каким образом право и мораль соотносятся по кругу регулируемых общественных отношений
Соотношение права и морали: единство, различие взаимодействие, противоречие
Мораль — важнейший социальный институт, одна из форм общественного сознания. Она представляет собой известную совокупность исторически складывающихся и развивающихся жизненных принципов, взглядов, оценок, убеждений и основанных на них норм поведения, определяющих и регулирующих отношения людей друг к другу, обществу, государству, семье, коллективу, классу, окружающей действительности.
Соотношение между правом и моралью сложное, оно включает в себя четыре компонента: единство, различие, взаимодействие и противоречия. Внимательное сопоставление права и морали, выяснение взаимосвязей между ними позволяют более глубоко познать оба эти явления.
ЕДИНСТВО ПРАВА И МОРАЛИ состоит в том, что:
во-первых, они представляют собой разновидности социальных норм, образующих в совокупности целостную систему нормативного регулирования и в силу этого обладают некоторыми общими чертами, у них единая нормативная основа;
в-четвертых, право и мораль в качестве нормативных явлений определяют границы должных и возможных поступков субъектов, служат средством выражения и гармонизации личных и общественных интересов;
в-пятых, право и мораль в философском плане представляют собой надстроечные категории, обусловленные прежде всего экономическими, а также политическими, культурными и иными детерминирующими факторами, что делает их социально однотипными в данном обществе или в данной формации;
в-шестых, право и мораль выступают в качестве фундаментальных общеисторических ценностей, показателей социального и культурного прогресса общества, его созидательных и дисциплинирующих начал. Цель права — «установить совместную жизнь людей, чтобы на столкновения, взаимную борьбу, ожесточенные споры тратилось как можно меньше душевных сил»
ОТЛИЧИТЕЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ данных явлений заключаются в следующем.
1.Право и мораль различаются прежде всего по способам их установления, формирования. Как известно, правовые нормы создаются либо санкционируются государством и только государством. Нормы морали создаются не государством непосредственно, а возникают и развиваются спонтанно в процессе практической деятельности людей.
2. Право и мораль различаются по методам их обеспечения. Если право создается государством, то оно им и обеспечивается, охраняется, защищается. Мораль опирается не на силу государственного аппарата, а на силу общественного мнения. Нарушение нравственных норм не влечет за собой вмешательства государственных органов.
3. Право и мораль различаются по форме их выражения, фиксации. Если правовые нормы закрепляются в специальных юридических актах государства (законах, указах, постановлениях), моральные нормы и принципы, возникая под влиянием определенных социальных условий в различных слоях и группах общества, распространяются затем на более широкий круг субъектов, становятся устойчивыми правилами и мотивами поведения.
4. Право и мораль различаются по характеру и способам их воздействия на сознание и поведение людей. Если право регулирует взаимоотношения между субъектами с точки зрения их юридических прав и обязанностей; правомерного — неправомерного, законного — незаконного, наказуемого — ненаказуемого, то мораль подходит к человеческим поступкам с позиций добра и зла, похвального и постыдного, честного и бесчестного, благородного и неблагородного, совести, чести, долга и т.д.
5. Право и мораль различаются по характеру и порядку ответственности за их нарушение. Противоправные действия влекут за собой реакцию государства, т.е. не просто ответственность, а особую, юридическую ответственность, причем порядок ее возложения строго регламентирован законом — он носит процессуальный характер. Иной характер носит «воздаяние» за нарушение нравственности. Здесь четкой процедуры нет. Наказание выражается в том, что нарушитель подвергается моральному осуждению, порицанию, к нему применяются меры общественного воздействия (выговор, замечание, исключение из организации и т.п.). Это — ответственность не перед государством, а перед обществом, коллективом, семьей, окружающими людьми.
6. Право и мораль различаются по уровню требований, предъявляемых к поведению человека. Этот уровень значительно выше у морали, которая во многих случаях требует от личности гораздо больше, чем юридический закон.
