индия и израиль отношения
“Палестинский контекст” отношений Израиля и Индии
Среди множества нетривиальных сюжетов, которыми изобиловал официальный визит в Израиль премьер-министра Индии Нарендры Моди 4-6 июля с. г., приуроченный к 25-летию индийско-израильских дипломатических отношений, немалое внимание привлек его отказ “сбалансировать” свою поездку в еврейское государство посещением палестинских арабских анклавов.
Причем не только Рамаллы, но и любого другого места, подконтрольного ПНА – вразрез с поведением индийских политиков, которые посещали Израиль в прошлом. И в отличие от, например, президента США Дональда Трампа, который, несмотря на весь свой про-израильский настрой, в ходе визита в Израиль все же заехал на пару часов Бейт-Лехем (Вифлеем), где он встретился с главой ПНА Махмудом Аббасом (Абу-Мазеном).
Ситуация тем более удивительная, что Индия была первой немусульманской страной, которая еще два десятилетия назад признала “Государство Палестина”.
Объективные параметры и субъективные соображения
Как можно заметить, внимание, который получил Н. Моди в Израиле от официальных лиц и прессы, соответствует уровню, на котором обычно принимают ближайших партнеров.
“Связь между нами настолько естественна, что мы можем спросить: что же так долго?” — заметил, приветствуя своего индийского коллегу, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху.
Действительно, казалось бы, сближению Израиля и Индии способствовали все исходные обстоятельства. Оба государства, почти одновременно (в 1948 и 1947 гг.) получившие независимость от Великобритании, были построены на фундаменте древних цивилизаций. Оба государства унаследовали от метрополии т.н. “вестминстерскую” модель парламентской демократии, которую, в отличие от подавляющего большинства других постколониальных стран, сумели сохранить, несмотря на все вызовы и угрозы.
И оба государства были итогом согласованного раздела колониальных владений. А именно, британского Индостана на “индуистскую” Индию и мусульманский Пакистан, которые немедленно стали субъектами затяжного и периодически обостряющегося конфликта друг с другом. И британского мандата в Эрец-Исраэль/Палестине на арабское государство и на еврейский Израиль, который немедленно стал объектом нападения арабских стран, не принявших план раздела из-за сопротивления самой идее существования на Ближнем Востоке еврейского государства, и тем самым похоронившим в тот момент идею политического самоопределения арабов Западной Палестины; причем продолжающееся и периодически обостряющееся противостояние Израиля и арабо-мусульманского мира делало эту тему неактуальной еще 45 лет.
Реинкарнация идеи политического самоопределения арабов, живущих к западу от реки Иордан, произошла лишь в начале 1990-х гг., в виде Палестинской национальной администрации (ПНА). Которая уже полтора десятилетия спустя распалась на анклав радикальных исламистов в секторе Газа и управляемый вождями “светской” ООП “Фатхленд” в Иудее и Самарии – подобно тому, как в 1971 году по той же схеме (при всем различии масштабов) от Пакистана отделилось мусульманское же государство Бангладеш.
Но именно арабо-израильский конфликт – а в его контексте палестинская проблема – и является ответом на риторическое замечание Биньямина Нетаньяху. Вопреки вполне очевидным аллюзиям в положении Индии и Израиля после завоевания ими независимости линия Нью-Дели, который, даже признав Израиль, более 40 лет тянул с установлением с ним полноценных дипломатических отношений, оставалась однозначно проарабской. Некоторые из причин данного феномена уже были отмечены в нашей предыдущей статье. Среди них – сопредседательство Индии в Движении неприсоединения, в котором доминировал антиизраильский настрой. Ее близкое партнерство с СССР, включая готовность следовать в фарватере Москвы в ближневосточном конфликте – особенно после Шестидневной войны 1967 и Войны Судного дня 1973 годов. Свою роль играла и зависимость от арабской нефти, и желание Нью-Дели купировать фактор мусульманской солидарности с Пакистаном в его затяжном конфликте с Индией из-за мусульманского штата Кашмир. А также внутренние причины, включая необходимость учитывать настроения десятков миллионов индийских мусульман, доля которых сегодня составляет 13-15% по сравнению с примерно 10 процентами на момент независимости.
