каста и баста в каких отношениях
Получи свое персональное предсказание!
НЕМАГИЯ
В 2014 году команда блогеров из Кемерово Nemagia вдохновилась форматом разбора новинок кино в стиле популярного YouTube-канала BadComedian и решила попробовать свои силы в этом жанре. В качестве «мишени» парни выбрали фильм Басты «Газгольдер».
Ролик увидел Баста, и юмора не оценил. Василий резко высказался в адрес блогеров, в очередной раз напомнив, что обзор BadComedian ему понравился, и что к профессиональной критике он готов прислушиваться.
Как часто бывает, реакция Басты принесла «Немагии» новую волну просмотров. Вдохновившись успехом, юмористы выпустили продолжение и пообещали в будущем сделать обзор на мать Вакуленко.
Такого Баста стерпеть не мог. Тем более, что мама артиста увидела эти ролики и очень расстроилась. Музыкант запустил собственный конкурс в Twitter. Он призвал пользователей устроить фотоохоту на «Немагию» и сделать «экстремальные кадры с участниками проекта».
В итоге блогеры вставили извинение перед Бастой в один из своих последующих выпусков. Таким образом, конфликт был исчерпан.
ТАТИ
В сентябре 2016 года разгорелся еще один скандал. На этот раз — вокруг музыкального лейбла Басты «Газгольдера». 27-летня певица Мурасса Уршанова, выступающая подпсевдонимом Тати, объявила об уходе. По словам артистки, причин у нее на это было много. И одна из них — взлом ее социальных сетей. Исполнительница не могла зайти в свой аккаунт и использовала как площадку для заявления Instagram подруги.
«Все мои страницы взломали «свои» же. Понятия не имею, что они хотели там найти, но надеюсь, это принесло им хоть немного удовлетворения. К «Газгольдеру» я больше не имею никакого отношения. Спасибо за внимание» —
Позже в интервью порталу life Баста назвал ситуацию «эмоциональной путаницей». По словам Василия, лейбл никак не ограничивал творческую свободу исполнительницы, а наоборот, помогал ей развиваться.
ДЕЦЛ
Под конец 2016 года Баста запостил в Twitter емкое высказывание в адрес рэпера Кирилла Толмацкого. «Децл — лохматое ЧМО» — было написано в публикации. Оказалось, это была реакция на иск Децла против московского клуба Gazgolder, которым владеет Василий Вакуленко (настоящее имя Басты). Претензия Кирилла была к слишком громкой музыке, которая не утихала всю ночь и мешала спать всем, кто живет рядом с бизнес-кварталом «Арма», на территории которого находится клуб. В том числе — семье Толмацкого.
Пост Басты стал поводом для нового обращения в суд. Теперь Кирилл требовал от Василия публичного извинения за «Лохматое ЧМО», а также моральную компенсацию в 1 миллион рублей.
Сам же Баста в эту претензию не верил. По его словам, Кирилл не раз ходил в клуб вместе с женой и сыном и во время этих посещений претензий к музыке не имел. Также Баста предположил, что реальной причиной иска могла быть обида Толмацкого после того, как его выгнали из заведения в состоянии «некондиции».
После долгого разбирательства и филологической экспертизы суд обязал Басту выплатить Децлу 50 тысяч рублей. Окрыленный таким исходом, Баста запостил еще несколько оскорблений Толмацкого.
«Не стало Кирилла Толмацкого. Выражаю глубокие соболезнования его родным и близким. Вне зависимости от нашего конфликта и разногласий, искренне жаль, что молодые так рано и несвоевременно уходят. Это большое несчастье. Светлая память» —
ШНУР
В октябре 2018 года Баста был в числе наставников седьмого сезона шоу «Голос». Кроме него, в жюри сидели Ани Лорак, Константин Меладзе и Сергей Шнуров. С последним у Василия Вакуленко разгорелся конфликт, который сначала был воспринят зрителями как дружеские подколки. Но в течение сезона взаимные нападки обострились.
Все началось с невинной конкуренции Басты и Шнура за участников в свои команды. Такая борьба по формату шоу не предполагает серьезных конфликтов, но Вакуленко и Шнуров восприняли эту часть «Голоса» очень близко к сердцу.
