут не в колонию, а в сумасшедший дом. Аддикты же отвечают за свои действия. Они не совсем здоровы, но у них нет бредовых состояний. Они пытаются добиться взаимности от объекта своей страсти и в принципе могут проявлять агрессию, но чаще всего бывают просто навязчивы. Самое страшное, к чему может привести любовная аддикция, — это самоубийство или убийство объекта любви. При этом с точки зрения судебной психиатрии аддикты в целом являются здоровыми и вменяемыми.

Сталкинг — довольно распространённое явление. В России соответствующей статистики нет, потому что нет и соответствующей статьи — ни уголовной, ни административной. Но если вы спросите у знакомых, подвергались ли они навязчивым преследованиям, то, вероятно, услышите гораздо больше историй про сталкинг, чем ожидали. В странах, где есть наказание за сталкинг, есть и статистика: например, в Великобритании, согласно опросу 2015 года, за двенадцатимесячный период преследованиям подверглись 1,1 миллиона человек в возрасте от шестнадцати до пятидесяти девяти лет, а в США, по данным за 2012 год, в том же возрастном промежутке 3,3 миллиона человек стали жертвами сталкеров. Согласно статистике, большинство сталкеров — мужчины. Женщины реже преследуют людей, но среди женщин-сталкеров чаще встречаются именно психически нездоровые люди.

Человек может оказаться жертвой сталкера вне зависимости от своего поведения в соцсетях и личных качеств. Здесь нет универсальных правил и мер предосторожности. Можно вести себя отстраненно, не выходить на контакт с преследователем, но не факт, что это как-то отразится на его активности.

Анна Ведута ни разу не общалась с киберсталкером, который преследовал её полтора года: она просто методично блокировала его аккаунты в социальных сетях, а он методично заводил новые, чтобы писать ей письма. Впервые она увидела его сообщения в июле 2016 года: открыла папку «Другое» на Фейсбуке и обнаружила, что с мая ей каждый день писал какой-то человек. Его сообщения не содержали никаких просьб и не подразумевали ответа. Автор просто вёл с ней какой-то свой диалог. Потом он стал следить за каждым её движением в сети, каждым комментарием, постом, за всеми её знакомыми и друзьями. В письмах он давал понять, что знает всё, о чём пишет Анна и её друзья в соцсетях.

Последние полгода он каждый день отправляет письма в ответ на англоязычную рассылку издания «Медуза», в котором работает Анна. По сообщениям ясно, что сталкер живет в вымышленной вселенной, где Анна — его жена, они состоят в сексуальной связи, а издание «Медуза» общается лично с ним через заголовки своих материалов. Несколько раз сталкер писал знакомым Анны, чтобы выведать про неё какую-нибудь информацию.

«Мне не было страшно, пока я не увидела антисемитское сообщение с ужасными призывами к действиям, — говорит Анна. — До этого я не знала, опасен ли этот человек, а теперь поняла, что да. При этом он активно следит за повесткой дня, у него есть какие-то любимые персонажи, например, он повернут на Навальном и Оксимироне, то есть на людях, которые сейчас на слуху. Мне кажется, он воспринимает виртуальный мир как реальный, как будто проживает то, о чём пишут в СМИ, или то, что он видит в сериалах и фильмах».

Сейчас Анна живет в США: там преследования, в том числе виртуальные, рассматриваются как административные правонарушения. Она может в любой момент обратиться в полицию, но смысла в этом не видит, потому что преследователь, судя по всему, живет в Латвии. Но Анна не исключает, что рано или поздно всё-таки обратится за помощью в правоохранительные органы: «Он много раз выдавал своё место жительства, знакомые пробили его точный адрес по IP, и если он достанет меня окончательно, я сообщу в латвийскую полицию».

Как объясняет юрист Мари Давтян, в законодательстве почти всех европейских стран, США, Канады и Австралии преследования прописаны в отдельной статье. В большинстве европейских стран за сталкинг можно получить реальный срок. В Германии, например, по такой статье предусмотрено наказание до трёх лет лишения свободы, в Италии посадить могут даже за звонки с молчанием, а в Великобритании уже после двух звонков можно обращаться в полицию с просьбой принять меры.

