имеют ли право заставить привиться препаратом не сертифицированным воз
Обязательная вакцинация, отстранение от работы непривитых сотрудников: экспертная оценка современных методов борьбы с COVID-19
 |
| lightsource/ Depositphotos.com |
Пандемия новой коронавирусной инфекции, которая уже более полутора лет существует во всем мире, постоянно подталкивает российские власти к поиску новых методов борьбы с ней. Временный локдаун, жесткий масочный режим, социальное дистанцирование, перевод части сотрудников на удаленный режим работы – эти и другие меры позволили держать эпидемиологическую ситуацию под контролем, но оказались недостаточными для полной победы над вирусом.
В настоящее время федеральные власти, эпидемиологи и инфекционисты видят в качестве единственного действенного метода борьбы с COVID-19 вакцинацию. Массовая вакцинация в нашей стране стартовала в декабре 2020 года, однако на данный момент ее уровень в России по сравнению с европейскими странами относительно невысок (по экспертным оценкам, 20% против 60% соответственно). Поэтому в топе тенденций последних месяцев – не только активная пропаганда антиковидных прививок, но и поиск новых механизмов стимулирования граждан к вакцинации – причем не только позитивных (например, введение программы «Миллион призов #ПобедимCOVIDВместе» для пожилых москвичей, которые до 1 июля за прививку могли получить подарочную карту на 1 тыс. призовых баллов или электронный сертификат с тем же номиналом, которые можно потратить на покупку товаров или оплату услуг), но и негативных. В числе последних – возможность отстранения от работы тех сотрудников, которые подлежат обязательной вакцинации, но отказываются от нее.
Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться
Правовым, медицинским и политическим аспектам этой и других антиковидных мер была посвящена пресс-конференция на тему: «Нет вакцины – нет зарплаты. Санкции для непривитых становятся неизбежны?». В качестве экспертов выступили член Комитета Госдумы по бюджету и налогам Евгений Фёдоров, Президент Союза профсоюзов России Дмитрий Галочкин и Президент Союза адвокатов России Игорь Трунов.
Правовой аспект обязательной вакцинации и негативных последствий за отказ от нее в настоящее время является наиболее проблематичным. Несмотря на наличие в Федеральном законе от 17 сентября 1998 г. № 157-ФЗ «Об иммунопрофилактике инфекционных болезней» (далее – Закон № 157-ФЗ) прямой нормы, предусматривающей в числе негативных последствий отсутствия профилактических прививок отказ в приеме граждан на работы или отстранение граждан от работ, выполнение которых связано с высоким риском заболевания инфекционными болезнями (ч. 2 ст. 5 Закона № 157-ФЗ), существует ряд нерешенных противоречий. На некоторые из них обратил внимание Игорь Трунов. В первую очередь, у эксперта вызывает сомнение законность расширения главным государственным санитарным врачом региона перечня работников, подлежащих обязательной вакцинации.
Именно к указанным видам работ применима норма об отказе в приеме на работу или отстранение от работы непривитых сотрудников.
Однако эксперт подчеркнул, что реализованное в региональных постановлениях право главных государственных санитарных врачей субъектов РФ принимать решения (п. 2 ст. 10 Закона № 157-ФЗ) о проведении профилактических прививок по эпидемическим показаниям – а профилактическая прививка против коронавирусной инфекции, вызываемой вирусом SARS-CoV-2, включена в Календарь профилактических прививок по эпидемическим показаниям – вышло далеко за пределы указанного правительственного перечня. Так, например, в Постановлении Главного государственного санитарного врача по г. Москве от 15 июня 2021 г. № 1 «О проведении профилактических прививок отдельным группам граждан по эпидемическим показаниям» речь идет об обязательной вакцинации против COVID-19 работников торговли, салонов красоты, сфер бытовых услуг, общественного питания, МФЦ, транспорта общего пользования, такси, соцзащиты и соцобслуживания, ЖКХ и т. д. В рассматриваемом контексте пересекаются с перечнем, утвержденным Правительством РФ, только работники сферы образования и частично – здравоохранения.
В связи с этим представитель адвокатуры указал не только на безосновательное расширение перечня работников, подлежащих обязательной вакцинации – ведь в числе полномочий региональных главных санитарных врачей нет полномочий по подмене Правительства РФ, по изменению или дополнению решений кабинета министров, но и на то, что перечень 1999 года является более профессиональным и проверенным временем.
