инсталляция форма современного искусства

Дизайн интерьера и архитектура

Дизайн интерьера, ремонт и отделка своими руками.

Инсталляция

Инсталляция является одним из видов современного искусства, в основе которого лежит создание композиций из различных материалов в пространстве.

В переводе с английского языка слово » installation» имеет несколько значений — » установка», » размещение», » монтаж». Родоначальниками искусства инсталляции считается Марсель Дюшан и сюрреалисты.

Installationen Tidens Hav ( 2011 год)

Инсталляции могут изображать различные пространственные объекты и иметь разные формы, в зависимости от используемых элементов.

В процессе создания инсталляции предметы теряют свое практическое назначение и приобретают чисто символическую функцию. При этом мастер комбинирует элементы самым неожиданным образом, поэтому изменяется контекст значения предметов, и человек начинает видеть привычные вещи по — новому.

Василий Рябченко «Большой Бемби» ( бочки, линейные лампы, оленьи рога — 1994 год)

Размеры пространственных композиций могут иметь варианты от гигантских, которые занимают несколько выставочных павильонов, до самых маленьких, которые можно увидеть одним глазком с помощью микроскопа.

Илья Кабаков » Человек, который улетел в космос из своей комнаты» ( 1986 год)

Как правило, инсталляции можно увидеть в экспозиции музеев и на художественных выставках, а вот в оформлении жилых помещений их трудно представить. Тем не менее, миниатюрные композиции могут использоваться в качестве декоративных элементов дизайна интерьера в стиле хай — тек или абстракционизма.

Cradle by Ball — Nogues Studio, Santa Monica ( 2010 год)

Материалы для создания инсталляций

Мастера инсталляции создают различные композиции по уникальной методике, индивидуальной для каждой инсталляции.

Некоторые представители этого направления специализируются на инсталляциях, которые создают скульптуры людей и животных, не ваяя их, как традиционные скульпторы, а монтируя их из материалов различного качества и происхождения. Так, сырьем для изготовления пространственных композиций могут быть абсолютно любые предметы, порой даже мусор.

Василий Рябченко » Качели для пеньков » ( 1993 год)

Среди исходного сырья для создания инсталляций можно назвать следующее:

В основе создания каждой пространственной композиции лежит определенная художественная идея, которую мастер стремится выразить в своем творении и донести до зрителей.

Идеи и тематика инсталляций

Таким образом, инсталляция является одной из новейших популярных форм искусства в наши дни. Пространственная композиция создается из разнообразных элементов, которые создают единое целое.

Инсталляцию можно представить как символическую композицию, созданную в определенных условиях, в конкретном месте и времени. При этом зритель не является наблюдателем произведения искусства со стороны, а как бы находится внутри композиции, и воспринимает ее вокруг себя.

Конечно, большинство инсталляций выглядят необычно и непривычно для глаз простых обывателей. Иногда зрители даже не до конца понимают, что же именно хотел сказать своей композицией, и какую идею донести. Поэтому инсталляции зачастую сопровождаются описанием темы и идеи произведения.

Несмотря на это, инсталляции являются весьма выразительным и красочным видом искусства. При этом каждая композиция является уникальной, и срок ее существования может быть ограничен временными рамками.

На сегодняшний день крупные, масштабные композиции являются украшением многих городов и собирают большое количество зрителей на художественных выставках.

Илья Кабаков » Человек, который улетел в космос из своей комнаты ( 1986 год)

Источник

Инсталляция: что это

Гид по искусству инсталляции

Гид по искусству инсталляции

В период «посткартинного» существования искусства, когда вместо прямоугольников на стенах музеи предлагают совсем другое, произведения искусства часто называются инсталляциями — об этом вездесущем понятии и хочется сегодня рассказать.

Инсталляция (от английского installation — установка) представляет собой некий набор предметов, объединенных общей идеей. Первые инсталляции делали сюрреалисты и Марсель Дюшан — его «Велосипедное колесо» (1913) и «Фонтан» (1917) знает теперь каждый. Это привело к появлению термина «реди-мэйд», значащего внесение в музей готового, сделанного чужими руками не для искусства, предмета. Первая инсталляция в России (поправьте меня, если что) появилась в 1973 году: «Рай», созданный Комаром и Меламидом, — квартира, заполненная символами существующих и вымышленных религий (под музыку, при свете фонаря).