«В России сталкеры юридически не совершают ничего противозаконного до тех пор, пока их действия не начинают соответствовать статье «покушение на убийство», — рассказывает Давтян. — Как бы ни вели себя преследователи, жертва не может оградить себя от них. Она может только обратиться в правоохранительные органы, чтобы поставить полицию в известность. Но в девяноста процентах случаев полицейские не делают ничего, то есть не проводят никаких профилактических бесед, никуда не вызывают преследователей».

Анатолий Горин (имя изменено по просьбе героя) больше 15 лет работает в правоохранительных органах. По его мнению, хоть в законодательстве по этой части есть прореха, многое зависит от профессионализма сотрудников полиции. По его словам, они в любом случае обязаны принять заявление в порядке 144 и 145 статей УПК РФ и начать рассмотрение. В таких случаях заявление пишется на угрозу жизни. На первом этапе полицейские должны определить степень угрозы, узнать, есть ли у этого человека подобные истории в прошлом. Дальше, в зависимости от ситуации, может проводиться профилактическая беседа, если же из свидетельских показания выясняется, что есть угроза жизни, то человека задерживают.

«Бывают случаи, когда люди подают заявления, просто чтобы кому-то насолить, — говорит Горин. — А вот жертвы сталкеров обычно, наоборот, настолько запуганы, что этого не делают. Я знаю, что многие решают разбираться с этим другими способами: через какие-то частные охранные фирмы, через знакомых, чтобы не ждать, пока полиция будет рассматривать дело. Это хоть и быстрее, но менее эффективно: такой человек [сталкер] может перестать лезть лично к вам, но найдет новую жертву, особенно если у него психическое заболевание».

До двенадцати лет Ангелина ни разу не общалась с биологическим отцом. Мама с бабушкой никогда не говорили про него, а вопросы об отце они воспринимали болезненно. Единственное, что она знала, — он сидит в тюрьме. Когда отец Ангелины вышел на свободу, он отыскал дочь в «Одноклассниках» и написал. Какое-то время они общались по переписке, Ангелина интересовалась подробностями его жизни, рассказывала про школу, но потом общение прекратилось — им обоим перестало быть интересно. Через два года он начал её преследовать.

«Когда мне было лет четырнадцать, на него что-то нашло и он стал следить за мной и писать всё время, — рассказывает Ангелина. — Я думаю, что это был повод добраться до моей мамы. Поначалу, первые полгода, было страшно, потом только злило».

Каждый вечер отец, которого Ангелина никогда не видела, писал ей сообщения, в которых рассказывал, куда и с кем она сегодня ходила, во что была одета. За три года преследований она так и не увидела своего сталкера, ему удавалось следить за ней незаметно, и это пугало ещё сильнее. Страх чередовался с раздражением, девушку выводили из себя эти сообщения и чувство бессилия. Казалось, что рассказать маме — невозможно, ведь это тяжёлая тема для неё. Иногда отец напивался и писал ей угрозы, говорил, что завтра она не дойдет до дома, или что он заберёт её — и она никогда больше не увидит маму.

«Я не знала, в каком состоянии он меня преследует и что ему может взбрести в голову. В это время я просто никуда не ходила одна, даже в публичных местах появлялась с кем-то, дома — строгий комендантский час, — вспоминает Ангелина. — Был такой день сурка с ежедневными сообщениями и угрозами, без какого-либо выхлопа. Когда долго ждёшь чего-то, ждёшь, а ничего не происходит, ты начинаешь раздражаться. С одной стороны, понимаешь, что скорее всего это только слова, но в душе — страх: «А вдруг?» Я думаю, что отчасти у него это происходило из-за нездоровой психики. Он отсидел два срока, и второй был достаточно большим — десять лет».

Периодически отец Ангелины прекращал преследования на несколько месяцев, просто пропадал и ничего не писал. Опять появлялся он каждый раз именно тогда, когда девушка расслаблялась: казалось, будто он чувствовал эти моменты. В конце концов Ангелина всё рассказала родственникам. Семья решила не обращаться в полицию и разобраться своими силами.

«Мама поговорила с каким-то друзьями, они нашли его жену, рассказали ей всё. Дальше нашли его самого и поговорили с ним — не знаю, был ли этот разговор только вербальным или каким-то ещё, но преследования прекратились. Я до сих пор не знаю, как именно с ним разобрались и почему он пропал», — говорит Ангелина.

Как объясняет юрист Мари Давтян, подобные случаи — самые распространённые. Чаще всего становятся сталкерами бывшие мужья, жёны или партнёры.

