киргизка и русский отношения
Как относятся к русским в Киргизии?
Мне нравится путешествовать по Средней Азии, хотя многие знакомые смотрят настороженно и даже с опаской. И вполне логично задают вопросы как там с безопасностью для русских туристов.
А вот что вы знаете про Среднюю Азию? Не про ту Среднюю Азию, которая давно уже работает в Москве, а про регион в целом.
Поехали бы путешествовать туда самостоятельно? А если нет, то что вас останавливает?
Попробуем разобраться, с чем же связано такое предубеждение относительно небезопасности республик Средней Азии для русских туристов?
Сегодня речь пойдет о Киргизии, ведь именно здесь удачно сочетаются красота природы, удивительные люди и доброжелательное отношение к туристам.
Киргизия в отличии от соседних Казахстана, Узбекистана и Таджикистана, после распада СССР не была охвачена стремлением вытеснить и изгнать русское население. Людей не выживали из республики, не заставляли бросить нажитое за многие годы и бежать в неизвестность в Россию. Именно поэтому даже спустя почти 30 лет после распада Союза здесь живет очень много русских, хотя и преимущественно в Бишкеке и Оше.
Село в Джалалабадской области
Говорю так потому, что в первый раз мне удалось посетить эту страну сразу после тех трагичных событий и провести там больше недели, посмотрев на происходящее изнутри и сравнив это с тем освещением событий, которое происходило снаружи.
Второй раз я вернулся в эту страну уже через 8 лет и провел здесь уже три недели, очень близко познакомившись с южными регионами.
И все-же с чем связано такое особое отношение к русским?
Первое, что бросается в глаза, это хорошее знание русского языка. Большинство взрослого населения довольно неплохо владеет русским языком. Да, молодежь уже больше изучает английский, но тем не менее это факт.
Восточный базар в Ош
В горах Тянь-Шаня на арендованном Матизе
Честно говоря киргизы очень открытый народ. Такая удачная смесь тюрков и горцев, в результате которых получилась самодостаточная и дружелюбная нация.
Несколько раз у меня возникали непростые проблемы с арендованным автомобилем. И оба раза абсолютно незнакомые люди отложив свои дела помогали эти проблемы решать.
В качестве заключения.
Я бывал почти во всех средне-азиатских республиках бывшего СССР. Но именно в Киргизии самое дружелюбное отношение к русским. Даже в дружественном Казахстане приходится быть постоянно «на чеку» не только с местными жителями, но и с представителями силовых структур, не говоря уже про не менее любимый Узбекистан.
«Униженные чужими, оплеванные своими». Как в России мигранты из Кыргызстана охотятся на землячек
9 сентября 2020 года
Раздеть, избить, обозвать, снять это на камеру и выложить в интернет. В России мигрантки из Кыргызстана все чаще подвергаются насилию со стороны своих же соотечественников. Мужчины распространяют видеоролики c угрозами в адрес кыргызских женщин за отношения с представителями других национальностей. В большинстве случаев это остается безнаказанным.
Настоящее Время рассказывает истории кыргызстанок, которым пришлось пройти через это.
«Ни за что бы не подумала, что, сбежав от избивавшего меня мужа и его родни в другую страну, найду тут в десять раз больше самопровозглашенных моих мужей и свекровей. Я терпела непрошеные советы, поучения и сплетни, но когда напали на меня и моего коллегу, я просто взорвалась».
Динаре 35 лет. Она из Кыргызстана. На заработки в Москву приехала десять лет назад после развода с ребенком на руках. На второй год работы в московском ресторане ее повысили до менеджера. Ее коллега, этнический уйгур из Кыргызстана, пригласил Динару на ужин, чтобы это отметить. По пути обратно они встретили соотечественников. Один из них, по словам Динары, домогался ее весь год.