7. Право и мораль различаются по сферам действия. Моральное пространство гораздо шире правового, границы их не совпадаю.. Право, как известно, регулирует далеко не все, а лишь наиболее важные области общественной жизни (собственность, власть, труд, управление, правосудие), оставляя за рамками своей регламентации такие стороны человеческих отношений, как, например, любовь, дружба, товарищество, взаимопомощь, вкусы, мода, личные пристрастия, и т.д.
9. Наконец, у права и морали различные исторические судьбы. Мораль «старше по возрасту», древнее, на всегда существовала и будет существовать в человеческом обществе, тогда как право возникло лишь на определенной ступени социальной эволюции.
Взаимодействие права и морали.
Мораль осуждает совершение правонарушений и особенно преступлений. В оценке таких деяний право и мораль едины.
Всякое противоправное поведение, как правило, является также противонравственным. Право предписывает соблюдать законы, того же добивается и мораль.
Право и мораль плодотворно «сотрудничают» в сфере отправления правосудия, деятельности органов правопорядка, юстиции. Выражается это в различных формах: при разрешении конкретных дел, анализе всевозможных жизненных ситуаций, противоправных действий, а также личности правонарушителя.
Противоречия между правом и моралью.
Причины противоречий между правом и моралью заключаются уже в их специфике, в том, что у них разные методы регуляции, различные подходы, критерии при оценке поведения субъектов. Имеет значение неадекватность отражения ими реальных общественных процессов, интересов различных социальных слоев, групп, классов.
Расхождения между правом и моралью вызываются сложностью и противоречивостью самой жизни, бесконечным разнообразием возникающих в ней ситуаций, появлением новых тенденций в общественном развитии, неодинаковым уровнем нравственного и правового сознания людей, изменчивостью социальных условий и т.д.
Право по своей природе более консервативно, оно неизбежно отстает от течения жизни, к тому же, в нем самом немало коллизий. Даже самое совершенное законодательство содержит пробелы, недостатки. Мораль же более подвижна, динамична, активнее и эластичнее реагирует на происходящие изменения. Эти два явления развиваются неравномерно, у морали преобладают элементы гибкости, стихийности. Отсюда в любом обществе всегда разное правовое и моральное состояние.
Соотношение права и морали
Общие черты норм права и норм морали выражаются в следующем. Как формы общественного сознания и общественных отношений мораль и право имеют между собой много сходного, поскольку выполняют общую социальную функцию, являются важнейшими средствами регулирования поведения людей в обществе, носят нормативный характер. Граждане соблюдают эти нормы и принципы, как правило, добровольно и сознательно, нравственность и право развиваются на едином для них фундаменте общечеловеческих ценностей. Несмотря на то что нормы права носят, за редким исключением (так называемое обычное право), писаный характер, то есть официально провозглашаются государством, а нормы морали в основном живут в общественном сознании, и мораль и право представляют развернутые системы правил поведения, охватывающие практически всю совокупность общественных отношений, выражающих волю тех или иных социальных групп, слоев и общества в целом, а также в определенной мере некоторые общечеловеческие представления о справедливом и должном. Эти нормы имеют всеобщий характер, распространяются на всех членов общества.
Кроме того, моральные и правовые требования объединены их оценочно-повелительным характером. Право и мораль представляют собой совокупность строго определенных, относительно устойчивых, зафиксированных в общественном сознании норм поведения, отражающих социально-исторические потребности общества.
Сферы моральных и правовых отношений в определенной мере совпадают.
Речь идет здесь не только о том, что субъектами тех или иных отношений являются люди, социальные группы и слои, обладающие одновременно и моральным и правовым сознанием, представляющим определенную целостность.
При характеристике права и морали нельзя упускать из виду и процессы встречного влияния права на мораль и в этой связи то обстоятельство, что реальность господствующей морали, ее фактическое воплощение в жизненных отношениях в немалой степени зависят от того, насколько действенными и реальными являются в данном обществе правовые установления.
Если в праве провозглашаются прогрессивные принципы, декларируются идеи о необходимости соблюдения прав человека, а правоприменительная практика игнорирует данные принципы, это ведет к формированию в обществе атмосферы неуважения к праву, закону.
