заключение договора является нецелесообразным

Навязывание доминантом невыгодных условий при заключении договоров

В соответствии с пунктом 3 части 1 статьи 10 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон) запрещаются действия (бездействие) занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта (далее – организация), результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц, в том числе такие действия (бездействие), как навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него или не относящихся к предмету договора (экономически или технологически не обоснованные и (или) прямо не предусмотренные федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации, нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации, нормативными правовыми актами уполномоченных федеральных органов исполнительной власти или судебными актами требования о передаче финансовых средств, иного имущества, в том числе имущественных прав, а также согласие заключить договор при условии внесения в него положений относительно товара, в котором контрагент не заинтересован, и другие требования).
При возбуждении дел по фактам злоупотреблений доминирующим положением необходимо иметь ввиду, что навязыванием является действие только такого хозяйствующего субъекта, положение которого признано доминирующим на рынке. При этом при рассмотрении дел о нарушении антимонопольного законодательства необходимо установить, имел ли место факт навязывания. Действующее законодательство определения «навязывание» не содержит.
По мнению ФАС России, навязывание контрагенту условий договора, невыгодных для него, заключается в таком поведении доминирующего хозяйствующего субъекта, при котором ущемляются права контрагента либо он вынужден вступать в правоотношения на невыгодных для себя условиях.
При этом никакого принуждения, как физического воздействия, навязывание невыгодных условий не предполагает.
Так «навязыванием невыгодных контрагенту условий договора» является направление занимающей доминирующее положение организацией договора с невыгодными для контрагента условиями, которые правомерно контрагентом оспариваются, однако данная организация отказывается или уклоняется от согласования и принятия предложений контрагента. Именно настаивание организации, занимающей доминирующее положение, на предложенных ею условиях договора является злоупотреблением доминирующим положением в форме навязывания невыгодных или дискриминационных условий договора для абонента.
О навязывании невыгодных условий договора также может свидетельствовать, к примеру, уклонение хозяйствующего субъекта от согласования спорных положений проекта договора, отклонение протокола разногласий и, тем самым, продление действия договора в прежней редакции. Кроме того, о навязывании свидетельствует также настаивание занимающей доминирующее положение организации на включение в договор спорных условий о повышенной ответственности покупателя (неустойка по договору носит штрафной характер и противоречит компенсационному характеру неустойки по отношению к убыткам) за ненадлежащее исполнение обязательств под угрозой незаключения договора либо прекращения действующего договора, либо прекращение исполнения обязательств по договору (например: прекращение энергоснабжения, уведомление о том, что подача энергии будет прекращена в связи с отсутствием между сторонами договорных отношений, намерения совершить подобные действия, оказание давление на контрагента каким-либо иным способом, применение мер материального характера, прекращение хозяйствующим субъектом подачи энергии контрагенту вслед за отказом последнего заключить новый договор на заведомо невыгодных ему условиях и т.д.).
При рассмотрении действий на соответствие антимонопольному законодательству необходимо учитывать, что при наличии на рынке занимающей доминирующее положение организации она способна оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на рынке, на нее распространяются все запреты установленные антимонопольным законодательством, в связи с чем при рассмотрении навязывания нет необходимости проверять возможность контрагента заключить договор с иными организациями.
Кроме того, антимонопольный орган может признать злоупотребление доминирующим на рынке субъектом при условии, если навязываемые условия договора не относятся к предмету договора.
В соответствии с пунктом 5 части 1 статьи 10 Закона занимающая доминирующее положение организация не вправе необоснованно отказываться от заключения договора, из чего можно сделать вывод что заключение договора обязательно для данной организации. Только подготовка проекта договора, содержащего невыгодные для контрагента условия, а также направление предложения о заключении договора без подтверждения навязывания не может являться нарушением. В соответствии со статьей 445 Гражданского кодекса Российской Федерации, при несогласии с условиями договора сторона, получившая оферту, обязана направить другой стороне протокол разногласий. Для установления факта навязывания необходимы дополнительные доказательства (отказ от принятия разногласий и т.д.).
При рассмотрении действий, выразившихся в навязывании, на соответствие антимонопольному законодательству необходимо оценивать не противоречат ли действующему законодательству и не ведет ли к ущемлению законных интересов организации принятие договора в редакции контрагентов (в соответствии с представленными протоколами разногласий к договорам).
Надо также иметь ввиду, что некоторые договоры имеют статус публичных. При необоснованном уклонении организации от заключения публичного договора другая сторона в соответствии со статьями 426, 445 ГК РФ вправе обратиться в суд с требованием о понуждении заключить договор. В этом случае, в соответствии со статьей 446 ГК РФ, условия договора, по которым имелись разногласия, также устанавливаются судом. Между тем, если указанная организация занимает доминирующее положение, его обычные действия по согласованию условий договора в порядке статьи 445 ГК (обмен протоколами разногласий, отказ от принятия разногласий, проведение согласительных процедур и т.п.), признаются навязыванием невыгодных условий договора. Таким образом, контрагент при получении оферты хозяйствующего субъекта, являющегося при этом доминирующим субъектом на рынке, при несогласии с условиями предлагаемого им договора, вправе не только обратиться за разрешением преддоговорного спора в суд, но и в антимонопольный орган за защитой своих интересов. В случае спора по условиям договора может быть заявлен иск о разрешении разногласий судом (п. 3 ст. 426, п. 1, 2 ст. 445 ГК РФ). Его рассмотрение предполагает активное исследование судом не только законности, но и экономической обоснованности, целесообразности спорных условий договора.