«Он был одним из жильцов квартиры, в которой сразу по приезде я сняла с дочерью комнату, – вспоминает она. – С первых дней он начал со мной навязчиво флиртовать. Я с часто болеющим ребенком, которого тут не берут в детский сад, работа на ногах, высокомерное отношение местных ко мне, надоедающий бывший муж, а тут еще этот мужик домогается. Однако вместо защиты другие жильцы говорили мне: «Ты же не девочка, разведенная, с ребенком, что теряешь?»
Даже после того как Динара съехала с той квартиры, этот мужчина и его друзья отправляли ей сообщения, звонили или писали в соцсетях. Поэтому она уверена, что встреча с ними на улице была неслучайной. «Они начали называть моего коллегу узбеком, а меня бесстыдницей. Мы молчали, но когда он назвал меня подстилкой под узбеков и таджиков, я не выдержала и плюнула ему в лицо. Он взял меня за шею одной рукой, другой начал бить по лицу, коллега попытался заступиться, и его тоже побили».
В полицию Динара не обращалась – она не верит, что это бы помогло.
От 800 тысяч до миллиона человек из шестимиллионного Кыргызстана находятся в трудовой миграции. Переводы от них формируют треть ВВП страны. Из-за знания языка и упрощенных разрешительных документов большинство из них работает в России. Более 40% кыргызстанских мигрантов – женщины. (Для сравнения, женщин среди мигрантов из Таджикистана и Узбекистана вместе – менее 20%).
Чупик отмечает, что «в большинстве случаев жертвами насилия становятся кыргызки, которые заводят отношения с другими мигрантами – этническими узбеками или таджиками».
«Что кыргыза не нашла?»
Это подтверждает история Тахмины и Мухиддина. В Россию они приехали из Таджикистана, уже будучи в браке.
«Мухиддин – таджик, я таджикская кыргызка. У меня таджикистанское гражданство. Даже мои родные так не реагировали на наш брак, как незнакомые мне мигранты в Москве», – рассказывает Тахмина.
По ее словам, кроме оскорблений и освистываний, она с мужем также подверглась онлайн-буллингу.
«Под нашими совместными фотографиями люди начали писать гадости. Особенно болезненно реагировали приезжие из приграничных территорий. Каждая новость о конфликтах там между таджиками и кыргызами отзывалась эхом на нас тут. Я очень боялась, что меня поймают, разденут и побьют на камеру. Самое страшное, что это навсегда останется в интернете. Тогда и друзья мои на родине, и одноклассники, и даже семья подумали бы, что я тут занимаюсь проституцией».
Бернара стала жертвой травли из-за отношений с этническим узбеком. Она рассказывает, что в Россию ехала не только заработать, но и чтобы выйти замуж. «Молодых мужчин в кыргызстанских селах не отыскать, все они свалили в Казахстан, Россию, Турцию и Корею. Правда, они потом приезжают, женятся, и они вместе потом уезжают на заработки. Но чтобы не ждать, как ребенок в детдоме ждет участи, судьбы, я решила действовать сама, да и заработать заодно. Семья у меня небогатая, родители пожилые, а делать в селе нечего».
Бернара поехала в Санкт-Петербург, где в узбекском кафе работала ее дальняя родственница. Там она встретила Бахитера, затем пара переехала в Москву.
«Если в Питере среди мигрантов рулят узбеки, то в Москве кыргызы – это высшая каста. Казахи, конечно, сама высшая, но их мало, и они почти русские. В Питере особо проблем не было, а в Москве в каждом кафе и такси – кыргызы. Они мне на нашем родном начинают читать мораль: что, кыргыза не нашла? Я вообще из той части Кыргызстана, где одни кыргызы, я даже узбеков в жизни лично не знала. Но вот так жизнь сложилась, влюбилась. Никому войну не объявляла, но наши обижаются постоянно, допрашивают, докапываются до мужа. От меня отстали, когда я забеременела. Когда планировали имя ребенка, я поняла, что не хочу сильно кыргызское или сильно узбекское, чтобы потом не было проблем с патриотами с обеих сторон».
