компенсация за халатность врача
Пациенты против больниц: шесть дел о компенсации морального вреда
Ошибку нижестоящей инстанции исправил Хабаровский краевой суд в деле Ольги Власовой* (№ 2-693/2019). Её мать лечили в районной больнице, а потом она умерла от осложнений. Дочь обвиняла врачей в том, что они провели неполные исследования, поэтому мать скончалась. Экспертиза подтвердила недостатки медпомощи. Но районный суд отказал Власовой: он счёл, что она не доказала вину больницы, а также причинно-следственную связь поведения врачей и смерти матери.
С этим не согласился краевой суд. Вина ответчика действительно не доказана, согласилась апелляция. В то же время экспертиза подтвердила недостатки оказания медпомощи. И именно больница должна доказать, что провела неполное исследование не по своей вине. Поскольку это не подтверждено, то Власовой присудили компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.
Директор «Правового медконтроля» Марина Агапочкина видит недостатки в судебном акте апелляции. Суд возложил ответственность на больницу, потому что экспертиза подтвердила недостатки оказания медпомощи. Но также должна быть установлена причинно-следственная связь между этим недостатком и смертью матери Власовой, а в судебном акте апелляции этого вывода нет, обращает внимание Агапочкина.
В России нет официальной статистики дефектов оказания медицинской помощи, но некачественная и неполная диагностика – одна из главных причин осложнений и смертности пациентов, утверждает Фаст. О том, что врачи должны выполнять все стандарты, напомнил Пензенский областной суд в деле № 33-3390/2019. В суд на больницу ФСИН подал Владимир Свиридов*. Он утверждал, что ему не назначили необходимых обследований. Первая инстанция отклонила иск. Она учла, что непроведение одного из исследований не нарушает приказ Минздрава об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при заболевании Свиридова.
Иного мнения оказалась апелляция. Она сочла, что пациенту, напротив, не назначили обследования и лечения, которые включены в минимальный объём медпомощи по его болезни. Обратного больница не доказала. Также она не опровергла свою вину. С такими выводами областной суд назначил Свиридову компенсацию в размере 50 000 руб.
Стандарты медицинской помощи предусматривают определённую частоту предоставления конкретного мероприятия (лечебного или диагностического) – от 0,1 (предоставляется 10%) – до 1 (предоставляется 100%), делится Агапочкина. «Если эксперты пришли к выводу, что ответчик не провёл диагностические мероприятия, предусмотренные стандартом с частотой предоставления «1» или «100%», то нарушение нормативного стандарта имеется», – говорит эксперт.
На это указал Челябинский областной суд в деле № 11-9861/2019. Истцы не смогли прикрепиться к одной из городских больниц из-за «превышения плановой мощности медорганизации». Также им указали, что их адрес не относится к территории обслуживания больницы. Этот отказ признал законным суд первой инстанции, который учёл перегрузку учреждения.
Но закон не даёт больнице право отказать в прикреплении, возразила апелляционная тройка судей. Также застрахованное лицо не ограничено в выборе медицинской организации. Поэтому областной суд обязал ответчика взять истцов на медицинское обслуживание и присудил им по 500 руб. компенсации морального вреда.
По этой причине Верховный суд Якутии отказал Анастасии Струковой* в выплатах с поликлиники, где лечилась её мать при жизни. Первая инстанция присудила истице ряд выплат, в том числе 120 000 руб. компенсации морального вреда, потому что экспертиза подтвердила дефекты врачебной помощи.
Но при этом ни один из них не привёл к смерти пациентки. На это обратила внимание апелляция. Это могло указывать, что неправильная медпомощь причинила вред матери Струковой, за что она могла бы получить компенсацию. Но право на компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего. Следовательно, Струкова не могла получить его по наследству. С таким обоснованием апелляция отказала в иске по делу № 33-1048/2019.