Источник

Стороны не вправе ссылаться на незаключенность договора, если существенное его условие ими фактически исполнено

Syda_Productions / Depositphotos.com

В Обзоре судебной практики № 3 Верховный Суд Российской Федерации дал разъяснение по спору, возникшему из договорных отношений, а именно, по иску о признании договора подряда незаключенным при наличии признаков заключенного такого договора.

Гражданин обратился в суд с иском к обществу, указав, что между ними был заключен договор подряда на выполнение работ по ремонту и реконструкции здания школы, работы выполнены в полном объеме, без замечаний, а поскольку работа не была оплачена, истец просил взыскать с ответчика оплату по договору подряда, компенсацию морального вреда и судебные расходы.

Общество иск не признало, и подало встречные исковые требования о признании договора подряда незаключенным, ссылаясь на то, что существенные условия договора не были согласованы, и договор не исполнялся. К участию в деле были привлечены третьи лица без своих требований (школа и две строительные компании).

Суд первой инстанции отказал в иске гражданину и удовлетворил встречный иск ответчика по делу. В обоснование принятого решения суд указал, что договор подряда не может быть признан заключенным, поскольку соглашение сторон спора о видах и объеме работ, подлежащих выполнению в рамках данного договора, то есть о предмете договора, достигнуто не было, смета не составлялась, а фактов сдачи результата работ и их принятия лицом, для которого они были выполнены, не установлено.

Суд также сослался на то, что обществом (ответчиком) представлены договоры подряда на выполнение спорных работ по реконструкции школы, заключенные с другими организациями с приложением технических заданий, актов, счетов-фактур, бухгалтерских справок, платежных поручений. Суд апелляционной инстанции согласился с принятым решением.

Однако Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ признала указанные выводы судов необоснованными и указала, что в силу п. 3 ст. 432 Гражданского кодекса сторона, принявшая от другой стороны полное или частичное исполнение по договору либо иным образом подтвердившая действие договора, не вправе требовать признания этого договора незаключенным, если заявление такого требования с учетом конкретных обстоятельств будет противоречить принципу добросовестности. Например, если работы выполнены до согласования всех существенных условий договора подряда, но впоследствии сданы подрядчиком и приняты заказчиком, то к отношениям сторон подлежат применению правила о подряде и между ними возникают соответствующие обязательства (п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора»).

Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться

Кроме того, коллегия отметила, что незаключенность договора подряда не освобождает заказчика от оплаты фактически выполненных подрядчиком и принятых заказчиком работ, имеющих для последнего потребительскую ценность. В случае если результат выполненных работ находится у заказчика, у него отсутствуют какие-либо замечания по объему и качеству работ, и результатом работ он может воспользоваться, то незаключенность договора подряда не может являться основанием для освобождения заказчика от оплаты работ.

ВС РФ обратил внимание на то, что выводы судов первой и апелляционной инстанций о невыполнении истцом работ по договору подряда, о чем свидетельствуют отсутствие актов приема-передачи выполненных работ и утверждения ответчика о выполнении работ другими организациями ошибочны, поскольку акты выполненных работ не являются единственным средством доказывания соответствующих обстоятельств. Законом не предусмотрено, что факт выполнения работ подрядчиком может доказываться только актами выполненных работ (ст. 60 ГПК РФ).

Что касается доводов ответчика о выполнении работ другими лицами (строительными компаниями), истец ссылался на то обстоятельство, что договоры строительного подряда заключены ответчиком со строительными компаниями уже после начала им ремонтных работ, и они заключены на иные виды работ, которые истец не выполнял, за исключением работ по заливке стяжки полов.

Судебная коллегия посчитала, что в нарушение ст. 67, ст. 198 ГПК РФ суд первой инстанции не создал условий для выяснения обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора, в связи с чем направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Источник

Общие положения ГК РФ о заключении договора в разъяснениях ВС РФ

stokkete / Depositphotos.com

Разъяснения по вопросам применения обновленных и новых норм, появившихся в Гражданском кодексе в рамках масштабной реформы гражданского законодательства, зафиксированы в нескольких постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации. В частности в:

Последние на сегодняшний день разъяснения – постановление Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 49 (далее – Постановление № 49) – служат ориентиром для применения некоторых общих положений кодекса о заключении и толковании договора. Базируются они, как отмечает заведующая кафедрой коммерческого права и процесса Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ, участник рабочих групп по подготовке разъяснений ВС РФ о применении законодательства Анна Сироткина, на принципе свободы договора и принципе добросовестности – в этом отношении Постановление № 49 выступает своего рода преемником постановления Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах» – и приоритете заключенности договора в случаях, когда его условия могут быть истолкованы неоднозначно. Разъяснения уже активно применяются судами – по приведенным экспертом данным, за прошедшее с момента принятия Постановления № 49 время до ВС РФ дошло 31 дело со ссылками на него, 18 из которых были переданы на рассмотрение судебных коллегий – в них, в частности, затронуты вопросы толкования договоров, применения положений о заверениях об обстоятельствах, понуждении к заключению договора. Практика арбитражных судов округов показывает, что ссылки на данное постановление содержатся в более чем 1,5 тыс. судебных актов.

IV ВСЕРОССИЙСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ФОРУМ

«Реформа гражданского законодательства: некоторые новеллы и их судебное толкование»

Тем не менее не все новые положения ГК РФ в части заключения и толкования договоров нашли отражение в Постановлении № 49, причем отсутствие разъяснений по ним объясняется разными причинами. Так, например, конструкция опциона на заключение договора (ст. 429.2 ГК РФ), по словам Анны Сироткиной, не конкретизирует специфику разных опционов, в том числе биржевых, поэтому формирование обобщенных правил ее применения вряд ли позволило бы учесть все нюансы биржевой торговли. В отношении давно существующих, но претерпевших значительные изменения с точки зрения защиты присоединившейся стороны норм о договорах присоединения – установлено, что по общему правилу при изменении или расторжении договора присоединения по требованию присоединившейся стороны он считается действовавшим в измененной редакции либо не действовавшим с момента его заключения (п. 3 ст. 428 ГК РФ), – ВС РФ не стал давать разъяснения по причине не очень объемной и по большей части негативной практики применения данной статьи. Защитить свои права по предусмотренной ею правилам присоединившейся к договору стороне на сегодняшний день довольно сложно, тем более что существует глобальная проблема с навязыванием договорных условий, пояснила Анна Сироткина.