Юристы советуют обращаться в полицию в любом случае, чтобы поставить правоохранительные органы в известность. Лучше всего делать это сразу, чтобы показать сталкеру серьёзность своих намерений. Для любовных аддиктов такой шаг поможет вернуться к реальности, именно на них действуют профилактические беседы, им не нужны такие проблемы. Если же у сталкера есть подозрение на психическое заболевание, то обращение в полицию станет первым шагом для отправки человека на принудительное лечение. Самая сложная ситуация возникает у людей, которых преследует бывший партнёр-абьюзер, особенно если они ещё состоят в браке со сталкером. В таких случаях жертве преследования необходимо максимально обезопасить себя — от видеокамер у двери и постоянного сопровождения до обращения к юристам и в фонды помощи жертвам домашнего насилия.

Источник

Сталкинг: что делать, если вас преследуют в социальных сетях (и не только)

Психологи, юристы и жертвы сталкинга рассказывают, как вести себя с преследователем и как можно себя обезопасить

Сталкинг — от английского stalking — «преследующий». Это навязчивое, настойчивое преследование и нежелательное внимание к человеку; харассмент, контакт или любое иное поведение, которое заставляет другого человека испытывать страх. При этом, нежелание другого сталкером игнорируется. Он или умышленно причиняет вред, или уверен во взаимности и необходимости добиться внимания, даже когда для этого нет никаких оснований. Александр Рязанцев, психолог, доктор философии в области психологии, автор книги «Принять и пережить потерю, горе, утрату» (издательство «Альпина Паблишер»), утверждает: «Человек становится сталкером потому, что его захватывает маниакальная форма поведения, связанная с недостатком любви. Обычно таким поведением страдают люди с глубоким чувством вины печали страха, накопленной агрессии от нехватки любви».

Отдельной уголовной статьи за преследование в России нет — обычно юристы ссылаются на статьи 137 УК РФ «Нарушение неприкосновенности частной жизни» и 119 УК РФ «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью». Подробнее об этом можно узнать в спецрепе «Редакции» (признана иностранным агентом. — Прим. BURO.).

Екатерина Дарма

главный редактор BURO.

Когда я обнародовала свою историю о сталкере, то была по-настоящему удивлена количеству людей, у которых тоже был этот травмирующий опыт. Мне писали знакомые, друзья, коллеги — и я пришла к выводу, что у нас много общего. Мы чувствовали себя одинаково беспомощно и на протяжении долгих лет молчали, не понимая, как эту ситуацию можно разрешить. В России тема сталкинга обширная, сложная и малоизученная. Информации, особенно в русскоязычном сегменте, не так много. Непонятно, как себя вести с правовой и с психологической точек зрения. Пережившие сталкинг молчат — потому что есть ощущение стыда из-за нахождения в такой ситуации, а также мысли «а вдруг я сама виновата, вдруг спровоцировала», «а вдруг я сделаю только хуже». В доказательство тому: многие публичные люди, которые поделились со мной своими историями, отказались давать комментарии для статьи. Мы решили сделать материал, который стал очень личным для меня, чтобы начать открытый разговор на тему сталкинга и разобраться: что действительно можно сделать, если вы столкнулись с преследованием.

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ: КАК ПОДДЕРЖАТЬ СЕБЯ ПРИ СТОЛКНОВЕНИИ СО СТАЛКЕРОМ

Яна Новикова

Сталкеры — кто это?

Сталкером может быть как знакомый человек (бывший партнер или тот, кто в реальности проявлял симпатию, но вы не ответили взаимностью), так и незнакомый. При этом, вы не обязательно можете быть медийной личностью.

Можно выделить три типа преследователей:

Мстительный

У такого типа есть навязчивая идея мести за что-то реально произошедшее между вами (даже очень давно) или за вымышленное. Он переживает это как сильную обиду, отверженность, унижение — и на этой почве взращивается сверхценная идея о мести.

Сдержанный

Здесь основной движущей силой будет желание и попытка контроля, ощущение своей власти над другим человеком, постоянные попытки манипуляции, нащупывания болевых точек. Это поведение превращается в эмоциональную пытку для того, кто подвергается сталкингу. Самому сталкеру это приносит удовлетворение.

