какие свойства отношения и т п характеризуют недвижимость как правовой объект
Экономика недвижимости ответы тестов
Какие объекты имущества относятся к недвижимости (недвижимому имуществу, недвижимым вещам)?
+ Какие объекты имущества относятся к недвижимости (недвижимому имуществу, недвижимым вещам)?
— составные неотторжимые части недвижимого имущества, которые не могут быть отделены от него без несоразмерного ущерба как самому объекту недвижимости, так и отделяемой части. Они не могут быть предметом разных прав и обязанностей если иное не предусмотрено в законе или в договоре
— движимые предметы, которые связаны с недвижимым объектом общим назначением, служат ему и могут быть отделены от него по решению собственника недвижимого имущества
— имущество, вещи, ценности, не связанные непосредственным образом с землей и не прикрепляемые к ней. Подвижные, перемещаемые вещи либо те, которые способны передвигаться сами, деньги, ценные бумаги, перемещение которых не приводит к существенному изменению их свойств
Какие объекты имущества относятся к существенным неотделимым частям недвижимого имущества?
— земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения
+ составные неотторжимые части недвижимого имущества, которые не могут быть отделены от него без несоразмерного ущерба как самому объекту недвижимости, так и отделяемой части. Они не могут быть предметом разных прав и обязанностей если иное не предусмотрено в законе или в договоре
— движимые предметы, которые связаны с недвижимым объектом общим назначением, служат ему и могут быть отделены от него по решению собственника недвижимого имущества
— имущество, вещи, ценности, не связанные непосредственным образом с землей и не прикрепляемые к ней. Подвижные, перемещаемые вещи либо те, которые способны передвигаться сами, деньги, ценные бумаги, перемещение которых не приводит к существенному изменению их свойств
Какие объекты имущества относятся к принадлежностям недвижимого имущества?
— земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения
— составные неотторжимые части недвижимого имущества, которые не могут быть отделены от него без несоразмерного ущерба как самому объекту недвижимости, так и отделяемой части. Они не могут быть предметом разных прав и обязанностей если иное не предусмотрено в законе или в договоре
+ движимые предметы, которые связаны с недвижимым объектом общим назначением, служат ему и могут быть отделены от него по решению собственника недвижимого имущества
— имущество, вещи, ценности, не связанные непосредственным образом с землей и не прикрепляемые к ней. Подвижные, перемещаемые вещи либо те, которые способны передвигаться сами, деньги, ценные бумаги, перемещение которых не приводит к существенному изменению их свойств
Какие объекты имущества относятся к движимости (движимому имуществу, движимым вещам)?
— земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения
— составные неотторжимые части недвижимого имущества, которые не могут быть отделены от него без несоразмерного ущерба как самому объекту недвижимости, так и отделяемой части. Они не могут быть предметом разных прав и обязанностей если иное не предусмотрено в законе или в договоре
— движимые предметы, которые связаны с недвижимым объектом общим назначением, служат ему и могут быть отделены от него по решению собственника недвижимого имущества
+ имущество, вещи, ценности, не связанные непосредственным образом с землей и не прикрепляемые к ней. Подвижные, перемещаемые вещи либо те, которые способны передвигаться сами, деньги, ценные бумаги, перемещение которых не приводит к существенному изменению их свойств
О каких объектах имущества дает представление следующее понятие: «земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т.е. объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения»?
+ о недвижимом имуществе
— о существенных частях недвижимого имущества
— о принадлежностях недвижимого имущества
— о движимом имуществе
О каких объектах имущества дает представление следующее понятие: «составные неотторжимые части недвижимого имущества, которые не могут быть отделены от него без несоразмерного ущерба как самому объекту недвижимости, так и отделяемой части. Они не могут быть предметом разных прав и обязанностей если иное не предусмотрено в законе или в договоре»?
— о недвижимом имуществе
+ о существенных частях недвижимого имущества
— о принадлежностях недвижимого имущества
— о движимом имуществе
О каких объектах имущества дает представление следующее понятие: «движимые предметы, которые связаны с недвижимым объектом общим назначением, служат ему и могут быть отделены от него по решению собственника недвижимого имущества»?
— о недвижимом имуществе
— о существенных частях недвижимого имущества
+ о принадлежностях недвижимого имущества
— о движимом имуществе
О каких объектах имущества дает представление следующее понятие: «имущество, вещи, ценности, не связанные непосредственным образом с землей и не прикрепляемые к ней. Подвижные, перемещаемые вещи либо те, которые способны передвигаться сами, деньги, ценные бумаги, перемещение которых не приводит к существенному изменению их свойств»?
— о недвижимом имуществе
— о существенных частях недвижимого имущества
— о принадлежностях недвижимого имущества
+ о движимом имуществе
Совокупность ниже перечисленных свойств и отношений характеризуют объект недвижимости (землю) как объект какого плана? Местоположение, площадь и границы, объем, размер (высота, ширина, длина), форма, ландшафт, залежи ископаемых, тип почвы, физические характеристики, внешняя среда
+ как физический объект
— как правовой объект
— как экономический объект
— как социальный объект
Совокупность ниже перечисленных свойств и отношений характеризуют объект недвижимости (землю) как объект какого плана? Право собственности, вещные права: пожизненное наследуемое владение, постоянное пользование, хозяйственное ведение, оперативное управление, траст, залог, аренда, застройка, сервитуты, право на земельный участок собственника здания, расположенного на нем, специальное право «золотая акция» на участке в управлении предприятием, иные права
— как физический объект
+ как правовой объект
— как экономический объект
— как социальный объект
Совокупность ниже перечисленных свойств и отношений характеризуют объект недвижимости (землю) как объект какого плана? Товар, капитал в вещной форме, полезность, доходность, издержки содержания, ликвидность, финансовый актив, стоимость, цена, налогообложение, инвестирование, спрос и предложение.