В то же время право имеет дело не с единичным человеком, не с его целостностью и не с теми его духовными качествами, которые трансформируют определенные общие социальные свойства в индивидуальность, в личность. В отдельном случае или типе социальных отношений право обращено лишь к односторонности человека, выступающей в виде конкретной социальной роли, функции. Устанавливая социальное равенство между людьми с точки зрения их взаимных обязанностей, притязаний и прав, иными словами, учитывая равенство всех граждан перед законом, задавая возможность действий в пределах заранее установленных границ, право исходит из упрощающих понятий о человеке и отношениях между людьми.
Мораль, напротив, имеет дело в каждом отдельном случае именно с конкретным человеком, с его интегрирующими личностными свойствами. С позиций морали люди сравниваются в своих конкретных свойствах. С юридической позиции люди сравниваются формальным путем, через аналоги с характером ранее свершавшихся действий и их последующих результатов.
Мораль задает идеальные масштабы жизни и деятельности, ориентирует на совершенные воплощения норм, ценностей, целей. В противоположность ей право формирует социально целесообразные координаты жизни, исходит из соображений реальной достижимости средствами нормативной регуляции необходимого общественного порядка. Эта оптимальность определена, с одной стороны, пониманием социальной необходимости конкретной системы правоотношений, а с другой стороны, реальными возможностями обеспечить полнокровную жизнь этим правоотношениям. Образно говоря, мораль спускается с небес, а право отталкивается от земли.
Юридическая ответственность в отличие от моральной всегда конкретно определена, и нарушение правовой обязанности влечет за собой применение санкций, четко зафиксированных в законодательстве. Оценка характера противоправных действий осуществляется в соответствии с правовыми санкциями.
Моральные санкции, как правило, не зафиксированы формально, они выражены в моральном языке, моральных принципах и поэтому менее определенны, чем правовые.
Самое важное различие между моралью и правом касается способа, каким они обеспечивают выполнение своих норм, как они регулируют поведение людей.
Правовые нормы строго определены законом. Моральная регламентация опирается не на закон, указ, постановление и т.д. а на силу общественного мнения, власть общественных обычаев или на личную убежденность индивида. Моральные санкции осуществляются мерами духовного воздействия, причем не отдельными людьми, наделенными какими-либо особыми полномочиями, а всем коллективом, социальной группой, обществом в целом.
Таким образом, и право, и мораль обладают способностью вникать в самые различные области общественной жизни. Ни право, ни мораль не ограничиваются предметно обособленной сферой социальных отношений. Они связаны с поведением людей в широких областях их социального взаимодействия. Учитывая это, а также, принимая во внимание «универсальность» морали, ее «вездесущий», «всепроникающий» характер, можно сделать вывод о том, что нельзя разграничивать право и мораль по предметным сферам их действия. Отсюда общность, тесное взаимодействие права и морали. Тесная связь права и морали, определяющаяся едиными связями общественных отношений, не означает, что во всех исторических условиях они «работают» одновременно, взаимно дополняя и подкрепляя друг друга. Реальная картина действия права и морали может быть выявлена лишь в результате конкретно-исторического анализа. Нормы морали устанавливают, как правило, общие принципы поведения, они обладают, кроме того, меньшей конкретностью, а вот правовые предписания носят более конкретный, формализованный, однозначный характер. Так, с точки зрения нравственности хищение осуждается в целом, право же различает виды хищения и устанавливает ответственность в зависимости от способа совершения (разбой, грабеж, кража) и его размера.
Право и мораль
Марат солгал своему другу Николаю, нарушив норму морали, в этом случае он заслуживает только общественного осуждения, порицания, государство в этот процесс не вмешивается. Но если Марат не выполнил условий договора купли-продажи аудиокассеты (получил деньги, но кассету не передал), то он уже нарушил требования Гражданского кодекса, общеобязательного дли всех участников гражданского оборота в стране, а это влечет применение гражданско-правовой ответственности. Правда, и в этом случае Марат достоин морального осуждения за противозаконные действия.