Так, например, на этапе слепых прослушиваний исполнительница Аннагазел Гокинаева заинтересовала сразу двоих наставников, и девушке предстояло самостоятельно сделать выбор. Баста начал в игровой манере зазывать девушку к себе, осыпав ее комплиментами.
«Вась, не старайся, она уже сделала свой выбор. И это не ты. Не льсти», — бросил Шнур, обращаясь к Басте.
Сергей Шнуров оказался прав — девушка выбрала его команду. Но когда певица уходила со сцены, Баста заявил, что ее ждет большое разочарование. Шнуров на это также не смог промолчать.
«Все хотят ко мне! Потому что у меня будет весело, пьяно. А у вас будет скучно, вы будете учить!» —
Примеров таких перепалок за весь сезон можно насобирать целое множество. А в один из моментов шоу Баста обвинил Сергея в непрофессиональном подходе.
В октябре 2019 года рэпер Алексей Долматов, он же Гуф, стал героем YouTube-шоу «Осторожно, Собчак!» и рассказал, как уходил с того же лейбла Gazgolder. По словам артиста, его «вывели братки». Также Долматов сравнил творчество «повзрослевшего» Басты с русским шансоном. В ответ Вакуленко обозвал Гуфа «чистой мразью».
Эту историю Алексею Долматову напомнили на съемках нового выпуска YouTube-проекта «Железные судьбы». У рэпера поинтересовались, не собирается ли он вызвать Басту на батл из-за оскорблений. Долматов ответил, что согласился бы сразиться с бывшим начальником за 10-15 миллионов рублей. После этих слов Гуф вызвал Басту на Versus Battle на китайском языке. Спустя некоторое время Баста иронично ответил коллеге, что не сможет принять этот вызов.
«10-15 млн? Леха, я не мэрия, таких бабок у меня нет. Прости, пожалуйста. Просто прости. Прости» —
А несколько дней назад Гуф во время отдыха в Таиланде спровоцировал новый конфликт. Нетрезвый артист вышел в прямой эфир Instagram и вызвал на поединок экс-депутата ЛДПР Дмитрия Носова, который в тот момент также отдыхал в Таиланде. Политик пропагандирует здоровый образ жизни и является основателем движения против наркомании и алкоголизма «АнтиДилер». Именно по инициативе Дмитрия в 2014-м и 2015-м годах Гуфа дважды арестовали в Красноярске после концертов за употребление.
Баста отреагировал на выходку Гуфа и попытался в шуточной манере замять конфликт. Василий опубликовал в Instagram видео, где призвал Гуфа перестать бросаться словами.
«Успокойся, угомонись, спусти пар. А то потом начинается «Это вы не так поняли, а тут я пошутил. Ты че, шутник что ли? Или что?» —
Шым рассказал, как сложно работать с Бастой
Виной всему — наркотическая зависимость. Участник коллектива «Каста» Шым вспомнил, как зарождалась группа, когда в ней работал Баста. Вакуленко мог с легкостью продинамить, чем сильно злил коллег.
«Каста» — старожилы отечественного рэпа. Коллектив радует поклонников творчеством уже два десятка лет и, похоже, даже не думает останавливаться, чему, в общем-то, все только рады. За время существования группы сменилось много участников, но Влади, Шым и Хамиль всегда двигались вместе.
Те, кто по-настоящему «болеет» группой, знают, что у ее истоков стоял еще одни известный ростовский рэпер — Баста. Именно он предложил название для коллектива и внес огромный вклад в творчество «Касты».
Шым из Касты рассказал, как складывались отношения в коллективе, когда они работали вместе с Бастой. На тот момент у Василия Вакуленко были сложные «отношения» с наркотиками: исполнитель пытался избавиться от зависимости, но снова и снова срывался. Казалось, что ему не удастся справиться с пагубными привычками, но спустя годы Вакуленко все же удалось побороть болезнь.
Разумеется, употребление наркотиков сказывалось и на внешнем виде исполнителя, и на его настроении: иногда с Бастой было невыносимо работать.
Баста — «Куда бы мы ни тыкались, все говорили, что моя музыка никому не нужна»
Суровый Ростов
— Расскажи о себе. Очень нетипичный путь, можно сказать, что «из грязи в князи»…
— Да. Так все и есть. Путь людей. Я закончил музыкальную школу по классу аккордеона, поучился в училище.
