карбоновый кредит что это
Углеродный кредит
Опубликовано 19.06.2021 · Обновлено 19.06.2021
Что такое Углеродный кредит?
Углеродный кредит – это разрешение, которое позволяет компании, владеющей им, выбрасывать определенное количество двуокиси углерода или других парниковых газов. Один кредит разрешает выброс массы, равной одной тонне углекислого газа.
Углеродный кредит – это половина так называемой программы “ограничение и торговля квотами”. Компании, которые загрязняют окружающую среду, получают кредиты, которые позволяют им продолжать загрязнение до определенного предела. Этот лимит периодически снижается. Между тем, компания может продать ненужные кредиты другой компании, которая в них нуждается.
Таким образом, частные компании получают двойной стимул к сокращению выбросов парниковых газов. Во-первых, они будут оштрафованы, если они превысят ограничение. Во-вторых, они могут зарабатывать деньги, сберегая и перепродавая часть своих квот на выбросы.
Понимание углеродного кредита
Конечная цель углеродных кредитов – снизить выбросы парниковых газов в атмосферу.
Ключевые моменты
Как уже отмечалось, углеродный кредит равен одной тонне двуокиси углерода. По данным Фонда защиты окружающей среды, это эквивалентно 2400-мильной поездке с точки зрения выбросов углекислого газа.
Компаниям или странам выделяется определенное количество кредитов, и они могут торговать ими, чтобы помочь сбалансировать общие мировые выбросы. «Поскольку углекислый газ является основным парниковым газом, – отмечает ООН, – люди говорят просто о торговле углеродом».
Намерение состоит в том, чтобы со временем сократить количество кредитов, тем самым стимулируя компании искать инновационные способы сокращения выбросов парниковых газов.
Программы ограничения и торговли сегодня
По данным Центра климатических и энергетических решений, программы ограничения выбросов парниковых газов в США вызывают споры. Однако в 12 штатах приняты такие рыночные подходы к сокращению выбросов парниковых газов. Из них 10 являются северо-восточными штатами, которые объединились, чтобы совместно бороться с проблемой в рамках программы, известной как Региональная инициатива по парниковым газам (RGGI).
Калифорнийская программа ограничения и торговли квотами
В 2013 году штат Калифорния инициировал собственную программу ограничения выбросов и торговли квотами. Правила распространяются на крупные электростанции штата, промышленные предприятия и дистрибьюторов топлива.
Государство утверждает, что его программа является четвертой по величине в мире после программ Европейского Союза, Южной Кореи и китайской провинции Гуандун.
Закон США о чистом воздухе
США регулируют выбросы энергии с момента принятия Закона США о чистом воздухе 1990 года, который считается первой в мире программой ограничения выбросов и торговли квотами (хотя в ней эти ограничения называются «квотами»).
Программа признана Фондом защиты окружающей среды за существенное сокращение выбросов диоксида серы от угольных электростанций, которые стали причиной печально известных «кислотных дождей» 1980-х годов.
Киотский протокол ООН
Краткая справка
В Калифорнии есть собственная программа углеродного кредита, которая считается четвертой по величине в мире.
Отдельный механизм чистого развития для развивающихся стран выдает углеродные кредиты, называемые сертифицированным сокращением выбросов (CER). Развивающаяся страна может получить эти кредиты для поддержки инициатив в области устойчивого развития. Торговля ССВ проходила на отдельном рынке.
Первый период обязательств по Киотскому протоколу закончился в 2012 году (США вышли из него в 2001 году).
Парижское соглашение по климату
В 2012 году Киотский протокол был пересмотрен в виде соглашения, известного как Дохинская поправка, которое еще не ратифицировано. По состоянию на январь 2020 года соглашение все еще оставалось примерно на восемь голосов меньше 144 голосов стран-членов, которые должны были быть одобрены.
Тем временем более 170 стран подписали Парижское соглашение 2015 года, которое также устанавливает стандарты выбросов и разрешает торговлю выбросами. (США выбыли в 2017 году.)