Нормы права в основном построены на морали и выражают народную мудрость, требования наиболее целесообразного поведения в трудовой деятельности, в быту, определяют способы борьбы со злом, несправедливостью, преступностью и т. д. В демократическом государстве все правовые правила поведения имеют в своей основе моральную основу. Все, что запрещено законом, запрещено и моралью. Хулиганство, воровство, наркомания запрещены законом. И мы не одобряем людей, которые их совершают. Наша мораль тоже несовместима с такими поступками.
Кроме того, нормы морали по своей природе расплывчаты, Неконкретны. Даже члены одной семьи оценивают одни и те же поступки по-разному.
Право отличается четкостью, определенностью. Нормы права регулируют не чувства и настроения людей, а их поведение, действия. Чтобы уяснить себе различия между нормами права и нормами морали, внимательно изучите эту схему.
Лучшие адвокаты нашего бюро «Сайфутдинов и партнеры» оказывают юридические услуги на всей территории Республики Татарстан.
Если Вам нужна консультация адвоката по вопросам правонарушений в городах Набережные Челны, Казань, Альметьевск, Нижнекамск, Мензелинск, Елабуга, Бугульма, Заинск, Сарманово, Менделеевск, Чистополь, позвоните нам: 8-917-251-21-84, 8 (8552) 58-04-20, 8-903-318-22-08 или напишите: mail@advokatrt116.ru
Напоминаем, что адвокаты Республики Татарстан проводят бесплатную юридическую консультацию по уголовным, гражданским, жилищным, семейным, арбитражным, административным делам каждую пятницу с 9 до 12 часов в нашем офисе по адресу: Набережные Челны, проспект Мира, дом 22, офис 255 (7/02, подъезд 8)
Нормативное регулирование (правовое, техническое, этическое) – что это такое и каким образом его разграничивать?
Закон.Ру – официально зарегистрированное СМИ. Ссылка на настоящую статью будет выглядеть следующим образом: Рожкова М.А. Нормативное регулирование (правовое, техническое, этическое) – что это такое и каким образом его разграничивать? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2020. 21 апреля. URL: https://zakon.ru/blog/2020/4/21/normativnoe_regulirovanie_pravovoe_tehnicheskoe_eticheskoe__chto_eto_takoe_i_kakim_obrazom_ego_razgr
(настоящая работа представляет собой первую часть статьи: Рожкова М.А. О правовых аспектах использования технологий: RegTech и SupTech // Хозяйство и право. 2020. № 6).
Занимаясь разработкой цифрового права[1] и его особенностей, не могу обойти вниманием вопрос разновидностей нормативного регулирования. К сожалению, сегодня не только технические специалисты, но и юристы нередко затрудняются в том, чтобы четко разграничить правовое, техническое и этическое регулирование. Это приводит к горячим спорам там, где они не возникли бы, будь у спорящих более-менее единообразное понимание того, о чем идет речь.
Нормативное регулирование в широком смысле представляет собой установление общеобязательных правил (требований, стандартов) для целенаправленного воздействия на определенную сферу. Причем на сегодняшний день выделяют, прежде всего, две основные разновидности нормативного регулирования – социальное и техническое.
1. Под социальным (нормативным) регулированием принято понимать установление обязательных для применения правил, воздействующих на поведение людей. К средствам такого регулирования относят различные социальные нормы: это не только правовые, но и корпоративные нормы, и нормы морали, и обычаи, и судебные правовые позиции, и т.д.[2]
При этом основная роль в системе социального регулирования традиционно признается за правовым регулированием. Говоря о правовом (нормативном) регулировании, под ним обычно понимают установление общеобязательных правовых норм, которые призваны упорядочить общественные отношения, возникающие между гражданами, юридическими лицами и государством. И ключевыми здесь являются несколько общеизвестных постулатов: во-первых, правовое регулирование рассчитано на неопределенный круг субъектов права (граждан, юридических лиц, государство); во-вторых, это регулирование предназначено для регламентации отношений между субъектами права; в-третьих, они разрабатываются государством, которое обеспечивает их принудительной силой.
Примечательно, что бурное развитие технологий все чаще создает ловушки отступлений от перечисленных постулатов.