«Ад начался, когда я в 50 лет начала отношения»
Жылдыз с мужем приехали на заработки в Россию, чтобы оплатить образование двух дочерей.
«Пока родители мужа были живы, мы жили с ними, и все заработанное отдавали им. Потом, ссылаясь на кыргызские традиции, семейным бюджетом начал управлять муж. Он решал куда, на что и на кого тратить. В России я начала зарабатывать намного больше мужа, но перед детьми и близкими он вынуждал меня врать об обратном. Затем были ссоры, и он избил меня», – вспоминает Жыздыз.
После этого она решила уйти от мужа: «Мы учили своих дочерей уходить от насильников, но последовать этому совету самой было очень сложно. Я уходила целый год. Но ад начался после того, как я, уже очень взрослая женщина, в 50 лет завела новые отношения, он был армянином».
«Помню, как один 20-летний мальчик мне сказал, что не стоит разводиться с таким «золотым» мужем, – рассказывает Жыдыз. – Я ему ответила: «Сынок, ты с ним спал? Детей с ним растил? Скольких родил? Кого грудью кормил? С ним дом строил?»
«Молодых еще как-то можно заткнуть, – продолжает она. – Но что позволяли себе мужики постарше! Они даже приходили ко мне домой, говорили, что армяне – христиане, а я позорю ислам и кыргызов». Хуже все стало, говорит Жылдыз, когда она решила официально вступить в новый брак: «Они распространили слухи не только между собой, но и в Кыргызстане, что я изменяла мужу. Хотя мы с ним к тому моменту два года были в разводе. Если бы он решил жениться заново или, будучи женатым, завести вторую жену, уверена, все бы поняли. Почти ни с кем из моего старого круга общения я не поддерживаю связь. Мы стараемся держаться подальше от районов, где можем встретить старых знакомых. Главное – меня поддержали дочери и мой отец».
«Разведенная – значит, только для секса»
Ширин, как и Жылдыз, поддержали родственники. Родители даже прилетели в Москву, чтобы разобраться с бывшим мужем, его родней и друзьями, которые травили их дочь. Однако добиваться развода 25-летней Ширин пришлось пять лет. Она была беременной, когда муж и его родители выгнали ее из квартиры в Москве. Ширин была вынуждена вернуться в Ош, чтобы там родить. Через год, оставив ребенка своим родителям, она вернулась в Россию за официальным разводом и чтобы найти работу. Однако муж отказался подписать бумаги.
«Он недоумевал, зачем мне развод, боялся, что его ребенка будет воспитывать чужой мужчина. Не дай бог, еще и другой национальности. При этом сам он жил с родителями, встречался с новой девушкой и нисколько не интересовался судьбой своего ребенка», – рассказывает Ширин.
Ожидая развода, она осталась в Москве, привезла ребенка и встретила Алексея. «Всех шокирует, что я встретила русского. На меня смотрят, как на последнюю б..дь, – говорит она. – С кем еще встречаться, если я живу в России и на 90% окружена русскими? Я по глупости рано выскочила замуж, а потом тут из-за травли, пыталась встречаться только с кыргызами. Но им был интересен только интим, отношение наших парней ко мне было такое: «разведенная – значит, только для секса и годная, ничего в тебе святого». А соотечественницы относились как к шлюхе, готовой прыгать на их сыновей и мужей».
«Не стереть никогда»
Жамиле всего 22. На заработки приехала в 15 лет. После смерти матери отец отправил подростка в Россию нянчить детей родственников. Ей пришлось заниматься не только детьми, но и уборкой дома и готовкой. Из-за незнания языка круг ее общения был ограничен соотечественниками.
«Защитила бы меня тогда российская или кыргызская полиция? Встали бы на мою сторону родственники? – спрашивает она. – Может, в соцсетях поругались бы, но вряд ли помогли бы мне с жильем или работой. А сейчас ничего никому не докажешь. Таких, как я, кто приезжает няньками и терпит жестокое обращение, много».