Карбоновый кредит что это
Текст: Надежда Кудрина
Иллюстрация: Shutterstock.com
Фото: Росатом
Совет Европы 27 февраля 2018 года официально одобрил реформу Европейской системы торговли квотами (ЕU-ETS) на период после 2020 года. Пресс-отделы Еврокомиссии и ее соответствующих департаментов сказали все нужные слова о том, что пересмотренная Директива ETS — важный шаг ЕС к сокращению выбросов парниковых газов не менее чем на 40% к 2030 году и выполнению своих обязательств по Парижскому соглашению.
Так начался очередной этап внедрения Европейской системы торговли квотами на выбросы парниковых газов. А начало этому положила Директива 2003/87/EC, которая начала действовать с 1 января 2005 года. Всего эта Директива предусматривала три этапа.
Первые неудачи, первые уроки
Первый этап длился с 2005 по 2007 год, охватывал только страны ЕС и только промышленные установки энергетической отрасли и энергоемких производств. Посредством аукционов тогда распределяли всего 5% квот, а штрафы за выбросы парниковых газов сверх квот были невелики — всего 40 евро за тонну эквивалента СО₂.
Этот «испытательный прогон» системы торговли квотами выявил ее недостатки: данные о выбросах брались из ретроспективных оценок, то есть страдали крайней приблизительностью, а ведь на их основе распределялись квоты. Неточность исходных данных о выбросах привела к тому, что предложение разрешений на выбросы превысило спрос на них. Рынок квот сразу оказался «затоварен»! Неудивительно, что их цена на европейском углеродном рынке резко устремилась к нулю.
Из первого этапа реформы извлекли урок и учли его на втором этапе, в 2008—2012 годах. На этом этапе к системе присоединились не входящие в ЕС Норвегия, Исландия и Лихтенштейн. Теперь система охватывала и авиационный сектор, на аукционы выставляли до 10% квот, а штрафы за выбросы сверх квот возросли до 100 евро за тонну эквивалента СО₂. Новшеством стало позволение использовать в рамках системы так называемые «киотские кредиты»: Еврокомиссия разрешила правительствам ЕС продавать около 10% выпускаемых ими квот на аукционах.
Киотский протокол, принятый в декабре 1997 года, обязал развитые страны и страны с переходной экономикой сократить или стабилизировать выбросы парниковых газов в 2008—2012 годах по сравнению с 1990 годом.
В конце 2001 года в рамках Киотского протокола была разработана система торговли квотами на выброс парниковых газов.
В 2005 году стороны протокола утвердили эти механизмы, и на биржевых площадках началась торговля квотами. Европейские компании получили от своих правительств около 4 млрд разрешений на выбросы и стали активно ими торговать.
В первый же год торговли «киотскими кредитами» в ЕС было продано квот на 362 млн метрических тонн углерода в СО2-эквиваленте общей стоимостью около 7,2 млрд евро. Покупателями стали компании и государства, превысившие квоты загрязнения, определенные Киотским протоколом. Ну, а государства, сократившие выбросы, и даже компании с излишками разрешений на выбросы получили «углеродные кредиты» с правом их дальнейшей перепродажи.
Около 60% квот («углеродных кредитов») продаются через брокеров, а остальные — на биржах, включая European Climate Exchange в Амстердаме и Powernext в Париже. «Углеродный кредит» — такой же товар, как нефть или уголь.
На втором этапе внедрения системы торговли квотами на выбросы были собраны достоверные данные по объемам выбросов. В соответствии с этими данными скорректировали число квот. Европейский, да и мировой рынок квот в то время были неэластичны и остро реагировали на внешние кризисы: например, цена тонны выбросов СО₂ в 2008 году выросла до 28,7 евро, а с наступлением кризиса рухнула почти до 7 евро. Снижение продолжилось и после того, как кризис миновал: в 2013 году тонна выбросов СО₂ стоила всего 3 евро. Нереализованными остались почти 1,7 млрд тонн / СО₂-экв., 100% годового спроса на квоты! И это при том, что нефтяные резервы стран ОЭСР в то время составляли всего 17 % годового потребления…
Всем было ясно: пора сокращать количество квот на рынке и, следовательно, начинать третий этап реформы.
