иск право собственности по приобретательной давности
Исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности
Что такое исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности и для чего оно нужно? Такой иск используется для оформления права собственности на недвижимое или движимое имущество. А применяется способ тогда, когда другие не могут быть применены в силу закона.
Наиболее распространенные способы приобретения права собственности: купля-продажа, наследство, приватизация и т.п. Но есть и особый институт — приобретательная давность. Истец в таких исках — особенное лицо. Он владеет недвижимым имуществом и несет бремя его содержания. А юридически государство его собственником не признает.
Исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности следует отличать от заявления в особом производстве. Речь идет о заявлении по давности владении. В последнем случае и судебные расходы, и время на рассмотрение дела значительно меньше, чем при разрешении исков. Но такой способ не подойдет, когда предыдущий собственник вещи известен. Или на имущество претендуют другие лица. Ведь суд установит, что есть спор о праве. Тогда и пригодится составление искового заявления о праве собственности по приобретательной давности.
Исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности
Пример искового заявления
Исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности
С 1996 г. и по 2020 г. я и моя мать, Матросова Анна Викторовна, являемся фактическими владельцами жилого дома № 42, расположенного по адресу: Белгородская область, Чернянский район, п. Чернянка, ул. Октября. Землю и недвижимость мы приобрели у предыдущего собственника, Гусева Николая Валентиновича. По договору мы выплатили ему денежные средства, а он передал нам дом и землю. Сделка оформлена в ноябре 1996 г. в письменной форме. Мы договорились зарегистрировать ее попозже. В 1997 г. в связи с ситуацией в стране и денежной реформой снова отложили официальное оформление документов.
Мы с мамой проживали в указанном жилом доме с декабря 1996 г. В 2001 г. я окончила Чернянскую среднюю общеобразовательную районную школу. В период с 2001 по 2006 г. обучалась в ВУЗе в г. Новосибирске, после окончания которого вновь вернулась в п. Чернянка и проживала вместе с мамой. В период с 2012 г. мы неоднократно предпринимали попытки связаться с бывшим собственником жилого дома и земельного участка, где проживаем. Но его местонахождение установить не удалось. Исковое заявление подаю по последнему известному месту жительства.
В 2019 г. моя мама умерла, а я обратилась к нотариусу для оформления наследства. Однако мне было отказано по причине отсутствия документов, подтверждающих право собственности.
С декабря 1996 г. мы владели недвижимым имуществом добросовестно и открыто, непрерывно. Из нашего владения жилой дом и земельный участок никогда не выбывали, бывший собственник или его наследники права на него не заявляли. Мы несли бремя содержания имуществом, в т.ч. по оплате текущего и капитального ремонта. Вели хозяйство, оплачивали расходы на содержание инфраструктуры жилья и земельного участка. По вышеуказанному адресу в п. Чернянка я зарегистрирована по месту жительства, на протяжении всего периода времени, т.е. более 25 лет владею имуществом как собственник.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 12, 234 ГК РФ, ст. 131-132 ГПК РФ,
20.02.2021 г. Матросова М.А.
Как составить исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности
Правом подачи иска, т.е. быть истцом, обладает гражданин (организация), который владеет имуществом (его правопреемник в силу закона или завещания). Ответчиком будет бывший собственник или лица, которые предъявляют свои права на имущество (например, наследники, супруга).
Для признания права собственности необходимо, чтобы истец владел имуществом не менее 18 лет (15 лет + 3 года исковой давности) – требование ч. 4 ст. 234 ГК РФ. Для движимого — 8 лет (5+3). Владение должно быть:
Подача иска в суд
Иски о праве собственности по приобретательной давности является имущественным. Если документы подаются в суд общей юрисдикции (подробнее- подведомственность), госпошлина зависит от цены иска. То есть цены имущества. Не обязательно проводить независимую экспертизу или оценку. Истец может использовать инвентаризационную оценку, оценку из договора страхования.