Что касается недавнего Письма Роструда от 13 июля 2021 г. № 1811-ТЗ, в котором приводятся пояснения относительно возможности отстранения работников, подлежащих обязательной вакцинации, от работы на основании абз. 8 ч. 1 ст. 76 Трудового кодекса, то, по мнению адвоката, оно не только не носит нормативного характера, но и содержит противоречивые тезисы. Например, в одних пунктах говорится о праве работодателя отстранить отказавшегося от прививки сотрудника от работы без сохранения зарплаты (абз. 5 п. 1, п. 6 Письма), а в других – о его обязанности это сделать (п. 5, п. 8 Письма).
В целом Игорь Трунов видит два пути решения указанных проблем – расширение Правительством РФ перечня работ, выполнение которых требует обязательной вакцинации, либо корректировка решений главных санитарных врачей о введении обязательной вакцинации некоторых категорий работников.
Относительно увольнения с работы за отказ от вакцинации эксперт высказался однозначно – такое действие со стороны работодателя является незаконным, поскольку перечень закрепленных в ч. 1 ст. 77 ТК РФ оснований прекращения трудового договора не содержит такого основания, как увольнение в связи с отказом от профилактических прививок. «Основная работа должна вестись на уровне убеждения, а не отстранения и тем более – увольнения», – подытожил он.
Признавая несовершенство правового обеспечения борьбы с пандемией, участники мероприятия полагают, что было бы более рационально принять федеральный акт, содержащий нормы о мерах борьбы с COVID-19, а не отдавать решение этих важных вопросов на региональный уровень. Так, Дмитрий Галочкин призывает переводить антиковидные решения на уровень актов Правительства РФ и Президента РФ, предусматривая при этом помимо «кнута» также «пряники». А по мнению депутата Госдумы Евгения Фёдорова, законодательного акта более высокого уровня о введении жестких мер борьбы с пандемией нет, поскольку принимаемые меры не могут противоречить Конституции Российской Федерации, а в ней приоритет прав человека доминирует над общим благом общества, то есть персонифицированное доминирует над национальным. «Мы не можем ввести жесткие законы по борьбе за выживание российского народа и государства. Чтобы использовать более жесткие меры в рамках правового поля, нужно иметь правовую систему суверенного типа», – подчеркнул он.
На политическом аспекте современных мер борьбы с новой коронавирусной инфекцией остановился депутат Госдумы Евгений Фёдоров. Он отметил, что главная проблема России состоит в незавершенности конституционной реформы, которая бы предоставила стране больший суверенитет в решении вопросов, связанных с антиковидными мерами. То есть, чтобы власти могли разрабатывать свою стратегию действий в случае серьезных эпидемий, а не руководствоваться теми методами, которые предписывает ВОЗ. Эксперт напомнил, что в советское время использовался метод карантина – когда выдавались продовольственные пайки по месту нахождения человека и на определенный период полностью прекращалось распространение эпидемии. Депутат уверен, что если бы в самом начале эпидемии Россия ввела хотя бы пограничный карантин (пересечение границы с обязательной двухнедельной самоизоляцией), то заболевание не достигло бы таких масштабов.
«Мы находимся в очень узком коридоре возможностей, вызванном особенностями нашей Конституции РФ и особенностями статуса российской структуры управления», – подчеркнул эксперт, добавив, что слабая позиция РФ с точки зрения проведения своей политики является главной проблемой, требующей решения, потому что она касается не только эпидемии, но и экономики, социальной сферы, уровня жизни. «Надо менять принципы устройства страны, как и предлагал Президент РФ – деофшоризация, изменение принципов Банка России, национализация капитала, национализация судебной системы – на суверенные», – заключил парламентарий.
С тезисом Евгения Фёдорова о том, что более точечно должна быть отработана система госуправления в области потребительских отраслей, с которыми соприкасаются массы людей, согласился и Дмитрий Галочкин. Он считает, что в действиях властей нужна последовательность, потому что «непредсказуемые действия со стороны власти порождают недоверие со стороны людей». Отношение общества к вводимым мерам хорошо иллюстрирует пример с QR-кодами в Москве. «Есть недоверие к органам власти сначала в связи с введением QR-кодов, потом – их отменой. Многие в этой сфере считают себя обманутыми, потому что одни поддались призыву и пошли прививаться, другие этого не сделали, и через какое-то время QR-коды отменили», – отметил эксперт, добавив, что многие из тех, кого введение QR-кодов стимулировало сделать прививку, не пойдут прививаться вторым компонентом вакцины.