Третий этап
Европейская система торговли выбросами ЕU-ETS — крупнейший в мире рынок углеродных квот. От его устойчивости и эффективности зависит мировая торговля «углеродными кредитами». В начале 2018 года тонна выбросов стоила менее 8 евро. Эта цена никоим образом не стимулирует долгосрочные инвестиции в низкоуглеродные технологии. Но если ее удастся повысить, решатся сразу несколько проблем сбережения окружающей среды и экономики. Поэтому важнейшей целью третьего этапа стало «оживление» торговли квотами, путем не только ликвидации излишков квот, но и повышения стоимости разрешений на выбросы.
На третьем этапе в системе торговли квотами произошло несколько важных перемен. Под квоты стали подпадать системы улавливания и хранения углерода, нефтегазохимия, производства аммония и алюминия. Штраф за превышение выбросов остался прежним, а вот на аукционах отныне стало можно продать до 50% выпускаемых европейскими правительствами квот.
В 2013 году в практику ввели так называемый коэффициент линейного сокращения. Он показывает, насколько будет снижаться ежегодно дозволенный общий объем выбросов. С 2013 года этот коэффициент был равен 1,74%. Его ввели, чтобы ликвидировать излишки квот, восстановить их дефицит на европейском углеродном рынке и улучшить соотношение аукционных и свободно распределяемых квот.
Еще одно новшество — создание Резервного фонда стабильности рынка (Market stability reserve, MSR). Фонд служит для согласования спроса и предложения квот; он несколько снизит стоимость квот на рынке: при нехватке квот их можно будет взять из MSR. MSR начнет работать с января с 2019 года и, по плану, должен забрать примерно 12% излишка предложения квот.
В конце 2017 года цена на выбросы в EU-ETS несколько укрепилась и достигла 7,5 евро/т СО₂-экв. Это все еще значительно ниже уровня начала торгов (около 29 евро в июле 2005 года), то есть на цены выбросов по-прежнему давит излишек выданных разрешений. Те самые 1,7 млрд тонн СО₂-эквивалента.
Отраслевые аналитики считают, что влияние фонда MSR на рынок квот будет более радикальным. За 2019−2023 годы в фонд уйдет примерно 1 млрд тонн СО₂-экв., то есть более 60% избыточного предложения. При этом электрогенерирующие и авиационные компании испытают дефицит квот, а другие секторы в ситуации роста цен на квоты, скорее всего, станут ждать дальнейшего повышения цен и откажутся продавать накопленные ими излишки. Таким образом, энергокомпании в 2019—2023 годах столкнутся с необходимостью физического сокращения выбросов.
Взгляд на форвардные кривые по углю и газу подсказывает, что к концу 2018 года цена тонны выбросов возрастет до 15 евро, в 2019 году — до 20 евро и в 2020 году — до 25 евро. Таким образом, фонд MSR уже сегодня подает сильный и предсказуемый ценовой сигнал, необходимый для стимулирования долгосрочных «низкоуглеродных» инвестиций.
Предприятия, генерирующие электроэнергию из угля и лигнита, ждет мрачное будущее, полагает рынок. Хотя эти пророчества могут и не сбыться, судя по поведению, к примеру, частной чешской энергетической компании EPH с активами по всей Европе, уже несколько лет скупающей европейские запасы угля и лигнита и планирующей в ближайшие годы еще несколько таких сделок. Близящееся утроение цен на выбросы и ввод в действие фонда MSR не поколебали скепсиса некоторых политиков в отношении способности ЕС-ETS обеспечить глубокую декарбонизацию ЕС к 2050 году.
С учетом несбывшихся надежд, которые возлагались на прошедшие три этапа реформ, в некоторых столицах ЕС считают, что пора ввести потолок цены тонны выбросов для энергетического сектора ЕС вне рамок ЕС-ETS, как это делается с 2013 года в Британии.