Все это, однако, не объясняет до конца, почему Индия тогда не была среди тех неприсоединившихся стран, которые находились в сходной геополитической ситуации, но, тем не менее, при всех разногласиях по региональной и палестинской проблеме поддерживали с Израилем относительно корректные прямые или неформальные отношения. Напротив, по мнению ряда комментаторов, на протяжении почти всей эпохи устойчивого доминирования в политической системе Индии партии Индийский национальный конгресс, отношение ее элит к еврейскому государству по ряду параметров даже не приближалось к состоянию “холодного мира”, который связывали Израиль с такими арабскими странами, как Египет и Иордания. А подход к Израилю многие годы правившего в Индии политического клана Неру-Ганди отличалось с трудом скрываемой враждебностью. В чем, не исключено, было и много личного.
“Я никогда не забуду, — вспоминает бывший председатель Правления Всемирного еврейского конгресса (ВЕК) и известный деятель про-израильской “народной дипломатии” Изи Лейблер, — нашу неприятную встречу с покойным премьер-министром Индии Индирой Ганди в ее доме в Нью-Дели 21 декабря 1981 года. Ее высказывания в отношении евреев, особенно американских, которые якобы настроили правительство и прессу США против нее из-за политики Индии в отношении Израиля – несмотря на ее заявления об уважении к еврейскому народу – были на грани антисемитизма”. Даже после прихода к власти правительства Раджива Ганди в 1984 году, который воздерживался от одиозных антисионистских деклараций своей матери, а в индийских средствах массовой информации широко обсуждался вопрос о нормализации отношений с Израилем, эти отношения оставались натянутыми, хотя и были подняты на консульский уровень в 1988 году. “Индийские чиновники,- продолжает Изи Лейбрер,- которых мы пытались убедить в том, что прежний формат отношений Иерусалима и Дели себя изжил, вежливо и учтиво отклоняли наши аргументы”.
Новые реальности
Лишь в январе 1992 г. были установлены полные и официальные дипломатические отношения двух стран. Впрочем, тогдашнее индийское руководство пошло на этот шаг не столько в результате пересмотра сути своей стратегии в отношении еврейского государства, сколько благодаря реструктуризации системы международных отношений в ходе кризиса и постепенного распада мировой социалистической системы. В этих условиях отсутствие дипломатических отношений с Израилем — ключевым ближневосточным союзником “объявленного победителя” в холодной войне – США — стало политически непродуктивным. В силу чего большинство бывших членов советского блока и ранее ориентированных на СССР стран “третьего мира” (за исключением арабских государств) уже в 1991 и 1992 годах поспешили нормализовать с Израилем отношения.
Некогда популярное и все еще бытующее в определенных слоях объяснение, что полоса признания Израиля этими странами стала результатом его готовности к мирному диалогу с ООП, многим обозревателям сегодня кажется сомнительным. Хотя лидеры этой террористической, по происхождению, организации “светских националистов”, правомерно опасаясь “не успеть на поезд”, действительно заявили в 1988 году о готовности признать Израиль в обмен на создание палестинского государства на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Что было с удовлетворением встречено частью израильского левого лагеря, выразившего готовность к распространению на палестинских арабов принципов урегулирования по схеме “мир в обмен на территории”.
Тем не менее, прежняя “зацикленность” многих из ранее дистанцировавшихся от еврейского государства или враждебных ему режимов на теме “защиты прав палестинских арабов” выглядела малопродуктивной уже на исходе холодной войны, потому понятно, что в новой ситуации этот сюжет остался на глубокой периферии процесса. Потому не похоже, что именно начало палестино-израильского “мирного” (или “ословского”) процесса стало первопричиной смены их линии в отношении Израиля – скорее, формальным поводом такого поворота, да и то далеко не во всех случаях. Судя по всему, прагматические потребности “максимизации дивидендов” и минимизации издержек в рамках глобальной перестановки политических сил, и перспективы сотрудничества с Израилем, как ведущей в регионе военной силой и глобальной технологической супердержавой, оказались для “неприсоединившихся” и бывших социалистических или просоветских стран намного актуальнее абстрактной “солидарности с палестинским народом”.