В деле № 33-8112/2019 иск подала Ирина Бородина* в интересах себя и маленького сына-инвалида. Ему ежедневно требовались инсулиновые иглы и тест-полоски, но детская поликлиника не выписывала рецепты со дня постановки на учёт. Поэтому мать покупала их сама год и два месяца, а затем решила вернуть потраченные суммы, а также компенсировать моральный вред. Первая инстанция взыскала убытки, но во втором требовании отказала. Ведь законы не предусматривают компенсаций морального вреда, если нарушается право инвалида на лекарственное обеспечение.
Но даже если в законе нет прямого указания, то это не всегда значит, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда, возразил Иркутский областной суд. Право на бесплатные медицинские изделия помогает человеку поддерживать необходимый жизненный уровень. Если оно нарушается, то это угрожает здоровью и подрывает достоинство личности, указала апелляция.
В итоге больницу обязали обеспечить ребёнка всем необходимым и взыскали компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб.
«Необеспечение жизненно необходимыми лекарствами создаёт реальную угрозу жизни больного, – комментирует Фаст. – Это повод взыскать компенсацию морального вреда». По словам эксперта, практика по этому вопросу сформировалась. Основные сложности подобных дел – долгая процедура доказывания, ведь в основном пациентам отказывают устно, а не письменно, рассказывает Фаст. Другой минус – низкие размеры компенсации морального вреда. «Можно судиться шесть месяцев и получить 5000 руб.», – говорит юрист.
Норму применил Хабаровский краевой суд в деле № 33-7165/2019, где общество защиты прав потребителей подало иск к частной клинике. Там провели операцию на глаза девочке Наталье Линник*, после чего у неё на лице остались шрамы. Как утверждала мать, об этом их никто не предупредил. В пользу этого говорило информационное добровольное согласие, подписанное перед операцией. Апелляция решила, что его текст «не даёт сделать однозначный вывод о том, что ответчик в доступной форме предоставил всю информацию о целях, методах медпомощи, связанных рисках, осложнениях и последствиях». С таким обоснованием тройка судей постановила взыскать с больницы 100 000 руб. компенсации морального вреда и 50 000 руб. штрафа.
Кто заплатит за врачебную ошибку?
Обращаясь к врачам, с точки зрения закона мы становимся не только пациентами но и потребителями — медицинских услуг. А значит, у нас появляются определенные права, которые в случае некачественного оказания услуги могут быть нарушены. На что мы имеем право, если заболели?
Право на здоровье
По программам обязательного и добровольного медицинского страхования все мы можем рассчитывать на медицинские услуги. И они должны быть качественные и безопасные. К тому же, каждый пациент должен получать полную информацию о предполагаемых процедурах, возможных побочных действиях и негативных факторах.
То, что медицинское обслуживание должно быть качественным, закреплено в законодательстве. В статье 2 Закона «Об основах охраны здоровья» говорится, что под качеством медицинской услуги понимается совокупность характеристик, которые отражают:
То есть, на каждом этапе врач должен принимать верные решения, которые в итоге приведут к излечению заболевания или облегчению симптомов.
По каким критериям оценивается оказание помощи? Существует документ, в котором содержатся данные, на основании которых можно производить оценку. Он так и называется: «Критерии оценки качества медицинской помощи». Самая свежая редакция вышла в 2017 году.
Еще одним важнейшим правом является право на безопасность медицинских услуг. Оно напрямую связано с правом получать исчерпывающую информацию о предполагаемом лечении. Это право закреплено в Законе «О защите прав потребителей». Там же, в ст. 8-11, содержится информация, из которой следует, что пациент имеет право получать необходимую и достоверную информацию о медицинском учреждении, в которое обратился, и квалификации специалиста, который будет заниматься его лечением. Более того, эта информация должна предоставляться самим лечебным учреждением в наглядной и доступной форме: на сайте, информационном стенде, и так далее. Если медицинская организация не выполняет это требование, то она может быть привлечена к административной ответственности в виде наложения штрафа (ч. 1, ст. 14.5, ч. 1, ст. 14.8 КоАП).