Опираясь на мнения о данных ВС РФ разъяснениях ведущих юристов в сфере частного права, высказанных в ходе организованного компанией «Гарант» IV Всероссийского юридического форума, обозначим, какие еще общие положения ГК РФ о договоре следовало бы истолковать Суду и какие из его разъяснений являются не совсем однозначными или недостаточно полными.

Заключение договора

Первая позиция ВС РФ, вызвавшая споры в экспертном сообществе, касается способов заключения договора. Суд указал, что соглашение сторон по всем существенным условиям договора может быть достигнуто не только путем обмена офертой и акцептом либо совместной разработки условий в переговорах, но и иным способом – договор, в частности, считается заключенным, когда воля сторон на заключение договора явствует из их поведения (п. 1 Постановления № 49). Ряд юристов считают данное разъяснение прогрессивным и позволяющим – в сочетании с положением о невозможности стороны, принявшей от другой стороны полное или частичное исполнение по договору или иным образом подтвердившей его действие, требовать признания договора незаключенным (п. 3 ст. 432 ГК РФ) – сохранять достигнутые договоренности даже в случае неправильного их оформления. Другие же полагают, что оно может применяться лишь к небольшой части договоров, поскольку в большинстве случаев признание договора заключенным исходя только из поведения сторон противоречило бы правилам о форме договора.

Михаил Церковников, доцент кафедры общих проблем гражданского права Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ:

«Признавая, что дальнейшие отношения сторон могут свидетельствовать о существовании договора, мы уходим от махрового формализма в сторону содержательного взгляда на договор. ВС РФ показал, что конклюдентные действия, а также дальнейшее предоставление и принятие предоставления являются доказательствами существования договора и «перебивают» недостатки при оформлении. То есть получается, что даже в случае нарушения правил о форме договора он может считаться заключенным, если дальнейшее его исполнение это нарушение нивелирует. Это не какое-то новшество, подход, предполагающий признание договора заключенным фактическими действиями, формировался еще ВАС РФ. В частности, в обзоре судебной практики по спорам, связанным с признанием договоров незаключенными (информационное письмо Президиума ВАС РФ от 25 февраля 2014 г. № 165), где в отношении договора подряда, например, было указано, что если работы выполнены до согласования всех существенных условий договора, но впоследствии сданы подрядчиком и приняты заказчиком, то к отношениям сторон подлежат применению правила о подряде.

Так что Постановление № 49 фактически лишь фиксирует те достижения практики, которые нарабатывались с 2008, наверное, года. Конечно, это не для случаев, когда стороны просто обсудили свое намерение заключить, например, договор подряда, а для тех, когда есть договоренность о строительстве МКД, подрядчик допускается на участок, заказчик принимает и подписывает промежуточные акты, выдает аванс, а после того, как дом построен, отказывается платить, ссылаясь на то, что сроки не согласованы. Практика признания договоров незаключенными по таким надуманным основаниям существовала в 90-х и начале 2000-х годов, когда на договор смотрели в первую очередь как на документ, и при отсутствии в нем некоторых существенных условий сторона, которой отношения стали не интересны или которая не хотела платить, могла заявить требование о признании договора незаключенным, и все переданное по нему признавалось неосновательным обогащением.

Постановление № 49 направлено на сохранение и уважение договоренностей, оно прямой наследник постановления Пленума ВАС о свободе договора, и нужно понимать, что именно толкуя договор в пользу заключенности, а не пытаясь уничтожить его путем признания незаключенным, мы прежде всего уважаем свободу договора».

