Как сделать ингушскую башню
Человек башен
Что делать в XXI веке ингушу, если он хочет свою собственную башню? Таким вопросом однажды задался Магомед-Башир Оздоев из Назрани и решил начать с малого — с миниатюрных копий древних сооружений. С тех пор прошло двадцать лет, и теперь он — самый известный в республике мастер по созданию миниатюр. О том, как ему удается с предельной точностью воссоздавать уменьшенные копии архитектурных шедевров Ингушетии, мастер рассказывает сам.
— Прежде чем начать делать чертеж, я еду в горы. Именно там ко мне приходит вдохновение, как создать ту или иную башню, — говорит Магомед-Башир Оздоев. — Для меня горы — это заряд особой энергии, без которой жизнь мрачнеет.
Вдохновением в этот раз стали не горы, а наше предложение сделать для «Это Кавказ» миниатюру одной из башен селения Хамхи. Магомед-Башир согласился и в назначенный день ждал нас в своей небольшой мастерской.
В нескольких квадратных метрах уместились пара верстаков, полки с инструментами, красками и книгами. Здесь он когда-то в течение двух лет и создавал, как признался, свою лучшую работу — модель древнего ингушского села, которую теперь наотрез отказывается продавать.
Впрочем, этих молоточков, чертежей, красок, камней могло бы и не случиться в жизни Магомеда-Башира, если бы семнадцатилетний будущий юрист в середине девяностых не приехал в горную Ингушетию. Тогда он впервые и увидел легендарные ингушские башни.
— В тот момент я прозрел, так как красота родного края и величие родных башен Вовнушек настолько поразили меня, что я без сомнений решил научиться воссоздавать их в миниатюре.
Магомед-Башир признался, что к «Вовнушкам» у него особое чувство, так как это его родовые башни. Одна копия, кстати, сейчас стоит у него во дворе.
— Свою первую башню я сделал из гипса, и эта работа открыла мой путь становления как мастера декоративно-прикладного искусства, — вспоминает Магомед-Башир.
Вскоре такое искусство стало приносить доход. Сейчас заказы на изготовление декоративных фигур и элементов оформления фонтанов во дворах частных владений поступают со всей республики. А диплом юриста Магомеду-Баширу пригодился лишь, чтобы вести этот бизнес.
В горах, где мастер черпает вдохновение, он измеряет башни, чтобы уменьшенная копия получилась с максимально точными пропорциями. Камни Магомед-Башир берет вблизи того селения, где стоит башня, которую он будет воссоздавать.
— Вы не подумайте, камни с башен я не беру, ведь я же не варвар, — улыбаясь, говорит Магомед-Башир.
Подбор нужного камня для него тоже творческий процесс. Подходящий материал приходится искать иногда весь день, а то и неделю.
— Камни со временем меняют цвет, и я старюсь подобрать именно такой, чтобы соответствовал башне.
Дробление камня происходит во дворе. Каждый осколок становится предметом пристального изучения.
— Я использую все, даже самые маленькие куски, так как в них кроется что-то национальное и родное. После дробления я начинаю точить камни, делая из них маленькие блоки, которые повторяют формы оригинальной ингушской башни. Главное в работе — терпение, но для меня это не что иное, как работа для души, во время нее я забываю о существующих проблемах и переношусь в прошлое, в мир башен и легенд.
Набравшись вдохновения, камней и терпения, Магомед-Башир делает чертеж будущей модели. «Стандартная» башня уменьшается примерно в 100 — 140 раз. Чтобы профессионально создавать проекты, «человек башен» — так называют Магомеда-Башира близкие и знакомые — целый год учился в художественной школе у известного в Ингушетии художника Дауда Оздоева.
— В моей жизни было много людей, которые помогали мне в освоении мастерства создания мини-башен, но Дауд Оздоев был одним из первых, и полученные от него знания невозможно переоценить.
По готовому чертежу мастер из тонкой проволоки делает «скелет» миниатюры. На это уходит примерно неделя непрерывной работы.
Насмотревшись на отца, двое сыновей Магомеда-Башира уже тоже постигают сложное ремесло, правда, пока подходят к делу просто.
— Когда они только начинали повторять за мной, я им сразу сказал, что нельзя строить башню, не дав ей четкого ингушского названия. Они так и делают. Воображение их, конечно, поражает.
Маленькие подмастерья, несмотря на несложность своих работ, дают им названия со смыслом: «баскилг корт» (голова сверчка), «берката ц1а» (благодатный дом) и другие имена, которыми продолжают удивлять отца.