Можно ли купить его за деньги?
Все чаще россияне обращаются в частные клиники, где получают платные медицинские услуги. И далеко не всегда оказываются удовлетворены результатом. Как защищать себя в таком случае?
Документом, регламентирующим взаимоотношения конкретного пациента и оказателя услуг, является договор. В нем должны быть четко прописаны следующие нюансы:
Чем полнее представлена в договоре информация, тем больше вероятность, что в случае претензий пациент сможет доказать свою правоту! При обращении в суд написанное в договорах трактуется буквально. Но отсутствующие в договоре условия не будут рассматриваться судом даже в случае их нарушения.
Что делать, если вы недовольны качеством медицинских услуг?
Если медицинские услуги привели к ухудшению состояния пациента, значит, произошла врачебная ошибка или была допущена врачебная халатность.
Под врачебной ошибкой понимается действие или бездействие медицинской организации или медицинского работника, повлекшие за собой причинение вреда жизни и здоровью пациента.
Помимо этого есть еще термин «халатность». Невнимательность к больным, хамство, нарушение медицинской этики, пренебрежение симптомами, отказ созвать консилиум в случае его необходимости, нарушение стандартов оказания медицинской помощи классифицируются именно как халатность.
Тут есть несколько факторов: нужно доказать наличие вреда, а также причинно-следственной связи между действиями врачей и последовавшим ухудшением (или отсутствием улучшения) здоровья. Для этого пациенту нужно подать претензию с требованием провести экспертизу. Сделать это можно в досудебном порядке или после того, как пострадавший подал на медицинское учреждение или врача в суд.
Перед написанием претензии нужно удостовериться, что ошибка или халатность действительно произошли. Для этого пациенту следует обратиться к независимому медицинскому специалисту. Если этот факт подтвердится, можно подавать претензию в медицинскую организацию и требовать компенсации.
На что может рассчитывать жертва медиков?
Существует несколько способов компенсации пострадавшим пациентам.
1. Безвозмездное устранение проблем, возникших в результате проведенных манипуляций.
2. Пропорциональное уменьшение цены за оказанную услугу.
3. Возмещение расходов, понесенных клиентом в ходе устранения проблем клиентом — самостоятельно или при помощи третьих лиц.
Также можно требовать полного возмещения убытков, которые случились в результате врачебной ошибки или халатности.
Если медицинская организация навстречу не идет и отказывается признавать свои ошибки, можно обращаться в суд.
Однако, не всегда у потребителя стоит вопрос исключительно в возмещении вреда. Одно дело — судебные тяжбы, или обращение в Росздравнадзор, совсем другое — привлечение нерадивых врачей к уголовной ответственности. В таком случае в целях наказания и восстановления социальной справедливости необходимо обращаться в Следственный комитет с заявлением о возбуждении уголовного дела. Как правило, эта квалификация ст. 290 УК РФ — халатность. А расследование должностных преступлений, в соответствии со ст. 151 УПК РФ, отнесено к компетенции именно этого следственного органа. И вот здесь, помимо материального возмещения вреда, уже наступают совсем иные последствия, вплоть до лишения свободы на срок до 5 лет.
Пациент умер из-за ошибки врача. Его мать отсудила у больницы компенсацию и пожизненные выплаты
Один молодой человек из Екатеринбурга профессионально занимался хоккеем: играл за команды, участвовал в матчах и зарабатывал в среднем 76 162 Р в месяц. Он жил с мамой и на эти деньги покупал ей лекарства, продукты, бытовую технику и оплачивал ремонт квартиры. Еще у него был старший брат, а у того — трое детей, один из которых с инвалидностью.
В 2019 году мама молодого человека последовала примеру старшего сына и тоже подала в суд. Вот что она потребовала:
Источник: Определение ВС РФ № 45-КГ21-6-К7 PDF, 1,50 МБ
Аргументы сторон
Через 1,5 года после его смерти, 16 июля 2017 года, мне исполнилось 55 лет. С этого момента я имею право возместить вред в связи с потерей кормильца. А если у больницы нет денег, то пусть платит ее учредитель — Министерство здравоохранения области.