Попытки отступления от первого постулата наблюдались на заре становления Интернета вещей (The Internet of Things, IoT), под которым понимается технология объединения сетью физических предметов («вещей»), техническое и программное оснащение которых позволяет им взаимодействовать друг с другом и внешней средой. При описании этой технологии особо отмечалось, что посредством Интернета теперь связываются не только и не столько люди, сколько неодушевленные предметы: можно подключить к сети Интернет любую вещь, «научить» ее отправлять sms-сообщения, электронные письма или твитты. Отсюда делался вывод о том, что в сфере технологий взамен «устаревшего» взаимодействия «человек – человек» приходит новое взаимодействие «человек – физический объект», причем не за горами переход к системе межмашинной коммуникации «физический объект – физический объект», в рамках которой различные устройства будут включаться, выключаться, отслеживаться, контролироваться вовсе без вмешательства человека. Следствием широкого обсуждения техническими специалистами этого заключения стала сумятица в правовой среде, повлекшая утверждения, что физические объекты, включенные в Интернет вещей, становятся таким образом квази-субъектами права.
Между тем возможность подключения физических объектов к сети Интернет и их электронное взаимодействие в сети никоим образом не влияют на правовой постулат, допускающий возникновение правовых отношений только между субъектами права, но никак не объектами прав. Отклонение от этого постулата, исходя только из технической возможности взаимодействия «человек – физический объект», способно привести к абсурдным попыткам возложения деликтной ответственности на объекты прав и, например, взыскания компенсации причиненного вреда непосредственно с «умной» стиральной машины, которая, отвлекшись на отправление sms-сообщений своему владельцу, не уследила за сливом воды, что привело к заливу соседской квартиры[3].
Еще более резонансной попыткой отступления от обозначенного постулата о субъектном составе правоотношения стало предложение признать искусственный интеллект (далее – ИИ) и интеллектуальных роботов самостоятельными субъектами права. В 2017 г. Европейский парламент[4] инициировал разработку нормативных актов, регулирующих использование и создание ИИ, а также наиболее «продвинутых» роботов, озвучив предложение о введении нового субъекта права – «электронной личности» – для обеспечения прав и обязанностей ИИ[5]. При этом было оставлено без внимания то, что ИИ – это информационно-вычислительная система (включающая в свой состав базы данных, решатель (специальную компьютерную программу, призванную разрешать поставленные задачи) и интеллектуальный интерфейс, представляющий собой совокупность средств, позволяющих ИИ общаться с человеком), а интеллектуальный робот – устройство, управляемое все тем же ИИ[6].
2. Под техническим (нормативным) регулированием следует понимать установление технических требований и стандартов, которые предъявляются к продукции, а также к производственным, технологическим, логистическим и иным процессам. То есть в отличие от правового регулирования, рассчитанного на субъектов права, здесь регламентации подвергаются объекты: в технических нормах раскрывается терминология и содержится описание свойств и характеристик продуктов и процессов.
Так, для биометрических технологий на сегодняшний день разработан большой массив регламентирующих документов, включающий более 80 действующих международных стандартов (более 20 проектов находятся в разработке), более 40 действующих национальных стандартов (более 20 проектов находятся в разработке), три действующих межгосударственных стандарта (один проект в разработке)[7]. К областям стандартизации в этой сфере отнесены, в частности, терминология, форматы обмена биометрическими данными, биометрические интерфейсы и проч. И, например, с 1 июля 2017 г. на территории РФ действует стандарт на термины и определения в области биометрии ГОСТ ISO/IEC 2382-37–2016 «Информационные технологии. Словарь. Часть 37.
Биометрия». При этом на уровне федерального законодательства отношения по поводу биометрических технологий урегулированы довольно скромно: в частности, первое упоминание о биометрии содержалось в Федеральном законе от 15 августа 1996 г. № 114-ФЗ «О порядке выезда из Российской Федерации и въезда в Российскую Федерацию», где говорилось, что паспорта граждан «могут содержать электронные носители информации с записанными на них персональными данными владельца паспорта, включая биометрические персональные данные»; Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» в 2017 г. пополнился ст. 14.1 «Применение информационных технологий в целях идентификации граждан Российской Федерации»; самим биометрическим персональным данным посвящена ст. 11 Федерального закона от 27.07.2006 № 152-ФЗ «О персональных данных».