От стоимости имущества зависит и место, куда истец направит иск. Меньше 50 000? Документы подаем в мировой суд. Больше — в районный. И всегда по месту нахождения недвижимого имущества. Если о движимой вещи — месту нахождения ответчика.
Если место жительства ответчика не известно, истец указывает последнее известное местонахождение. И направляет иск и все письменные доказательства (которые включены в приложение к исковому заявлению) по указанному адресу на имя ответчика.
Если для подтверждения обстоятельств дела требуется опрос физических лиц или представителей органов власти, в суд одновременно с иском истец может предоставить ходатайство о вызове свидетелей. Получить справки от третьих лиц можно, если суд удовлетворит ходатайство об истребовании доказательств.
Исковое заявление о праве собственности по приобретательной давности рассматривается по общим правилам в судебном заседании.
20 вопросов по теме
Конституционный суд разъяснил приобретательную давность
История дела
Виктор Волков, житель подмосковного Краснознаменска, в 1997 году стал членом гаражного кооператива. Тогда он получил участок и расположенный на нем гаражный бокс от Павла Петрова*, который владел ими на праве пожизненного наследуемого владения.
В реальности соглашение между Петровым и Волковым не повлекло правовых последствий – ведь Петров не мог распоряжаться этой землей. Поэтому в 2018 году Волков решил добиться признания права собственности на участок по давности владения – он решил, что такое право ему дает п. 1 ст. 234 Гражданского кодекса. Согласно условиям нормы, надо открыто, добросовестно и непрерывно владеть недвижимым имуществом как собственным 15 лет.
Но Одинцовский городской суд ему отказал. Суд первой инстанции отметил, что Краснознаменск является административным центром закрытого административно-территориального образования. Земельные участки, расположенные в границах таких образований, ограничены в обороте, а значит, по общему правилу не могут находиться в частной собственности.
Московский областной суд это решение подтвердил. Апелляция отказалась признать Волкова добросовестным владельцем по правилам п. 15 совместного постановления Пленумов ВС и ВАС 2010 года – потому что он «не мог не знать об отсутствии у него оснований возникновения права собственности на спорный земельный участок». А когда Волков подал кассационную жалобу, тот же Мособлсуд добавил: истец вступил во владение имуществом по сделке – договору купли-продажи – а это независимо от срока не позволяет добиться признания права собственности по давности владения.
Волков решил обратиться в Конституционный суд. Он оспорил положения п. 1 ст. 234 ГК как несоответствующие Конституции. Заявитель уверен, что в практике сформировался формальный подход судов к определению добросовестности давностного владельца при неопределенности этого критерия в законе.
Две разных добросовестности
КС разобрался в спорной норме и практике ее применения. Судьи подтвердили: действительно, в ст. 234 ГК не раскрываются критерии добросовестности давностного приобретателя – в отличие, например, от ст. 302 ГК об истребовании имущества из чужого владения. КС находит этому объяснение в том, что 302-я статья направлена на разрешение спора собственника и добросовестного приобретателя. А при применении 234-й добросовестность владельца выступает лишь в качестве одного из условий, необходимых для возвращения вещи в гражданский оборот и преодоления неопределенности относительно того, кто ей владеет. Поэтому КС решил, что критерии добросовестности применительно к двум этим статьям ГК должны быть разными.
КС обратился к практике гражданской коллегии Верховного суда, которая не исключает приобретения права собственности в силу приобретательной давности и тогда, когда давностный владелец должен был знать об отсутствии оснований возникновения права собственности.
Практика ВС свидетельствует, что добросовестность можно признать и в случаях, когда владелец понимает, что у него нет оснований для приобретения права собственности, указал Конституционный суд.
Также КС обратил внимание, что права муниципального образования в этом деле нарушены не были. Власти Краснознаменска изначально не зарегистрировали на себя право собственности, а также уклонились от участия в рассмотрении дела. Фактически город передал гражданам все свои правомочия собственника, а граждане – сперва Петров, а потом и Волков – приняли их и полностью несли расходы на содержание имущества.