Выходцы из Кыргызстана призвали нападать и избивать соотечественниц, которые встречаются с некыргызами. Это не первый.
С 2010 года в интернете начали распространяться видеоролики, на которых мужчины из Кыргызстана на камеру избивают, таскают за волосы или угрожают своим соотечественницам, обвиняя их в «аморальном поведении». В большинстве случаев это остается безнаказанным.
В 2013 году в сети появилось видео, на котором мужчины на кыргызском кричат на трех девушек, которые лежат на полу и плачут, затем тянут одну из ни за волосы и заставляют произнести имя, фамилию и место жительства.
Сара – одна из тех девушек. Она рассказывает, что в вечер нападения она с подругами танцевала в клубе с кавказцами.
«Девушка, которую заставили назвать фамилию, после этого пыталась покончить с собой. Она обращалась в местную полицию, но из-за того, что она не гражданка России, ее кругами направляли из одного отделения в другое, она обращалась к правозащитникам, но у них, бедных, и кроме нее тонна проблем пожестче. В Кыргызстане тоже никого не заботит наша судьба, а родные и друзья, увидев издевательства, сидя в своих теплых квартирах, ругают нас: «Зачем туда ехала, зачем в клуб ходила? Такие мы, брошенные и униженные чужими, обтоптанные и оплеванные своими».
Сара приехала в Россию подростком подрабатывать няней. «Мне тогда было 14 лет, старшему из детей – 13. Он поднимал на меня руку, родители видели это и никак не реагировали. Когда меня пинали на полу эти ребята, я думала о том мальчике. Он, наверное, вырос и бьет где-то еще одну женщину».
«Избить, оскорбить, раздеть человека – это плохо. Но если выложить все в интернет, то это не стереть никогда. Эти мужчины понимают это и осознанно снимают и выкладывают фото и видео. Чтобы уже окончательно добить. Ведь эти видео будут циркулировать бесконечно. Даже если это фейк, то пока кто-нибудь успеет это доказать, сельчане или другие вигилант-активисты уже начнут самосуд», – говорит Рашид Габдулхаков, который в Нидерландах изучает цифровой виджилантизм.
Вигиланты (мстители с испанского) – люди или группы, которые самовольно охраняют общественный и нравственный порядок. Они сами выбирают, что нужно охранять, как и какими средствами. Виджилантизм – так называемое альтернативное правосудие, практикуемое в обход закона за предполагаемое нарушение морали или идеологических норм. На постсоветском пространстве это движение не ново, оно выросли из советских дружинников, которые самовольно решали какие-то вопросы или устраивали самосуды. Восприятие таких групп в СССР и в постсоветском обществе часто позитивное и в онлайн-пространстве они набирают миллионы.
То, что делают мужчины-мигранты из Кыргызстана, говорит Рашид Габдулхаков, это виджилантизм в ультраправом, патриархальном и националистическом проявлении. «Это попытка построить иерархию, ведь для принимающей страны мы все на одно лицо – узбеки, таджики, кыргызы. В этой маргинализированной группе этнические кыргызы, лучше владеющие русским и имеющие больше трудовых возможностей, хотят отделить себя от других мигрантов, отсюда и острая реакция на соотечественниц, встречающихся именно с другими мигрантами. Это также вбитое мужчинам право на владение женщинами. Мы владеем ею, даже если не знаем ее. А самое страшное, что за это нет никаких легальных наказаний, а если и есть, то это скорее исключение, чем правило».