Более того, есть наблюдатели, которые полагают, что «парадигма Осло», принятая в 1993 году правящей тогда в Израиле Партией труда, в лучшем случае не способствовала, а в худшем – вообще затормозила столь динамично стартовавший в начале того десятилетия процесс нормализации отношений Израиля со странами третьего мира. Именно в надежде, что та же динамика захватит и умеренные суннитские арабские режимы ближневосточного региона, инициаторы “ословского” процесса фактически забросили успешно начатый на рубеже 80-х и 90-х годов ХХ века второй виток выстраивания “периферийных союзов” Израиля. (Речь идет о политике сотрудничества еврейского государства со странами “внешнего кольца” по отношению к зоне арабо-израильского конфликта). Однако расчеты на то, что арабские лидеры ухватятся за готовность Израиля к диалогу с ООП как за желанный повод выбраться из капкана своей многолетней антиизраильской риторики в целом не оправдались.
Какое-то время в рамках этого тренда оставалась и Индия: избранный в июне 1991 года премьер-министром Индии Нарасимха Рао до самого конца того года при всех контактах с представителями Израиля заявлял, что нормализация отношений двух стран будет невозможной без решения палестинской проблемы. И лишь за две недели до своего первого визита в Вашингтон в начале 1992 года, когда полноценные дипотношения с еврейским государством уже имели РФ и Китай, Н. Рао заявил о безусловной готовности повысить отношения с Израилем до уровня посольских. И даже поддержал отмену скандальной резолюции ООН № 3379, трактовавшей сионизм как “форму расизма и расовой дискриминации”. (По данным СМИ, одной из причин этого поворота была полученная индийцами по неформальным дипломатическим каналам предупреждение, что если он будут и дальше тянуть с нормализацией отношений с Израилем, Н.Рао должен быть готов в США к обращению не намного лучшему, чем мог бы рассчитывать иракский диктатор Саддам Хусейн).
Однако в последующие шесть лет отношения двух стран, несмотря на поступательный рост торгово-экономических, научных и культурных связей, по-прежнему больше напоминали отношения “холодного мира”, чем полноценное партнерство. Продолжали сказываться, пусть и снизившие профиль антисионистские коды идеологии правящей партии ИНК и проарабские симпатии ее лидеров. По свидетельству наблюдателей, председателя ПНА Я. Арафата и его эмиссаров все эти годы принимали в Нью-Дели с намного большей теплотой, чем израильских политиков и чиновников.
Ситуация изменилась лишь в 1998 г., когда в Индии к власти пришла коалиция во главе с правой национально-либеральной партией “Бхаратия джаната партии” (БДП). Именно тогда был отмечен переход Индии от традиционной проарабской внешней политики к курсу на сближение с США и Израилем, отношения с которым приобрели открытость и публичность (в том числе и в оборонной сфере). Потребности Нью-Дели в израильских промышленных и сельскохозяйственных технологиях, капиталовложениях, содействии в борьбе с террором, а также в поставках вооружений создали мощную динамику взаимных интересов. Чему не смогло помешать даже некоторое охлаждение в период возвращения к власти в 2004-2013 годах ИНК, когда правительство Манмохана Сингха прилагало заметные усилия по интенсификации отношений с мусульманским миром. Именно в этот период Израиль стал вторым-третьим по значению поставщиком вооружений на местный оборонный рынок, а товарооборот между странами к концу того десятилетия достиг порядка 5 млрд. долларов в год.
Все это создало предпосылки для радикального стратегического прорыва в отношениях двух стран после возвращения к власти в Индии БДП. С формированием правительства Н.Моди в мае 2014, линия его предшественников, не приветствовавших публичные дискуссии на тему связей Индии с Израилем, была радикально пересмотрена, и информация об этих связях стала массово поступать в индийские СМИ.
Таким образом, нынешнее индийское руководство просто признало новую геополитическую реальность, позволяющую, не оглядываясь на возможную критику, рассматривать проблему палестинских арабов вне контекста его стратегического партнерства с Израилем. На практике, исторические обязательства Индии по отношению к палестинским арабам тоже не исчезли, просто упомянутый рациональный подход к данной теме позволил команде Н.Моди рассматривать этот сюжет в необходимой пропорции – встретив в этом смысле полное понимание израильского правительства. Так, в предпоследнем, 20-м пункте совместном коммюнике опубликованного по итогам визита премьер-министра Индии, стороны обязались содействовать усилиям по активизации дипломатического процесса между Израилем и ПНА, но сакраментальная идея “двух государств для двух народов” не была там упомянута вовсе.