— как физический объект
— как правовой объект
+ как экономический объект
— как социальный объект
Совокупность ниже перечисленных свойств и отношений характеризуют объект недвижимости (землю) как объект какого плана? Место обитания людей всех поколений, условие жизни людей, невосполнимый природный ресурс, источник благ, пространственный базис размещения других объектов имущества, объект защиты на благо всех людей, основа свободы и независимости людей, престижность владения, основа гордости и славы, многофункциональное назначение, условие формирования социальных слоев общества.
— как физический объект
— как правовой объект
— как экономический объект
+ как социальный объект
Какие свойства, отношения и т.п. характеризуют недвижимость как физический объект?
+ местоположение, площадь и границы, объем, размер (высота, ширина, длина), форма, ландшафт, залежи ископаемых, тип почвы, физические характеристики, внешняя среда
— право собственности, вещные права: пожизненное наследуемое владение, постоянное пользование, хозяйственное ведение, оперативное управление, траст, залог, аренда, застройка, сервитуты, право на земельный участок собственника здания, расположенного на нем, специальное право «золотая акция» на участке в управлении предприятием, иные права
— товар, капитал в вещной форме, полезность, доходность, издержки содержания, ликвидность, финансовый актив, стоимость, цена, налогообложение, инвестирование, спрос и предложение.
— место обитания людей всех поколений, условие жизни людей, невосполнимый природный ресурс, источник благ, пространственный базис размещения других объектов имущества, объект защиты на благо всех людей, основа свободы и независимости людей, престижность владения, основа гордости и славы, многофункциональное назначение, условие формирования социальных слоев общества
Какие свойства, отношения и т.п. характеризуют недвижимость как правовой объект?
— местоположение, площадь и границы, объем, размер (высота, ширина, длина), форма, ландшафт, залежи ископаемых, тип почвы, физические характеристики, внешняя среда
+ право собственности, вещные права: пожизненное наследуемое владение, постоянное пользование, хозяйственное ведение, оперативное управление, траст, залог, аренда, застройка, сервитуты, право на земельный участок собственника здания, расположенного на нем, специальное право «золотая акция» на участке в управлении предприятием, иные права
— товар, капитал в вещной форме, полезность, доходность, издержки содержания, ликвидность, финансовый актив, стоимость, цена, налогообложение, инвестирование, спрос и предложение.
Понятие недвижимости
Отрывок из проекта статьи, посвящённой приобретению недвижимости. Буду признателен, если укажите на аспекты, которые требуют дополнительного разъяснения, уточнения, осмысления.
Господствующее представление об определяющем значении неподвижности вещи без соразмерного ущерба её целостности есть лишь подобие классической идеи связанности имущества, прирастающего составной частью к земле. Истоки «земельного» канона недвижимости, вероятно, следует искать в том, что земля представляет собой единственную в природе вещь, которая является вечной, служит самостоятельной основой для пространственного освоения человеком внешнего мира в качестве пригодной среды обитания оседлых народов и не требует для её присвоения специальных усилий, связанных с добычей и переработкой. Отсюда особая публичная значимость оборота недвижимости и стремление государства поставить себя между участвующими в нём частными лицами. Естественное различие оборота вещей движимых и недвижимых создаёт потребности в отражении ипотечных прав и преодолении затруднения, связанного с распознанием владения. Для удовлетворения этих потребностей достаточно условной обязательности внесения вещного права в достоверный реестр без правопорождающего значения записи.
Иной подход обозначен составителями Концепции совершенствования общих положений ГК РФ, согласно которому недвижимость отождествлена с правом на неё, которое занесено в реестр. Это плод прямого заимствования из Германии, где строения, возведённые на земельном участке, принадлежащем застройщику на праве застройке, считаются (фикция) частью этого права (§12 Закона о наследственном праве в Германии)[1]. Иными словами, недвижимость – то, что находится в пообъектном реестре прав, если это не противоречит природе вещи. Например, так описывает эту идею проф. РШЧП Р.С. Бевзенко: «В праве же недвижимости гражданско-правовому термину «вещь» соответствует термин «раздел реестра». Следовательно, если для некоторого объекта открыт раздел реестра, то именно этот объект и является (с точки зрения гражданского права) вещью»[2]. Подобный взгляд, сформированный под действием принципа внесения, кажется не вполне корректным, поскольку меняет местами причину (вещь) и следствие (право на неё), смешивая и отождествляя объективный факт и субъективное право.
Конечно, утверждение о наличии в гражданском обороте вещи безотносительно права на неё лишено смысла. Даже бесхозяйная вещь имеет номинального собственника. Не подлежит сомнению и организационно-техническое преимущество единого реестра, в котором учтены как характеристики объекта, так и права на него. Однако, хотя недвижимость и является понятием юридическим, обозначая правовой режим, тем не менее его триггером является не формальное признание со стороны правопорядка, а отмеченная нами выше природная особенность земли. Открытие раздела реестра есть акт юридической квалификации имущества в качестве недвижимости, который создаёт условия для объявления третьим лицам вещных прав на объект. Будучи действием правоприменительным, он не зачинает гражданское правоотношение, а лишь констатирует его. Достаточно принять во внимание, что вещные права на недвижимость появились задолго до возникновения реестра. Последующее развитие экономического обмена и увеличение плотности населения потребовали с целью предупреждения конфликтов более точного описания местоположения недвижимости. Отражение объекта в кадастре лишь фотографически достоверно (жаль, что не в 3D изображении) фиксирует ранее возникшее по своему естеству правоотношение.