Немаловажным здесь является и контроль за пропагандой, отлаженная информационная работа – управление этими процессами тоже требует повышенной эффективности. А в целом необходимы логичные и последовательные действия с подробным разъяснением для людей, уверен Президент Союза профсоюзов России.
Что касается медицинского аспекта, то эксперты единогласно признают важность вакцинации. Евгений Фёдоров считает, что нужно поднять уровень вакцинации до европейских показателей. «Это вопрос национальной безопасности. Общественный здравый смысл должен быть», – заключил эксперт. Но необходима разумная политика без избыточных требований – возможно, не всех работников необходимо подвергать обязательному медицинскому контролю, включая вакцинацию, а только часть из них, которая непосредственно работает с людьми.
«Я считаю, что эпидемия надолго – пока мы не найдем метод защиты нашего народа, то есть введение карантина или поднятие уровня вакцинации, чтобы он сработал как механизм обеспечения безопасности народа и государства», – подытожил парламентарий. При этом права на вакцинацию должны быть реализованы на 100%, а если возникает ситуация с нехваткой вакцины, из-за которой работник не успевает к назначенному сроку привиться, то вопрос безопасности услуги, оказываемой таким работником, должен быть выше вопроса трудовых прав работника.
В свою очередь, Игорь Трунов предложил организовать горячую линию, где бы врачи-эпидемиологи, инфекционисты давали профессиональные ответы гражданам по вакцинации. Это предотвратит ситуацию, когда врачи, не являющиеся специалистами в области вакцинации, дают непрофессиональные комментарии по поводу прививок или критикуют своих коллег-медиков. «Такие советы в рамках этического поведения должны наказываться», – считает эксперт. Между тем, профессиональные врачи тоже должны нести ответственность за распространение сведений, не соответствующих действительности. Но в целом медицинская информация, касающаяся вируса, вакцин и т. д. должна быть общедоступной. Кроме того, он призвал использовать опыт прошлых лет – например, посмотреть действовавший в дореволюционный период карантинный кодекс, в котором имеются ответы на многие вопросы, накопившиеся в том числе и за период текущей пандемии.
В ходе конференции Дмитрий Галочкин обратил внимание на неразумность призывов к отказу от вакцинации и призвал подумать над мерами борьбы с такими призывами. А Евгений Фёдоров сравнил призывы к отказу от вакцинации против COVID-19 с призывами к суициду. «Наряду с запретом пропаганды курения и алкоголя должен быть запрет пропаганды против своего здоровья, включая прививочную кампанию», – заметил депутат.
Что касается вакцинации детей, то здесь мнения экспертов едины – дети должны будут делать соответствующую прививку, иначе они могут быть ограничены в возможности зачисления в образовательные учреждения. Евгений Фёдоров напомнил, что с самого рождения детям делают прививки – против вирусного гепатита В, туберкулеза, пневмококковой инфекции, дифтерии, коклюша, столбняка и т. д. «По 15 вакцин у каждого человека, который сейчас живет в нашем государстве. И если человек отказывается от 16-ой, это не здравый смысл, это пропаганда», – уверен он.
Стоит признать, что федеральные власти знают об обсуждаемых на мероприятии проблемах и пытаются предпринимать шаги по их решению. В частности, на сегодняшнем заседании президиума Координационного совета при Правительстве РФ по борьбе с распространением новой коронавирусной инфекции на территории РФ премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что ситуация с коронавирусом по-прежнему остается напряженной. Он признал, что на сегодняшний день самым эффективным способом защиты от COVID-19 остается вакцинация. И несмотря на то что в целом по стране за последнее время ее темпы выросли почти вдвое, ситуация по регионам различается. «Очень важно рассказывать людям о необходимости сделать прививку, о том, какие препараты есть в наличии, отвечать на интересующие вопросы, чтобы у них не оставалось сомнений», – подчеркнул Председатель Правительства РФ.