(Имена некоторых героинь изменены по их просьбе)
Калым и приданое: сколько платят за невесту и жениха и как эти традиции создают проблемы в Центральной Азии
За что платят родители невесты и жениха в Таджикистане, Узбекистане, Кыргызстане и Казахстане – и как эти свадебные традиции влияют на отношения в семье, кредитную историю и следующие поколения
Первенец – для бабушки. Почему в Казахстане и Кыргызстане старшие родственники могут отнять ребенка у молодых родителей
Стирать руками трусы свекра и никогда не жаловаться. Кто такие келин и что с ними происходит после замужества
«Келинизация – это рабство». Это один из лозунгов феминисток в Центральной Азии. Келин (невестка) здесь нередко подвергается насилию со стороны родственников мужа, в первую очередь свекрови, которая может сделать ее жизнь невыносимой
Мы – телеканал «Настоящее Время». Мы делаем яркие видео, рассказываем о важных новостях и злободневных темах, готовим интересные репортажи и передачи – смотрите нас на спутнике, в кабельных сетях и в интернете. Каждый день мы присылаем дайджест всего, что нужно знать, одним письмом, а также превращаем цифры в понятные истории.
Страх и ненависть на Иссык-Куле. Власти Киргизии делают ставку на национализм. Придется ли русским уезжать из страны?
Киргизия — одна из трех стран постсоветского пространства (наряду с Белоруссией и Казахстаном), где русский язык имеет официальный статус, а главой правительства до недавнего времени был этнический русский. Считалось, что страна демонстрирует нетипичный для Средней Азии пример межнационального мира, где конфликты между представителями разных этносов если и случаются, то разве что на бытовой почве. Однако не так давно произошло событие, выходящее за рамки заурядной ссоры: в спортивном лагере киргизские мальчики несколько недель избивали русского сверстника из-за его национальности и вероисповедания, а взрослые закрывали на это глаза. Этот инцидент дал повод говорить о том, что межнациональный мир в Киргизии если и не закончился, то уже не так крепок, как о нем говорят. Стоит ли ожидать подъема национализма в республике, чем это грозит русскому населению и как отразится на российско-киргизских отношениях — разбиралась «Лента.ру».
Недетская жестокость
Подробности инцидента в спортивном лагере на озере Иссык-Куль журналистам рассказала Индира Саудова, адвокат семьи пострадавшего ребенка. Вместе со сверстниками из спортивной школы девятилетний мальчик отправился на сборы, а когда вернулся домой, родители заметили у сына следы побоев. Мальчик рассказал о стычке со сверстниками, однако позже выяснилось, что конфликт вышел далеко за пределы обычных мальчишеских драк.
Одним из поводов для нападок на мальчика другие дети посчитали то, что он ел свинину (что запрещено исламской традицией, так как свинья считается нечистым животным). После неоднократных придирок по этому поводу мальчик не выдержал и кинул в одного из обидчиков камень, после чего его избили. Но этим дело не кончились: избиения повторялись каждый день.
Мальчик был единственным немусульманином в группе, и каждый день сверстники били его за то, что он «не верит в аллаха, что он русский». Более того, оказалось, что тренер была в курсе конфликта, однако не вмешивалась и не сообщила о случившемся родителям мальчика.
Медики зафиксировали у ребенка черепно-мозговую травму. Киргизская милиция уже возбудила дело по статье о побоях, опросила родителей и персонал спортивного лагеря. Семья мальчика не желает общаться со СМИ, объясняя это тем, что шумиха вокруг инцидента лишь усугубит психологическое состояние ребенка, которому уже пришлось обращаться за помощью к специалистам. Впрочем, о случившемся уже стало известно далеко за пределами республики.
«Бархатная дискриминация»
14 июля глава Россотрудничества Евгений Примаков официально призвал Киргизию разобраться в возникшей ситуации, при этом формулировки заявления были вполне однозначными и довольно жесткими. По словам Примакова, представитель Россотрудничества в Киргизии Виктор Нефедов съездил в город Чолпон-Ату Иссык-Кульской области, встретился с семьей пострадавшего мальчика и их адвокатом. Им была предложена помощь Россотрудничества, посольства и правового центра «Наше право». Семья поблагодарила ведомство за поддержку.
Примаков указал, что Москву не устроили объяснения киргизской стороны о том, что сборы были организованы в частном порядке, и все случившееся никак не тянет на межнациональный конфликт, а является конфликтом бытовым. Чиновник рассказал, что предложил семье помощь в переезде в Россию и получении российского гражданства.