Необходимость кадастра недвижимости состоит в точном обозначении границ абсолютного господства лица, но над вещью ли? Поскольку физически личность трёхмерна, то и юридически занимаемое ею пространство также имеет 3D проекцию, естественно ограниченную самой хозяйственной необходимостью и в пределах, не затрагивающих публичные интересы. О том, что земля как физический объект лишь центр притяжения этой проекции, а недвижимость как понятие юридическое не сводится к плоскостной опоре на казуистических примерах с навесающими соседскими деревьями знали уже давно (usque ad sidera, uscue ud inferоs[3]). С научно-техническим прогрессом в освоении недр и атмосферы это правило по мере публицизации частного права получило оговорку: «Собственник земельного участка вправе использовать по своему усмотрению все, что находится над и под поверхностью этого участка, если иное не предусмотрено законами о недрах, об использовании воздушного пространства, иными законами и не нарушает прав других лиц» (п.3 ст.261 ГК). В настоящее время отмечается актуализация объёмного понимания недвижимости в связи с охраной «воздушных границ» частных землевладений от беспилотных летательных аппаратов[4].
Юридическое понятие недвижимости, таким образом, схлопывает в себе объект и субъективное право на него. Они пребывают в ней совершенно особом агрегатном состоянии, в котором лицо обретает наибольшую полноту индивидуальной свободы как бы находясь внутри вещи. По тем же соображениям уплотнение собственности приводит к концентрации соседских прав, а значит ко всё большему ограничению собственности на недвижимость. С этой точки зрения в отличие от вещей движимых право на недвижимость представляется не столько правом на вещь, сколько пространственной ячейкой самой личности, вместилищем её индивидуальной свободы вне обязательств, за исключением принятых на себя добровольно и в пределах публичных ограничений. Недвижимость – это право внутри самой вещи (в юридическом смысле res in commercium). Когда собственник находится за пределами своей недвижимости, в чужом пространстве, он не теряет собственность, сохраняя потенциальную возможность обретения полной свободы. Предложенная нами объяснительная модель показывает философскую подоплеку синтетического понятия недвижимости, вмещающего в себя как объект, так и право на него таким образом, что в результате мы имеем абсолютное право внутри самой вещи.
Для установления момента возникновения недвижимости показательно недавно рассмотренное дело камчатской ГЭС[5], в котором Верховный Суд РФ указал на необходимость исследования нижестоящим судом правового режима каскада ГЭС, состоящего из 3 станций и высоковольтных линий, в качестве «единого объекта». Между тем, суды установили, что по данным ЕГРН станции отражены в качестве самостоятельных объектов, но фактически представляют собой технологически взаимосвязанное сооружение, полноценная эксплуатация которого возможна только целиком. Следовательно, Верховный Суд РФ правильно[6], на наш взгляд, отдаёт приоритет фактическому положению вещей, если имеются основания к опровержению презумпции достоверности реестра. От этого может зависеть исход дела, поскольку в случае с единым недвижимым комплексом (ЕНК) требуется голосование собственников всех трёх ГЭС.
Иной взгляд представлен в доктрине проф. РШЧП Р.С. Бевзенко, который считает, что оговорка о включении ЕНК в реестр согласно ст.133.1 ГК в равной степени относится как к нахождению его элементов на одном земельном участке, так и на нескольких земельных участках. Автор, хотя и с оговорками, проводит параллель между ЕНК и сложной вещью на том основании, что в случае с недвижимостью речь идёт о преобразовании изначально пообъектной собственности в единый объект по заявлению их собственника[7]. С такой позицией нельзя согласиться. Сравнение со сложной вещью неудачно, поскольку, как верно указывает сам автор, ЕНК в отличие от неё – это одна вещь, правовой режим которой нельзя изменить по соглашению. Собственно, закон прямо указывает на применение к ЕНК правил о неделимой вещи (абз. 2 ст.133.1 ГК). Подобное положение, когда ЕНК не назван неделимой вещью, но к нему применяются соответствующие правила, не случайно, поскольку понятие ЕНК объемлет две различные объединённые по назначению совокупности зданий и сооружений – 1) связанные физически или технологически, либо 2) расположенные на одном земельном участке вне зависимости от такой связи.
Перваягруппа объектов ЕНК (фактический ЕНК) – это классическая по своей природе неделимая вещь, поскольку изъятие отдельных составных частей приводят к дисфункции целого. Такие объекты могут рассматриваться в качестве единой вещи в силу их естественной связанности без необходимости обращения к реестру. Вторая группа объектов относится к понятию ЕНК (книжный ЕНК) только в силу их закрепления в качестве единой вещи в реестре по выбору собственника. Если ему угодно, общее назначение объектов может быть как в режиме сложной вещи (когда в ЕГРН отражены права на каждый из них), так и в режиме неделимой вещи. Однако в последнем случае, учитывая отсутствие фактической связанности объектов, правовой режим неделимой вещи приобретается только путём их объединения в реестре.
Довод о том, что такой подход излишне бюрократизирует оборот недвижимости, не вполне заслужен. Действительно, сам факт появления здания или сооружения на земельном участке должен по умолчанию рассматриваться как улучшение земельного участка новой составной частью. Вместе с тем, когда идёт речь о нахождении на одном земельном участке нескольких зданий и сооружений, то по общему правилу каждый из этих объектов отчуждается самостоятельно друг от друга. При этом реализация принципа superficies solo cedit, закреплённого в ст.273 ГК, в любом случае требует выделения части земельного участка, необходимого для использования отчуждаемого объекта.
Изложенное нами толкование нормы о едином недвижимом комплексе находит поддержку в судебной практике в тех делах, в которых суды игнорировали волю собственника на раздел фактического ЕНК и на рассмотрение в качестве ЕНК самостоятельно учтённых объектов, не имеющих физической или технологический связи:
признан законным отказ в государственной регистрации котельной, которая квалифицирована в качестве составной части ЕНК вместе со зданием детского сада и хосписа[8], участка высоковольтных линий как части комплексного магистрального сооружения[9];
не признаны в качестве ЕНК зарегистрированные пообъектно складские и гаражные здания, используемые в качестве производственной базы и находящиеся на одном земельном участке[10].