— Аккордеон – странный выбор…
— Почему тогда выгнали из училища?
— Меня не выгнали, я сам ушел. В училище уже учился на дирижера.
— Потерял интерес?
— В ряде интервью упоминалась история с наркотиками. Насколько все это связано с музыкой?
— Было такое время. Я в училище курс отучился и употреблял. Все употребляли. После 1996 года было трудное время.
— В итоге оказался в больнице?
— Я оказывался в ней в процессе. Ложился в больницу – и все равно употреблял. Кто-то торчал на водке, а я торчал на наркотиках. Было шальное время, когда страну разворовывали, превратили ее в черт пойми что. Когда «убили человека» воспринималось, как «прошел дождь».
— Жил в плохом районе?
— Самый лучший район на земле. Я никогда не скажу, что мой район плохой. Это промзона, заводской район, где кирпичный завод и частный сектор.
— Но жесткий?
— Это не районы были жесткие, не города – жизнь была такая. Люди выживали, определялись, как жить. Мое поколение – заложники этих обстоятельств. Родители вынуждены были крутиться, чтобы просто кормить детей, что-то им дать, придумать судьбу заново.
— С кем ты жил?
— В квартире у дедушки военного. У меня вся семья военные. Я знаю армию изнутри и жил в военных городках. Знаю, что это за бред.
— Ходить строем?
— Нет, как все устроено. Надо отдать должное, сейчас более-менее. Шойгу пришел – армия превратилась во что-то человеческое. Я сторонник того, что служить надо с 25 лет.
— Рэп возник в школе?
— Да, в 15 лет мне бабушка подарила синтезатор Yamaha 51. В 1995 году это было примерно то же самое, если бы мне подарили Lamborghini. И то сейчас я порадовался бы не так сильно. Мы начали заниматься музыкой с друзьями Витей Цукановым и Димой Микрюковым.
— Почему рэп? В 1990-е годы, наверное, была популярны другие артисты?
— Я предпочитал тяжелую музыку. У меня папа, как любой советский сумасшедший рокоман, слушал DeepPurple, Pink Floyd, Beatles, Queen, Ozzy Osborne. Я предпочитал хардкор – Biohazard, Rage Against the Machine или Papa Roach… Серьезная белая музыка.
— Но это не рэп совсем.
— Это рэпкор. Это речитатив под тяжелую музыку. До сих пор ее слушаю и люблю. Мне нравился речитатив. Речитатив — это удобная форма донесения информации. Не могу сказать, что я рэпер.
— Как оказался в рэпе тогда?
— Это был 1996 год. Была тусовка, мы тогда и познакомились с Владиком из «Касты», сделали первое объединение по интересам. Тогда в «Касте» было девять или десять человек. Это было объединение по интересам, а группа «Каста» тогда называлась «Психолирика».
— Где собирались?
— Деньги на этом никак не зарабатывали?
— Какие деньги?! Это не про деньги было. Я всего лишь делал музыку у товарища на компьютере и ездил к нему в другой район через весь город. Приятель договаривался с мамой, и мы с утра сидели до поздней ночи. Он тихо включал маленькие колоночки и в убогой программе мы делали биты. Так в 17 лет я написал «Мою игру», которую до сих пор пою. Первый текст, который я сам написал от начала и до конца.
— Когда было первое выступление?
— В 18 лет во дворце спорта. После концерта меня знал весь город. Тогда была движуха в Ростове, и местные концерты собирали по пять-шесть тысяч человек. Выступали Сергей Пименов, Александр Поляков, Корж… Последний умер недавно.
— В 1998 году выступал под именем Баста?
— Баста Хрю. Как мне сказал друг: «Ты выбрал имя с которым никто бы в жизни никогда ничего не добился».
— Первые деньги на рэпе когда заработал?
— Было приятно?
— Конечно. Это было просто в пику всем… кто говорил, что это все фуфло. Папе в первую очередь.
— Что сделал с этими деньгами?
— Кто-то стал продюсером?
— Был продюсерский центр «Медиастар». Они собирали местных артистов… Мы ездили, выступали. Десятки фестивалей. Была культовая поездка на 125-летие Северо-Кавказской железной дороги. Мы перемещались на поезде и выступали в каждом городе, где останавливались. У нас был вагон-душ, баня вагон, был вагон, на котором ездил Николай II. Сцена была прямо на платформе вагона. Круто!
