какое вменение является недопустимым в российском уголовном праве
Какое вменение является недопустимым в российском уголовном праве
Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.
Обзор документа
Определение Конституционного Суда РФ от 14 января 2016 г. № 15-О “По запросу Курганского областного суда о проверке конституционности положений статьи 252, части первой статьи 389.13, части третьей статьи 389.20 и части первой статьи 389.24 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации”
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
заслушав заключение судьи Н.В. Мельникова, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» предварительное изучение запроса Курганского областного суда, установил:
1. Курганский областной суд обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке конституционности следующих положений Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации:
статьи 252 «Пределы судебного разбирательства», которая предусматривает, что судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению (часть первая), а изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту (часть вторая);
части первой статьи 389.13 «Порядок рассмотрения уголовного дела судом апелляционной инстанции», согласно которой производство по уголовному делу в суде апелляционной инстанции осуществляется в порядке, установленном главами 35-39 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде первой инстанции, с изъятиями, предусмотренными его главой 45.1 «Производство в суде апелляционной инстанции»;
части третьей статьи 389.20 «Решения, принимаемые судом апелляционной инстанции», устанавливающей, что в случае выявления обстоятельств, указанных в части первой и пункте 1 части первой.2 статьи 237 данного Кодекса, суд апелляционной инстанции выносит апелляционные определение или постановление в соответствии с пунктом 7 части первой его статьи 389.20;
части первой статьи 389.24 «Отмена приговора или изменение иного судебного решения в сторону ухудшения положения осужденного, оправданного, лица, в отношении которого уголовное дело прекращено», в соответствии с которой обвинительный приговор, определение, постановление суда первой инстанции могут быть изменены в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, частного обвинителя, их законных представителей и (или) представителей.
2. Закрепляя в числе принципов государственного устройства России осуществление государственной власти на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную и самостоятельность органов различных ветвей власти, Конституция Российской Федерации, как следует из ее статей 10, 11 (часть 1), 18, 118 (часть 2), 120 (часть 1), 125, 126 и 128 (часть 3), отводит судебной власти, независимой и беспристрастной по своей природе, решающую роль в государственной защите прав и свобод человека и гражданина. Именно возложенными на нее прерогативами по осуществлению правосудия предопределяется ценность закрепленного статьей 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации права на судебную защиту как гарантии всех других прав и свобод человека и гражданина, а также значение судебных решений как государственных правовых актов, которые выносятся именем Российской Федерации и имеют общеобязательный характер (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 4 апреля 2002 года № 8-П, от 17 марта 2009 года № 5-П, от 26 мая 2011 года № 10-П и от 8 ноября 2012 года № 25-П).
По смыслу статей 1 (часть 1), 2, 4 (часть 2), 15, 17, 19, 118 (часть 1) и 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, в России, правовая система которой основана на принципе верховенства права как неотъемлемом элементе правового государства, право каждого на судебную защиту предполагает обеспечение всем его субъектам свободного и равного доступа к правосудию, осуществляемому независимым и беспристрастным судом на основе состязательности и равноправия сторон, а также охрану их прав и законных интересов не только от произвола законодательной и исполнительной власти, но и от ошибочных решений суда. Ошибочное судебное решение не может рассматриваться как справедливый акт правосудия; судебная ошибка во всяком случае должна расцениваться как нарушение статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации и в соответствии с ее статьей 18 подлежит устранению в судебном порядке, причем даже тогда, когда она допущена при рассмотрении дела в той судебной инстанции, решение которой отраслевым законодательством признается окончательным в том смысле, что согласно обычной процедуре оно не может быть изменено (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 2 февраля 1996 года № 4-П и от 3 февраля 1998 года № 5-П; определения Конституционного Суда Российской Федерации от 18 сентября 2014 года № 2099-О, от 16 июля 2015 года № 1619-О и др.); тем более это относится к судебному решению, не вступившему в законную силу.