Принудительная вакцинация и QR-коды. Что не так с нашей ковид-борьбой?
В России отмечаются рекордные показатели смертности от коронавирусной инфекции, нам угрожают локдауны и жизнь по QR-коду. Вопрос вакцинации встал ребром, и создаётся впечатление, что чиновников интересует не здоровье людей, а факт самой прививки, поэтому и придумываются различные меры, нередко граничащие с дискриминацией. Куда заведёт эта яростная чиновничья борьба с ковидом?
Ограничительные меры вызывают недовольство граждан. К тому же во многих регионах власти вынуждены вводить карантин, переводить школьников и студентов на удалёнку. В 25 регионах страны закрыты почти 605 школ, 117 дошкольных учреждений.
Людей ограничивают, нарушая права
Эти проблемы в студии «Первого русского» ведущая программы «Вакцина правды» Олеся Лосева обсудила с кардиологом, врачом общей практики Денисом Прокофьевым и президентом общероссийской организации «Лига защиты пациентов» Александром Саверским. Дискуссия получилась очень интересная.
Олеся Лосева: Местным властям дали право решать, исходя из эпидемиологической ситуации, какие им принимать антиковидные меры, чтобы снизить уровень заболеваемости. В 38 регионах России стала реальностью обязательная вакцинация, в Новосибирской и Свердловской областях, а также в Карелии собираются вводить электронные пропуска, а в 26 регионах страны без QR-кода не пустят в кафе, рестораны и на спортивные мероприятия. В Калининградской области хотят приостановить оказание плановой медицинской помощи из-за загруженности системы здравоохранения. Перечислять можно и дальше.
Однако кампания по вакцинации тормозится, а отказ от прививки влечёт за собой усиление ограничительных мер. Ко всему этому люди относятся по-разному, и это их право.
Денис Прокофьев: На самом деле мы должны говорить о том, что у нас в стране в один миг все, включая пациентов, стали эпидемиологами. Хотя эпидемиология – это очень узкое направление медицины, и таких специалистов единицы.
Многие люди и о вакцинации, и об ограничительных мерах судят, исходя из своей внутренней позиции. Если любому человеку поставить вопрос не так, как это обычно делают журналисты, а спросить у них, что важнее – QR-код, посещение кафе, ресторанов или ваша жизнь, я уверен, что большинство выберут именно жизнь.
Кто у нас получает QR-код? Люди, которые вакцинировались либо переболели ковидом. То есть те, у кого есть антитела. Находясь в общественном месте, человек рискует заразиться. Но вакцина даёт людям защиту, она позволяет выработать антитела и снижает смертность. С этим спорить нет смысла, об этом говорят во всём мире. То есть вакцинированный человек в определённой степени защищён. Невакцинированные граждане, попадая в общественное место, рискуют заразиться – у них нет антител, они подвергаются риску, а возможно, и смертельной опасности.
Я ничего плохого в QR-кодах не вижу. Есть технические проблемы, но они все решаемы. Уже созданы сайты поддержки, не только Госуслуги, где этот код можно получить. И если мы можем сохранить жизни многих людей, не допустив и не подвергая их риску, это нужно сделать.
– Александр Владимирович, я уже вижу, что у вас всё внутри кипит, вы совершенно не согласны с этой позицией?
Александр Саверский: Мне всегда говорят, что я не имею права рассуждать как врач. Хорошо, я буду рассуждать как юрист. Любые ограничения прав по формальным признакам могут вводиться только тогда, когда существует определённая степень угрозы.
Нам говорят: у вас пандемия. Стоп, пандемии у нас официально нет, потому что, как выяснилось, ВОЗ не вправе её объявлять. И такого понятия в структуре ВОЗ не существует. Эпидемия у нас официально объявлена или нет?
Д.П.: Официально во всём мире коронавирус признан пандемией. Что ещё официального вы хотите?
А.С.: Я уже сказал, что это неправда. Она признана Всемирной организацией здравоохранения чрезвычайной ситуацией международного значения.
– Я вынуждена вмешаться, иначе у нас спор пойдёт именно в юридической плоскости.
А.С.: А для меня это очень важно, потому что только это даёт основания для того, чтобы ограничивать права. Я как юрист говорю. Не пустить меня в кафе – это что такое? Это нарушение моих прав.