— До какого года шли эти концерты?
— С 1998 по 2002 год. После них я музыкой до 2003 года вообще не занимался — ничего не писал и х. ней страдал.
База Газа
— Как все развивалось дальше? Я так понимаю, что появился Богдан Титомир…
— У меня появился партнер, с которым мы работаем до сих пор, – бизнесмен Евгений Антимоний. До этого он по дружбе вкладывал деньги в Богдана Титомира, чтобы выпустить его альбом.
— Антимоний же москвич и не из Ростова…
— В 2005 году к нему через Богдана попал мой диск.
— Он был его продюсером?
— Инвестором. Богдан Титомир говорит Жене: «У меня есть диск ростовского типа, я эти песни хочу купить на альбом». Приехал Богдан в Ростов и сказал: «Я хочу купить песни». Я ответил: «Песни не продаю».
— Какие он хотел купить?
— «Жизнь так коротка», «Сам по себе». Я ему их подарил. У него, надо отдать должное чутье на хорошие песни – п. ц.
— Как в итоге попал в Москву?
— Женя услышал мою музыку и говорит Титомиру: «Пускай этот пацан приезжает, будем думать». У меня уже было песен на два альбома. Приехал и все.
— Что понравилось Антимонию?
— Все?
— Артиста глупо брать из-за одной песни.
— Сразу студия?
— Нет. Мы думали про новый путь. Как донести свою музыку до слушателя.
— Понимал, к кому едешь?
— Да. Мы приезжали и встречались, предварительно познакомились. Потом оговорили условия. Меня ничего в Ростове не держало.
— Какие деньги тебе готовы были платить?
— Были инвестиции в проект, которые возвращали потом из прибыли долями. Плюс месячная зарплата.
— Какая?
— Тысяча долларов. Плюс мне оплачивали квартиру. Для меня, ростовчанина, было нормально.
— Как оплачивалась работа в студии?
— Использовали временные займы. Обсуждали каждую деталь.
— Антимоний комфортный или жесткий?
— Супертип. Я очень благодарен, что меня свела с ним судьба.
— Я читал про него, что он якобы рейдер…
— Про всех можно сказать, что он рейдер. Кто выше головы поднялся и не рейдер? Это страна такая…
— Этап в жизни страны?
— Это как Америка шальная, Техас – каждый работал, захватывал, делал что-то. Можно говорить все что угодно, но встретимся в суде. У нас поставь любого богатого хорошего человека, его обдадут из. Пусть говорят. Это его личный путь. У него хорошо с пониманием музыки, он знал Владимира Высоцкого и много кого еще…
— Чего Антимоний хотел добиться?
— Чтоб я стал знаменитым человеком в стране. Он искренне верил. С его подачи я пел песню «Райские яблоки» Высоцкого. Она стала мегапопулярной. Перепел Галича. Антимоний очень заряженный и правильный человек.
— Были ли другие продюсеры или инвесторы?
— Мы рассылали свои диски, в прямом смысле «ходили ногами» по Москве на разные лейблы. Куда бы мы ни тыкались, все говорили, что моя музыка никому на х. не нужна.
— Кто?
— Многие. Список там был… Ну, все. Союз, например.
— Прям посылали?
— Ну, не посылали. Говорили: друг мой, это не то.
— Где выпустили альбом?
— Пошли на Gala Records, заплатили за студию, начали записывать.
— Сколько это отняло денег и времени?
— Дорого. Первый год мы вообще ничего не записывали – собирали песни, открывали клуб Gazgolder. Потом три года писали альбом.
— Как возник Gazgolder?
— Я переехал в Москву, и в этот же день была первая вечерника в клубе.
— Gazgolder кто придумал название?
— Женя Антимоний. На месте клуба и был газгольдер, или завод по хранению газа. Отсюда на Красную площадь подавался газ для освещения. Голландцами газохранилище было построено в 1864 году.
— Это был клуб Антимония?
— Конечно. Он место арендовал, потом клуб переехал на новое место, но здесь же, на территории Армы.
— Gazgolder был когда-то рэп-клубом?