В итоге судьи указали, что договор купли-продажи не мешает признать Волкова добросовестным владельцем. «Факт заключения такого договора сам по себе не может быть основанием для признания давностного владения недобросовестным или стать препятствием для приобретения права собственности на земельный участок», – решил КС.
Судьи указали, что новое толкование п. 1 ст. 234 ГК является общеобязательным, и применять эту норму иначе теперь нельзя. Уже состоявшиеся решения по делу Волкова будут пересмотрены.
Эксперты «Право.ru»: определенность в практике
Эксперты сходятся во мнении, что постановление КС вносит ясность и определенность в вопросы судебной оценки критериев добросовестности давностных приобретателей.
Конституционный суд расширил понимание добросовестности для приобретательной давности // Поддержав подход Верховного суда
Сегодня Конституционный суд (КС) опубликовал важное постановление № 48-П о приобретательной давности. В нем он фактически подтверждает широкий подход гражданской коллегии Верховного суда (ВС) к добросовестности давностного владельца. По нему добросовестным будет тот, кто получил вещь от собственника на основании договора, однако сам так и не стал собственником (например, потому что переход права не был зарегистрирован). Эта концепция облегчает доказывание добросовестности и, вероятно, позволит чаще применять приобретательную давность. Однако сделано это, не мой взгляд, за счет снижения определенности относительно того, кого именно можно считать добросовестным. И в итоге все может обернуться тем, что суды станут применять приобретательную давность еще более ограничительно, чем сейчас.
Обстоятельства дела
В КС обратился Виктор Волков. Он приобрел участок с гаражом. Продавец обладал участком на праве пожизненного наследуемого владения. Письменный договор, судя по всему, не сохранился, так как его существование подтверждается только распиской в получении денег. Переход права зарегистрирован не был.
Суды отказались признавать за Виктором Волковым право собственности в силу приобретательной давности. Главное основание для отказа заключалось в том, что он недобросовестен, так не мог не знать, что не приобрел право собственности на спорный участок. Они сослались на п. 15 постановления Пленумов Верховного и Высшего арбитражного судов № 10/22, называющий добросовестным того, кто, получая владение, не знал и не должен был знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности.
Что сказал Конституционный суд
КС признал такой подход чересчур формальным и не отвечающим целям приобретательной давности, которые заключаются в возврате имущества в гражданский оборот. В постановлении КС сделан вывод, что если владелец участка приобрел его по сделке с прежним правообладателем, которая не привела к переходу права, и собственник не проявлял «намерения осуществлять власть» над участком, то «совершение такой сделки… само по себе» не может основанием для признания владельца недобросовестным.
Таков выявленный конституционно-правовой смысл ст. 234 ГК, и применять правила о приобретательной давности (ст. 234 ГК) следует впредь с учетом этого разъяснения.
Как видно, КС сформулировал резолютивную часть достаточно аккуратно. Он ответил на вопрос, можно ли определенные обстоятельства считать основанием для вывода о недобросовестности владельца.
Кажется поэтому, что сфера применения правовой позиции КС достаточно узка. Но было бы заблуждением считать так, ведь чтобы прийти к своему выводу КС пришлось в целом широко интерпретировать добросовестность, опираясь на несколько важных тезисов о задачах приобретательной давности. Разберу их по очереди и прокомментирую.
Приобретательная давность защищает публично-правовые интересы
По мнению КС, приобретательная давность направлена на защиту «не только частных интересов собственника и владельца имущества, но и публично-правовых интересов, как то: достижение правовой определенности, возвращение имущества в гражданский оборот, реализация фискальных целей». В этом она отличается от защиты добросовестного приобретателя по ст. 302 ГК, которая «направлена на разрешение спора собственника и добросовестного приобретателя» (т.е., видимо, на защиту исключительно (?) частных интересов).