Есть несколько отличительных особенностей инсталляций:

1. Инсталляция — это композиция из элементов пространства и вещей

Если вы входите во вдруг непривычно обустроенный зал, или если носок ботинка зацепил валяющийся мусор — наверное, это новая инсталляция. Это могут быть вещи из прошлого, восстанавливающие картину быта, или современные предметы, теряющие свою утилитарную функцию — в любом случае это вполне реальные объекты с фактурой, тенями, отражениями, которые обыгрываются, и смыслами, которые они заново приобретают.

2. Инсталляция — это соединение различных искусств

Кроме изобразительного искусства, всегда являющегося отправной точкой и опорой музеев, инсталляция включает в себя музыку, видео, реальность — поэтому ее можно слушать, трогать, нюхать, пробовать на вкус, и поэтому инсталляция трехмерна.

3. Инсталляция — это обязательное взаимодействие со зрителем

Вытекающее из предыдущего пункта свойство — инсталляция всегда напрямую вовлекает в себя зрителя, поэтому зачастую никто не заставляет сдерживать детский хватательный рефлекс (даже наоборот — иногда смысл произведений заключается в его стимулировании), поэтому можно тыкать пальцами в изображения и нервировать смотрительниц изменением положений предметов.

4. Инсталляция должна находиться в музее

Иногда именно музей делает из искусства искусство, поэтому одно из свойств инсталляции — принадлежность закрытому месту, предполагающему сценическую конструкцию. Дмитрий Пригов пишет об этом: «Инсталляция представляет собой нечто, воздвигнутое в замкнутом помещении. Размер последнего варьируется от предельно малого, куда можно только заглянуть одним глазком, до нескольких залов в крупных музеях. Инсталляция, в отличие от плоских росписей и единичных объектов, делает акцент на организацию интерьерного пространства».

При этом очень многое и вне музеев можно назвать инсталляцией.

5. Инсталляция — это не скульптура

Скульптура представляет собой сооружение (фигуру, предмет), которое имеет объемную форму и изготовлено из какого-то материала. Инсталляция может напоминать скульптуру, при этом она отличается, прежде всего, разнородностью материалов — то есть вместо бронзы или гранита или глины (в скульптуре) — в инсталляции может быть это все, смонтированное вместе.

6. Инсталляция мало живет и почти не хранится

Чаще всего музеи не могут сохранить инсталляцию в том виде, в котором она выставляется, потому что никто не знает, как ее хранить: невозможно положить ее как лист бумаги, картину, упаковать в ящик, как скульптуру. Инсталляция, вслед за другими формами современного искусства, сохраняется в побочных документах — фотографиях, видео, зарисовках, эскизах и только иногда воссоздается заново.

7. Инсталляция — магическое искусство

Основной эффект, к которому стремятся художники, это создание иллюзии — при помощи изменения обликов привычного возникает ощущение магического или даже мистического переживания. Человек как будто попадает в пространство, полностью переделанное, иное. Маргарита Тупицына в беседе с Ильей Кабаковым сказала: «Инсталляционное пространство — еще и суррогат пещеры. И если, согласно общепринятой версии, искусство родилось в пещерах, где впервые были сделаны наскальные рисунки, то в этом смысле мне кажется, что инсталляционная метафора действительно может восприниматься как какой-то очень архаичный вид творческой манифестации, и в частности — как возвращение к первоистокам искусства»

Не пугайтесь, когда находитесь в музее и не знаете, как назвать то, что перед вами — если это не картина или скульптура и не спектакль, скорее всего это инсталляция.

Источник

Инсталляция — современное искусство эффектных трехмерных композиций

Инсталляция (от английского installation — «установка») — это форма современного изобразительного искусства в виде пространственной композиции, созданной из различных материалов и объединенной общей творческой идеей. Для создания инсталляций художник использует природные объекты, окружающие нас предметы и элементы визуальной информации. Из оригинальной комбинации обычных вещей рождается произведение искусства, в котором зритель видит скрытый подтекст и многозначность замысла автора.