Зачем продолжать реформу
Основная цель климатической политики Евросоюза — сокращение выбросов двуокиси углерода не менее чем на 40 % от уровня 1990 года. Поскольку в торговле квотами участвуют производства и предприятия, на которые приходится 45 % всех выбросов ЕС, описанные изменения позволят к 2030 году достичь сокращения выбросов СО₂ на 43 % по сравнению с уровнем 2005 года.
Четвертый этап реформы, предусмотренный Директивой 2018/410/ЕС, наступит в 2021–2030 годах. Можно с полным правом утверждать, что рынок прочел Директиву и отреагировал на нее положительно: в апреле 2018 года в Европейской системе торговли квотами цены на тонну выбросов в эквиваленте СО₂ выросли до 13 евро. Ожидается, что совершенствование механизма торговли квотами и другие меры сократят излишек предложения на 75 %. Это, в свою очередь, должно привести к дальнейшему росту цен — до целевых 30 евро/т СО₂-экв. и даже, возможно, выше. Еврокомиссия полагает, что уже к 2028–2029 годам цена на выбросы достигнет 35 евро/т СО₂-экв. (Ожидания рыночных аналитиков несколько ниже, хотя и они проявляют сдержанный оптимизм.)
Самый сильный скачок цен ожидается после 2019 года, когда заработает MSR. Резкий рост цен ударит по тем европейским компаниям, которые не инвестировали в энергоэффективную модернизацию производств. И напротив, компании, которые вложились в «чистую энергию», окажутся в привилегированном положении и получат конкурентные преимущества. По крайней мере, таковы цели четвертого этапа реформы и механизмов, которые она вводит. Также предполагается, что в условиях, когда прогнозируется резкий рост цен на квоты, компании лучше мотивированы к финансированию НИОКР в области «чистой генерации». Им окажут поддержку новые фонды, созданные за счет доходов от торговли квотами. Но не будем забегать вперед.
На дальнейших этапах реформы Европу ждут перемены в мониторинге показателей производства и технологического развития компаний. На этой основе будут скорректированы ключевые показатели регулирования выбросов СО₂. И, разумеется, обновленная система сделает рынок прозрачнее и обеспечит более полный доступ к информации. Этот этап реформы в конечном счете упростит использование Европейской системы торговли квотами для всех компаний, а саму систему сделает более эффективной, экономически выгодной и устойчивой к манипуляциям.
Новые правила, однако, не регулируют «углеродную политику» внутри стран — членов ЕС. Если на национальных уровнях будет дополнительная поддержка, если продолжится «углеродная миграция» предприятий в развивающиеся страны, то возрастет избыток предложения квот на всем рынке ЕС и меры четвертого этапа не помогут достижению поставленных целей. Поэтому потребуется постоянный мониторинг углеродной политики стран — членов ЕС и, при необходимости, оперативная (насколько это допускают созданные механизмы) корректировка объемов квот.
Рынок и эксперты положительно восприняли изменения механизма Европейской системы торговли квотами. За 2021–2030 годы общее снижение выбросов, покрываемых системой, должно составить более 2,2 млрд тонн СО₂-экв.
До 2030 года
Четвертый этап реформы EU-ETS, предусмотренный Директивой 2018/410/ЕС, наступит в 2021—2030 годах. Он принесет несколько важных изменений.
Коэффициент линейного сокращения с 2020 года вырастет с 1,74% до 2,2%. Вначале Европарламенту предложили обсудить более радикальный проект, в котором объемы выбросов сокращались по 2,4% в год с 2020 года, но победил более умеренный взгляд (эта победа временная, так как предусмотрена возможность пересмотра коэффициента до 2024 года в сторону повышения).
Кроме того, с 2020 года временно, до конца 2023 года, будут удвоены излишки, подлежащие размещению в MSR: он поглотит до 24% избыточных квот, что ускорит ликвидацию давящего на рынок излишка. MSR — это фактически центральный углеродный банк, который в 2019—2023 годах позволит изъять избыток квот по ставке 24% процента в год, а после этого периода — по ставке 12% в год. Впервые за историю своего существования EU-ETS получит механизм регулирования предложения, который «смоет первородный грех» рынка квот — грех фиксированного предложения при изменчивом спросе. Но фонд MSR не станет вечной палочкой-выручалочкой: в 2023 году вступит в действие новый механизм изъятия квот на выбросы из MSR и Европейской системы торговли квотами в целом. Этот механизм ограничит размещение квот в MSR и послужит изъятию излишков для поддержания рынка «углеродных кредитов».