Ограничение возможности пересмотра судебных решений, не отвечающих требованиям законности, обоснованности и справедливости, имеет следствием нарушение баланса в защите таких конституционных ценностей, как справедливость и правовая определенность, влекущее причинение вреда гарантируемым Конституцией Российской Федерации правам и свободам человека и гражданина, защита и восстановление которых являются конституционной целью правосудия. Соответственно, исходя из того, что правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах, федеральный законодатель, устанавливая порядок его отправления, обязан предусмотреть механизм (процедуру), который гарантировал бы вынесение правосудных, т.е. законных, обоснованных и справедливых, судебных решений (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 16 мая 2007 года № 6-П и от 2 июля 2013 года № 16-П).
Таким образом, Конституция Российской Федерации, провозглашая идею справедливости как основополагающую и гарантируя каждому судебную защиту его прав и свобод на основе равенства перед законом и судом, а также право каждого осужденного за преступление на пересмотр приговора вышестоящим судом в порядке, установленном федеральным законом, и право просить о помиловании или смягчении наказания (преамбула; статья 18; статья 19, часть 1; статья 46, часть 1; статья 50, часть 3), предполагает исправление судебных ошибок, что вытекает из предназначения правосудия и необходимости вынесения правосудного решения. Иное, напротив, свидетельствовало бы о невыполнении судом возложенных на него Конституцией Российской Федерации функций, о придании неопределенности правовым нормам, о нарушении конституционных принципов верховенства права, справедливости и равенства и, как следствие, приводило бы к снижению авторитета суда и доверия к нему как органу правосудия.
3. Курганский областной суд, обращаясь в Конституционный Суд Российской Федерации, указывает, что в приговоре, вынесенном судом первой инстанции, было допущено нарушение уголовного закона (органами предварительного расследования, прокурором и судом содеянному виновным дана неверная квалификация), которое не может быть устранено судом апелляционной инстанции в силу действия оспариваемых норм уголовно-процессуального законодательства; фактические же обстоятельства дела свидетельствуют о необходимости применения уголовного закона о более тяжком преступлении, вменение которого на стадии апелляционного рассмотрения невозможно, как невозможно и возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку стороной обвинения такое требование не заявлялось.
Между тем процессуальные нормы, регламентирующие возвращение судом уголовного дела со стадии судебного разбирательства на стадию предварительного расследования, включая вопрос о повороте обвинения к худшему, уже были предметом оценки Конституционного Суда Российской Федерации. Так, в Постановлении от 2 июля 2013 года № 16-П Конституционный Суд Российской Федерации отметил следующее.
Производство по уголовному делу, имеющее своим назначением как защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, так и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, а равно уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания либо отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания (статья 6 УПК Российской Федерации) не могут осуществляться в противоречии с положениями уголовного закона. В этом контексте неправильное применение положений Общей и Особенной частей УК Российской Федерации, неправильная квалификация судом фактически совершенного обвиняемым деяния, а потому неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания (хотя и в пределах санкции примененной статьи) влекут вынесение неправосудного приговора, что недопустимо в правовом государстве, императивом которого является верховенство права. Именно к постановлению такого приговора приводило бы продолжение рассмотрения дела судом после того, как им были выявлены допущенные органами предварительного расследования процессуальные нарушения, которые препятствуют правильному разрешению дела и которые суд не может устранить самостоятельно, а стороны об их устранении не ходатайствовали.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:
1. Признать запрос Курганского областного суда не подлежащим дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» итогового решения в виде постановления.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данному запросу окончательно и обжалованию не подлежит.
3. Настоящее Определение подлежит опубликованию на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru) и в «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации».
| Председатель Конституционного Суда Российской Федерации | В.Д. Зорькин |
Обзор документа
Прокурор обжаловал в апелляционном порядке обвинительный приговор районного суда.
Областной суд установил, что совершены более тяжкие, нежели вмененное, преступления. При этом ни в апелляционном представлении прокурора, ни в заявлении потерпевшего, сделанном в судебном заседании, вопрос об изменении обвинения на более тяжкое не ставился.
В связи с данной ситуацией областной суд просил проверить конституционность отдельных положений УПК РФ. Он ссылался на то, что в силу этих норм допущенное в данном деле на досудебной стадии нарушение неисправимо в апелляционной инстанции. Оспариваемые положения УПК РФ не позволяют ей по собственной инициативе вернуть дело прокурору, если в ходе судебного разбирательства установлено наличие оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления.