Василий Витрянский, член Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ, заместитель председателя ВАС РФ в отставке:

«Понятно, что есть резон в отказе от формализма, и при рассмотрении конкретных споров ВАС РФ действительно принимал во внимание конкретные детали, но давать такое генеральное разъяснение, что есть еще один способ заключения договора: когда просто явствует воля сторон, – недопустимо. Нужно было хотя бы уточнить, что имеется в виду, например, бытовой подряд, когда договор не заключили, а квартиру отремонтировали, но этого не сделано, и получается, что разъяснение относится ко всем договорам. При этом ссылка дается не только на п. 3 ст. 432 ГК РФ [о запрете для стороны, принявшей полное или частичное исполнение по договору, требовать признания его незаключенным. – ГАРАНТ.РУ], но и на п. 2 ст. 158 ГК РФ, где говорится о том, что устная сделка считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. А в п. 3 Постановления № 49 говорится о применении последствий недействительности сделки при несоблюдении требований к форме договора. То есть для того, чтобы оценить содержание правоотношения: достигнуто ли соглашение по всем существенным условиям, – нам предлагают нормы о сделке и о последствиях недействительности сделки. Одно то обстоятельство, что в ст. 432 ГК РФ говорится о требуемой в подлежащих случаях форме договора означает, что мы не должны применять к нему нормы о форме сделки, тем более устной. В ходе реформы п. 2 ст. 420 ГК РФ, устанавливающий, что к договорам применяются правила о двусторонних и многосторонних сделках, специально был дополнен фразой «если иное не установлено настоящим кодексом». Таким образом, если есть иные правила о форме договора, то применяются они. Договор с участием юрлиц требует письменной формы, а письменная форма договора – это либо переговоры и выработка единого документа, либо обмен письмами, телеграммами и прочими документами (то есть обмен акцептом и офертой), и никакой другой письменной формы применительно к договору не бывает.

Поэтому можно было бы такое разъяснение дать в целях борьбы с формализмом, но только вводя какие-то конкретные условия и ситуации».

РАЗЪЯСНЕНИЕ МОЖЕТ БЫТЬ И ПОЛЕЗНЫМ, И ОПАСНЫМ

Андрей Ширвиндт, заведующий кафедрой обязательственного права Исследовательского центра частного права имени С.С. Алексеева при Президенте РФ:

«Известно, что в России письменной формы требует большее количество сделок, чем в большинстве западных правопорядков. У нас, по сути, в свободной форме совершаются только сделки менее чем на 10 тыс. руб. без участия юридических лиц, малое количество которых доходит до суда.

Но и в западных правопорядках, где свобода формы, почти все сделки письменные, потому что письменность формы диктуется не законом, а здравым смыслом, хозяйственной и делопроизводственной логикой. Поэтому если воспринять разъяснение ВС РФ как рекомендацию не обращать внимания на форму договора и просто приступать к исполнению, то это вредная рекомендация. Но, может быть, увидеть в ней всего лишь лекарство для тех редчайших случаев, когда, к примеру, договор строительного подряда исполнили, а форма не соблюдена? Такое возможно, например, в случае, когда экспертиза покажет, что подписи на всех документах выполнены неустановленными лицами. А если не известно, кем подписаны документы, суды говорят, как правило, не о том, что сделка совершена не уполномоченным лицом, а о ее ничтожности либо незаключенности (тут есть вариации). И получается, что построили огромный комплекс, естественно, есть текст договора, естественно, когда шло строительство и производилась оплата, стороны исходили из каких-то договоренностей, но если придираться к формальностям, то можно в суде настаивать на том, что форма договора не соблюдена. Может быть, для таких случаев злоупотреблений разъяснения ВС РФ применять?».