Больница. Мы признаем, что наш врач допустил ошибку, но он уже наказан: суд приговорил его к ограничению свободы на два года и на год запретил работать врачом. Правда, ограничение свободы суд потом отменил, потому что истек срок давности уголовного преследования — два года.
Кроме того, ваш старший сын уже подавал на нас в суд, и мы выплатили ему 2 000 000 Р компенсации. Почему бы вам не попросить денег у него?
Курс о больших делах
Что сказали суды
Женщина требует пожизненных выплат, потому что считает, что была на полном иждивении у сына и стала нетрудоспособной в течение пяти лет после его смерти. По закону она может претендовать на такие выплаты. Но нужно выяснить, действительно ли иждивение было полным — помогал ли ей только этот сын. От этого зависит, есть ли у женщины право возместить вред по случаю потери кормильца.
Свидетели подтвердили в суде, что мать и сын жили вместе и он помогал ей материально. Но при этом женщине мог помогать и старший сын. Пока младший был жив, она обращалась за платными медицинскими услугами. Но это не доказывает, что их оплачивал именно он. То же самое касается и трат на ремонт и бытовую технику. То есть суду не представили доказательств, что истица была на полном иждивении у младшего сына.
Старший сын сейчас не работает, но это не значит, что он не может помогать матери материально. У него многодетная семья и несовершеннолетний ребенок с инвалидностью. То есть государство предоставляет семье социальные гарантии и выплаты. Мать может обратиться в суд и потребовать со старшего сына алименты на свое содержание.
А Министерство здравоохранения области тут вообще ни при чем.
Женщина обжаловала это решение в областном суде.
В целом мы согласны, но считаем, что Министерство здравоохранения области очень даже при чем.
Больница — это государственное бюджетное учреждение, и все ее имущество принадлежит как раз Министерству: оно ее учредитель. А в уставе больницы прописано, что учредитель отвечает и по обязательствам, которые связаны с причинением вреда пациентам. Если у больницы недостаточно имущества, которое может взыскать суд, то ответственность несет собственник этого имущества — Министерство здравоохранения Российской Федерации.
Иск женщины к Минздраву мы удовлетворяем, но в остальном решение районного суда оставляем без изменений.
Женщина была не согласна и обратилась в кассационный суд.
Мы согласны с коллегами из областного суда.
Так дело дошло до Верховного суда.
Предыдущие суды ошиблись.
Они должны были оценить материальное положение женщины до смерти сына и после. То есть учесть, какой доход она получала, пока сын был жив: пенсию, социальные выплаты, проценты по вкладам в банках. И разобраться, хватало ли ей этих денег с учетом возраста, здоровья и других жизненных обстоятельств. Например, сколько она тратила на продукты, одежду, лекарства, коммунальные платежи и все остальное. Так можно было понять, нуждалась ли она в материальной помощи.
Еще суды должны были выяснить, сколько зарабатывал умерший сын и правда ли он помогал матери. Если да, то как, в каком размере и насколько часто. И была ли для нее эта помощь основным источником средств к существованию.
Суды всего этого не сделали. Вместо этого они предложили женщине просить помощи у старшего сына, хотя не он виноват в смерти брата. В общем, дело надо пересмотреть.
Дело вернулось в районный суд.
В 2015 году женщина тратила на лекарства и коммунальные платежи примерно 5750 Р в месяц. На жизнь оставалось 7685 Р — этого явно не хватало, особенно если учесть, как растут цены. В общем, она нуждалась в постоянной материальной поддержке.
В 2015 году сын зарабатывал в среднем 76 172 Р в месяц. Жены и детей у него не было, алиментов, кредитов и других долгов — тоже. Мать была его единственным иждивенцем. Молодой человек не покупал дорогие предметы быта, недвижимость и машины — видимо, деньги и правда уходили на мать.