Инсталляция часто бывает шокирующей и вызывающей. Эта форма искусства в отличие от традиционной живописи и скульптуры является трехмерной и предназначена для преобразования восприятия пространства зрителем.

Виды и особенности инсталляции

Инсталляция включает в себя огромное количество способов художественного самовыражения. В зависимости от типа воздействия на человека инсталляции можно разделить на несколько основных видов:

Уникальная особенность инсталляции заключается в ее привязке к определенному месту. Ценные художественные проекты нельзя просто переместить на другое место, как картину или скульптуру. Ими можно любоваться в галерее или на выставке в течение ограниченного промежутка времени. Исключение составляют только наружные инсталляции, которые были специально сделаны для установки на площадях и улицах городов.

По завершении мероприятия инсталляцию чаще всего безвозвратно демонтируют. Ее образ остается в памяти людей в фотографиях и на видео. Художники обычно предпочитают сделать новую инсталляцию вместо того, чтобы воссоздавать на новом месте уже знакомое зрителям произведение искусства.

История инсталляции

История инсталляции берет свое начало в 60-е годы ХХ века, хотя предпосылки для зарождения новой формы искусства появились еще во времена дадаизма. Гениальный Марсель Дюшан (Marcel Duchamp) уже в 1910-х в поисках новых средств художественного самовыражения изобрел оригинальную технику ready-made. Он первым рискнул предложить широкой публике произведения искусства, изготовленные из простых утилитарных вещей. Характерными примерами таких работ могут быть «Фонтан» и «Велосипедное колесо».

Огромную роль в появлении инсталляции сыграл концептуализм. Сторонники концептуального искусства призывали художников создавать свои произведения не из традиционных материалов, а из любых доступных предметов. Для реализации таких идей идеально подошли художественные трехмерные композиции — инсталляции.

Серединой 1960-х датируются первые известные работы признанных мастеров инсталляции:

В эпоху массового отказа от традиционных ценностей в искусстве публика восторженно приняла инсталляцию. С 70-х годов ХХ века эта форма современного искусства приобретает большую популярность на Западе. В СССР огромный вклад в ее развитие внес знаменитый художник Илья Кабаков, который в 1989 году перебрался в Берлин и приобрел всемирную славу.

В 1990-х с развитием компьютерных технологий появилось множество видеоинсталляций, а в XXI веке публика впервые увидела виртуальные трехмерные композиции. Сегодня инсталляция по праву считается одним из лидеров современного искусства. Ежегодно в разных уголках Земли художники создают тысячи новых произведений, а количество желающих посетить выставки известных мастеров исчисляется десятками миллионов.

На портале Very Important Lot ценители всех видов и жанров искусства могут принять участие в арт-аукционах и приобрести предметы антиквариата, включая скульптурные композиции. Сайт также дарит всем посетителям прекрасную возможность напрямую купить картины и заказать инсталляции у современных художников.

Источник

Объекты, инсталляции, реди-мейды

От Татлина до Кабакова: почему искусством стали кучи мусора, меховые чашки, гигантские ложки и разноцветные комнаты

Ситуация с современным искусством начиная с XX века напоми­нает улыбку Чеширского Кота у Льюиса Кэрролла: Кот исчез, улыбка висит в воздухе, и непонятно, есть она или чудится. Непосвященному человеку совершенно непонятно, каковы критерии отбора, позволяющие художествен­ному явлению попасть в ячейку современного искусства. Понятно лишь то, что художествен­ность в привычном значении слова здесь ни при чем.

Один знаменитый художник упаковывает в нейлон и полипропилен мосты и общественные здания. Другой путешествует по миру и отмечает музеи и га­лереи, рисуя на их стенах банан. Третий, раздевшись догола, изображает собаку перед удивленными жителями Стокгольма. Люди покупают за большие деньги банки, на которых написано «Дерьмо художника»: что на самом деле в бан­ках — неизвестно. Все это новые формы искусства, открытые в XX веке. О неко­торых таких формах мы и поговорим в двух следующих лекциях, а для этого не будем ограничиваться русским материалом и сде­лаем несколько шагов на­зад по хронологии. Для начала — про объекты и инсталляции.