Такое понимание приобретательной давности, судя по всему (КС прямо это не говорит), должно оправдывать ее широкое применение.
Мне этот подход кажется сомнительным. Нельзя сказать, что в ситуации, рассмотренной КС, существовала правовая неопределенность. Напротив, все было достаточно ясно: собственником вещи был муниципалитет. Это же будет справедливым для всех ситуаций, когда известно, кому принадлежит вещь, находящаяся в давностном владении.
Еще сомнительнее тезис о защите с помощью приобретательной давности фискальных интересов. Если известен действующий собственник, то бюджет никак не пострадает, ведь платить налоги должен он. Ну а если этот собственник — публичное образование (как в этом деле), то применение против него приобретательной давности не защищает фискальные интересы, а, напротив, угрожает им!
Остается только мотив возврата имущества в гражданский оборот. Проблема «выпадения» имущества из оборота в России связана с коротким сроком исковой давности. Из-за ее истечения собственник довольно скоро, до истечения срока приобретательной давности, утрачивает возможность вернуть вещь. Но в таком случае есть два выхода: увеличить срок исковой давности или позволить владельцу стать собственником. КС выбрал второй вариант. Остается неясным, почему он является более верным с точки зрения Конституции и защиты публичных интересов.
В общем, объяснить широкое применение приобретательной давности публичными интересами довольно сложно, если истинный собственник имущества известен.
Добросовестность при давностном владении шире, чем добросовестность при виндикации
Это различие КС объясняет двумя соображениями. Первое связано как раз с тем, что приобретательная давность защищает публичные интересы, а виндикация — только частные (что само по себе сомнительно, но не буду здесь на этом останавливаться). Второе соображение связано с элементом срока. Статья 302 ГК говорит о защите добросовестного приобретателя. Здесь, по определению, добросовестность должна устанавливаться в момент приобретения. Давностное владение — это длящееся состояние, при котором собственник пассивен, а потому к добросовестности следует подходить более гибко.
Отсюда следует, что добросовестность может пониматься не только как незнание об отсутствии права у отчуждателя, что следует из ст. 302 ГК, но и как поведение владельца в течение давностного срока.
Опасность этого тезиса я вижу в том, что он позволяет заменить достаточно определенное понятие добросовестности менее определенным, при этом нарушая содержательную связь между двумя нормами закона (ст. 302 и 234 ГК). Более того, этот тезис создает риск ограничительного применения правил о приобретательной давности.
Остановлюсь на этих вопросах чуть подробнее.
Почему выявление добросовестности через поведение владельца мне кажется неопределенным? Ответ достаточно прост: потому что нет ясных критериев такого поведения. Сам КС не пытается их толком сформулировать (об этом чуть ниже). По сути, в резолютивной части он дает только отрицательный ответ, говоря, какие обстоятельства не свидетельствуют о недобросовестности. Отрицательные характеристики не могут определять понятие. В итоге получится, что каждый будет понимать добросовестность по-своему. Владельцы будут идти в суд, надеясь, что получат право собственности по давности владения. Судьи будут руководствоваться какими-то своими критериями. Споры будут продолжаться до бесконечности, и, похоже, Верховному и Конституционному судам придется еще не раз отвечать на обращения истцов, которым отказали в применении ст. 234 ГК. По сути, этим разъяснением КС как раз подорвал ту ценность, о которой он не раз говорил в постановлении, — правовую определенность.
Почему позиция КС может вопреки ожиданиям сузить сферу применения приобретательной давности? Все дело в том, что она покоится на одной достаточно опасной посылке: для определения добросовестности можно учитывать поведение владельца после того, как он получил контроль над вещью. Истории права известны случаи, когда применялся такой подход. Делалось это для того, чтобы признать недобросовестным владельца, который при получении владения был добросовестным, так как не знал, что не стал собственником, но узнал об этом впоследствии. «Последующая недобросовестность имеет значение» — так кратко формулировался этот принцип.