К сожалению, абстрактно сформулированные правовые позиции Верховного Суда не проводят принципиального различия между фактическим и книжным ЕНК, что является недоработкой абз. 1 п.39 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
Следовательно, диспут о значении реестра восходит к понятию недвижимости и составляет частное проявление общего вопроса о конкуренции консенсуальной и разъединительной систем переноса собственности на вещи. Недвижимость возникает вне реестра, однако, будучи описанной, она формально обретаем в нём чёткую форму. Справедливо и обратное утверждение, что попадание в реестр объектов, которые по природе своей не являются недвижимостью (мелиоративные системы, асфальтовые покрытия, многолетние насаждения, террасы и пр.), не создаёт для них правовой режим недвижимости. Они требуют постоянного участия человека, чтобы не прийти в упадок, либо предназначены для функционального улучшения земельного участка, а значит не способны стать самостоятельным и вечным природным вместилищем наиболее полной индивидуальной свободы лица в пространстве. Право собственности на них не требует регистрации, приобретается собственником земельного участка, а физическая связь с землёй выступает для третьих лиц маркером принадлежности имущества землевладельцу (superficies solo cedit). Иное устанавливается по соглашению с ним, предметом которого может быть наделение ограниченным вещным правом на земельный участок.
Принципиальное отличие недвижимого имущества от движимого заключается в том, что право на недвижимость – это право не на вещь, а внутри вещи. Только находясь в принадлежащей себе пространственной проекции, личность обретает всю полноту индивидуальной свободы. Этот правовой режим называется недвижимостью. Образно говоря, недвижимость – это юридический футляр, в котором лицо обретает абсолютную свободу действий, за исключением добровольно принятых на себя и публичных ограничений.
Недвижимость возникает по своему природному естеству как результат проприетарного освоения пространства свободной личностью, принадлежащей к оседлым народам. Все остальные объекты могут считаться недвижимостью только путём искусственного отнесения их к таковым правопорядком. Постановка недвижимости на кадастровый учёт есть лишь юридико-технический акт квалификации правового режима недвижимости применительно к точно описанному пространству.
Особая публичная значимость оборота недвижимости обусловила стремление государства поставить себя между частными лицами. Напротив, естественная причина различия в вещном обороте вещей движимых и недвижимых заключается в отражении ипотечных прав и затруднении распознавания владения. Для удовлетворения этой потребности в защите права и распоряжения им достаточно условной обязательности внесения вещного права в реестр без правопорождающего значения записи.
[1] См. также Бевзенко Р.С. Земельный участок с постройками на нём: введение в российское право недвижимости. – М.: М-Логос, 2017. С.12. Со ссылкой на Wieling H.J. Sachenrecht. 5. Aufl. Springer, 2007. S. 383.
[2] Бевзенко Р.С. Там же. С.36. П.90.
[3] Позднелат. «до звёзд и до преисподней» нашло прямое закрепление, например, в ст. 552 Французского гражданского кодекса («собственность на землю включает в себя всё, что находится над и под землёй») и в ст. 667 Швейцарского гражданского уложения («собственность на землю простирается вниз и вверх настолько, насколько это необходимо для её осуществления»).
[4] Бевзенко Р.С. Там же. С.61. П.145. Со ссылкой на Rule T.A. Airspace in the Age of Drones // Boston University Law Review. 2015. Vol. 95. No. 1. P. 155–207.
[5] Определение СКГД ВС РФ от 15.05.2018 по делу № 60-КГ18-1. Долевой собственник одной из станций, входящих в каскад ГЭС, проведя голосование на собрании собственников, потребовал смены доверительного управляющего.
[6] Позиция Верховного Суда РФ в этом деле заслуживает одобрения лишь в материально-правовом смысле, в процессуальном же отношении мы имеем совершенно неприемлемое перекладывание на нижестоящие суды решение вопросов права.
[7] Бевзенко Р.С. Там же. С.54-55, 57. П.132-133, 137.
[8] Определение ВС РФ от 1.09.2015 № 306-КГ15-10906 (судья Е.Е. Борисова).
[9] Определение ВС РФ от 23.05.2016 № 305-КГ16-4222 (судья И.Л. Грачёва).
[10] Апелляционное определение СК АД Верховного Суда РФ от 6.06.2018 № 18-АПГ18-10 (председательствующий судья В.Б. Хаменков).
Что такое недвижимость, меняют ли ситуацию последние разъяснения ВС РФ?
Как налоговая изменит свой подход, обсуждали юристы.
Андрей Илларионов, эксперт Ассоциации налоговых консультантов
Именно этот вопрос последние несколько лет волнует всех налогоплательщиков. Прошло уже шесть лет, как ВС РФ пришел к выводу, что государственная регистрация права на вещь устанавливается в целях обеспечения стабильности гражданского оборота и не является обязательным условием для признания ее объектом недвижимости, (пункт 38 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой ГК РФ»).
С тех пор, судебная практика в определении относится ли имущество к недвижимости наработала принципы определения недвижимого имущества. Принципа установленного ГК РФ, что к недвижимым вещам относятся земельные участки, участки недр и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения, объекты незавершенного строительства, оказалось недостаточно, и поэтому, судебная практика исходит из следующих пяти принципов:
Три последних принципа, на мой взгляд, носят оценочный характер, и поэтому вызывают много споров, что привело, как и в случае со ст. 54.1 НК РФ, к ситуации правовой неопределенности.
Вообще, ФНС взяла на вооружение такой механизм, как определение некоторых принципов налогообложения, вместо конкретных норм. На практике данный подход приводит к тому, что налогоплательщик становится беззащитным перед возможными претензиями налоговиков.
Недавно ВС РФ выпустил следующее Определение ВС РФ № 308-ЭС20-23222 от 17.05.2021 года, суд дал следующие разъяснения (спор касался того вопроса, считать ли энергоустановку недвижимостью или оборудованием).
Вещь является недвижимой либо в силу своих природных свойств (абзац первый пункта 1 статьи 130 ГК РФ), либо в силу прямого указания закона, что такой объект подчинен режиму недвижимых вещей (абзац второй пункта 1 статьи 130 ГК РФ).