Интимный

Такой тип уверен, что должен заполучить симпатию другого человека любой ценой. Он руководствуется следующими установкам: «любви нужно добиваться», «необходимо доказать другому человеку, что они должны быть вместе». Отказы игнорируются. Сюда же относятся люди с уверенностью во взаимности — даже если нет ни одного подтверждающего факта.

Как мыслит сталкер?

Сознание и внимание преследователя сужаются до другого человека. Чем больше он подкрепляет навязчивые мысли о другом навязчивыми действиями, тем крепче порочный круг в его голове. Сталкер как будто качается на внутренних качелях диапазона чувств: от обожания до ненависти.

У сталкера развивается обсессия, другой человек становится основной фигурой его жизни. Во всех случаях человек, который подвергается сталкингу, является объектом, с помощью которого сталкер пытается решить свои внутренние проблемы. Но на самом деле нужно добиваться не внимания, а обратиться за помощью к специалисту.

Что делать, если я подвергся сталкингу, если меня преследуют?

Сталкинг — опасный социальный феномен и причиняет большое страдание человеку, который ему подвергается. Последствия — постоянное психоэмоциональное напряжение, повышенная тревога, появление страхов за жизнь и здоровье, подозрительность, развивается контролирующее пространство поведение, постоянный стресс. Также могут развиваться иррациональные чувства вины и стыда.

Что важно помнить и делать:

Лена Фейгин

специалист по когнитивно-поведенческой психологии, системной семейной терапии и клинической психологии

Преследование может принимать разные формы: звонки, письма и даже подарки. Если такая форма преследования не эффективна, сталкер может переходить к более активным действиям — подсматриванию, слежке и даже попыткам очной встречи. Исследования и опыт показывают: зачастую сталкер и его жертва знакомы в реальной жизни. Большинство сталкеров страдают психическими расстройствами, депрессиями, употребляют стимулирующие средства (в том числе наркотические).

Сталкеры рационализируют, минимизируют и находят объяснение своему поведению. Из исследований очевидно, что большинство из них страдают от того, что не понимают глубины своего деструктивного поведения. Работа со сталкерами проводится индивидуально. Относиться к ним стоит, в первую очередь, как к глубоко психически нездоровым людям.

Учитывая тот факт, что сталкер может быть опасен, выходить с ним или с ней на контакт не имеет смысла, поэтому тактика, при которой вы не вступаете в коммуникацию, является более правильной. Тем не менее важно выстроить экосистему поддержки вокруг себя и точно не нужно молчать о том, что это с вами происходит. Старайтесь не оставаться в одиночестве и поддерживайте связь с близкими, для того чтобы себя обезопасить.

Можно обратиться к психологу за поддержкой — это поможет сохранять самообладание в стрессовой ситуации. Более того, вы можете обращаться в органы, если вашей жизни существует прямая угроза, озвученная вашим сталкером.

Еще раз повторю: очень важна экосистема поддержки, которая может состоять как из близких и друзей, так и из профессионалов, готовых оказать вам помощь.

Наталья Вольперте

В 1999 году австралийский судебный психиатр Пол Маллен выделил 5 типов сталкеров: отверженные, требующие близких отношений, несостоятельные, злопамятные и хищники. Первые три типа относятся к так называемым отверженным и ищущим любви личностям. Последние два к наиболее опасным — маниакальным, ищущим идентичности.

Причинами возникновения первых трех типов сталкеров может стать невроз на почве неразделенной любви, который идет в сцепке с пограничным расстройством личности. Обычно это люди, испытывающие проблемы с типом привязанности и склонные к преследованию. Они, скорее всего, недополучили любви в детстве и научились добиваться ее. Любыми способами, не принимая в расчет желания другого человека. Или это люди с расстройством адаптации, которые не способны принять отказ партнера.

Последние два типа сталкеров из пяти перечисленных выше наиболее опасны. Это люди, которые становятся преследователями на фоне биполярно-аффективного или шизоаффективного расстройства. Их лечением занимаются психиатры.

Как вести себя со сталкером?

Выделяют три ступени опасности:

Риск: преследователь стремиться всеми силами заставить жертву выйти на контакт.

Опасность: преследователь обвиняет жертву с целью нарушить ее эмоциональный фон и заставить взять ответственность за отвержение на себя.

Яд: наихудший сценарий развития событий, который опасен расправой.

Поэтому лучшая стратегия – не вступать в контакт с преследователем.

Виктория Потолицына

executive coach, психоаналитический ориентированный консультант, специалист команды центра TalkToMe

Что нельзя делать при столкновении со сталкером?