Семью и парня ждем в Москве, покажем столицу, расскажем о том, как хорошо на родине. Не бросим
После вмешательства Москвы на ситуацию отреагировали на самом верху. Дело взяли под личный контроль глава правительства Киргизии Улукбек Марипов и уполномоченной по правам ребенка Жыпариса Рысбекова.
Поддержала семью и Русская православная церковь в лице патриарха Кирилла. Он написал письмо с выражением сочувствия и отметил мужество и смелость мальчика, не побоявшегося защитить свою веру от нападок. Как и Примаков, патриарх пригласил семью в Москву.
Глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович уверен, что история из спортивного лагеря — скорее проявление детской жестокости и школьной травли, которая может произойти в любой стране по абсолютно бытовым причинам, далеким от межэтнической розни. Он не считает, что положение русского населения в Киргизии как-то ухудшится в ближайшее время. В беседе с «Лентой.ру» политолог заявил, что инцидент с избитым мальчиком непоказателен в вопросе изменения отношения киргизов к русским.
Нет объективных признаков роста антирусского национализма в Киргизии, тем более что действующий президент действительно прилагает усилия для развития русского языка и создания русскоязычных школ в стране
Эксперт подчеркнул, что раньше о подобных инцидентах в республике было практически не слышно, так что не стоит воспринимать его как тенденцию. Мендкович пояснил, что в разных формах антирусский национализм встречается в регионе, но это скорее политическое течение, активно подпитываемое извне, а не реальный запрос широких слоев населения.
Тем не менее иссык-кульская история — все же не первый и не единичный случай притеснения русских в Киргизии. В частности, президент ассоциации «Славянская диаспора» в Жалалабадской области Валерий Улеев считает, что в отношении русского населения республики происходит так называемая «бархатная дискриминация». По его словам, многие возможности и перспективы карьерного роста остаются закрытыми для людей, не являющихся этническими киргизами.
В СМИ также появляются истории о случаях бытовой дискриминации русских. В частности, в прошлом году киргизские медиа писали о том, что один из санаториев в Нарынской области увеличил цены для этнических русских — как туристов из РФ, так и граждан Киргизии. Свое решение руководство объяснило негативной экономической ситуацией, сложившейся из-за пандемии коронавируса. Впрочем, отношения русских и киргизов в республике имеют куда более глубокие и системные проблемы.
Нетитульная судьба
Русская диаспора в Киргизии — одна из крупнейших за пределами России. На северные территории страны (которые тогда назывались Семиречье) русские пришли еще в середине XIX века, во время колонизации Средней Азии.
Второй толчок росту русского населения Киргизии дала советская индустриализация. Стремясь модернизировать экономику республик Средней Азии, Москва строила там предприятия и направляла туда молодых специалистов, многие из которых оседали там и приобретали новую малую родину. Во время Великой Отечественной войны в среднеазиатских республиках развернули госпитали, эвакуированные производства. В итоге к моменту распада Советского Союза в Киргизии проживало более миллиона русских. В тот период русская община играла в жизни республики огромную роль. Преимущественно это были инженеры, управленцы, квалифицированные специалисты, интеллигенция.
Для русского населения Средней Азии распад Советского Союза стал катастрофой. За прошедшие 30 лет численность русских там упала в несколько раз. Разумеется, основной причиной эмиграции стал экономический коллапс, который сопровождал разрушение хозяйственных цепочек между бывшими союзными республиками. Среднеазиатские страны погрузились в политическую и экономическую нестабильность (в Таджикистане она и вовсе вылилась в гражданскую войну), и Россия, несмотря на все свои проблемы, казалась более благополучной. Уезжали и направленные по распределению специалисты, которых более ничто не связывало с новым местом жительства.