Этой проблемы позволял избежать подход, заложенный в Постановлении № 10/22, приравнивающий добросовестность для защиты от виндикации и добросовестность для приобретательной давности. Таким образом, он гарантировал, что требование добросовестности не будет применяться слишком широко, и при этом не нарушал связь между ст. 302 и 234 ГК.
(Кстати, в постановлении КС встречается фраза «требование о добросовестном заблуждении [владельца о наличии у него права собственности. — Прим. мое] в течение всего срока владения без какого-либо разумного объяснения препятствует возвращению вещи в гражданский оборот». Здесь можно отметить, что такого требования в Постановлении № 10/22 нет: оно говорит о заблуждении лишь в момент приобретения. Последующая недобросовестность не имеет значения. Поэтому опасения КС в этом отношении напрасны.)
Добросовестность для приобретательной давности — это забота об имуществе и ненарушение прав иных лиц
В резолютивной части постановления КС говорит лишь о фактах, которые не могут быть основанием для вывода о недобросовестности. Это опасный подход, так как он не дает положительных ориентиров для практики. Судам говорят: если владелец знает о том, что не стал собственником по сделке, то это не повод считать его недобросовестным. Означает ли это, что его можно считать добросовестным? Тоже нет! Так кого считать в таком случае добросовестным? Некоторые подсказки можно найти в мотивировочной части постановления КС.
КС с одобрением ссылается на ряд определений гражданской коллегии ВС, в которых добросовестными признаются владельцы, длительное время обладающие вещью, заботящиеся о ней, несущие на нее расходы и не нарушающие при этом ничьих прав. Видимо, они должны наполнять новую добросовестность некоторым содержанием, очерчивая ее границы. Присмотримся к этим критериям внимательнее.
Имеет ли значение длительность обладания вещью? Если да, то добросовестным владелец становится не сразу, а через некоторое (длительное!) время. Тогда и срок давностного владения начинает течь не сразу, а только после истечения этого времени. Только непонятно, после какого. Такая интерпретация слишком неопределенна и потому не может быть принята. Поэтому остается признать, что под «длительным владением» КС понимает просто истечение срока давностного владения.
Важна ли забота о вещи? Очевидно, да. Но совсем не очевидно, что под ней понимать. Кто-то скажет, что это постоянный ремонт, улучшение имущества. Кто-то — просто проживание в нем и «тушение пожара» по мере необходимости (протекла крыша — отремонтируй). Ну и мало кто согласится с тем, что простое проживание в доме должно признаваться заботой о нем. Предугадать вывод судов сложно. Мы оказываемся в ситуации неопределенности. И совсем непонятно, почему мы будем «наказывать» непризнанием права собственности того, кто живет в доме, не проявляя заботы о нем. Он явно заинтересован в использовании имущества больше, чем собственник! Нет ли здесь нарушения публичных интересов, о которых должна заботиться приобретательная давность?
Но главное — а не стоит ли применить этот критерий заботы и к тем добросовестным владельцам, которые не знали, что собственниками не являются, т.е. к тем, кто был субъективно добросовестным при получении имущества? Уверен, что многие судьи не устоят перед таким соблазном, особенно если речь будет идти о публичной собственности. Вполне вероятно, что забота будет интерпретирована ими как существенные вложения в имущество и, таким образом, публичная собственность будет защищена от перехода в частные руки.
Остается последний, отрицательный, критерий — отсутствие нарушения чужих прав. Он в постановлении проиллюстрирован обстоятельствами из дела заявителя. Муниципальное образование не зарегистрировало свое право собственности, уклонилось от участия в деле, не заявляло иска о признании права собственности. «Исходя из этого владение [Виктором Волковым] земельным участком не может рассматриваться как нарушающее права муниципального образования», — резюмирует КС.
Я вижу две проблемы в таком рассуждении.