Заверения об обстоятельствах

Спорным, по мнению экспертов, является разъяснение ВС РФ о том, что нормы о заверениях об обстоятельствах (ст. 431.2 ГК РФ) распространяются не только на стороны договора, но и на третьих лиц. Суд указал, что третье лицо, обладающее правомерным интересом в заключении договора сторонами либо его исполнении или прекращении, может предоставить заверение об имеющих значения для совершения соответствующего действия с договором обстоятельствах, а в случае недостоверности заверения – отвечает перед стороной, которой оно предоставлено (абз. 4 п. 34 Постановления № 49). По словам Анны Сироткиной, в бизнес-практике заверения очень часто даются не непосредственно стороной договора, а лицами, контролирующими соответствующий бизнес (учредителями, бенефициарами), и чтобы показать допустимость таких заверений было принято решение включить в разъяснения подобный пример. Однако вопрос, какая ответственность: деликтная или предусмотренная ст. 431.2 ГК РФ – должна в таких ситуациях применяться, действительно сложный и пока однозначно не решенный, подчеркнула эксперт.

Кроме того, нужно понимать, как разграничить заверение об обстоятельствах, данное третьим лицом, и поручительство.

Артём Карапетов, директор юридического института «М-Логос»:

«Когда некий бенефициар, контролирующее лицо хочет взять на себя обязательство покрыть убытки покупателя акций, заверения третьего лица не нужны. Продавец дает покупателю заверение, а бенефициар продавца, владеющий активами и платежеспособный, – поручительство по его обязательству. Заверения же от третьего лица, насколько я понимаю, востребованы на практике не в тех ситуациях, когда покупателю нужна какая-то дополнительная гарантия, а в тех, когда продавец не хочет взять на себя риск покрытия убытков покупателя, потому что, например, является владельцем миноритарной доли в 20%, не вполне контролирует компанию и не владеет всей информацией о деталях, а покупатель требует от него 30-страничного списка заверения, как это обычно бывает при продаже доли в бизнесе. Продавец просто не готов брать на себя такие риски и давать такие заверения, и сделка заходит в тупик. Выходом из положения в таком случае как раз и может стать добровольное вмешательство третьего лица – мажоритарного акционера, который заинтересован в смене контроля в этой миноритарной доле и готов дать покупателю гарантию достоверности заверений, а также взять на себя все риски. Продавец в этом случае ответственности не несет, все денежные претензии, которые возникнут у покупателя, будут адресованы этому третьему лицу.

При этом здесь возникают различные нюансы, потому что нормы о средствах защиты реципиента заверения, предусмотренные ст. 431.2 ГК РФ, требуют адаптации к ситуациям, когда заверение дается не непосредственным контрагентом, а неким третьим лицом. Например, отказ от договора в данном случае вряд ли возможен, оспаривание допустимо в случае обмана со стороны третьего лица и т. д.

В любом случае такие заверения даются в рамках договорных правоотношений, и лучше оформлять их в виде трехстороннего договора (либо двустороннего между заверителем-мажоритарием и покупателем).

Предварительный договор

В целом разъяснения ВС РФ о предварительном договоре (ст. 429 ГК РФ), в том числе о правилах согласования предмета основного договора в предварительном, допустимости заключения одностороннего предварительного договора, возможности обеспечения исполнения предварительного договора задатком (п. 25, п. 23, п. 26 Постановления № 49 соответственно), оцениваются юристами положительно.