Система прямого распределения квот будет скорректирована для согласования с фактическими уровнями производства компаний. В первую очередь коррекции подвергнутся (разумеется, с учетом уровня технологического развития секторов) контрольные цифры, применяемые для расчета объемов прямого распределения квот. Коэффициент коррекции вычислят путем оценки средней производительности 10% самых эффективных производств. Квоты на объемы производства тоже скорректируют: их новое значение составит 15% от исторического уровня производства (сейчас они составляют 50% от него) и будет рассчитано на основе двухлетней скользящей средней.
Правила бесплатного распределения позволят улучшить согласование с фактическими уровнями производства компаний, а контрольные значения, используемые для определения свободного распределения, будут обновляться.
Полностью бесплатными станут квоты для секторов, чья продукция экспортируется за пределы ЕС. Те производства, у которых наименьший риск утечки углерода, получат бесплатно 30% квот, но после 2026 года этот процент начнут сокращать всем, за исключением предприятий централизованного теплоснабжения.
С аукциона теперь будут продаваться 57% квот, а прямое их распределение сориентируют на производства с наибольшим риском «парниковой миграции» (так называют перенос «грязных» производств из развитых стран в развивающиеся). От этой меры планируется отказаться к 2026 году, но все будет зависеть от ситуации.
Для новых участников рынка создадут резерв квот, в который включат неиспользованные за 2013−2020 годы разрешения на выбросы плюс еще 200 млн квот из фонда MSR.
Развитие рынка квот на выбросы позволило запланировать создание фондов для поддержки инвестиций в низкоуглеродные технологии. Пока намечено создать два фонда, но, возможно, в будущем их станет больше. Инновационный фонд послужит расширению существующей системы поддержки внедрения инноваций в производство. Он будет оказывать финансовую поддержку возобновляемым источникам энергии, улавливанию и хранению углерода и низкоуглеродным инновационным проектам. Второй фонд — Фонд модернизации — предназначен для содействия инвестициям в модернизацию энергетики и наращивания эффективности использования энергии в странах с низкими доходами, то есть в тех, где душевой ВВП меньше 60% от среднего душевого ВВП в ЕС в 2013 году.
Власти предложат бизнесу аренду тайги для получения «углеродного кредита»
Российские власти планируют сдавать участки тайги в аренду под лесопосадку и продажу «углеродных кредитов», сообщил Bloomberg.
«На долю России приходится 20% мировых лесов. У нас есть возможность превратить их в крупный центр улавливания углерода», — цитирует агентство министра по развитию Дальнего Востока и Арктики Алексея Чекункова.
По данным Bloomberg, российские власти планируют создать цифровую платформу, которая соберет информацию, полученную со спутников и беспилотников, о способности тайги поглощать углекислый газ. Затем участки тайги, которая в последние годы пострадала от природных пожаров, будут сдавать компаниям в аренду для высаживания деревьев. При получении положительных данных об уменьшении уровня углекислого газа эти компании получат возможность создать «углеродный кредит» и реализовывать его на цифровой торговой площадке.
Власти надеются, что этот план также может уменьшить критику в адрес России «в связи с ее скромными усилиями по борьбе с изменениями климата в преддверии переговоров в ООН в конце этого года», отметил Bloomberg. Россия уже долгое время претендует на расширение льгот в рамках переговоров по климату с учетом потенциала ее лесов по поглощению углерода, в которых, по ее оценкам, произрастают 640 млрд деревьев.
По последним данным, в 2018 году российские леса поглотили почти 620 млн т эквивалента CO2, что позволяет компенсировать около 38% национальных выбросов. Однако ученые критикуют программы компенсации выбросов углерода. Чтобы избежать катастрофического глобального потепления, нужно вдвое сократить выбросы парниковых газов в мире к концу этого десятилетия и до нуля — к 2050 году, предупреждают они, пишет Bloomberg.