– Но при этом защищается жизнь других людей, которая подвергается опасности.
А.С.: А это ещё нужно доказать.
– Мы собрались здесь, чтобы поговорить об антиковидных мерах. И что может поспособствовать разрядке этой ситуации. По мнению многих людей, самое опасное место для заражения – это транспорт.
А.С.: Вы предлагаете его остановить?
– Можно пересмотреть логистику, транспортные потоки, каким-то образом разгрузить эти забитые битком трамваи, троллейбусы и автобусы. Вариантов тут много. Но в этом предложении есть доля истины.
Это не вакцинация, а бизнес?
К беседе в студии подключился по скайпу доктор медицинских наук, профессор Александр Редько.
– А каково ваше мнение, Александр Алексеевич?
Александр Редько: Я выступаю за процедуру вакцинации, но то, что сейчас происходит в России, да и во всём мире – это не вакцинация, это бизнес, ничего другого я здесь не вижу. У нас никогда не было массовой искусственной иммунизации, кроме 1975 года, когда массовой вакцинацией остановили холеру, начавшуюся в Астрахани.
Но людей тогда прививали проверенной вакциной без побочных действий. И она реально работала. Больше такой ситуации у нас не было. А сейчас мы пытаемся непроверенной вакциной с недоказанным действием уколоть каждого гражданина нашей страны. О вакцине и вакцинации должны рассуждать специалисты, а их почему-то отодвигают в сторону. Почему не слышно вирусологов? Почему институты вирусологии отодвинуты в сторону?
Посмотрите, у нас сейчас выступал врач-кардиолог, он несколько раз повторил слово «антитела». Это что, показатель иммунитета? Тогда послушайте академика Виталия Зверева, который говорит, что у него не было антител, пока он не начал ухаживать за больной, после этого антитела повысились в семь раз. Не антитела решают вопрос, а клетки памяти, Т-клетки. И если мы говорим об иммунитете, то надо понимать, что ориентироваться на антитела – то же самое, что ориентироваться на ПЦР-тесты, это пустое дело.
– Вы говорите, что антитела – это не показатель защиты. Значит, мы должны ориентироваться на Т-клеточный иммунитет теперь? А это довольно дорогой анализ, да и понять, что это такое, сложно.
А.Р.: Показателем защиты является уровень клеточного иммунитета. Да, и он понятен, и он ясен. И он отчётлив. И если мы клетки памяти имеем, настоящие сенсибилизированные к тому или иному патогену, то они выработают необходимое количество антител. Более того, я могу вам сказать, если много антител, то вообще нельзя делать инъекцию.
Антитела производятся Т-клетками. И изучать антитела в крови вообще глупость. Потому что, если мы будем всё время скапливать антитела в крови, то она станет сметаной. Человек имеет Т-клетки, и они реагируют на тот или иной патоген, выделяя, когда надо, вот эти антитела. У меня их нет, ноль, хотя я и болел. Если возникнет какая-то ситуация, то я выработаю их в нужный момент.
И у того же самого академика Зверева их стало в семь раз больше нормы после того как он проконтачил с больной. А до этого их не было. То есть это значит, что у него не было иммунитета? Он был. Просто надо в этих вещах разбираться, прежде чем судить.
– Значит, Т-клеточный иммунитет, антитела, сметана… Поясните мне, пожалуйста, Денис Александрович.
Д.П.: Отвечу уважаемому коллеге, он мне постоянно говорит о кардиологе. У меня семь специализаций разных врачебных. И, наверное, я имею право рассуждать. Я сразу сказал, что эпидемиологи – это уникальные люди, их действительно мало ввиду того, что просто эпидемии в мире случались не так часто. Мы работаем уже на протяжении двух лет с ковидными пациентами, вели огромное количество людей в обсерваторе, более пяти тысяч людей с подтверждённым коронавирусом, поэтому мне кажется, что я имею право высказать своё мнение.
А в отношении того, что научный мир якобы не подтверждает антитела и вакцинацию, мы всегда основываемся на позициях доказательной медицины. У нас есть уважаемые академики – Валентин Покровский, Александр Чучалин, которые стояли и будут стоять на передовой в проблемах вирусных инфекций и подтверждают необходимость вакцинаций.