Само слово «объект» многозначное. Объектом, например, может считаться найденная вещь, к которой художник не прикасался (или почти не прикасался), а только назначил ее своим произведением. Первым, как считается, это сделал француз Марсель Дюшан. Его реди-мейды — велосипедное колесо, привинчен­ное к табурету, сушилка для бутылок и, конечно, перевернутый и водру­женный на подиум писсуар, получивший название «Фонтан». Главное здесь — это воля автора, а автор — это не тот, кто сделал руками, скажем написал кар­тину, а тот, кто сказал: вот искусство, потому что я, художник, это утверждаю. Здесь намерение во много раз важнее исполнения. Сушилка и писсуар — го­раздо больше, чем просто сушилка и писсуар: они манифестируют новую роль художника, новый способ представления произведения и абсолютно новый контекст отношений искусства и зрителя. Это изменило всю историю искус­ства XX века и бесконечно раздвинуло его границы.

Но кроме объекта назначенного существует и объект сделанный, построен­ный. Не артистический жест, а рукотворная вещь. Такие объекты располагают­ся в мерцающем пространстве по соседству либо с традиционными видами искус­ства — живописью и скульптурой, — либо с менее традиционными — с архи­тектурной или машинной конструкцией. Они словно выламываются из этих видов и одновременно сохраняют с ними связь, память об их мате­риалах и спо­собах создания. И вообще память о ремесле.

В истории русского авангарда наиболее известным создателем таких объек­тов — контррельефов — был Владимир Татлин. Это объемные композиции из деревянных, металлических и даже стеклянных частей, прикрепленных к доске: Татлин особенно ценил «правду материала» и любил эти материалы за их весомость, за то, что они представляют собой «реальную вещь», и, напри­мер, никогда не исправлял естественные повреждения дерева. Кроме Татлина на рубеже 1910−20-х годов подобного рода искусство создавали многие — Давид Бурлюк, Иван Клюн, Иван Пуни, Лев Бруни, Владимир Баранов-Россине и так далее; на Западе первооткрывателем трехмерных картин считается Пабло Пикассо. И все это действительно трехмерные картины — они могут висеть на стене, в них жива связь с живописью (у Татлина отчасти даже с иконой), но они активно захватывают пространство, не становясь при этом скульптурой. Много позже французский художник Жан Дюбюффе придумает для обозначе­ния таких произведений слово «ассамбляж». Это коллаж, в котором исполь­зуются не только плоские элементы, но также и объемные — включая готовые предметы, найденные или купленные.

В объектах происходит совмещение элементов и материалов, и оно может быть самым разным по смыслу. Может, как у Татлина, взывать к органическому восприятию целого, одновременно к зрению и к осязанию. Или в игровой фор­ме разрушать границу между искусством и жизнью. Случается использо­вание материала и вовсе в несвойственной ему роли. Например, немецкий художник Гюнтер Юккер делает картины из гвоздей. Когда это просто абстракции, то расположение гвоздей имитирует все признаки картины: ритм, светотень и прочее. А когда тот же Юккер берется забивать гвозди не в плос­кость, а в го­товый предмет, например в стул или телевизор, то мы получаем абсурдист­ский объект в дадаистском и сюрреалистическом духе. Собственно, именно дадаисты и сюрреалисты этот новый вид объекта и узаконили. И это уже имен­но самостоятельный объект: он теряет связь с картинной плоскостью, он су­ществует как отдельный предмет, для которого нет привычного жанрового определения.

Один из самых известных сюрреалистических объектов — «Меховой чайный сервиз» художницы Мерет Оппенгейм, созданный в 1936 году: чашка, блюдце и ложка, обтянутые коричневым мехом. Другая ее столь же абсурдистская ра­бота 1963 года называется «Ящик с маленькими животными». Это ящик с двер­цей, на внутренние стенки которого наклеены макароны в форме бабочек: они называются фарфалле, что и значит «бабочка»; эти мака­роны и есть те самые маленькие животные.