— Gazgolder — это арт-пространство. Здесь можно делать все: от выставок до поэтических вечеров. У нас выступали Жванецкий, Филипенко, протобуддисты, все, что вы можете себе представить. Сейчас здесь проходят крутейшие вечеринки электронной музыки. Я пишу электронную музыку. У меня есть проект – Bratia Stereo.
— Какая у тебя доля в клубе Gazgolder?
— В Прибалтике в Legendas?
— Клубы — это интересный бизнес?
— Сложный. Зачастую не оправдывает своих инвестиций. Брать его за основу не имеет смысла.
— Как у клуба появился инвестор — Антон и Наталья Треушниковы? Lifenews сообщал, что Наталья (по специальности психиатр) помогала тебе справиться с зависимостью?
— Нет. Наталья – жена моего друга. Треушниковы помогли, когда было тяжело и Gazgolder нуждался в средствах для строительства нового здания клуба и студий. Они стали соинвесторами строительства здания клуба. Мы совместно с ними развиваем разные проекты за пределами музыки.
— Новость на Lifenews неправда?
— Недавно нам в суде удалось доказать клевету Lifenews. Материалы на Lifenews – это гиблое дело, к достоверности они часто не имеют никакого отношения.
— Что они написали?
— Что у нас в клубе было произведено оперативное задержание человека с наркотиками. Громкий заголовок: «В клубе Басты произошло задержание с наркотиками». Мы выиграли суд, их обязали снять все эти материалы.
— Чем занимался в клубе?
— Как вы продвигались? Заносить деньги на радио не приходилось?
— Дело не в деньгах, быть в общем винегрете не хотелось. Те радиостанции, которые нам были симпатичны, отказывали наотрез. Например, Миша Козырев. («Наше радио»). Я ему часто вспоминаю про его: «Фу, это такой отстой». Сейчас на «Нашем радио» много наших песен.
— Умирает ли ТВ и радио?
— Да, сейчас востребованы проекты в духе Дружко (шоу Сергея Дружко на Youtube. — Forbes). Темп очень ускорился, нужно быстро работать мозгами, чтобы быть на волне.
— За счет чего раскрутились?
— Большую роль сыграл интернет. Перелом произошел на третьем альбоме Басты. Одно тащило за собой другое.
— Что значит «перелом»?
— Почему разные псевдонимы — Баста, Ногано, N1NT3ND0.
— Это же совсем разный формат и настроение. Сначала никто и не понял, что это один человек. Это был такой акционизм. Мне было приятно, что люди не ассоциируют одного героя с другим. В русской музыке такого не было.
Борьба со злодеями
— Из чего складывается основной доход? Сколько денег зарабатываешь в среднем за один концерт?
— Сколько в год концертов?
— Бывает под сто. Можно больше, но я не делаю. График расписан до конца 2018 года.
— В основном Россия?
— Не только. Раз в два года проходит тур по Америке. Вот осенью поеду по Германии. В Лондон и Дублин каждый год ездим.
— Сколько с концертов получается за год?
— Допустим, если 70 концертов, то 60 млн рублей. Ежемесячный фонд на зарплаты 2 млн, еще 20 млн рублей вкладываем в клипы, ну и так далее.
— Антимоний является владельцем лейбла?
— Мы с ним равные партнеры. Он давал деньги на запись, которые я вернул. После первых двух альбомов было инвестировано в районе €300 000. Все это я отбил, мы вышли на партнерские отношения, как это было и договорено.
— Во что сейчас вкладываете?
— У нас 15 млн активных участников в наших социальных сетях. И, на мой взгляд, за этим будущее. Мы сейчас запускаем проект, Youtube-канал Gazgolder live и еще есть интернет-радиостанция.
— Думал, что первоначальные инвестиции не сможешь отбить?
— С Женей был договор, что не получится – не получится. Ничего страшного.
— Он дал полный карт-бланш?
— Это единственный вариант с музыкантами. Мы эту модель транслируем на работу с нашими артистами. У меня не было продюсера.
— Кто из артистов лейбла по-настоящему хорош?
— Хорошие — все, а кто деньги приносит?
— Все по-разному. Сейчас есть еще интернет-продажи.