Вирус может идти только по двум путям. Либо он является вакциноуправляемым, что мы сейчас видим, либо создаётся противовирусный препарат, который оказывается эффективным в отношении вирусов. Противовирусного препарата нет, есть только возможность проведения дезинтоксикации и симптоматического лечения последствий, которые вызывает острореспираторный вирус. Поэтому мы с большей склонностью можем сейчас утверждать, что он является вакциноуправляемым.
О том, что это не вакцина, я готов только поставить между вакцина равно лекарство. Давайте не будем называть вакцину вакциной, назовём её лекарство, которое снижает количество смертности. С этим я соглашусь. Но отрицать вакцину, которая создана на аденовирусе и не считать её вакциной, на мой взгляд, безосновательно.
Вопросы безопасности паника отменять не должна
А.С.: Меня, как юриста, беспокоит вопрос о безопасности. У нас было серьёзное разработанное законодательство о санитарно-эпидемиологическом благополучии. Так почему с момента, когда все заговорили о пандемии, с февраля-марта 2020 года, это законодательство отодвинули в сторону и стали использовать такие понятия, как режим повышенной готовности, чрезвычайная ситуация.
У нас же СанПиНы эти были нарушены уже в марте прошлого года, когда пациентов с подозрением на ОРВИ стали массово свозить в больницы и устраивали там очаги инфекции. Это же нарушение.
– К врачам, мне кажется, вообще было много вопросов. Была паника, никто не знал, не понимал, что происходит.
Д.П.: Тогда нам надо было найти средство борьбы с болезнью. Существует термин такой офф-лейбл, когда лекарства применяются вне инструкций. В ситуации, когда заболеваемость становится массовой, когда растёт смертность, необходимо предпринимать шаги, чтобы остановить смертность. Сегодня у нас существует 12 временных рекомендаций, написанных лучшими врачами. Эти рекомендации направлены на то, чтобы спасти жизнь пациентам и провести профилактику.
Вероятно, в самом начале пандемии какие-то рекомендации могли быть ошибочными. Но тогда никто в мире толком не знал, что происходит и как с этим бороться. Сегодня уже найдены способы если не для полной победы над ковидом, то хотя бы для спасения людей в тяжёлых ситуациях.
Что вы предлагаете, оставить людей с КТ-4, которые задыхаются, у которых падает оксигенация, у которых растёт температура? Ну давайте мы закроем их дома, ничего не будем делать и дадим им умереть. Ну, а вакцинация – это единственный путь, по которому сейчас нужно идти.
А.С.: В самом начале КТ-4 мало у кого было. Процесс, который происходит сейчас, действительно отличается от того, что было в самом начале по числу людей, которые оказались в стационарах. К счастью, ковид – это не чума. За 2014 год от пневмонии умерло 42 тысячи человек. За прошлый год официально от ковида скончались 56 тысяч человек на фоне огромного стимулирования медицинских учреждений в постановке диагноза коронавирусная инфекция.
Пройти вакцинацию – это настоящий квест
На связь со студией «Первого русского» вышел руководитель коррпункта Царьграда в Екатеринбурге Сергей Уфимцев.
– Сергей, какие ограничительные меры уже коснулись вашего региона? Есть информация, что глава Свердловской области планирует ввести чистые от коронавируса зоны, как на это реагируют люди?
Сергей Уфимцев: О том, что у нас появятся ковид-фри-зоны, нам объявили через пару недель после выборов. Губернатор Евгений Куйвашев сообщил, что у нас появятся определённые общественные места, куда смогут попасть только те, кто либо вакцинировался, либо переболел. И буквально 1 октября у нас ввели обязательную вакцинацию, сказали, что у нас будут QR-коды. Первый этап начнётся с 25 октября.
– Что значит объявили обязательную вакцинацию? Для всех или для определённых категорий граждан? Не могли бы вы уточнить?
С.У.: Обязательная вакцинация для определённых категорий граждан. У нас обязаны привиться чиновники, учителя и работники сферы услуг. Чтобы не потерять работу, люди поспешили вакцинироваться, из-за чего у нас образовались огромные очереди в поликлиниках.