Не удивительно, что исход русских из Средней Азии сопровождался взрывным ростом этнического национализма, который зачастую подпитывался властями республик. Леденящие кровь истории происходили в Таджикистане и Узбекистане, людям приходилось бросать свои дома и имущество и бежать от вчерашних соседей, которые неожиданно стали для них врагами.
Киргизия выделялась на фоне соседних республик Азии. Да, конфликты между титульным населением и русской общиной происходили, однако никогда не были системными и не подогревались властями. Русскому языку сначала дали статус языка межнационального общения, а в 2001-м закрепили его в конституции как официальный. Массовый миграционный отток (с 1991 по 1993 год Киргизию покинули 250 тысяч русских, украинцев и белорусов) был вызван прежде всего экономическими причинами.
Смена статуса отразилась на повседневной жизни русских в Киргизии. Руководящие посты заняли представители титульной национальности, топонимика и массовая культура прошли «киргизификацию» при поддержке властей. По данным на 2021 год, русские составляют всего пять процентов населения страны (около 340 тысяч человек).
Материалы по теме
«Ненависть к языку ведет к мракобесию»
«Мусор с советским менталитетом»
При этом община живет довольно отчужденно. Во время политических акций и протестов официальная позиция диаспоры всегда выражается в нейтралитете и отстраненности от происходящего. При этом раньше, когда русских в республике было больше, политические силы Киргизии активно использовали «русский вопрос». С помощью назначения этнических русских власти пытались показать, что в республике существует межнациональное согласие (особенно ярко это проявлялось в периоды межэтнической напряженности на юге страны, где существует крупная и влиятельная узбекская община).
При первых двух президентах — Аскаре Акаеве и Курманбеке Бакиеве — ряд государственных постов был закреплен за этническими русскими. Их можно было встретить среди кандидатов в парламенты разного уровня и депутатов. А вот в верхушку исполнительной власти русских пускали неохотно.
Власти страны заявляют, что русское население имеет равные с другими этническими меньшинствами возможности быть представленными в госструктурах, а малое количество представителей русского населения на местах объясняют их пассивностью. Фактически же можно сказать, что русскому населению дается свобода в культурном и экономическом плане, но не в политике. Существует негласная договоренность между властями и нацменьшинствами о непритеснении взамен на молчание — то есть отсутствие критики в адрес властей.
Языковой вопрос
При этом русский язык в республике позиции не сдает, особенно на севере, где исторически проживало русское население. В стране каждому доступно высшее образование на русском языке, его флагманом является Киргизско-Славянский университет в Бишкеке, который готовит специалистов по множеству профилей — от гуманитариев до врачей.
А вот школьное образование на русском языке доступно не везде. Киргизия постепенно превращается в моноэтническую страну: на 70 процентов территории проживает преимущественно одна этническая группа — киргизы. В связи с этим количество школ с преподаванием на русском языке резко сократилось, качество преподавания тоже ухудшается.
Школы не дают достаточного знания русского языка. Даже киргизы бьют по этому поводу тревогу, так как в вузах преподавание ведется преимущественно на русском языке
Однако русский язык уже пытались лишить официального статуса. Впервые это случилось в 2011 году, когда с такой инициативой выступила временный президент страны Роза Отунбаева. Однако сохранить власть ей не удалось, и идея оказалась под ковром. К ней вернулись в 2015-м, когда глава Национальной комиссии по государственному языку Киргизии Эгемберди Эрматов заявил, что русский язык мешает развиваться киргизскому. Якобы государственные ведомства из-за официального статуса русского языка вынуждены вести всю документацию на русском. Третью кампанию против русского языка провел в 2018 году оппозиционный политик Азимбек Бекназаров. Он предлагал вернуться к практике 1990-х, когда русский был закреплен лишь в качестве языка межнационального общения.