Тем самым Индия стала примером для стран, которые, находясь в плену прежних представлений, считают свои пропалестинские обязательства препятствием для нормализации отношений с еврейским государством, или, по крайней мере, ранее не были готовы, открыто признать наличие с ним неформального сотрудничества.
Обозреватели, впрочем, замечают, что растущая готовность таких стран выстраивать свои отношения с Израилем вне контекста “солидарности с палестинским народом”, возникла не раньше, чем само израильское правительство стало демонстрировать готовность отказаться от исчерпавшей себя, как представляется многим в Израиле, первоначальной парадигмы “мирного процесса”. Что стало постепенно происходить после выборов в Кнессет 2009 года. С того момента, отмечает в своей колонке в Jerusalem Post Каролина Глик, в дипломатической стратегии правительства появился приоритет привлекательности Израиля как эффективного и стабильного политического и экономического партнера взамен необходимости при всех условиях и, невзирая на любые издержки, обеспечивать легитимный международный статус бывшим террористам из ООП.
В израильском экспертом и политическом сообществе крепнет убеждение, что именно такая схема, лишенного положенной в основу “Осло” максимы о том, что только мир с палестинцами может стать триггером урегулирования отношений Израиля с арабо-мусульманским миром, может быть применима и в отношении умеренных прозападных суннитских режимов арабских стран. Во всяком случае, все связанные с этой идеей слова и предложения израильской стороной уже были озвучены. Реально это или нет – вопрос ближайшего будущего.
Как Индия балансирует между Израилем и Палестиной
Выступление в ООН
В начале этой недели постоянный представитель Индии при Организации Объединенных Наций Шри Т. С. Тирумурти сделал первое заявление Индии по этому вопросу на «открытых дебатах» Совета Безопасности ООН по эскалации израильско-палестинского конфликта.
Это заявление косвенно возлагает ответственность за начало нового витка насилия на Израиль, поскольку отправной точкой столкновений назван Восточный Иерусалим, а не сектор Газа.
Просьба к обеим сторонам воздержаться от «попыток в одностороннем порядке изменить существующий статус-кво, в том числе в Восточном Иерусалиме и его окрестностях», по-видимому, является посланием Израилю к его политике.
В заявлении также подчеркивается, необходимость уважать историческое и религиозное значение святых мест Иерусалима, в том числе и Храмовой горы. Это место, управляемое Иорданией, почитается как мусульманами, так и иудеями.
PR @ambtstirumurti speaks at the Open Debate on Middle East
Тем не менее в заявлении Тирумурти прозвучало резкое осуждение «неизбирательных ракетных обстрелов из Газы» по гражданским целям в Израиле, а не израильских ударов внутри Газы.
Как это происходит с 2017 года, Восточный Иерусалим не был упомянут как столица палестинского государства, зато было использовано выражение «Харам аш-Шариф/Храмовая гора», уравнивающее притязания как Израиля, так и Палестины.
Политика Нью-Дели в отношении самого продолжительного конфликта в мире в течение первых четырех десятилетий после обретения Индией независимости перешла от недвусмысленно про-палестинской к постоянному балансированию между сторонами в последние 30 лет, причиной которого стали дружественные связи с Израилем.
Когда Индия поддерживала Палестину
«Палестина принадлежит арабам в том же смысле, в каком Англия принадлежит англичанам, а Франция — французам», — написал в ноябре 1938 года Махатма Ганди.
Яростно выступавший против раздела Британской Индии на мусульманский Пакистан и светскую Индию, Ганди также не считал правильным разделение Британской Палестины по религиозному признаку.
В 1948 году Индия была единственным неарабским государством среди 13 стран, проголосовавших против раздела Палестины в Генеральной Ассамблее ООН, которое привело к созданию Израиля. В 1950 году Нью-Дели признал государство Израиль, однако только через три года в Мумбаи появилось израильское консульство. Посольство еврейского государства было открыто в столице страны в 1992 году.