Не будучи правовыми, технические нормы, содержащиеся в требованиях или стандартах, разрабатываются и утверждаются в соответствующих случаях государственными органами (обязательные стандарты и технические регламенты) или неправительственными организациями (причем нередко добровольные отраслевые стандарты применяются в качестве обязательных). В современных публикациях специально отмечается, что требования и стандарты для продуктов и процессов имеют различные функции – это может быть безопасность окружающей среды, здоровье человека, взаимозаменяемость и совместимость продуктов и программ, распространение и передача технологий, улучшение управлением процессами и проч.[8], но «фактически речь идет об установлении минимально необходимых требований, обеспечивающих различные виды безопасности продукции и процессов»[9].
В качестве классического примера можно привести упоминаемые в статье «100-летие Правил устройства электротехнических установок» первые технические стандарты, касающиеся электрической энергии, – «Правила для безопасного общественного и частного пользования электричеством» (1883). В статье указывалось: «Правила состояли из 28 пунктов, разделенных на четыре части. В первой части приведены указания о помещениях (ширина проходов, вентиляция) электрических установок, во второй части – меры пожарной безопасности и защиты людей, в третьей – технические требования к нагреванию и изоляции проводников, к способам их прокладки, в четвертой – требования к «коммутаторам», выключателям, приборам, а также к шкафам, ящиками и колодцам, в которых они размещаются» [10]. Причем нормативные разработки в данной области предполагали создание не только правил безопасности и правил устройств для электротехнических сооружений, но и технических правил и норм для взаимосвязанных сфер (например, правила об измерениях в метрических единицах, в том числе времени, электрических величин, света, температуры; нормы на изоляционные масла и на трансформаторы – выключатели, магнитную сталь), а также поправки и добавления к уже разработанным нормам и правилам.
В то же время является очевидным, что техническое регулирование в целях его соблюдения и исполнения нуждается в обеспечении правовыми нормами. Потребность в законодательной регламентации возникает применительно к отношениям:
– во-первых, по поводу принятия, изменения, отмены, вступления в силу технических стандартов, требований, правил (компетентные органы, сроки действия, порядок принятия, внесения изменений, отмены, вступления в силу, переходные периоды и проч.);
– во-вторых, ответственности за несоблюдение установленных технических стандартов, требований, правил (определение мер и круга субъектов ответственности, контролирующих органов, порядка возложения ответственности и проч.).
И вот тут возникает вероятность смешения собственно технического регулирования с правовым и подмены правовых норм техническими.
Это обстоятельство, к сожалению, было упущено при проведении реформы технического регулирования. И в результате в ст. 1 Федерального закона от 27.12.2002 № 184-ФЗ «О техническом регулировании» (далее – Закон о техническом регулировании) четко очерчен круг отношений, подпадающих под действие этого закона. Это отношения, возникающие: (1) при разработке, принятии, применении и исполнении обязательных требований к продукции или продукции и связанными с ней процессами (производства, эксплуатации, хранения и т.д.); (2) при применении и исполнении на добровольной основе требований к продукции и процессам, а также к выполнению работ или оказанию услуг в целях добровольного подтверждения соответствия; (3) в области оценки соответствия. В то же самое время в ст. 2 Закона о техническом регулировании закреплено, что техническое регулирование – это и есть правовое регулирование обозначенных общественных отношений[11]. Таким образом, по смыслу Закона понятием «техническое регулирование» охватываются и собственно техническое регулирование, и обеспечивающее его исполнение правовое регулирование.
Результатом неразграничения технического и правового регулирования становится то, что многие носящие технический характер вопросы внедрения и использования цифровых технологий в настоящее время стремятся урегулировать в законодательном порядке. Иными словами, технические нормы, в которых раскрывается терминология или описываются свойства и характеристики продуктов и процессов, теперь встраиваются в законодательные акты (причем нередко без учета уже обозначенных в технических регламентах и стандартах определений, свойств и характеристик). Тем самым нарушается второй из названных постулатов правового регулирования, согласно которому правовой регламентации подвергаются общественные отношения субъектов права, но никак не свойства и характеристики объектов.