— Мне очень приятно, что дети так увлекаются ингушскими башнями. Например, недавно они придумали игру — кто сложит выше башню без клея. Самому захотелось поиграть, но, к сожалению, проиграл еще в первом раунде.
В создании же миниатюр Магомед-Башир не проигрывает, да и некому. В родной республике он самый известный мастер этого дела. За что не раз получал награды, стал членом республиканского союза художников, а его работы выставлялись в разных музеях и даже в Государственной думе.
Секреты производства Магомед-Башир держит в секрете. К слову, рецепт клея, который мастер готовит сразу после завершения проволочного скелета, для нас остался тайной.
Камни наточены, клей разведен, каркас собран. Теперь самый кропотливый этап работы — маленьким пинцетом Магомед-Башир приступает к кладке.
Все как при строительстве дома: кирпичи смазываются раствором и укладываются в ряд. Однако, в отличие от большой стройки, где под рукой имеются и измеритель уровня, и много других полезных инструментов, у миниатюриста есть только свои глаза. Магомед-Башир с невероятной точностью складывает кирпичики размером в ноготок, на что у неподготовленного человека не только мастерства не хватит, но и терпения.
Готовая конструкция помещается на основание. Оно обычно выполнено из гранита, подобранного под каждую башню индивидуально. На этой основе уже вручную создается «растительность». Для этого Магомед-Башир в горах собирает мох и ветки, которые хранятся в его мастерской.
В мастерской Магомеда-Башира Оздоева, автора миниатюр башенных комплексов Ингушетии
Вчера я выкладывал фотографии башенного замка Вовнушки, а сегодня хочу рассказать о человеке, который впервые посетил горную Ингушетию в возрасте 17 лет; красота родного края и величие родных башен, Вовнушек, его настолько поразила, что он решил научиться воссоздавать их в миниатюре. С нуля он научился этому искусству, сделав несколько десятков макетов, разной сложности и размера, вплоть до нескольких метров, сейчас они выставляются в музеях Ингушетии, и продаются в частные коллекции.
В гости к этому замечательному мастеру, Магомеду-Баширу Оздоеву, приехала съёмочная группа канала Russuan Travel Guide, чтобы записать интервью, а я был вместе с ними, и предлагаю небольшой фоторепортаж. Тем, кто любит башни, миниатюры, и Ингушетию) очень рекомендую.
1. Мастерская Магомеда-Башира небольшая, несколько квадратных метров. Есть еще одно помещение, но интервью решили записывать тут.
2. Пока съёмки не начались, у меня была возможность осмотреться. Макет начинается с чертежа.
3. Основой миниатюр может быть обычный пенопласт 🙂
4. Он обшивается камнями, которые крепятся на клею.
5. В итоге получается такая модель, Вовнушки (вид, кстати, до их реставрации).
7. Завидую тому, в чьи руки она попадет 🙂
8. Тем временем всё готово и начинается съёмка.
10. Не все макеты повторяют существующие башенные комплексы, многие Магомед-Башир придумывает сам. Вдохновение к нему приходит в горах, в которых он стремится уединиться перед очередной работой (как я его понимаю! ;))
11. Работа требует сосредоточенности, Магомед-Башир невероятно спокойный для ингуша), скромный 🙂 говорит тихо, мягко, но в голосе чувствуется уверенность и какая-то особая энергия.
13. Учиться работе по созданию миниатюр Магомед-Баширу пришлось путем проб и ошибок, как правильно делать макеты ему подсказывало собственное чутье.
14. Некоторые макеты Магомед-Башир делал по 6-9 месяцев, для этого нужно колоссальное терпение.
16. Шлифовка материала.
17. Последний штрих, установка камня на вершину башни.
18. И работа почти готова.
19. В мастерской я нашел еще несколько его работ, но это детали к крупным проектам.
20. Примерно вот к таким проектам, которые с трудом могут донести два человека) Макет транспортируют к месту съёмки.
21. Это модель вайнахского аула в горах.
22. Детализация поражает!
23. 
24. 
25. 
26. 
27. В глубине, между скалами, не забыт даже традиционный ингушский могильник.
28. Работы Магомед-Башира, уверен, видели многие ингуши, например, копия аула Таргим выставлена в краеведческом музее Назрани:
29. А это вновь Вовнушки. Всё таки, это самый впечатляющий комплекс у ингушей 🙂 Во время интервью я не мог отвлекать Магомед-Башира вопросами, зато после удалось перекинуться несколькими словами насчет строительства Вовнушек, и других башенных комплексов Оздоевых, которых в Ингушетии более двух десятков!