По словам директора программы «Климат и энергетика» WWF России Алексея Кокорина, российский план по сокращению выбросов должен быть прежде всего ориентирован на возобновляемые источники энергии, новые технологии и энергоэффективность. «Помимо этого нужно развивать лесные хозяйства в соответствии с жесткими критериями», — сказал он Bloomberg.
По словам директора московского Института глобального климата и экологии им. академика Ю.А. Израэля Анны Романовской, целевые климатические показатели России, которые научно-исследовательская группа Climate Action Tracker считает «недостаточно эффективными», означают, что она не будет претендовать на использование углеродных зачетов в рамках Парижского соглашения. Однако теоретически компании все же смогут продавать квоты на международном уровне, если докажут, что увеличили поглощающую способность леса, отметила она.
Цель состоит в том, чтобы позволить рыночным механизмам стимулировать промышленные и коммерческие процессы в направлении снижения выбросов или менее углеродоемких подходов, чем те, которые используются при отсутствии затрат на выбросы двуокиси углерода и других парниковых газов в атмосферу. Поскольку проекты по снижению выбросов парниковых газов генерируют кредиты, этот подход может использоваться для финансирования схем сокращения выбросов углерода между торговыми партнерами и по всему миру.
СОДЕРЖАНИЕ
Определения
Словарь английского языка Коллинза определяет углеродный кредит как « сертификат, подтверждающий, что правительство или компания заплатили за удаление определенного количества углекислого газа из окружающей среды ». Управление по охране окружающей среды штата Виктория определяет углеродный кредит как « общий термин для определения стоимости сокращения или компенсации выбросов парниковых газов… обычно эквивалентной одной тонне эквивалента двуокиси углерода (CO2-экв.). ”
Есть два типа кредитов: Добровольное сокращение выбросов (VER): компенсация выбросов углерода, которая обменивается на кредиты на внебиржевом или добровольном рынке. Сертифицированное сокращение выбросов (CER): единицы выбросов (или кредиты), созданные в рамках нормативной базы с целью компенсации выбросов проекта.
Задний план
Концепция углеродных кредитов возникла в результате растущего осознания необходимости контроля выбросов. МГЭИК ( Межправительственная группа экспертов по изменению климата ) отметила, что:
отмечая при этом, что торгуемая система разрешений является одним из инструментов политики, доказавших свою экологическую эффективность в промышленном секторе, при условии, что существует разумный уровень предсказуемости в отношении механизма первоначального распределения и долгосрочной цены.
Допуски на выбросы
Разрешая покупку и продажу квот, оператор может найти наиболее рентабельный способ сокращения своих выбросов либо путем инвестирования в «более чистые» машины и методы, либо путем покупки выбросов у другого оператора, у которого уже есть избыточные «мощности».
Киотские «гибкие механизмы»
Киотский протокол предусматривает три механизма, которые позволяют странам или операторам в развитых странах получать кредиты на сокращение выбросов парниковых газов.
Эти углеродные проекты могут быть созданы национальным правительством или оператором внутри страны. На самом деле, большинство транзакций осуществляется не национальными правительствами напрямую, а операторами, для которых в их стране установлены квоты.
Рынки выбросов
Установление рыночной цены на углерод
Отдельная квота, такая как единица установленной суммы (ЕУК) или ее почти эквивалентная квота Европейского союза (EUA), может иметь рыночную стоимость, отличную от такой компенсации, как ССВ. Это связано с отсутствием развитого вторичного рынка ССВ, отсутствием однородности между проектами, что вызывает трудности в ценообразовании, а также вопросами, связанными с принципом дополнительности и сроком действия. Кроме того, компенсация, генерируемая углеродным проектом в рамках Механизма чистого развития, потенциально ограничена по стоимости, потому что операторы в ETS ограничены в отношении того, какой процент их квот может быть получен с помощью этих гибких механизмов.