Во-первых, оно сужает понимание неправомерных действий. Вполне естественным мне кажется считать неправомерным любое использование чужого имущества без согласия его собственника. С точки зрения КС, это не так. Мои действия не будут нарушать право собственника, если он в течение какого-то времени не протестует против них. В течение какого времени — это неясно. Возможно, в течение срока исковой давности? Но как тогда быть, если собственник заявил иск, а ответчик на исковую давность не ссылается? Может ли суд отказать в иске, посчитав, что ответчик не нарушал право собственника, потому что последний долго не проявлял интереса к имуществу? Нет нарушения права, нет и права на иск! А как быть с негаторным иском, для которого нет исковой давности?
Во-вторых, получается, вывод о добросовестности давностного владельца будет зависеть не только от его действий, но и от действий собственника недвижимости. Ведь если собственник проявляет какой-то интерес к своему имуществу, например зарегистрировал право на него по истечении исковой давности, то владелец будет нарушать его право, а потому не должен считаться добросовестным. Учет поведения собственника после утраты им владения, на мой взгляд, противоречит самой идее приобретательной давности как способа приобретения права собственности, основанного на факте длительного владения, т.е. на действиях приобретателя.
Как можно было бы поступить Конституционному суду
Вместо расширения понятия добросовестности КС мог сделать то, с чем согласилось бы большинство комментаторов: признать ст. 234 ГК неконституционной в той мере, в которой она не позволяет стать собственником недобросовестному владельцу, каковым и был Виктор Волков. Такая позиция КС вынудила бы внести, наконец, в эту статью поправки, допускающие недобросовестное давностное владение. Этим бы КС сослужил бОльшую службу правовой определенности, о ценности которой он несколько раз высказывался в постановлении.
Еще один вариант предлагал Константин Скловский в своей статье: дать такому владельцу по сделке иск о признании за ним права, конвалидирующий недостатки формы сделки. Об этом он писал в своей статье, размещенной на Закон.ру.
Какие тезисы из мотивировочной части постановления надо поддержать
Этот пункт очень важен, так как тезисы могут ускользнуть от внимания судов. Поэтому считаю необходимым их выделить.
1. Если собственнику отказали в иске по ст. 302 ГК, то добросовестный приобретатель становится собственником. Причем, неважно, идет ли речь о недвижимом или движимом имуществе. Эта позиция уже есть в Постановлении № 10/22, но важно, что она прозвучала и от КС.
2. Презумпция государственной собственности на землю не означает недобросовестности всех владельцев публичных участков. КС обосновывает эту идею через равенство публичных и частных субъектов гражданского права. Если мы допускаем приобретение по давности участков, от которых фактически отказался частный собственник, то так же следует поступать и в отношении участков, принадлежащих публичным образованиям.
Актуально ли постановление Конституционного суда сейчас
КС высказал свою позицию в отношении приобретательной давности, которая истекла до начала этого года. Он подчеркивает в постановлении, что законодательство не содержит определения добросовестности для приобретательной давности. В этом году такое определение появилось в п. 6 ст. 8.1 ГК:
«Приобретатель недвижимого имущества, полагавшийся при его приобретении на данные государственного реестра, признается добросовестным (статьи 234 и 302), пока в судебном порядке не доказано, что он знал или должен был знать об отсутствии права на отчуждение этого имущества у лица, от которого ему перешли права на него».
В связи с этим между Романом Бевзенко и Андреем Рыбаловым уже возник спор о том, применима ли новая позиция КС к давностному владению, которое продолжается после начала 2020 года? Андрей Рыбалов считает, что п. 6 ст. 8.1 ГК говорит только о частной ситуации и не исключает иное понимание добросовестности в других случаях (см. здесь).
Соглашусь с тем, что такое толкование возможно. Другой вопрос, является ли оно правильным? По уже изложенным причинам я в этом сомневаюсь. Думаю, что вернее было бы признать остальных владельцев недобросовестными и дать им возможность стать собственниками в силу приобретательной давности.