В ответ на поступивший запрос Конституционный Суд РФ указал следующее.
Фактические обстоятельства дела свидетельствуют о необходимости применить уголовный закон о более тяжком преступлении, вменение которого на стадии апелляционного рассмотрения невозможно. Как невозможно и возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку стороной обвинения такое требование не заявлялось.
Апелляционная инстанция вправе проверить производство по уголовному делу в полном объеме. Это обусловлено самой природой производства в этом суде, являющегося такой формой исправления допущенных первой инстанцией ошибок в решениях, не вступивших в законную силу, которая наиболее приближена к производству в первой инстанции. При этом не допускается изменять обвинение в сторону, ухудшающую положение осужденного, по решению апелляционной инстанции иначе как посредством отмены приговора и направления дела прокурору для соответствующего изменения обвинения.
Статья 5. Принцип вины
1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.
Комментарий к Ст. 5 УК РФ
1. Конституционной основой принципа вины является ст. 49 Конституции, закрепляющая презумпцию невиновности, согласно которой каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность, а неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого (см. об этом также ст. 14 УПК).
Сущность этого принципа заключается в том, что никто не может нести уголовную ответственность, если не установлена ни одна из исчерпывающе определенных законом форм вины в отношении конкретного деяния и наступивших последствий. Вина как психическое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и к его общественно опасным последствиям может проявляться лишь в умысле или неосторожности (см. ст. ст. 24 — 26 УК) и только в этих двух формах является обязательным признаком каждого состава преступления. Кроме того, некоторое ограниченное число содержащихся в УК составов преступлений характеризуется двумя формами вины (см. ст. 27 УК).
Наряду с мотивом, целью, а также некоторыми включенными в УК эмоциональными состояниями (аффект и т.п.), вина образует субъективную сторону преступления и его состава, без которой не может быть преступления (ст. 14) и, следовательно, уголовной ответственности (ст. 8). Поэтому вина служит одним из оснований формирования законодательным путем составов преступлений. Они могут быть сконструированы таким образом, что состав преступления будет иметь место только при умышленной или только при неосторожной формах вины. Некоторые преступления могут совершаться как умышленно, так и по неосторожности. При этом если в конкретном деянии отсутствует требуемая законодателем форма вины, то нет оснований говорить о составе преступления. Так, ст. 115 УК РФ установлена ответственность за умышленное причинение легкого вреда здоровью. То же деяние, совершенное по неосторожности, не образует состава преступления.
3. Принцип вины (субъективное вменение, виновное причинение) предполагает персональный, индивидуально определенный характер ответственности: к уголовной ответственности может быть привлечено вменяемое лицо (ст. ст. 19, 21), которое лично совершило преступление либо участвовало в его совершении; ответственность не может возлагаться на других лиц (например, родителей, опекунов и др.), на юридических лиц. Вина отражает связь лица с совершенным им деянием и с наступившими последствиями: признать лицо виновным — значит установить его причастность к преступлению, его авторство, вменить ему содеянное, признать, что это именно оно причинило вред. В этой связи важно отметить оценочный аспект вины, решение вопроса о которой (как и о вменяемости) является прерогативой суда в установленных законом формах, в итоговом решении по делу, в том числе суда с участием коллегии присяжных заседателей. В качестве обстоятельств, подлежащих доказыванию по любому делу (применительно к каждому преступлению и к каждому из соучастников преступления), в статье 73 УПК России указаны не только форма вины и мотивы преступления, но и виновность лица (как индивидуализированный объем его обвинения).
Ни одно деяние, совершенное невиновно (казус), какие бы тяжкие последствия оно ни причинило, не может рассматриваться как преступление (см. ст. 28).
Вина в материальных составах преступлений не может подменяться причинной связью. Причинная же связь с точки зрения уголовного закона должна находиться под контролем сознания субъекта преступления: в основе нормативного деления вины на формы и виды лежит не только разная степень соотношения ее сознательного (интеллектуального) и волевого элементов, но и различный уровень психического осознания субъектом причинной связи между деянием и последствиями. Для того чтобы вина стала одним из оснований уголовной ответственности, она должна объективироваться, проявиться в объективной реальности, в конкретном деянии: ответственность за образ мыслей, за «опасное состояние», за «связь с преступной средой» и т.п. исключается.