Я очень рад нашему знакомству, и рад за ингушей, что у них есть такие люди, большие таланты и настоящие патриоты!
Магомед-Башир, успехов тебе во всём!
В поисках каменных башен (Ингушетия)
После трудовой недели в Москве мой кавказский вояж продолжился.
Я снова отправился в горы на поиски каменных башен, историю создания которых подробно описал в своем предыдущем рассказе о чеченском путешествии.
В прошедшие выходные я открыл для себя Ингушетию — страну башен и легенд, жители которой раньше гордо именовали себя галгаями, что в переводе с ингушского значит «житель башен». Помог мне в знакомстве с историей региона и его достопримечательностями замечательный местный гид с красивым именем Багауддин, предпочитающий, чтобы туристы называли его просто Борисом. Мы договорились об экскурсии недели за три до поездки, а за пару дней до моего прибытия в Ингушетию Борис позвонил и уточнил, не буду ли я против присоединения еще двух туристов. Я был только за, так как в компании всегда веселее. Дополнительным бонусом стала экономия моего бюджета, так как стоимость экскурсии была фиксированной, и не зависела от числа экскурсантов, количество которых ограничивалось лишь вместимостью автомобиля Бориса.
Начальной точкой маршрута был выбран Владикавказ, как ближайший к Ингушетии крупный транспортный узел, в которой легко можно добраться из российских регионов различными видами транспорта. Борис очень оперативно собрал группу с разных отелей, и мы сразу отправились в горы — в Джейрахское ущелье, которое местные жители часто называют солнечной долиной.
Однако, наше субботнее утро выдалось пасмурным и туманным, и мы начали немного беспокоиться, что непогода может украсть у нас часть ярких впечатлений от овеянной легендами Ингушской земли. Как же мы ошибались, предстоящий день готовил для нас столько открытий, что даже если бы пошел проливной дождь, то мы все равно остались бы в диком восторге от увиденного.
Перед въездом в Джейрахский район республики Ингушетия нас остановил пограничный блокпост для проверки документов, так как совсем рядом находится граница с Грузией, и въезд на территорию данного района разрешен без пропусков только гражданам России. Пока у нас проверяли документы, мы вышли из машины подышать горным свежим воздухом. На информационных стендах блокпоста меня привлекла карта Джейрахского района с нанесенными на нее сторожевыми башнями.
Я не поверил своим глазам, что впереди нас ждет знакомство с таким многообразием средневековой архитектуры. Проверка заняла минут 10, и мы начали наш путь по terra incognita для большинства жителей России, а Борис начал свой увлекательный рассказ.
Сразу скажу, что поразило меня на Ингушской земле — это то, что с каждой примечательной горной вершиной, с каждым поселком с башнями связана какая-нибудь легенда, бережно хранимая ингушами, передающаяся из поколения в поколение. При въезде в Джейрахское ущелье Борис сразу же представил нам священную гору Мят-Лоам (в переводе с ингушского Родина (мать) гора), или по-русски Столовую гору из-за ее специфической плоской вершины.
По древним языческим преданиям создана эта гора была богом-создателем всей Земли, который закончив работу, решил остановиться и полюбоваться с небес на свое изваяние, и оно так ему понравилось, что на самом красивом месте создатель решил оставить свою печать, прижав ладонь к поверхности земли в надежде оставить отпечаток руки на вечную память земным обитателям. Но, благодарная почва не хотела отпускать ладонь творца и устремилась ввысь вслед за движением божьей руки, освободив ее лишь при рождении под ладонью горы с плоской вершиной. Бог не обиделся на почву и согласился с тем, что завершающим аккордом в создании Земли станет не впадина, а величавая гора. Предки ингушей с огромным почтением относились к священной Мят-Лоам, превратив ее в место совершения различных ритуалов. На ее вершине были воздвигнуты святилища, в которых в день летнего солнцестояния совершались жертвоприношения и возносились молитвы божеству о хорошем урожае и дожде, а также устраивались грандиозные празднования. С приходом ислама ингуши не прервали данные традиции. По некоторым свидетельствам в святилище проводились советы старейшин по особо важным вопросам. Считалось, что Бог-создатель помогал принять членам совета единственно правильное решение. Глядя на непреступную гору, я позавидовал старцам из совета старейшин, которые могли позволить себе взобраться на гору и еще иметь силы и ясный ум для принятия судьбоносных для своего народа решений. Видимо мне пришлось бы взять самоотвод, если бы меня делегировали на эти советы.