Как покупка углеродных кредитов способствует сокращению выбросов
Например, рассмотрим бизнес, которому принадлежит завод, который производит 100 000 тонн выбросов парниковых газов в год. Его правительство является страной, включенной в Приложение I, которая принимает закон, ограничивающий выбросы, которые может производить бизнес. Таким образом, фабрике дается квота, скажем, 80 000 тонн в год. Завод либо сокращает выбросы до 80 000 тонн, либо вынужден покупать квоты на выбросы углерода, чтобы компенсировать избыток. Подсчитав альтернативные варианты, предприятие может решить, что инвестировать в новое оборудование на этот год неэкономично или нецелесообразно. Вместо этого он может купить углеродные кредиты на открытом рынке у организаций, которые были утверждены как имеющие право продавать законные углеродные кредиты.
Мы должны учитывать влияние производства альтернативных источников энергии. Например, потребляемая энергия и выбросы углерода при производстве и транспортировке большой ветряной турбины запрещают выдачу кредита на заранее определенный период времени.
Кредиты против налогов
Рассматривая выбросы как рыночный товар, некоторые сторонники настаивают на том, что компаниям становится легче понимать свою деятельность и управлять ею, в то время как экономисты и трейдеры могут пытаться предсказать будущие цены, используя рыночные теории. Таким образом, основные преимущества коммерческой квоты на выбросы углерода перед налогом на выбросы углерода заключаются в следующем:
Утверждается, что преимущества налога на выбросы углерода заключаются в следующем:
Создание углеродных кредитов
Первым шагом в определении того, привел ли углеродный проект законным образом к сокращению измеримых и постоянных выбросов, является понимание процесса методологии CDM. Это процесс, с помощью которого спонсоры проекта представляют через Уполномоченный оперативный орган (DOE) свои концепции по сокращению выбросов. Исполнительный совет МЧР вместе с Группой по методологии МЧР и их экспертами-консультантами рассматривает каждый проект и решает, как и действительно ли они приводят к дополнительным сокращениям.
Дополнительность и ее важность
По общему мнению, проекты добровольной компенсации выбросов углерода должны демонстрировать дополнительность для обеспечения законности требований по охране окружающей среды, вытекающих из списания квот (компенсаций) за выбросы углерода.
Критика
Ключевая концепция, лежащая в основе системы ограничения выбросов и торговли, заключается в том, что национальные квоты следует выбирать так, чтобы они отражали подлинное и значимое сокращение национального производства выбросов. Это не только гарантирует снижение общих выбросов, но и справедливое распределение затрат на торговлю выбросами между всеми участниками торговой системы. Однако правительства стран с ограниченными квотами могут стремиться в одностороннем порядке ослабить свои обязательства, о чем свидетельствуют Национальные планы распределения на 2006 и 2007 годы для нескольких стран ЕС СТВ, которые были представлены с опозданием, а затем были первоначально отклонены Европейской комиссией как слишком слабые.
Был поднят вопрос о дедовщине пособий. Страны, входящие в EU ETS, предоставили своим действующим предприятиям большую часть или все свои льготы бесплатно. Иногда это может восприниматься как протекционистское препятствие для новых участников на их рынках. Также высказывались обвинения в том, что производители электроэнергии получали «непредвиденную» прибыль, передавая эти «сборы» за выбросы своим клиентам. По мере того, как EU ETS переходит ко второй фазе и присоединяется к Киотскому протоколу, кажется вероятным, что эти проблемы будут уменьшены, поскольку на аукционах будет выставлено больше разрешений.
Обвинение в мошенничестве
В 2019 году началось судебное разбирательство по делу о мошенничестве. Восемь мужчин были обвинены в мошенничестве с углеродными кредитами на сумму 7 миллионов фунтов стерлингов в Королевском суде Саутварка в Англии. Утверждалось, что мошенничество было совершено в отношении представителей общественности, которых убедили сделать инвестиции, в том числе покупку углеродных кредитов, которые «фактически бесполезны». Судебный процесс был сорван, поскольку судья постановил, что свидетель-эксперт обвинения «не имел соответствующей квалификации».