А старший сын не мог помогать женщине: он не работал и у него было трое детей, причем один — с инвалидностью. Все социальные выплаты тратились на семью.
Когда младший сын умер, мать по-прежнему получала только пенсию, но ее расходы не уменьшились. Медицинские документы подтверждают, что у нее до сих пор есть хронические заболевания, и ей постоянно нужны лекарства и обследования.
16 июля 2017 года женщине исполнилось 55 лет, и с этого дня она имеет право на компенсацию вреда в результате смерти кормильца. Мать была единственным иждивенцем сына, они жили вместе и были членами одной семьи. А значит, женщина имела право минимум на половину доходов сына — 38 086 Р в месяц.
Но с тех пор прожиточный минимум увеличился. Поэтому мы считаем, что больница должна пожизненно выплачивать женщине 47 694 Р в месяц. И эта сумма должна регулярно индексироваться с учетом того, как растет прожиточный минимум в Свердловской области.
А ответственность за все эти выплаты будет на Министерстве здравоохранения области.
Что в итоге
Хирург допустил ошибку, и женщина потеряла кормильца. За два года она прошла через пять судов и доказала, что ее материальное благополучие напрямую зависело от умершего сына. И что из-за ошибки врача она потеряла не только ребенка, но и возможность нормально питаться и покупать лекарства. В результате она отсудила у больницы деньги и будет получать их пожизненно.
Коротко о возмещении вреда при смерти кормильца
Кто имеет право на выплаты:
Как долго идут выплаты:
Деньги выплачиваются ежемесячно.
Размер выплат равен доле заработка кормильца, которую иждивенцы получали при его жизни или вправе были получать на свое содержание. Например, если мать и сын жили вместе, то они все делили пополам. Значит, после смерти сына мать имеет право на половину его утерянного дохода.
Пенсии, социальные выплаты и другие доходы пострадавших не влияют на размер выплат.
Еще размер выплат ежегодно индексируется: если в регионе растет прожиточный минимум, то и выплаты растут в такой же пропорции.
Кто платит. Юридическое лицо, которое ответственно за причинение вреда здоровью, может реорганизоваться — слиться с другой компанией или, наоборот, разделиться на несколько организаций. Тогда суд назначает правопреемника, и обязанность платить переходит к нему.
Если ответственное юрлицо ликвидируется, то оно выплачивает потерпевшим единоразовую компенсацию — в размере всех будущих ежемесячных выплат. А если они полагались пожизненно, считается срок до 70-летия потерпевшего. Но этот срок не может быть меньше 10 лет. Например, если выплаты положены 65-летней женщине, она получит их не за 5 лет, а за 10.
Другие компенсации. Тот, из-за кого умер кормилец, обязан возместить расходы на его похороны. При этом они не идут в счет возмещения вреда.
Вангую, что ещё несколько таких дел, и скоро на рынке появятся юридические агентства, которые будут искать подобные дела и их раскручивать за %% от присужденных выплат.
И вообще назрел вопрос страхования гражданской ответственности врачей, как в Европе и США.
La, все верно, в развитых странах это так и работает, страхование рисков в медицинской деятельности необходимо.
А вы знаете, что за врачебные ошибки врачей в тюрьму сажают только у нас и в Северной Кореи?
Диагноз на миллион
Суть спора в следующем. Пожилая женщина, инвалид I группы, обратилась с иском в суд и потребовала с больницы больше миллиона рублей. Именно в такую сумму истица оценила свои моральные страдания из-за того, что врачи не смогли поставить ей правильный диагноз.
Пенсионерка попала в больницу с жалобами на боль в ноге. Женщину госпитализировали, но медики причину болей не нашли и довольно быстро выписали пенсионерку домой.
Пенсионерка заявила, что некачественная медицинская услуга причинила ей нравственные и физические страдания. У нее повысилось давление, началась депрессия. Понятно, что больница с такими обвинениями не согласилась и попросила суд назначить судебно-медицинскую экспертизу.