Жертвой сталкера по сути может стать любой. Это может быть бывший партнер, школьный учитель, доктор, по вине которого, по мнению сталкера, ушел его близкий, коллега, психолог — кто угодно.

Своим жертвам сталкеры пишут тонны писем, сообщений в мессенджерах, остро комментируют посты, поджидают у работы, домов, торговых центров, всячески запугивают.

Но важно понимать: если вы столкнулись со сталкером, скорее всего вы имеете дело с психически нездоровым человеком, и рациональные доводы не сработают.

Поэтому безрезультатным будет пытаться объяснить сталкеру что-то с точки зрения разума и логики. Также не имеет смысла подыгрывать сталкеру или пытаться его перехитрить: например, говорить, что вы, возможно, согласитесь на его правила — он еще с большим азартом включится в эту игру и будет крепнуть в своих проявлениях.

Сталкеру не нужны вы — ему нужен контроль над вами и удовлетворение своих неосознаваемых импульсов.

Отрежьте все возможные контакты с этим человеком, максимально обезопасьте свое пространство, не сообщайте местонахождение, не ставьте локации в соц.сетях и разорвите любую потенциальную возможность приближения.

К сожалению, сталкерство законодательно пока никак не регулируется и мы не можем заявить в полицию, если нам настойчиво пишут смс или дарят непрошеные подарки. Но есть позитивная тенденция: сейчас к этой проблеме приковано внимание, о ней открыто говорят. Есть страны, в которых уже законодательно регламентировано отсутствие права приближаться к человеку, если доказаны признаки сталкерства. Мы в эту сторону движемся.

Чего боятся сталкеры, так это публичного оглашения своих действий, поэтому одно из средств защиты — как можно больше рассказывайте про сталкера вовне, предавайте огласке его поведение.

Таким людям нужно серьезное лечение, но если вы жертва сталкинга, это не ваша проблема. Помните: любое общение — это обоюдный процесс двоих. Если вы против коммуникации, она перестает быть добровольной и уже называется давлением.

ЮРИДИЧЕСКИЙ АСПЕКТ — КАК ЗАКОН РАБОТАЕТ СО СТАЛКИНГОМ

Подготовила Ксения Бабич, пресс-секретарь «Правовой инициативы»

Знаковым делом стал кейс россиянки Валерии Володиной — это первое дело из России, дошедшее до Европейского суда по правам человека. Валерия подвергалась жестокому физическому и психологическому насилию, которое продолжалось более двух лет. Бывший партнер Валерии установил GPS-трекер в ее сумке, преследовал ее и постоянно угрожал расправой ей и ее сыну. Позднее, выдавая себя за работодателя, организовал похищение из Москвы, распространял интимные фотографии Валерии в соцсетях.

Всего ЕСПЧ рассмотрел семь эпизодов насилия в отношении Володиной, хотя даже после оглашения постановления она продолжала получать новые угрозы от своего бывшего партнера. И адвокаты организации подавали новые жалобы в полицию на преследователя.

Старший юрист Татьяна Саввина, работающая с кейсом Валерии Володиной в ЕСПЧ и в России от проекта «Правовая инициатива», поясняет: «В меморандуме Правительство РФ указало, что в отношении незаконных действий, нарушающих психологическую неприкосновенность жертвы, не всегда требуется принятие уголовных санкций, и что механизмы гражданского права могут служить адекватным средством правовой защиты, если действия не нарушают физической неприкосновенности жертвы. Однако такая позиция противоречит международным и европейским правовым нормам о кибернасилии в отношении женщин и девочек. Такая позиция показывает, что российское правительство не относится серьезно к насилию, которое происходит в интернете, и не признает разные формы, которые оно может принимать».

Европейский суд признал Россию ответственной за дискриминацию женщин по признаку пола из-за отсутствия эффективных средств правовой защиты от бытового насилия. Кроме этого, ЕСПЧ установил, что российская правовая база не отвечает требованиям по предотвращению бытового насилия, реагированию на него и наказанию за него.

Как действовать, если меня преследуют?

Подробно отвечает Константин Ерохин, адвокат и правозащитник.

Пострадавшим от сталкинга эффективнее искать защиту в полиции совместно с адвокатами и юристами. Вот те пути, которые могут быть эффективны, если вы решили обратиться за помощью к полиции:

Источник