Мерет Оппенгейм. Меховой чайный сервиз. 1936 год © Antonio Campoy / CC BY 2.0

Сюрреалистические объекты даже в описаниях выглядят увлекательно. Напри­мер, «Телефон-омар» (он же «Телефон-афродизиак») Сальвадора Дали: теле­фон куплен в магазине, но вместо трубки на нем покоится скульптура омара. Сам Дали объяснял это произведение так: «Не понимаю, почему, когда я зака­зываю в ресторане жареного омара, мне никогда не подают отварной телефон; а еще не понимаю, почему шампанское всегда пьют охлажденным, а вот теле­фонные трубки, которые обычно бывают такими отвратительно теплыми и неприятно липкими в прикосновении, никогда не подают в тех же серебря­ных ведерках с колотым льдом».

Сальвадор Дали. Телефон-омар. 1938 год © Flickr / pellgen / CC BY-NC-ND 2.0; Minneapolis Institute of Arts

Франко-американский художник Ман Рэй сделал объект «Подарок» — это утюг с четырнадцатью шипами на подошве. И он же сделал объект под названием «Загадка Исидора Дюкасса», который выглядит как бесформенный узел из одеяла, перевязанного веревкой. Загадку можно разгадать, если знать, что Исидор Дюкасс, он же Лотреамон, — это писатель XIX века, кумир сюрреа­ли­стов и дадаистов, который произнес ключевую для них фразу: «Красота — это случайная встреча швейной машинки и зонтика на анатомическом столе». Поэтому внутри одеяла спрятана именно швейная машинка.

Ман Рэй. Подарок. 1963 год © Tom Ipri / CC BY-SA 2.0

Прекрасная история произошла с произведением Мана Рэя под названием «Объект для уничтожения», созданным в 1923 году. Это был готовый метро­ном, к маятнику которого была прикреплена маленькая фотография челове­ческого глаза — глаза Ли Миллер, фотографа, фотомодели и возлюб­ленной Мана Рэя в те годы. Метроном сопровождала инструкция: «Вырежьте глаз из фотографии того, кто был любим, но кого вы больше не видите. Прикрепите глаз к маятнику метронома и отрегулируйте его так, чтобы достичь нужного вам темпа. Дождитесь остановки маятника. Взяв в руки молоток, хорошенько прицельтесь и попробуйте разрушить всю конструкцию одним ударом». В 1957 году в Париже взбунтовавшиеся студенты ворвались на выставку, где находился «Объект для уничтожения», похитили его и, собственно, уничто­жили — но не молотком, а посредством выстрела. Поскольку Ман Рэй был еще жив, он с радостью сделал несколько авторских повторений работы, но изме­нил ее название. Теперь это называлось «Неуничтожимый объект».

Ман Рэй. Неуничтожимый объект. Между 1957 и 1976 годом © Hans Olofsson / CC BY-NC-ND 2.0

Можно сказать, что именно абсурдистская линия стала главной, домини­рующей в развитии художественных объектов. В частности, эту же поэтику продолжает объект в поп-арте. Что естественно: главная мишень поп-арта — это общество потребления, и неудивительно, что основные потребительские товары он пародийно или критически воспроизводит. Например, американ­ский поп-артист Клас Ольденбург возводил огромных размеров памятники простым вещам: прищепке, воланчику, вилке, ложке, рожку мороженого — их можно назвать антимонументами. Ложка у него превращается в мост — в реальный мост, оставаясь ложкой.

Клас Ольденбург. Ложка-мост и вишенка. Миннеаполис, США, 1985–1988 годы © Grace Rodriguez / CC BY-NC-ND 2.0

Объекты, похожие на западный поп-арт, создавали и в России. Например, у соц-артиста Александра Косолапова есть серия вещей, которая по замыслу полностью повторяет работы Класа Ольденбурга, только без гигантизма. Косолапов сделал деревянные портреты классических советских предме­тов, щеколды и мясорубки, которые во много раз больше их металлических прототипов. Другой пример — его же работа «Купальщица»: это большой спичечный коробок, сделанный из дерева, а из приоткрытой части на нас смотрит купальщица — это скульптура, спрятанная внутри.

Еще из русских абсурдистских произведений стоит упомянуть ассамбляжи Бориса Турецкого — одного из самых интересных художников андеграунда. Например, «Обнаженную» 1974 года. На листе оргалита наклеены предметы женского туалета — снизу вверх. Сначала туфли, потом спущенные чулки, перчатки, потом пояс для чулок, трусы, лифчик. Самой женщины нет, зато есть символизирующие ее предметы.