— Скриптонит, мне кажется, должен быть неплох…
— Естественно. Но я сам музыкант и буду только за себя говорить. Мы занимаемся музыкой. Когда Скриптонит приехал и я его первый раз услышал, то просто ох. нел. У меня не было слов. Я ему позвонил, и мы начали сотрудничать. Полтора года мы ждали альбом. Все это время мне писали: «Вы заполучили артиста и его погубили». Потом вышел альбом – и все вопросы отпали.
— Должен ли артист быть коммерчески успешным?
— Мы не занимаемся производством коммерчески успешных проектов, а делаем музыку с верой в то, что это будет интересно людям.
— Было ли такое, чтобы тебя из артистов кто-то обманывал?
— Я человек слова, поэтому соблюдаю и на этом строю свою жизнь. Была неприятная история с певицей Тати.
— Что она сделала?
— Ничего. Мы писали ей песни и инвестировали в нее деньги так, как она просила. У нее ничего не получилось, и оказалось, что мы плохие.
— Потратили на нее около €100 000?
— Больше! Мы много лет этим занимались. Для меня личная трагедия – опыт работы с ней. Отношение к ней было больше чем дружеское – человеческое. В один момент все это превратилось в какое-то безумие, когда она сказала, что сама написала все песни. У меня был культурный шок. Но это работа с артистами.
— Сколько может принести весь Gazgolder за год?
— Общий вал – 240 млн рублей. Но от 30% идет на покрытие вопросов. Это был бы хороший куш, если бы не было трат на лейбл, зарплаты и инвестиции.
— Где еще есть бизнес?
— Есть ли отельный бизнес в Суздале и Москве?
— Есть мое участие, но не мой основной доход.
— Кто сейчас концерты обычно спонсирует?
— Большая проблема. Всегда спонсировали — кто? — алкоголь, пивняки, табачники. По причине новых законов нужно придумывать тысячи обходных путей. Раньше сотрудничали с Philip Morris и «Жигули». С Tuborg Скриптонит cделал трек в Лос-Анджелесе. Прямых и быстрых денег нет, бюджеты ограничены. Пока основное — концерты и контент. Электронные продажи могут быть очень ощутимыми.
— Основные средства за контент получают авторские общества. Кто занимается противостоянием с Российским авторским обществом (РАО)?
— Противостоянием со злодеями? Я принимаю участие, ходил на совещание к Игорю Шувалову (первый вице-премьер. – Forbes). Надо отдать ему должное, он уделяет серьезное внимание вопросу. Это был супербатл.
— Кто из звезд ходил?
— Последний раз был Игорь Бутман. Еще был Никита Сергеевич Михалков. Мне кажется, для правительства нет ничего страшнее, чем группа жалующихся артистов.
— Что ему сказали?
— Первый раз мы были у него год назад, когда вскрылись космические суммы мошенничества и посадили Сергея Федотова (руководитель РАО, недавно был признан виновным в мошенничестве. — Forbes).
— Замок в Шотландии…
— Да, артисты просто ох. нели. Мне задала вопрос: «Василий, а как чувствуют себя похожие на вас артисты за рубежом, какие у них отчисления?» Я рассказал про отличия.
Там целая организованная группа лиц по предварительному сговору. Приходят в кафе, говорят: «У вас есть караоке, нужно делиться». Доходит до маразма, что в Москве с бабушек и дедушек на пенсионерских кружках пытаются получить деньги. Это какая-то секта – РАО. Они же Scorpions или Deep Purple пытались запретить выступать со своими же песнями. Я тоже писал отказ от вознаграждения, чтобы исполнять свои же песни. Шизофрения.
Мы настаивали на том, что единственный адекватный выход – это передать управление государству, без посредников. Сегодняшняя схема не работает.
— Останешься без пенсии?
— В РАО не понимают, что живут за наш счет и работают на нас. Они собирают с миллионов кафе, караоке, концертов. Они сами решают, как распределять эти деньги, авторские сборы. Хотят их реинвестировать почему-то в кино. Я не хочу инвестировать свои деньги в кино. Я хочу их получать сам.
— И сколько недоплатили?
— Суды показали, что люди просто наживаются на собираемых для артистов деньгах. Они иногда разово делают комплименты. Ты собираешь «Олимпийский», ты номер один по продажам iTunes, а тебе говорят: «Ты заработал 60 000 рублей».