Подобные инициативы пока не находят поддержки. Население понимает, что высшее образование на русском дает большую конкурентоспособность на рынке труда, особенно с учетом того, что многие киргизы едут работать в Россию. Но подвижки к ограничению русского языка в пользу государственного уже есть. Например, в 2019 году Министерство образования Киргизии издало распоряжение, согласно которому при поступлении на бюджетные места в вузы предпочтение будет отдаваться абитуриентам, у которых есть сертификат о владении киргизским языком на определенном уровне. Новый президент Садыр Жапаров тоже выступает против изменения статуса русского языка. Но это не значит, что политическая конъюнктура никогда не изменится. Тем более что она уже менялась.
Строительство нации
Первые лидеры страны Аскар Акаев и Курманбек Бакиев были, в общем-то, советскими чиновниками с абсолютно советской же ментальностью. Любой национализм и национальное строительство были для них лишь способом укрепления собственной власти. А вот те, кто пришел им на смену, были уже искренними сторонниками построения киргизской государственности на основе именно киргизского этнического ядра.
В частности, после свержения Бакиева в 2010 году к власти временно пришла команда Розы Отунбаевой. Эмильбек Каптагаев, глава ее администрации, на круглом столе, посвященном глобальной политической реформе заявил: «Киргизия — государство для киргизов, кого это не устраивает — может здесь не жить». Текст новой конституции, разработанной командой переходного президента, предполагал «добровольную ассимиляцию этнических групп под контролем титульной нации». Отунбаева поясняла сторонникам на одном из митингов, что это необходимо для того, чтобы «защитить этнические меньшинства от самих себя».
После этого националистические мотивы стали появляться и в идеологии крупнейших партий. Например, лидер вроде бы социалистической «Ата Мекен» Топчубек Тургуналиев после революции 2010-го внес в парламент законопроект о титульной нации и во время его обсуждения заявлял, что заниматься политикой — прерогатива именно титульной нации. Камчибек Тошиев из «Ата Журт» и вовсе указал, что страна развалится, если «русские, узбеки или китайцы скажут, что они находятся наравне с киргизами».
Эта тенденция продолжилась и при президенте Алмазбеке Атамбаеве, который считал, что конституция республики должна защищать права исключительно киргизов как титульной нации. По мнению Фернана де Варена, специального докладчика ООН по вопросам меньшинств, при преемнике Атамбаева Сооронбае Жээнбекове власти страны окончательно перешли на «поощрение киргизской этнической принадлежности, а не национального гражданства всех киргизстанцев».
Таким образом, за последние десять лет в Киргизии заметно укрепилось представление о гражданине страны именно как об этническом киргизе, говорящем на киргизском языке. И оно остается неизменным вне зависимости от личности президента и названия правящей партии. Пока это не переходит в агрессивный национализм и последовательную дискриминацию меньшинств, однако подобные процессы всегда занимают время. И чем пассивнее будет позиция меньшинств, тем страшнее окажутся перемены, когда они наступят. Кроме того, численность русской общины в Киргизии постоянно падает, она стареет. В республике предпочитают оставаться те, кто прожил там всю жизнь, а молодежь уезжает в Россию. Чем меньше становится русская диаспора, тем она беззащитнее.
Не стоит забывать и о том, что Киргизия — член ЕАЭС и ОДКБ, к тому же страна довольно сильно связана с российской экономикой. И дело не только в денежных переводах от мигрантов-гастарбайтеров, но и во включенности Киргизии в логистические цепочки российской торговли, в участии России в разных инфраструктурных проектах, российских инвестициях в киргизскую экономику. Российская авиабаза в Канте обеспечивает безопасность республики в условиях роста напряженности в соседнем Афганистане. И в том случае, если преследования русского населения станут тенденцией, Москва может ответить не только заявлениями, но и более действенными мерами.
Что касается социальных последствий, то, возможно, печальная история с избиением мальчика приведет к тому, что в России все-таки обратят более пристальное внимание на русскую общину в Киргизии. Ведь до 2014 года с Украины тоже не приходило сообщений о конфликтах с национальным подтекстом, но в определенный момент эта страна выбрала для себя четко антироссийский вектор.