Работа Бориса Турецкого «Обнаженная» на выставке в Москов­ском музее современного искусства. 2000-е годы © Фотография Виктора Великжанина / ТАСС

Мы уже поговорили об объектах, которые отталкиваются от живописи и от скульптуры. Осталось сказать о тех, которые отталкиваются от кон­струк­ции — от конструкции движущейся, кинетической. Такие объекты начинаются с мобилей Александра Колдера. Они представляют собой соединения разно­цветных плоскостей, как правило напоминающих природное, на прово­лочной оси, которые подвешиваются к потолку или крепятся на стене и приво­дятся в движение потоком воздуха — за счет собственного баланса. Колдер — художник, тоже близкий кругу сюрреалистов и дадаистов. Теория относитель­ности, принцип неопределенности и прочие научные открытия XX века созда­ли атмосферу тотального сомнения в самих основах физического мира. Эта атмосфера питала искусство сюрреализма и дадаизма — и все оно про возму­щенное мироздание, которое никак теперь не гармонизировать. Однако у этого есть и положительные стороны: раз все неопределенно, какая свобода откры­вается! Поэтому конструкция Колдера движется непредсказуемо, она реагирует на любое колебание воздуха. Совсем игровая кинетика, веселая, разноцветные конфигурации болтаются в воздухе — и вместе с тем очень серьезное искус­ство.

Мобиль Александра Колдера Wikimedia Commons

С похожим спектром идей связаны и механические конструкции кинетиста следующего поколения Жана Тэнгли. Он как раз пришел к своим машинам и к манифесту тотального движения от ассамбляжей под названиями «Мета-Малевич» и «Мета-Кандинский» (хотя они скорее отталкивались от Татлина). Приставка «мета» — авторский знак Тэнгли, он именует свои вещи «метама­тиками», «метагармониями» и так далее. Это, как правило, довольно большие объекты, где смешано все со всем: колеса, железный хлам, бытовые предметы и их обломки, электрические лампочки и ударные инструменты. Так что кон­струкции светятся, издают звуки, а некоторые — метаматики — еще и рисуют; эти спонтанные рисунки в машинах 1950-х годов были насмешкой над автори­тетной в ту пору абстракцией.

Примерно с конца 50-х его конструкции становятся еще и самоуничто­жаемы­ми — процесс умирания, развала машин входит в изначально задуманный сце­нарий. Каждая машина говорит нам и о механистичности, и о смерти механиз­ма — этот поворот тоже иронический. Но и без этой иронии объекты Тэнгли прекрасно работают как игрушка, как аттракцион. Правда, в Москве на выстав­ке Тэнгли произошел казус: выставка проходила в пе­рестройку, когда мы еще не привыкли к новым искусствам, и нажимать на кнопочки и включать ма­шины было строжайше запрещено. Движущиеся объекты были представлены как статика — зато зал с ними выглядел как настоящая тотальная инсталляция.

В манифесте Тэнгли «За статику» речь шла на самом деле о тотальном движе­нии. Российские кинетисты в 1962 году так и назвали свою группу — «Движе­ние». Создал ее Лев Нусберг, туда входили многие художники, в числе прочих Франциско Инфанте и Вячеслав Колейчук, а также физики и биологи. Вообще, это была вспышка радикального конструктивизма, только на новом этапе. Шестидесятые были периодом веры в технический прогресс, торжества физи­ков над лириками, и группа «Движение» испытала упоение новыми машин­ными возможностями. Ее деятельность мыслилась как стык научного знания и художественного воплощения. Их объекты не сохранились, но остались фотографии и описания. Кинетические конструкции включали в себя работу со светом и звуком; по размаху это было похоже скорее на инсталляции, неже­ли собственно на объекты. Художники группы «Движение» хотели переофор­мить видимый мир, создавать дизайн города и массовых праздников, и не их вина, что этого не случилось.

И здесь самое время перейти к инсталляции. Что такое инсталляция? Это неко­торая среда, выстроенная по определенному сценарию, в соответствии с замы­слом художника. Причем степень участия художника в ее кон­струировании может быть самой разной, вплоть до использования уже готового простран­ства, на которое предлагается взглянуть с неожиданной точки зрения. Но в лю­бом случае инсталляция — это снова такая игра на границе искусства с жизнью. Вроде бы граница уже почти неразличима. Или требуется определенным обра­зом сместить фокус зрения, чтобы ее различить.