Например, законопроект об использовании и хранении электронных документов[12] предполагает введение в Федеральный закон от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – Закон об информации) таких положений: «21) реквизит документа – элемент оформления документа, позволяющий отличить документ от другого документа… 22) метаданные электронного документа – данные, которые обеспечивают управление электронными документами, в том числе их учет, хранение и использование, и могут содержать информацию о реквизитах электронного документа. Конвертацией электронного документа является его преобразование из одного формата в другой формат…».
Критически оценивая названный законопроект, нужно отметить, что термин «реквизиты документа» – общеизвестный термин, издавна используемый в делопроизводстве. При этом в п. 36 Национального стандарта РФ ГОСТ Р 7.0.8-2013 «Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения»[13] (далее – ГОСТ Р 7.0.8-2013) реквизит документа определен как «элемент оформления документа». Предложение о введении данного понятия в Закон об информации лишено смысла в силу отсутствия какой-либо специфики реквизитов применительно к электронным документам.
Понятие «метаданные документа» определено в п. 79 ГОСТ Р 7.0.8-2013 как «данные, описывающие контекст, содержание, структуру документов, обеспечивающие управление документами в информационной системе». Как и в первом случае, нельзя не усомниться в необходимости введения дефиниции этого понятия в законопроект об использовании и хранении электронных документов.
Применительно к предложенному законопроектом пониманию конвертации электронных документов надо заметить, что согласно п. 80 ГОСТ Р 7.0.8-2013 под конвертированием (конвертацией) электронных документов понимаются, во-первых, процесс перемещения электронных документов с одного носителя на другой, и, во-вторых, процесс преобразования электронных документов из одного формата в другой. В законопроекте же необоснованно учтен только один из названных аспектов (в условиях существования серьезных сомнений в его надобности в законопроекте).
3. Для большинства отечественных юристов этическое регулирование – не слишком понятное, малозначимое явление. И в отечественном правосознании превалирует, в частности, понимание кодексов этики как неких сводов моральных норм, в которых закреплены представления о справедливости, добре, зле и т.п.
Между тем в зарубежных юрисдикциях практика разработки и использования кодексов этики получила широкое распространение, а само этическое регулирование в системе социального регулирования занимает теперь место, если не равное правовому регулированию, то весьма к нему приближенное. Наибольшее применение получили профессиональные кодексы этики, регулирующие отношения внутри профессиональных сообществ и закрепляющие правила (стандарты) поведения специалистов (известны кодексы бухгалтеров, аудиторов и др.), а также корпоративные кодексы этики, характеризуемые нередко в качестве «конституции» той или иной компании и устанавливающие принципы деятельности компании, стандарты корпоративного поведения сотрудников и т.д. Такие кодексы не дублируют законодательство, но не противоречат ему, устанавливая необходимые регламентирующие правила, далеко не все из которых вообще могут стать правовой нормой.
Таким образом, этическое регулирование сегодня представляет собой установление правил поведения для определенного сообщества, соблюдение которых обеспечивается не государством, а соответствующим сообществом (социальным, профессиональным и др.). При этом средствами такого регулирования становятся различные нормы, кроме действующих правовых, то есть это могут быть упомянутые корпоративные нормы, нормы морали, обычаи и т.д.
Такое регулирование, осуществляемое нередко в виде в виде закрепления основополагающих принципов и общих правил, рассчитано на определенное сообщество граждан и (или) юридических лиц; оно может регламентировать отношения как между участниками этого сообщества, так и вне его, а также иные вопросы, включая технические; оно разрабатывается и принимается соответствующим сообществом.