Судя по ее выводам, обследование пациентки соответствовало поставленному ей диагнозу. Ну а то, что врачи «не разглядели» перелома шейки бедра, то это связано «с объективной сложностью диагностики, поскольку истинный анамнез заболевания был выявлен после ее выписки».
Медэкспертиза в своем заключении указала, что при осмотре врачом-неврологом пациентке были запланированы консультации хирурга, но они не были проведены. По мнению экспертизы, от этого «дефекта медпомощи» никаких серьезных последствий не было. И, по заключению эксперта, «нет оснований считать, что действия врачей сами по себе причинили вред здоровью пациентки».
Районный суд, руководствуясь таким заключением, полностью отказал пенсионерке в иске. В своем решении суд записал: пациентка сама должна была доказать факт, что ей оказали ненадлежащую медицинскую помощь. Например, что после диагностирования ей перелома шейки бедра у нее возникли осложнения либо что состояние ее здоровья ухудшилось в результате действий ответчика, либо что объем оказанной ей медпомощи повлек негативные последствия для ее здоровья, либо создал такую угрозу.
В общем, пенсионерка, по мнению суда, сама должна была доказать вину медиков в причинении этого вреда. И она этого не сделала. А заключение экспертизы не подтвердило «противоправность поведения ответчика» и не подтвердила связь поведения врачей и наступление вреда. Вины медиков экспертиза не выявила.
Апелляция с таким решение коллег полностью согласилась. Более того, истице поставили в вину, что она, попав в больницу, «не сообщила симптомы, характерные для перелома шейки бедра». Поэтому диагноз «травма бедренной кости» врачами поставлен не был, соответственно, лечение не назначалось, «но данное обстоятельство не повлекло за собой причинение вреда больной». А еще местный суд заявил, что положили в больницу пенсионерку вообще-то не из-за травмы, а потому, что в регионе был паводок, и поэтому объявили режим ЧС. А ее как инвалида положили «на всякий случай» из-за многочисленных хронических заболеваний.
Недовольная такими решениями пациентка обжаловала их в Верховный суд РФ. Что суд увидел в материалах этого гражданского дела?
Он обнаружил «существенные нарушения норм материального и процессуального права». Судя по делу, требования пенсионерки компенсировать моральный вред основаны на факте некачественной медпомощи. Пациентке не сделали необходимые обследования и не поставили диагноз. Из-за этого было «несвоевременное лечение, что привело к ухудшению состояния здоровья истца, причинило ей физические и нравственные страдания». Тем самым, подчеркнул Верховный суд, было нарушено право гражданки на здоровье как нематериальное благо. Юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются «факты переживания истицей физических или нравственных страданий в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ей нематериальные блага».
В нашем случае местные суды «неправомерно обязали истца доказывать обстоятельства, касающиеся некачественного оказания ей ответчиком медицинской помощи». Кроме этого местные суды также «неправомерно» освободили больницу от доказывания, почему они не виноваты в неправильном диагнозе. А уже неправильный диагноз повлек неправильное и несвоевременное лечение.
Еще Верховный суд указал местным судам, что они не применили статью 70 Закона № 323-ФЗ о полномочиях лечащего врача при оказании медпомощи, где сказано, что именно лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум. Именно лечащий врач ставит диагноз.
Да и тот факт, что в больницу ее положили из-за паводка, тоже не имеет значения. Местные суды свои выводы основали только на заключении медицинской экспертизы. В связи с этим Верховный суд напомнил, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться не произвольно, а в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами. Это значит, что выводы эксперта не могут целиком предопределять исход спора.
Кстати, по замечанию высокого суда и в заключении экспертизы отмечены недостатки в оказании медпомощи. Но местные суды не задали вопрос: была ли у больницы возможность правильно поставить диагноз в случае проведения всех необходимых исследований? Этот важный вопрос в суде даже не прозвучал.
Поэтому Верховный суд велел пересмотреть спор с учетом своих замечаний.