В соответствии с классификаторами оборудование не относится к зданиям и сооружениям, формируя самостоятельную группу основных средств, за исключением прямо предусмотренных в классификаторах случаев, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, необходимые для их эксплуатации; оборудование встроенных котельных установок, водо-, газо- и теплопроводные устройства, а также устройства канализации).
Соответственно, по общему правилу исключения из объекта налогообложения, предусмотренные подпунктом 8 пункта 4 статьи 374 и пунктом 25 статьи 381 НК РФ, применимы к машинам и оборудованию, выступавшим движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятым на учет в качестве отдельных инвентарных объектов, а не в качестве составных частей капитальных сооружений и зданий.
Таким образом, одним разъяснением ВС РФ стало больше, но неопределенность сохраняется, пока существуют оценочные принципы, а не конкретные нормы права.
Андрей Никонов, старший партнёр Компании «Пепеляев Групп»
Использование обтекаемых формулировок затруднит либерализацию судебной практики по этому направлению. В Определение ВС РФ № 308-ЭС20-23222 от 17.05.2021 года указано, что:
Определение повторяет ранее сделанный СКЭС вывод о том, что льгота применима «к машинам и оборудованию, выступавшим движимым имуществом при их приобретении и правомерно принятым на учёт в качестве отдельных инвентарных объектов, а не в качестве составных частей капитальных сооружений и зданий». Использование союза «и» означает, что нужно соблюдение обоих условий. Мало того, что правила бухучёта и ОКОФ должны позволять отдельно учесть оборудование, его ещё и нужно купить отдельно (не в составе недвижимости). Интересно в связи с этим, если б гостиница со смонтированной рядом энергоустановкой и зданием, в котором она смонтирована, были куплены вместе как недвижимое имущество, то вердикт был бы в пользу инспекции? Судя по Определению, учесть в составе здания такую энергоустановку нельзя, нужно учесть как оборудование. Таким образом, второе условие (отдельный учёт) соблюдено, но первое (покупка в качестве движимого имущества) нет.
Тогда возникает вопрос с другим указанным СКЭС критерием: равенство. Купивший оборудование вместе со зданием энергоустановки или вместе с комплексом недвижимого имущества (гостиничного комплекса) не должен ставиться в неравное положение по сравнению с тем, что купил тот же набор по частям, из разных мест и затем сложил «паззл» в комплекс.
Правомерное принятие на учёт в качестве отдельного объекта– это ещё одна поляна для споров. Один или несколько предметов одного или разного назначения, имеющие общие приспособления и принадлежности, общее управление, смонтированные на одном фундаменте, в результате чего каждый входящий в комплекс предмет может выполнять свои функции только в составе комплекса, а не самостоятельно – учитываются как единый объект. Но если СПИ у этих частей существенно отличаются, то каждая учитывается как самостоятельный инвентарный объект. Вектор споров понятен: существенно различаются СПИ или нет, может отдельно функционировать или не может, все ли признаки конструктивно сочленённых предметов должны присутствовать или большинство и т.п.
Мой прогноз с учётом всего этого. Изменит Определение судебную практику? Да, судам понадобится дополнительное обоснование для отказа в праве на льготу в тех ситуациях. Нужны будут дополнительные аргументы по вопросам, ранее в круг анализа не включавшимся. Станет ли судебная практика либеральнее?
Зависит от того, где рассматривается суд, и кто его рассматривает:
Игорь Павельев, налоговый консультант, советник государственной гражданской службы РФ 1 класса
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации в своем Определении от 17.05.2021 № 308-ЭС20-23222 разрешила спор, связанный с наличием у налогоплательщика права на освобождение от налогообложения налогом на имущество объекта основных средств, который налогоплательщик расценивал в качестве объекта движимого имущества, на который распространяется льгота, предусмотренная подпунктом 8 пункта 4 статьи 374 и пунктом 25 статьи 381 НК РФ, а налоговый орган расценил в качестве объекта недвижимого имущества, на который не распространяется освобождение от налогообложения, предусмотренное подпунктом 8 пункта 4 статьи 374 и пунктом 25 статьи 381 НК РФ.
При толковании норм права, закрепленных в подпунктах 8 пункта 4 статьи 374 и пункта 25 статьи 381 НК РФ, суд отбросил в сторону буквальное толкование указанных норм, поскольку понятия движимого и недвижимого имущества, используемые законодателем при их формулировании не позволяли, по мнению суда, однозначно решить вопрос о наличии или отсутствии у налогоплательщика права на льготу, предусмотренную подпунктами 8 пункта 4 статьи 374 и пунктом 25 статьи 381 НК РФ.
Вместо этого, суд, взяв за основу содержание положений подпункта 8 пункта 4 статьи 374 и пункта 25 статьи 381 НК РФ, выявленное в Постановлении Конституционного суда Российской Федерации от 21.12.2018 № 47-П, пришел к выводу о том, что льгота, установленная указанными нормами права должна предоставляться тем субъектам налоговых правоотношений, которые осуществляют инвестиции в обновление производственного оборудования, понимая под указанным оборудованием основные средства, выделяемые в самостоятельную группу основных средств в соответствии с Общероссийским классификатором основных фондов ОК 013-2014 (СНС 2008), кроме прямо предусмотренных в классификаторах случаев, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, необходимые для их эксплуатации; оборудование встроенных котельных установок, водо-, газо- и теплопроводные устройства, а также устройства канализации) и вне зависимости от того, будут ли после завершения монтажа указанные основные средства образовывать сложную вещь с объектом недвижимого имущества.
Безусловно, что подход к толкованию положений подпункта 8 пункта 4 статьи 374 и пункта 25 статьи 381 НК РФ, продемонстрированный Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации, является позитивной новостью для налогоплательщиков, которая позволит разрешить большое количество спорных вопросов связанных с предоставлением льгот при налогообложении движимого имущество в их пользу.