На 53-й сессии ООН Индия выступила соавтором проекта резолюции о праве палестинцев на самоопределение. Во время арабо-израильских войн 1967 и 1973 годов индийское руководство называло Израиль агрессором.
В 1975 году Индия стала первой неарабской страной, признавшей Организацию освобождения Палестины (ООП) в качестве единственного представителя палестинского народа, и предложила ей открыть офис в Дели. Пять лет спустя этому офису был предоставлен дипломатический статус.
В 1988 году, когда ООП провозгласила независимое государство Палестина со столицей в Восточном Иерусалиме, Индия немедленно признала его. Ясера Арафата принимали как главу государства всякий раз, когда он посещал Индию.
Однако в 1992 году на фоне распада Советского Союза и массовых сдвигов в геополитике Западной Азии из-за первой войны в Персидском заливе, Индия приняла решение нормализовать отношения с Израилем.
Тогда же ООП потеряла большую часть своего влияния в арабском мире, приняв сторону Ирака и Саддама Хусейна во время оккупации Кувейта.
Открытие индийского посольства в Тель-Авиве в январе 1992 года ознаменовало конец 40 лет холодного отношения к Израилю.
Период нормализации отношений с Израилем
Через четыре года, после того, как правительство Индии учредило дипломатическую миссию в Тель-Авиве, было открыто представительство в Газе. Впоследствии оно переехало в Рамаллу, поскольку палестинское движение раскололось между ХАМАС (который получил контроль над Газой) и Организацией освобождения Палестины.
Нью-Дели по-прежнему твердо стоял на стороне ООП, которая считалась готовой к политическому урегулированию конфликта.
На Генеральной Ассамблее ООН в октябре 2003 года Индия проголосовала против строительства Израилем разделительной стены, а также за то, чтобы Палестина стала полноправным членом ЮНЕСКО в 2011 году.
Спустя год представители Нью-Дели стали соавторами резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, которая позволила Палестине стать государством-наблюдателем, не являющимся членом организации и не имеющим права голоса.
Кроме того, Индия поддержала установку палестинского флага на территории ООН в сентябре 2015 года.
В течение двух с половиной десятилетий, начиная с 1992 года, отношения между Индией и Израилем продолжали развиваться, в основном за счет оборонных сделок, а также в таких секторах, как наука, техника и сельское хозяйство. Но Индия никогда в полной мере не признавала эти отношения.
India enjoys a mutually beneficial relationship with Israel, spanning the defence sector, economic cooperation and close interactions in such fields as agriculture, water harvesting among others as well as strong tourist links. https://t.co/DvEjqGDpVR
Политика Нарендры Моди в отношении Израиля и Палестины
В июле 2017 года Нарендра Моди стал первым индийским премьер-министром, посетившим Израиль (в феврале 2018 года он также посетил Палестину). Тогда говорили, что Индия «убрала дефис» из израильско-палестинских отношений и будет заниматься этими странами по отдельности.
PM Modi Becomes First Indian Prime Minister To Visit Israel. Correcting Mistakes Of Last 70 Years. #ModiInIsrael
pic.twitter.com/ilkXa1SB2j
Действительно, в эпоху, когда между собой сотрудничают Саудовская Аравия и Израиль, признание палестино-израильского конфликта внутренним делом этих двух стран выглядит логично.
Страны Персидского залива, в особенности Ирак и Объединенные Арабские Эмираты, имеют важнейшее значение для индийской экономики. Именно оттуда Индия получает 60% экспортируемой в страну нефти.
В то же время в 2019 году на Среднем Востоке трудились 8,5 млн индийцев, которые отправили на родину около 79 млрд долларов за год, что составило около 2,7% ВВП страны.
Дипломатия Нарендры Моди добавила еще один фактор в отношения со странами Персидского залива — значительные инвестиции, сделанные арабскими странами в инфраструктурные проекты Индии.
Инвестиционное управление Абу-Даби предоставило Нью-Дели один миллиард долларов в рамках специальной программы строительства жилья, еще один миллиард долларов в рамках Национального инвестиционного и инфраструктурного фонда Индии и 300 млн долларов в рамках проекта по возобновляемым источникам энергии в одном только 2017 году.