В качестве примера изложенному можно привести недавно принятый Кодекс этики использования данных[14] (далее – Кодекс данных), в разработке которого я принимала участие в качестве руководителя рабочей группы от Института развития Интернета (ИРИ). Этот Кодекс отличается от упомянутых выше кодексов тем, что он устанавливает общие правила для всей отрасли данных в целом, а не какого-либо профессионального сообщества, осуществляющего деятельность на рынке данных, или отдельных участников рынка данных, агрегирующих, обрабатывающих и иным образом использующих данные при осуществлении своей деятельности. Кодекс закрепляет общие принципы, а также ряд принципов профессиональной этики при сборе, хранении, аналитике и коммерческом использовании данных, в том числе в рекламе и маркетинге. Также Кодекс данных включает положения о порядке присоединения к нему и ответственности за несоблюдение его требований, порядок обобщения лучших практик (Белая книга), порядок изменения и толкования Кодекса. Названные положения были предложены самой отраслью и тщательно проработаны экспертами с целью исключить возможность противоречия / несоответствия предлагаемых правил законодательству, равно как и вероятность их двойного толкования.
Подводя итоги, следует признать, что для адекватного и эффективного применения новых технологий далеко не во всех случаях срочно требуется новое правовое регулирование. Современные технологии прежде всего нуждаются в техническом регулировании (в свою очередь обеспечиваемом правовыми нормами), что позволяет внедрить и полноценно использовать эти технологии. Кроме того, целесообразно обращение и к этическому регулированию – оно способствует тому, чтобы участники того или иного рынка, использующего цифровые технологии, могли выстраивать взаимоотношения с государством, с гражданами, между собой, в том числе и в условиях, пока ведется разработка и принятие соответствующего и необходимого законодательства.
P.S. лента новостей IP CLUB в сфере права интеллектуальной собственности и цифрового права (IP & Digital Law) в:
[1] Рожкова М.А. Цифровое право (Digital Law) — что это такое и чем оно отличается от киберправа / интернет-права / компьютерного права? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2020. 15 марта. URL: https://zakon.ru/blog/2020/3/15/cifrovoe_pravo_digital_law_-_chto_eto_takoe_i_chem_ono_otlichaetsya_ot_kiberpravainternet-pravakompy
[2] Как известно, изначально правила и образцы должного поведения людей складывались на основе обычаев, традиций и заповедей (норм морали), а только затем стали возникать собственно правовые нормы, специально предназначенные для упорядочивания отношений между людьми, а потом и юридическими лицами, государством.
[3] См. об этом: Рожкова М.А. Найти отличия: технические и правовые аспекты Интернета [Электронный ресурс] // сайт Журнала Суда по интеллектуальным правам. 2015.
[5] Активное обсуждение этой идеи привело к созданию прецедента признания за роботом, управляемым ИИ, правосубъектности – речь идет о известном человекоподобном роботе Софии, получившей гражданство Саудовской Аравии (Morby Alice. Saudi Arabia becomes first country to grant citizenship to a robot // URL: https://www.dezeen.com/2017/10/26/saudi-arabia-first-country-grant-citizenship-robot-sophia-technology-artificial-intelligence-ai/
[6] Подробнее см.: Рожкова М.А. Искусственный интеллект и интеллектуальные роботы – что это такое или кто это такие? [Электронный ресурс] // Закон.ру. 2019. 23 ноября. URL: https://zakon.ru/blog/2019/11/23/iskusstvennyj_intellekt_i_intellektualnye_roboty__chto_eto_takoe_ili_kto_eto_takie
[9] Крючкова П.В. Система технического регулирования в РФ: формирование, возможное и ожидаемое воздействие на конкуренцию // https://iq.hse.ru/data/342/610/1233/file3758.pdf
[10] Грудинский П. Г., Фаерман А. Л. 100-летие Правил устройства электротехнических установок // Журнал Электричество. 1983. № 12. С. 64. Данные правила были направлены для утверждения в министерство внутренних дел, которое перенаправило их в министерство почт и телеграфов, которое в свою очередь вместо утверждения разработала свою редакцию правил (так и не получившую поддержку). В итоге названные правила начали действовать в качестве утвержденных Советом Русского технического общества (РТО).
[12] Проект федерального закона № 657361-7 «О внесении изменений в Федеральный закон “О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма” и иные законодательные акты Российской Федерации» // https://sozd.duma.gov.ru/bill/657361-7
[13] Утв. приказом Федерального агентства по техническому регулированию и метрологии от 17 октября 2013 г. N 1185-ст.