Вместе с тем, необходимо отметить, что толкование норм права, Судебной коллегией по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации, в этом деле, как и при рассмотрении дела № А76-46624/2019 (дело ООО «Фирма Мэри»), все больше и больше начинает напоминать не собственно толкование норм права, а нормотворчество.
Сергей Рюмин, управляющий партнер ООО КАФ «ИНВЕСТ-АУДИТ»
Специалисты в области налогообложения уже на протяжении нескольких лет поднимали вопрос о недостаточной четкости критериев, которые используются для деления имущества на движимое и недвижимое в целях налога на имущество. Применение в качестве критерия такого деления принципов зафиксированных в ст.130 ГК РФ показало свою неэффективность. Отказ от такого подхода было продекларирован впервые в Определении СКЭС ВС РФ от 12.07.2019 № 307-ЭС19-5241 по делу № А05-879/2018 ЗАО «Лесозавод 25». Напомню, что в данном деле судьи решили, что принципиальным для налоговых целей является вопрос, выполняет ли такое имущество какую-либо самостоятельную функцию или оно предназначено только для обслуживания недвижимой вещи (здания, сооружения и т. д.), а не наличие у объекта тесной физической связи со зданием, сооружением или иной недвижимостью и способности функционировать только в такой взаимосвязи.
Однако даже этот подход не внес полной ясности в вопрос деления имущества на движимое и недвижимое и споры налогоплательщиков и налоговых органов по данному вопросу продолжились. Определение ВС РФ № 308-ЭС20-23222 от 17.05.2021 г. стало новым шагом в этом направлении. В нем ВС РФ продолжи и конкретизировал свой подход высказанный 2 года ранее. В частности судьи отметили, что ни связь с землей, ни регистрация в ЕГРН не могут быть безусловными критериями, по которым объект относят к недвижимости. В этих целях надо исходить из правил бухучета, а именно: если имущество по ОКОФ считают оборудованием, а не зданием или сооружением, то оно движимое. Согласно классификации объектов основных средств (Общероссийский классификатор основных фондов (ОКОФ) ОК 013-2014 (СНС 2008) действующий с 01.01.2017 и ранее действовавший ОКОФ ОК 013-94) оборудование не относится к зданиям и сооружениям и формирует самостоятельную группу основных средств. Исключение — прямо предусмотренные ОКОФ случаи, когда отдельные объекты признаются неотъемлемой частью зданий и включаются в их состав (например, коммуникации внутри зданий, необходимые для их эксплуатации; оборудование встроенных котельных установок, водо-, газо- и теплопроводные устройства, а также устройства канализации).
В письме от 21.05.2021 № БС-4-21/7027 «О критериях разграничения видов имущества (движимое или недвижимое) в целях применения гл. 30 НК РФ» ФНС России фактически согласилась с принципом предложенным Верховным Судом, что делить движимое и недвижимое имущество при расчете налога на имущество организаций нужно по ОКОФ. Новые более четкие критерии деления имущества и тот факт, что федеральная налоговая служба официально довела своё мнение о необходимости их применения до сведения территориальных налоговых органов безусловно снизит количество споров по данному кругу вопросов.
Насколько, покажет время, но однозначно, что риски по налогу на имущество организаций в ряде ситуаций все равно сохранятся. В частности споры видимо сохранятся по многофункциональному оборудованию, установленному в зданиях (сооружениях), по сложным неотделимым объектам в составе которых есть отдельные инвентарные объекты и в других аналогичных ситуациях.
Алексей Артюх, партнер Taxology
После появления в 2019 году известного Определения СКЭС ВС РФ по делу ЗАО «Лесозавод 25» у многих налогоплательщиков появилась надежда на прекращение нараставших как снежный ком споров о переквалификации объектов основных средств из движимого имущества в облагаемую налогом недвижимость. При этом чаще всего такая переквалификация производилась не за счет установления у спорного объекта тесной связи с землей в соответствии со статьей 130 ГК РФ, а через признание его частью более крупной сложной или неделимой вещи, как правило, несомненно недвижимой.
К сожалению, одного дела «Лесозавода 25» оказалось недостаточно, чтобы прекратить волну доначислений, основанных на включении в состав более крупных объектов иных, самостоятельных инвентарных учетных единиц.
Разумеется, ничего подобного в позиции СКЭС ВС РФ в 2019 году не присутствовало: противопоставление по критерию движимости-недвижимости через раздел или код ОКОФ Коллегия никогда не предлагала.
И в свежем Определении Суд подтверждает эту позицию, неоднократно повторяя и перефразируя свои тезисы двухлетней давности, в то же время дополняя их, например, прямо указывая, что нормы гражданского законодательства о сложных и неделимых вещах (статьи 133, 134 ГК РФ) не коррелируют с налоговыми целями освобождения имущества от фискальной нагрузки, а следовательно, приниматься во внимание, по общему правилу, не должны.
Справедлив и другой вывод судей: установление объекта налогообложения по налогу на имущество организаций в статье 374 НК РФ зависит не только от гражданско-правовых норм, но и одновременно от правил бухгалтерского учета, которые содержат собственные критерии как отнесения объекта к основным средствам, так и его идентификации в качестве обособленной, самостоятельной инвентарной единицы. В ПБУ 6/01 такими критериями являются выполнение объектом отдельной функции и отличные сроки полезного использования, позволяющие обособить объект от бесспорной недвижимости (это ярко проявляется, например, в спорах о технологических трубопроводах, которые сегодня признают частью эстакад под ними несмотря на различие в сроках полезного использования в 5-10 раз).