Abu Dhabi fund to invest Rs 2,000 crore in Cube Highways & Infrastructure The Abu Dhabi Investment Authority (AD. pic.twitter.com/Pvthl1DDCt
В то же время националисты из Народной партии Индии («Бхарата Джаната парти»), к которой принадлежит и сам премьер-министр, выражают поддержку Израилю.
Нужно отметить, что последовательные шаги по улучшению отношений с еврейским государством предпринимались именно в те периоды, когда Народная партия Индии находилась у власти в Нью-Дели.
Необходимость балансирования между взглядами правящей партии, общественным мнением и требованиями экономических реалий — ключ к пониманию позиции Индии по палестино-израильскому конфликту.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
NoonPost (Египет): как Израиль использует Болливуд, чтобы обелить оккупацию
На этой неделе представители Болливуда приедут в Израиль для участия в фестивале «In-d-Negev», который станет крупнейшим событием в истории культурных связей между Индией и Израилем. В фестивале примут участие Анил Капур, Амиша Патель и, как минимум, еще восемь других звезд индийского кино. Ожидается, что в различных мероприятиях фестиваля примут участие около 30 тысяч индийцев. Но, к сожалению, фестиваль сталкивается с волной общественного негодования еще до начала проведения.
В течение прошлой недели активисты движения «Бойкот, изоляция и санкции» (BDS) призывали своих сторонников оказать давление на индийских звезд, чтобы они прекратили посещать фестивали и уважали культурный бойкот Израиля. Во вторник актриса Софи Чоудри рассказала «Middle East Eye», что мероприятие было отменено. Однако билеты на фестиваль оставались в продаже, и не было никаких официальных заявлений, подтверждающих слова Чоудри.
По данным движения BDS, в 2018 году аналогичное мероприятие было перенесено на неопределенное время после оказания давления на индийских звезд. Тем не менее, независимо от того, состоится ли это событие или нет, давление Израиля на Болливуд продолжится.
«Использовать Болливуд для спасения репутации, пострадавшей из-за нарушения прав человека — это часть стратегии Израиля, которая вот-вот достигнет новых высот», — рассказал в интервью «Middle East Eye» координатор BDS по Южной Азии Апурва Пи Джи.
Контекст
Česká pozice: российские блокбастеры возвращают людям чувство гордости за державу
Болливуд снимает антихристианские фильмы
Сюжет фильма вращается вокруг группы гонщиков, ставших контрабандистами, которые совершают рискованные ограбления и используют украденные деньги, чтобы уехать в Тель-Авив — город, который никогда не спит и славится своей ночной жизнью, пляжами и вечеринками.
По некоторым оценкам, фильм «Драйв» станет первой окупаемой инвестицией, которая была вложена в «мягкую силу» Болливуда для борьбы с ухудшающимся имиджем Израиля в западном мире. Стоит отметить, что Израиль принял решение инвестировать в фильмы для привлечения туристов и выхода на новые рынки. Фильм «Драйв» был частично профинансирован Министерством туризма Израиля и канцелярией премьер-министра.
«Развитие отношений между Израилем и Болливудом является тревожным признаком растущих связей между Индией и Израилем, а также негласной поддержкой израильской оккупации», — заявила Робиндра Деб, член организации SASI в Нью-Йорке.
Израильский проект по обелению оккупации нашел поддержку в лице индийских СМИ, которые уже давно утопают в исламофобных и националистических настроениях. На одной индийской телепередаче, посвященной истории Болливуда в эпоху немого кино, было сказано, что «связь Израиля с индийским кинематографом восходит к началу XIX века, так как первыми актерами были багдадские евреи». Передача проигнорировала тот факт, что Израиль был создан только в 1948 году, когда эпоха немого кино давным-давно закончилась.
Глава центра журналистики и исследований «Polis Project» Сучитра Виджаян считает, что готовность Болливуда принять участие в израильском проекте не удивляет. «Израиль колонизирует искусство и культуру. Болливуд — просто самый наглый пример этого метода. У Палестины более длительные отношения с Индией, но Израиль пытается разрушить эти связи», — говорит она.