Я на личном примере понял, что у нас с вакцинацией полная чехарда. Вчера я пришёл в поликлинику на ревакцинацию. Просидел целый час и ушёл, потому что невозможно находиться в таком скоплении народа, а ждать приёма у терапевта пришлось бы часов пять. Столько времени ждать я не готов. Уверен, что и сотни людей поступают точно так же, в поликлинике невозможно привиться, потому что там всего один прививочный кабинет.
– Действительно, в регионах есть проблемы с вакцинацией, что также может быть тормозом для прививочной кампании, из-за чего те граждане, которые согласны вакцинироваться, не могут этого сделать.
Понятно, почему в регионах складывается такая тяжёлая ситуация и власти хотят ввести повсеместно QR-коды или объявить локдауны. Это помогло бы снизить нагрузку на медицину, на врачей – местное здравоохранение с потоком заболевших людей не справляется. А это уже последствия оптимизации.
Паника не нужна, к болезни надо относиться спокойно
А.С.: Не только оптимизации, но и созданной паники. Раньше люди с ОРВИ в больницы не обращались, а сейчас они из-за каждого чиха бегут к врачу. Вот вам нагрузка. Поэтому первое, мы обсуждали это с вами год назад, что нужно сделать – это убрать панику и слово «пандемия» тоже, потому что это неправомерное употребление термина.
– То есть ваша позиция – относиться ко всему спокойнее?
А.С.: Конечно. Должно быть взрослое отношение к этому. Почему люди с разными позициями в этом вопросе не могут нормально разговаривать друг с другом? Почему две стороны в апреле прошлого года разошлись во мнениях, а до истины так и не добрались?
– В этом вся и проблема. Когда разговариваешь со специалистами и спрашиваешь: почему у нас тормозится вакцинация, говорят: нет у людей доверия. Потому что со всех концов звучит совершенно разная информация. Потому что доверяют тому, что кто-то написал в соцсетях.
А.С.: Да, абсолютный хаос. На самом деле это война понятий.
– Это, отчасти, информационная война. Как журналисту мне приходится признать, что я и мои коллеги во многом проиграли, хотя и сами находились в непонятном положении, мы тоже не понимали, что такое коронавирус, как с ним бороться.
Людей надо успокаивать?
Д.П.: На самом деле никого успокаивать не надо. Надо приходить к единому стандарту оказания медицинской помощи в стране. Мы говорим о панике. Я считаю, что иммунная система связана и со стрессовыми ситуациями, она контролирует поведение всех органов и систем.
Нам много стало известно за это время о вирусе. У нас есть схемы, протоколы лечения. Мы сегодня говорили о смертности, о заражении, но у нас есть число выздоровевших людей, которых действительно вытаскивали из очень и очень тяжёлых состояний.
Мы понимаем, что делать. И медицинскому сообществу на сегодняшний момент нужно выступать абсолютно единым фронтом. Я уверен, как бы мы ни спорили с коллегами, мы всё равно находимся на одной стороне баррикад, наша цель – спасение жизней пациентов.
– У нас так складывается ситуация, что во многих регионах вводятся ограничительные меры, QR-коды, требуют с людей ПЦР, и это вызывает естественное недовольство. Такие ограничения – это вынужденная мера и другой альтернативы им нет?
А.Р.: Категорически с этим не согласен. Ограничения только увеличивают количество больных. Помните эту историю, когда вертолёты приземлились в Хакасии, там была семья Лыковых, они все умерли из-за того, что у них были ограничения в общении. Из-за того, что они не тренировали свой иммунитет. И поэтому они погибли. И у нас, как только создаются локдауны, маски и всевозможная ерунда, у нас ослабевает иммунитет, который должен получать, как нас учили в школе, дробную иммунизацию, мы должны контачить. Именно от этого мы спасаемся. Именно это нас тренирует, именно это нас спасёт.
Завершая программу, Олеся Лосева напомнила, что в последнее время ради того, чтобы заставить людей вакцинироваться, высказываются подчас совершенно безумные предложения. К примеру, президент Филиппин Родриго Дутерте предлагает тех, кто отказывается от прививки, вакцинировать во сне. Создаётся впечатление, что кто-то хочет заработать на вакцинах, а кто-то и пропиариться. Что будет дальше, пока никто сказать не может.
Программа «Вакцина правды» выходит на «Первом русском» по пятницам в 14:00. Не пропустите!