Отсутствие доказательств вины лица в совершении преступления является безусловным основанием для отмены обвинительного приговора и прекращения производства по делу ввиду отсутствия состава преступления.
———————————
БВС РСФСР. 1990. N 8. С. 6 — 8.
4. Рассматриваемый принцип также предполагает, что вина подлежит установлению и конкретизации в отношении каждого из вмененных лицу деяний, в том числе путем оценки его психического отношения к квалифицирующим (особо квалифицирующим, привилегированным) признакам состава преступления, влияющим на определение оснований, пределов ответственности, с учетом недопустимости двойного вменения, т.е. «двойной ответственности» (см. коммент. к ст. 6). Принцип виновной ответственности (субъективного вменения) предполагает личную ответственность носителя этой ответственности по следующей схеме — алгоритму: вменяем — субъектен — виновен — ответственен — наказуем.
5. Объективное вменение, т.е. ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается (ч. 2 комментируемой статьи, ст. ст. 8, 28 УК). Деяние, совершенное невиновно, не влечет уголовно-правовых последствий, предусмотренных УК.
Объективное вменение проявляется в правоприменительной оценке признаков состава преступления без учета субъективного, психического отношения виновного лица к ним. Такая оценка может касаться всех признаков, относящихся к четырем элементам состава преступления: объекту, объективной стороне, субъекту, субъективной стороне.
Так, примером объективного вменения по признаку объекта является квалификация причинения вреда здоровью как покушение на убийство, а покушения на убийство — как посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа.
Одним из способов объективного вменения по признаку субъекта является вменение субъектных признаков, например вменяемости, а также признаков специального субъекта (к примеру, должностного лица, военнослужащего) лицу, который ими не обладает.
На практике проявление объективного вменения чаще касается признаков объективной и субъективной стороны и возможно в следующих типичных вариантах:
— вменение состава преступления в ситуации, исключающей общественную опасность и, следовательно, преступность деяния (например, игнорирование цели необходимой обороны, мотива крайней необходимости и отсутствия волевого момента вины в исполнении приказа);
— отсутствует объективная (причинная) связь между деянием и последствием в материальных составах;
— подмена конкретных формы и вида вины констатацией наличия причинной связи между деяниями лица и наступившими последствиями;
— вменение в вину лицу признаков преступления, не охватываемых его сознанием. Например, вменение объективно существующей группе лиц в качестве организованной группы как самостоятельного состава (ст. ст. 208 — 210 УК) или квалифицирующего признака без учета того, что организованная группа определяется не только объективными, но и субъективными признаками. Не исключены оценки деяния с учетом иных квалифицирующих или особо квалифицирующих признаков состава преступления при отсутствии виновного отношения к ним субъекта (к примеру, признака проникновения либо крупного размера при краже, признаков вооруженности при разбое, несовершеннолетия потерпевшей при изнасиловании) либо вменение более тяжкого состава преступления по сравнению с тем, который осознавался лицом (например, квалификация кражи, мошенничества как грабежа; грабежа — как разбоя, причинения вреда здоровью как покушения на убийство и т.п.);
— вменение совокупности тождественных преступлений при наличии объективных и субъективных признаков единого продолжаемого преступления;
— применение конфискации, предусмотренной ст. 104.1 УК, без учета положений ч. 3 ст. 104.1 УК о том, что имущество, переданное осужденным другому лицу (организации), подлежит конфискации, если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий.
С учетом изложенного и положений ст. 8 УК следует признать объективно-субъективный характер уголовной ответственности по законодательству РФ.
Принцип вины и презумпция невиновности в уголовном праве
Один из принципов – принцип вины – закреплен в статье 5 Уголовного кодекса Российской Федерации. Он определяет, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.
Вина в теории уголовного права определяется как психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию и его последствиям, выраженное в форме умысла или неосторожности. В соответствии со ст. 73 УК РФ виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы являются обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Отсутствие вины исключает уголовную ответственность.