Однако применение некоторые обозначенных Судом позиций без дополнительного разъяснения может привести к определенным проблемам. Одна из таких позиций касается сроков предъявления требования о заключении основного договора и исполнения данного обязательства. Кодексом установлено, что в предварительном договоре указывается срок, в течение которого стороны обязуются заключить основной договор (если не определен, то считается равным году), а в случае уклонения стороны от его заключения другая сторона может обратиться в суд с требованием о понуждении к заключению договора – в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора (п. 4-5 ст. 429 ГК РФ). ВС РФ указал, что этот шестимесячный срок на обращение в суд с иском о понуждении начинает отсчитываться с момента истечения срока, указанного в предварительном договоре (п. 27 Постановления № 49). То есть получается, что, если в предварительном договоре указан двухлетний срок, а сторона требует заключения основного договора через полгода с момента заключения предварительного, вторая может не заключать его на протяжении полутора лет без всяких последствий. «Мне кажется, это абсурд, но именно так буквально читается данное разъяснение», – подчеркнул Артём Карапетов. Во избежание подобных ситуаций, предполагающих невозможность фиксации факта нарушения предварительного договора на протяжении длительного времени, – эксперт рекомендует указывать в договоре два срока:

Недействительность договора

Появление в кодексе специальной статьи о недействительности договора (ст. 431.1 ГК РФ), как отметил Василий Витрянский, было обусловлено необходимостью искоренить практику признания договоров недействительными по инициативе недобросовестных должников. По его словам, использование всех без исключения правил о недействительности сделок (§2 гл. 9 ГК РФ) к договорам, в том числе связанным с осуществлением предпринимательской деятельности, привело к тому, что в 90% случаев этой защитой пользовались именно недобросовестные должники, заявляя требование о признании договора недействительной сделкой либо до предъявления законных требований кредитора, например о взыскании неустойки, либо после – путем предъявления встречного иска.

Теперь в кодексе закреплено, что сторона, принявшая от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением предпринимательской деятельности, но не исполнившая при этом свое обязательство (частично или полностью), не вправе требовать признания этого договора недействительным, за исключением ряда случаев (п. 2 ст. 431.1 ГК РФ).

Стоит отметить, что единый изначально проект изменений в ГК РФ, подготовленный на основе Концепции развития гражданского законодательства РФ, предполагал введение в кодекс еще одной новой статьи – «Оспаривание заключенного договора». Таким образом две категории: недействительный договор и договор, признаваемый незаключенным, – четко дифференцировались. Однако в итоговом тексте поправок от данной статьи осталось лишь одно положение – уже упоминавшийся п. 3 ст. 432 ГК РФ, предусматривающий невозможность признания договора незаключенным по требованию стороны, принявшей исполнение или иным образом подтвердившей действие договора.

Тем не менее сочетание обозначенных положений решает поставленную задачу по исключению возможности недобросовестных должников заявлять требования о признании договора недействительным или незаключенным, подчеркнул Василий Витрянский. И все же экспертное сообщество ожидало, что разъяснения о различении понятий недействительность договора и признание договора незаключенным, а также о соотношении новой статьи о недействительности договора и норм о признании недействительной оспоримой сделки, особенно п. 2 ст. 166 ГК РФ, где говорится о недопустимости оспорения сделки стороной, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, по основанию, о котором она знала при проявлении этой воли, будут включены в Постановление № 49. Но этого не произошло. «Тот факт, что в разъяснениях ВС РФ ст. 431.1 ГК РФ не упоминается, – это говорящая тишина, – полагает Андрей Ширвиндт. – Если Суд в принципе предполагал ее разъяснить, то это должно было быть сделано именно в Постановлении № 49, так как мы понимаем, что не будет еще одного постановления Пленума о недействительности договоров. Поэтому можно сделать вывод, что эта статья на данный момент практикой не воспринимается. Пленум ВС РФ по крайней мере хочет вопросы недействительности договоров решать по общим правилам недействительности сделок, а не по ст. 431.1 ГК РФ».

Как видно, мнения представителей экспертного сообщества по вопросам оценки рассмотренных положений Постановления № 49 существенно расходятся. Не исключено, что и позиции судов, применяющих эти разъяснения, могут различаться. Остается надеяться, что практика все-таки позволит выработать единые подходы по наиболее проблемным вопросам применения обновленных общих положений о договоре, особенно по тем, которые прокомментированы недостаточно подробно или вовсе пока не отражены в разъяснениях ВС РФ.

Источник