К слову, под недвижимостью СКЭС ВС РФ понимает, как это впервые прямо упомянуто в Определении, здания и капитальные сооружения. В качестве же противопоставления используется формулировка «обновление производственного оборудования и создание некапитальных сооружений», что позволяет приравнять между собой налогово-правовой режим оборудования и собственно некапитальных сооружений. Это совершенно логично, поскольку в силу пункта 10.2 статьи 1 ГрК РФ некапитальные сооружения по определению не имеют прочной связи с землей и потому не могут быть недвижимостью. Очевидно, это противопоставление капитальных и некапитальных сооружений должно опровергнуть популярный в практике довод о том, что все сооружения являются недвижимостью просто в силу присвоения им такого кода ОКОФ. Вообще использование ОКОФ здесь необходимо не для классификации недвижимости (составители Классификатора исходили из иных критериев), а для понимания, что перед нами: самостоятельный учетный объект, имеющий свой код, или часть другого, более крупного. И только после этого в отношении каждого объекта нужно устанавливать признаки связи с землей и квалифицировать в качестве недвижимости.
Примечательно, что СКЭС ВС РФ оценила и другой распространенный в рамках данной категории споров аргумент о том, что спорный объект (энергоустановка в данном случае), будучи изъятым из места монтажа, не сможет функционировать вне технологической системы. Этот довод встречается практически во всех спорах, касающихся энергетических объектов, технологических трубопроводов и т.п. Однако Суд прямо отвечает, что он направлен на недопустимую оценку целесообразности действий налогоплательщика и никакого отношения к физическим характеристикам вещи в свете статьи 130 ГК РФ не имеет. Таким образом, монтаж спорного объекта даже с использованием относительно протяженных коммуникаций (кабелей и линий электропередач, как в комментируемом деле) не изменяет физические характеристики вещи и не позволяет считать такой объект недвижимостью, если он функционально не предназначен для улучшения функционирования здания или капитального сооружения, к которому прикреплен.
Представляется, что с появлением позиции ВС РФ должны признаваться неправомерными наиболее популярные аргументы налоговых органов по данной категории споров:
Комментируемое Определение не столько предлагает новые, сколько конкретизирует и более четко расставляет по местам те подходы, которые были заложены в деле ЗАО «Лесозавод 25», но не были услышаны на практике. И в данном свете значимость Определения сложно переоценить. В то же время существует серьезная вероятность того, что инерционная судебная практика не сразу и не полностью воспримет предлагаемые Верховным Судом подходы, как это неоднократно происходило и после дела «Лесозавода 25», и по другим вопросам – и тогда Суду придется вновь и вновь пересматривать дела с разными фактическими обстоятельствами по той же проблеме.
Широкое распространение и применение подходов из Определения позволит минимизировать необоснованные претензии к добросовестным налогоплательщикам, в частности, не злоупотребляющим манипуляциями в учете основных средств.
Представляется, что накал споров вокруг машин и оборудования должен существенно снизиться, при этом сегодняшние переквалификации некапитальных сооружений тоже должны уйти в прошлое (впрочем, без пересмотра ВС РФ спора по данной категории объектов все же есть серьезный риск длительного отторжения судами изложенной позиции).
Не стоит, однако, забывать и о другой связанной категории споров – о налоговой квалификации различных улучшений земельных участков (площадок, замощений и проч.), которые могут быть основными средствами, однако не отвечают признаку самостоятельной вещи (имущества). Несмотря на то, что такие объекты в практике СКЭС ВС РФ, а до того – Президиума ВАС РФ – неоднократно признавались улучшениями участка, а не самостоятельными вещами, в налоговых целях подобные объекты внезапно признаются сооружениями, подлежащими налогообложению. Конечно, такие объекты стоят особняком от машин, оборудования и некапитальных сооружений, однако их квалификация тоже вызывает массу вопросов.
Разумеется, текущие и будущие споры не прекратятся с появлением Определения от 17.05.2021. Однако оно дает хороший повод для корректировки правовых подходов в таких делах, а также для переоценки методик и рисков в учете налогоплательщиков, которые нередко нуждаются в детальном обосновании квалификации спорных объектов еще до того, как на них обратит свой взор налоговая служба.
Никита Дейнега, старший юрист, руководитель практики налогового и административного права в Maxima Legal
В бурных дискуссиях об обоснованности подхода, занятого Верховным Судом РФ по делу ООО «Фирма «Мэри»», (возможность реконструкции при установлении умысла налогоплательщика на получение выгод от работы с «техническими» компаниями) определение по рассмотренному в тот же день делу ООО «Юг-Новый век» было несколько отставлено на второй план, в то время как оно обладает не меньшей значимостью для разрешения дел другой категории – квалификации имущества в качестве движимого или недвижимого для целей налогообложения.
Прежде всего, нужно оговориться и отдать должное коллегам из ВС РФ, которые, не имея отношения к первопричинам правоприменительной проблемы налоговых споров о движимом-недвижимом, коими, как представляется, выступают, прежде всего, неудачные законодательные решения, всеми силами стремятся найти выход из правого тупика и хоть сколько-нибудь повысить уровень определенности по данному вопросу.
Такое упорство в реализации намерения «навести порядок» (безотносительно степени его результативности), безусловно, заслуживает поддержки. Чего не скажешь о подходе ФНС РФ, которая, несмотря на декларируемую озабоченность проблемой и высказываемые на разнообразных площадках и в различных письмах добрые намерения в отношении спорного имущества определенных категорий (например, улучшений земельных участков), нисколько не снижает активность территориальных инспекций в переквалификации все более широкого круга объектов в недвижимые.
Правовая позиция высшего суда по комментируемому делу оставляет смешанные чувства. Представляется, что ВС РФ, пытаясь найти сбалансированное, справедливое и универсальное решение, достиг цели лишь отчасти.
С одной стороны, суд низвергает значение для налоговых целей гражданско-правовых критериев (прочность связи с землей, невозможность раздела вещи в натуре без разрушения, повреждения или изменения назначения, использование нескольких вещей по общему назначению), а также сведений ЕГРН, и ориентирует на использование формализованных бухгалтерских критериев признания имущества основным средством и ОКОФ, который отграничивает машины и оборудование от зданий и сооружений. Соответственно, по мысли ВС РФ, по общему правилу, машины и оборудование, принятые на учет в качестве отдельных основных средств, не подлежат обложению налогом на имущество.