Помолившись Богу-создателю о ниспослании хорошей погоды, мы продолжили нашу экскурсию, остановившись на окраине села Джейрах у первой родовой башни, встретившейся нам на пути.
Эта башня с любовью была восстановлена современными представителями старинного рода и открыта для осмотра любопытных туристов. Здесь впервые за время моих путешествий по Кавказу мне удалось зайти внутрь башни и воочию увидеть ее строение.
Башни Ингушетии: особенности строительства, обустройство, традиции
После того, как мы посетили Ингушетию и своими глазами увидели сказочные ингушские родовые башни, мне стало интересно, как они были построены. В сети эти постройки называют шедеврами архитектуры и не удивительно! Ведь некоторые из них построены еще в IX-X вв.. Развитие архитектуры сопровождалось не только отсутствием каких-то технологий в то время, но и суровыми условиями. Например, замки Вовнушки построены на отроге скалы и будто являются её частью. Такие башни использовались для оборонительных целей.
Вообще в башенных комплексах можно выделить несколько видов построек:
Эти уникальные средневековые постройки встречаются в горной Ингушетии, некоторых районах Чечни, Гузии и Дагестана.
Каждый замковый (башенный комплекс) принадлежал и принадлежит определенном тейпу, т.е. роду. В него в свою очередь вливаются множество фамилий. Только элитные и сильные тейпы могли позволить себе иметь башню или целый комплекс.
Интересный факт: представители тейпов продолжают ухаживать за своими башнями и даже строить новые по тем же технологиям, как и несколько веков назад. Многие комплексы реставрируются и за счет государства. Например, большой комплекс Эгикал. Он является объектом особого внимания туристов, мы лично видели несколько автобусов, когда проезжали мимо.
Сейчас в Ингушетии насчитывается около 120 боевых башен, но еще остаются неизученными труднодоступные места. Часть построек была уничтожена в сталинские времена в период депортации ингушского народа и во время царских репрессий.
Почему башенные комплексы называют «замковыми»?
Дело в том, что ингушские башни создавались такими не для красоты, а для выживания и защиты. В те времена люди старались оградить себя от междоусобиц и набегов соседей. Кроме того, через ущелья лежал путь к западным и северным землям, через который проходили не только дружественные народы.
Поселение ингушей представляло собой укрепление на подобие небольшого замка, обнесенного стеной, а иногда и рвом. Внутри располагались жилые, боевые башни и хозяйственные постройки. Ингушские постройки отличала «аккуратность, продуманность и монументальность. Например, толщина стен боевых башен достигала до одного метра, в стены замка и башен были встроены кормушки и коновязи, вершины башен украшали родовые камни и символы.
Мастер, построивший башню, по-традиции оставлял на ней свою «печать» — этот символ называли «рукой мастера». Также упоминается, что мастера, работавшие за пределами своей страны не имели права строить там классические боевые башни.
Распространенным является знак «Эздел-Тараз», расположенный между последним и предпоследним этажом башни. Этот символ выглядит, как человек с раскинутыми руками и обозначает великий народ, молящийся солнцу.
В случае нападения, всё было продумано до мелочей. Поэтому особенно интересно устройство боевых башен.
Боевые башни и их устройство
Боевые башни считаются верхом мастерства. Технология строительства башен постепенно эволюционировала: сначала появились полубоевые башни, после исключительно боевые. Сначала их строили с плоской крышей, а после с пирамидальной. Но с появление новых технологий старые не исчезали. По одной из теорий, башни с пирамидальными крышами строили в более опасных и открытых местах, они считались более укрепленными.
Каждый этаж башни нес свое назначение. Боевые башни строили 4, 5, и 6-этажными с уклоном стен 10-14 градусов. В известковый раствор для прочности добавляли сырые яйца и сыворотку.
На первом этаже в специальных отсеках хранились запасы, здесь же по необходимости держали пленных. Сообщение между этажами осуществлялось с помощью приставных лестниц через ходы в углах башни.
Второй этаж предназначался для жизни воинов и защитников. Именно на втором этаже был вход в башню, таким образом исключалась возможность тарана, а башня с земли оставалась неприступной. Жильцы попадали сюда, приставляя в стене бревно с зазубринами. Дверь крепко запиралась на встроенный в стену засов, своды второго этажа были выполнены только из камня — значит враг не мог поджечь башню, даже если прорвется на этаж.