По данным индийского правительства, в настоящее время в Израиле проживает около 85 тысяч евреев индийского происхождения. 12,5 тысяч граждан Индии работают в различных сферах, включая здравоохранение, информационные технологии и торговлю алмазами. По словам организаторов «In-d-Negev», около 30 тысяч индийцев посетят трехдневное мероприятие в Тель-Авиве.
Укрепление отношений
По словам Виджаян, «утечка мозгов» из Индии в основном затрагивает высшие касты. Индийцы забирают с собой чувство национализма и кастовой политики, что объясняет успехи, достигнутые Болливудом. С другой стороны, Индия — огромный рынок для Израиля. Стоит отметить, что индийско-израильские отношения значительно улучшились с начала 1990-х годов, а с тех пор как в 2014 году Нарендра Моди стал премьер-министром Индии, партнерские отношения между двумя странами достигли беспрецедентно высокого уровня.
Статьи по теме
Daily Sabah: Индия намерена лишить Кашмир особого статуса
Sasapost: пока Москва сближается с Пекином, Макрон нацелился на Индию
Следует также напомнить, что когда Баччан получил в сентябре премию «Фальке» в Индии, посол Израиля в Индии Рон Малка был одним из первых, кто поздравил его. Кроме того, ходили слухи, что звезда боевиков Тайгер Шрофф приедет в Тель-Авив в конце этого года, чтобы изучить израильскую систему рукопашного боя Крав-Мага в рамках подготовки к новому фильму, но поездка была отменена.
По словам Апурвы Пи Джи, израильские власти не скрывают, что пытаются привлечь Болливуд на свою сторону, чтобы улучшить имидж Израиля в глазах индийского общества. Более того, Израиль предлагает индийским продюсерам льготы для съемок фильмов в Израиле. Однако представитель посольства Израиля в Нью-Дели отказался дать свой комментарии «Middle East Eye».
Болливудская пропаганда
Не секрет, что некоторые крупные звезды Болливуда поддерживают нынешний статус-кво. Болливуд изобилует примерами фильмов, которые либо уменьшают или увеличивают стереотипы в адрес какого-либо меньшинства, либо продвигают международный диалог. «Болливуд всегда работал над тем, чтобы нормализовать проблемные моменты в Индии. Он всегда находил способ показать Индию как «хорошую» и «приличную» страну. Кроме того, благодаря Болливуду Индия все больше нормализует и популяризует повседневный военно-промышленный комплекс», — сообщила Виджаян.
В начале года индийская актриса и посол в ЮНИСЕФ Приянка Чопра поддержала войну между Индией и Пакистаном после нападения на индийские войска в спорном Кашмире. А когда в августе Индия объявила о коммуникационной блокаде в Кашмире, ветеран индийского кино и индуистский националист Анупам Кхер написал в Twitter, что «решение по Кашмиру» началось.
«Когда Приянка Чопра захотела перебраться из Болливуда в Голливуд, она выбрала роль агента ФБР в телесериале «Куантико» и стала красноречивым голосом империи, убивая людей с более темной кожей, чем у нее во имя национальной безопасности», — заявила Виджаян.
В сентябре болливудская суперзвезда Шах Рукх Кхан выпустил сериал на Netflix «Бард крови», посвященный мятежу в пакистанском штате Белуджистан. Сам по себе сюжет может показаться убедительным, но Белуджистан долгое время был основным предметом для обсуждения в правительстве Моди, который использовал его как аргумент против критики в адрес оккупации Кашмира.
Если внутри Болливуда и правда растет инакомыслие, то публика вряд ли это увидит. В сентябре 49 деятелей искусства, некоторые из которых были связаны с Болливудом, написали открытое письмо Моди с призывом положить конец казням в Индии, но их незамедлительно обвинили в разжигании беспорядков.
«Кампании, связанные с Болливудом и культурной сферой, в целом, очень важны для нас. Они не только отражают устоявшуюся стратегию Израиля по циничному использованию искусства для отвлечения внимания от оккупации и апартеида, но и, что более важно, отражают растущую популярность движения BDS. Мы просим Болливуд выступить против апартеида и не быть инструментом в руках Израиля, который цинично использует его талант и популярность», — заявил Апурва Пи Джи.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.