С другой стороны, суд в ходе своих рассуждений обращает внимание на необходимость разграничения «инвестиций в обновление производственного оборудования и создание некапитальных сооружений от инвестиций в создание (улучшение) объектов недвижимости – зданий и капитальных сооружений». В этой связи, безусловно, отрадно, что некапитальные сооружения, по всей видимости, также должны освобождаться от налогообложения. Однако, именно критерий прочности связи с землей (который был ВС РФ дисквалифицирован) в соответствии с градостроительным законодательством позволяет отличить капитальные сооружения от некапитальных (см. п. 10.2 ст. 1 ГрК РФ).
Таким образом, если в отношении зданий, с одной стороны, и машин с оборудованием, с другой, наступила некоторая определенность (относительная, поскольку речь идет только об общем правиле, из которого существуют исключения – например, коммуникации в здании – оборудование, подлежащее налогообложению), то в отношении сооружений задача не решена.
Более того, можно сказать, что ситуация в данной части усложнилась – если ранее, после принятия ВС РФ известного определения от 12.07.2019 № 307-ЭС19-5241 (заявитель – ЗАО «Лесозавод 25») казалось, что единственным гражданско-правовым признаком, который можно и нужно исследовать для определения облагаемости налогом отдельных основных средств, является прочность связи с землей, то сейчас оказалось, что и этот признак, по мнению суда, является негодным. В этой связи становится совсем неясно, каким образом необходимо разграничивать необлагаемые «инвестиции в некапитальные сооружения» от облагаемых «инвестиций в капитальные сооружения».
Также, к сожалению, суд напрямую не отверг наиболее одиозный из имеющихся у налоговых органов критерий «технологической взаимосвязи». Да, из системного толкования текста комментируемого определения можно сделать вывод о том, что никакие признаки, характеризующие взаимосвязь (в т. ч. технологическую) основных средств между собой, не должны использоваться для признания тестируемого объекта облагаемым налогом, если он правомерно выделен в качестве отдельной инвентарной единицы. Однако, практика истолкования нижестоящими судами позиций ВС РФ (в частности, на примере дела Лесозавода 25) показывает, что они нечасто используют системное толкование текста определений высшего суда, игнорируя все то, что из них вытекает, но напрямую в них не отражено.
Подытоживая, комментируемое определение предлагает решение для множества спорных ситуаций квалификации имущества для налоговых целей, однако, исчерпывающим его назвать нельзя. Будем с интересом следить за развитием практики суда по данной категории споров (в том числе, по таким объектам как сооружения и улучшения земельных участков).
Николай Андреев, руководитель налоговой практики ЮК «Зарцын и партнеры»
Определение ВС РФ № 308-ЭС20-23222 от 17.05.2021 года, на мой взгляд, данное станет очередным поводом для витка противостояния налоговой и налогоплательщиков.
Кроме того, это замечательный показатель того, как в нужных ситуациях налоговые органы то вспоминают о фундаментальных понятиях гражданского права (вещь и принадлежность, сложная вещь и т.д.), так и забывают.
В этот раз, кажется, налоговые органы снова решили забыть.
Почему это интересно?
До того суды многие годы указывали не недопустимость вмешательства в экономическую целесообразность сделки со стороны налоговых органов. Все эти годы такое указание было скорее спасением для налогоплательщиков, теперь же стало способом борьбы с ними.
Аркадий Брызгалин, генеральный директор в Группе компаний «Налоги и финансовое право»
К сожалению, проблема налогообложения движимого/недвижимого имущества превратилась в настоящее время в своеобразную погоню за налогоплательщиком. Очень часто, налоговые органы, получив решение суда в свою пользу по какому-то объекту, немедленно начинают «тиражировать» дела по другим налогоплательщикам в поисках у него таких же объектов в целях их переквалификации и доначисления налогов.
Но самое главное то, что однозначного способа разрешения этой проблемы не существует. Даже если законодатель и судебная практика выработают более менее четкие критерии разделения имущества на движимое/недвижимое, всё равно возникнут «пограничные» ситуации, когда какие-то признаки объекта станут спорными, относящимися и «туда и сюда» и возникнет конфликт.
Однако невозможность окончательного разрешения проблемы не означает, что ей не надо заниматься.
Во-первых, исходя из современных реалий сам законодатель должен проявить инициативу, обобщить подходы судов и каким-то образом вмешаться в ситуацию посредством «правового регулирования».
Во-вторых, мне кажется, что и ФНС могла бы выйти с каким-то «обобщающим» письмом-разъяснением, в котором обозначить свою ведомственную позицию по этому вопросу и сориентировать налогоплательщиков. Как, например, было сделано ФНС по практике применения ст.54.1 НК РФ (см. письмо ФНС от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@).
И еще очень важный момент.
Я убежден, что большинство объектов, по которым возникают споры, действительно не имеют однозначных «критериев относимости». В этих условиях, нет ничего удивительного, что налогоплательщик учитывает объект в качестве «движимого» не в результате какого-то злонамеренного уклонения, а именно в результате своего упрощенного понимания.
Поэтому было бы очень хорошо, если бы налоговые орган, смог бы не только предложить методологию, или какой-то общий алгоритм разрешения спорных ситуаций, но и дать налогоплательщику время на исправление собственных ошибок.
Ведь это ненормально, когда налоговые проверки по налогу на имущество организаций начинают напоминать «поиск добычи», как, к сожалению, это сейчас не редко случается.
Совместная работа законодателя и практика, разумный срок на исправление ошибок позволят существенно снизить конфликтность этой темы и на порядок сократит количество налоговых споров, в которых сейчас, кстати никто не заинтересован.