Специальные каменные перекрытия (матки) в своде башни служили дополнительным укреплением при землетрясении и опорой для верхних этажей. Их делали на втором, а иногда и на третьем этажах.
Остальные этажи в большинстве случаев имели деревянные перекрытия. Начиная со второго этажа в стенах делали отверстия для света, бойницы и наблюдательные щели. Бойницы располагались так, чтобы можно было контролировать всю территорию вокруг башни, без «слепых пятен».
Башня с пирамидальной крышей и балкончики-мяшикули
Так как аулы в ущельях располагались неподалеку друг от друга, то башни служили замечательной сигнальной системой для оповещения об опасности соседей. Только в одном Джейрахском ущелье насчитывалось около 150 поселений. Поэтому башни строились с таким расчетом, чтобы можно было увидеть сигнал и передать его дальше.
Устройство жилых башен
Жилые башни по понятным причинам имели не таких крепких стен, как боевые, их основание было гораздо более широким до 12 метров по одной из сторон. Камни обрабатывались не так тщательно и в целом кладка не была такой аккуратной. Во многом это объясняется назначением башни.
Жилые строились гораздо быстрее, чтобы быстрее дать семье кров. Внутри башни отделывались штукатуркой желтого или белого цвета. Такие постройки имели 2-3 этажа. Перекрытия в жилых башнях были деревянными и держались на центральной каменной опоре.
Первый этаж служил хозяйственным нуждам: стойлом для лошадей, хлевом для скота, хранилищем продуктов.
Второй этаж служил основным жилым помещением. Здесь же располагался очаг с котлом на цепи. Это место считалось в определенном смысле святым.
Например, кровный враг, коснувшийся надочажной цепи, получал неприкосновенность. А невеста переходя из одной семьи в другую прощалась с родным домом взяв в руки эту цепь, а в новой семье тем же действием показывала, что тереь это ее новая семья.
Третий этаж мог служить дополнительным складом или гостевой комнатой. Иногда в третьем этаж также располагались бойницы для обороны. Камни, покрывавшие крышу, не скрепляли раствором, чтобы в бою можно было кидать их на головы врагов.
Полубоевые башни
Этит тип башен считается переходным к полноценным боевым. Они имели 3-4 этажа, достигая высоты 12-16 метров и были меньше по площади, чем обычные жилые башни и строились без опорного столба, однако вход располагался также внизу. Как и у боевых башен они имели навесные балконы и бойницы.
Особенности строительства башен
Считалось, что башню нужно успеть построить ровно за год. Поэтому семья заранее заготавливала глину и дерево, подготавливала камни и обтесывала их. Обработанный большой каменный блок считался лучшим подарком. Если строительство опаздывало по срокам, то башню разрушали. Вместе с подготовкой постройка башни не должна была превышать семи лет.
Обработка камня была титаническим ежедневным трудом. Большие глыбы или куски скал разделывали на блоки разными технологиями в зависимости от времени года. По линиям вытачивались отверстия и заливались водой. В хороший мороз камень трескался по нужной линии. Летом в отверстия заливали воду и забивали сухие клинья, которые набухали и приводили к тому же результату. Камень складывали выше, предполагаемого места строительства — так было легче потом спускать.
Тщательно выбиралось и место для строительства, так как башни строили без фундамента! По преданию, на место, где планировалось строить башню лили молоко, а через некоторое время снимали слой почвы и смотрели насколько оно впиталось. Если молоко не впиталось или проникло в почву незначительно, значит место подходящее. Перед самым началом стройки почву орошали кровью жертвенного барана.
Семья строила башню под руководством мастера, труд которых ценился на вес золота не только на территории нынешней Ингушетии, но и в соседних краях. Искусство строительства башен передавалось внутри рода и держалось в секрете от остальных.
Самым опасным считался заключительный этап строительства конусообразной крыши. Работы проводились снаружи на ремнях или лесах. Существовал риск сорваться. В этом случае хозяин (заказчик) должен был доказать, что утром мастер позавтракал и не работал голодным, иначе вся ответственность за его гибель ложилась на плечи хозяина и он выплачивал семье мастера компенсацию, включая оплату всей работы.
Окончание работ считалось большим праздником, который отмечали всей семьей, принося в жертву быка старше семи лет. Считалось, что в этот период мясо более полезное. Цифра 7 вообще имеет большое значение для ингушей.
Если вы нашли неточности в материале, пожалуйста, пишите в комментариях с ссылкой на источник! Всем спасибо за внимание!