Искусство инсталляции, как и многое другое, начинается с дадаистских затей. Например, с двух произведений немецкого художника Курта Швиттерса. Во-первых, это колонна, которую он воздвиг в собственном доме из разного хла­ма, — по сути, это был прототип джанк-арта, то есть искусства из отбросов, из мусора. Дом у Швиттерса был многоэтажный, колонна росла, и когда доро­сла до потолка комнаты, то потолок был пробит, и она продолжала вольно расти дальше на следующем этаже.

Продолжение истории с колонной — это «Мерцбау»: почти весь дом художника в Ганновере был превращен в тотальную инсталляцию. Предметы заполняли трехэтажное строение, и заполнили до того, что существовать в этом доме ока­залось невозможно. В этом была идея соединения искусства с жизнью, синте­тического целого. «Бау» значит «конструкция, строение»; «мерц» — обрывок слова «Коммерцбанк», слово случайное — и инсталляция растет как бы случай­но, следуя движению самой жизни. Слог «мерц» стал собственным мемом Швиттерса, он определял его как «создание связей между всеми существующи­ми на свете вещами».

В последнее время слово «инсталляция» часто используется с дополнительным определением — «тотальная». Здесь имеется в виду в первую очередь масштаб: произведение не выгорожено в пространстве, а заполняет собой все простран­ство целиком — всю комнату, весь дом или всю галерею. И еще один аспект слова «тотальная» — использование в инсталляции разного рода мультимедий­но­сти: компьютеров, видео и вообще технологии. Современные инсталляции такого рода превращаются порой в совсем грандиозные действа.

Но термин «тотальная инсталляция» был придуман художником Ильей Каба­ковым совсем по другому поводу, и смысл у него был иной. Так Кабаков назвал серию инсталляций Ирины Наховой «Комнаты», создававшуюся в течение пяти лет, с 1983 по 1987 год. Раз в год Ирина Нахова полностью перестраивала одну из комнат в своей квар­тире: выносила мебель или оставляла ее, но обклеивала белой бумагой, пере­крашивала стены или заполняла все плоскости картинками из модных журна­лов — словом, создавала новые пространства из одной про­странственной коробки. Словосочетание «тотальная инсталляция» здесь ука­зывало не только на длительность процесса, но и на его повторяемость. И еще это было указание на экзистенциальную значимость работы, ведь в этих ин­сталляциях прожива­лась целая жизнь.

В своих более поздних работах Ирина Нахова уже использует современные технологии: видео, звук, интерактивность. Например, инсталляция «Большой красный» представляла действительно очень большое и очень красное надув­ное существо. Если к нему приближался зритель, оно вырастало в размерах и тянулось навстречу, если зритель отходил — «Большой красный» разоча­рованно сдувался. Такая очень внятная и очень смешная история про коммуни­кацию вообще и про взаимоотношения зрителя с искусством в частности.

Ирина Нахова. Большой красный. 1998–1999 годы © Государственный центр современного искусства

И наконец, нельзя не поговорить об инсталляциях Ильи Кабакова. Которые тоже тотальны именно в смысле их экзистенциальной наполненности: в них разрабатывается и длится одна, самая болевая для художника тема. Отно­си­тельно ранняя инсталляция — «Человек, улетевший в космос из своей комна­ты»: очень захламленная комната с приметами бедной советской коммуналь­ной жизни, в центре ее стоит катапульта, а в потолке дыра — человек улетел. Или наоборот, поздняя — «Туалет» — точка схода всех коммунальных рефлек­сий Кабакова. Это типовой павильон привокзального туалета с буквами М и Ж и всем, что полагается. Однако внутри помещения, помимо собственно атрибутов сортира, нормальная, даже уютная обста­новка среднесоветской квартиры. Когда Кабаков показал эту инсталляцию, критик Андрей Ковалев написал, и не без основания, что теперь западная публика полагает, что рус­ские жили в туалетах. Можно и так посмотреть.

Источник