Большинство составов преступления сконструированы таким образом, что совершение их как умышленно, так и по неосторожности повлечет за собой уголовную ответственность. Некоторые статьи УК РФ содержат прямое указание на форму вины, как на условие привлечения лица к наказанию, например: умышленное причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК РФ), причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК РФ).
Поскольку вина определяется как психическое отношение лица к совершенному поступку, уголовной ответственности не подлежат лица, признанные невменяемыми, а также не достигшие такого уровня психического развития, когда лицо может в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Однако состояние невменяемости не означает полного отсутствия мер уголовно-правового характера. Лицу, находившемуся в момент совершения им преступления в состоянии невменяемости, судом могут быть назначены принудительные меры медицинского характера (ст. 21 УК РФ).
Согласно ст. 28 УК РФ деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, 1) не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть, 2) хотя и предвидело возможность наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам.
Принцип вины в уголовном законодательстве проявляется также в презумпции невиновности – одном из основополагающих принципов уголовного судопроизводства, который закреплен в статье 49 Конституции Российской Федерации. Он гласит, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом в порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого.
Указанные принципы содержатся в международных документах: Международный Пакт от 16.12.1966 «О гражданских и политических правах», ратифицированный Указом Президиума ВС СССР от 18.09.1973, «Конвенция о защите прав человека и основных свобод», заключенная в Риме 04.11.1950.
Принципы уголовного права Российской Федерации отражают демократический характер норм ее законодательства и правосудия.
Статья 5. Принцип вины
СТ 5 УК РФ.
1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия
(бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена
его вина.
2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение
вреда, не допускается.
Комментарий к Ст. 5 Уголовного кодекса
1. Российское уголовное право стоит на позиции субъективного вменения. Объективное вменение, т.е. привлечение лица к уголовной ответственности за невиновное причинение вреда (ст. 28 УК), не допускается.
2. Рассматриваемый принцип означает также, что лицо, совершившее преступление, отвечает лишь за то, что было совершено им лично. Уголовное право не признает ответственности за чужое деяние, поэтому исключает ответственность родителей за детей и детей за родителей, супругов друг за друга и т.д. На сегодняшний день противоречит принципу личной ответственности ч. 2 ст. 88 УК, в которой предусмотрена возможность взыскивать штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, с его родителей или иных законных представителей с их согласия.
Второй комментарий к Ст. 5 УК РФ
1. Принцип вины иначе еще называют принципом субъективного вменения. Его сущность заключается в том, что никто не может нести уголовную ответственность, если не установлена его личная вина в отношении общественно опасного деяния и наступивших последствий. Любое общественно опасное деяние, предусмотренное уголовным законом, преступлением становится лишь тогда, когда оно совершено виновно. Виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности (ст. 24 УК России).
2. Значение принципа вины усиливается закрепленным в ч. 2 комментируемой статьи положением о том, что объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Понятие невиновного причинения вреда раскрывается в ст. 28 УК.
Третий комментарий к статье 5 УК РФ
2. Принцип вины носит универсальный характер. Это означает, что не только по отношению к действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям, но и ко всем иным юридически значимым обстоятельствам, влияющим на квалификацию содеянного, лицо должно проявить психическое отношение в форме умысла или неосторожности. При отсутствии этого непременного условия вменение подобных обстоятельств в ответственность лица было бы актом объективного вменения. Так, при совершении хищения чужого имущества в крупных размерах виновный должен осознавать именно этот факт, предвидеть и желать причинения собственности именно такого материального ущерба. При изнасиловании несовершеннолетней виновный должен знать либо допускать или хотя бы должен был и мог предвидеть, что он совершает насильственный половой акт с указанной потерпевшей.
Универсальный характер принципа вины подчеркивается и в ст. 35 УК РФ, в п. 5 которой установлено, что лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности не только за эту преступную деятельность, но и за все совершенные организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией) преступления, если они охватывались его умыслом.
4. Принцип вины тесно взаимодействует с принципами законности, равенства граждан перед законом, справедливости, являясь необходимым условием их полноценного функционирования. С другой стороны, нарушение или даже малейшее отклонение от принципа вины неизбежно приводит и к нарушению названных основных принципов уголовного законодательства, к подрыву основания уголовной ответственности.