зареестровый кредитор вправе оспаривать сделки
Рассмотрение заявления кредитора об оспаривании сделки по общим основаниям наряду со специальными основаниями в рамках дела о банкротстве
На практике возникают ситуации, когда конкурсный кредитор подает заявление о признании сделок должника недействительными в дело о банкротстве должника одновременно по общим основаниям (предусмотренными гражданским законодательством) и по специальным основаниям (предусмотренными законодательством о банкротстве). Суд, ссылаясь на положения абзаца 7 пункта 17 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63, оставляет без рассмотрения требование о признании сделки недействительной по общегражданским основаниям и рассматривает требование только по специальным основаниям (например, https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/8311f5e8-c337-4d26-b6f2-2e9233124acd/d19bc080-02e5-4f6b-8800-2942304f8da4/A40-79738-2018_20200115_Opredelenie.pdf?isAddStamp=True) (оно, кстати, было отменено: как по общим основаниям: https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/8311f5e8-c337-4d26-b6f2-2e9233124acd/78c456bb-81e5-4bb6-9f75-3a7a3a2119ca/A40-79738-2018_20200717_Postanovlenie_apelljacionnoj_instancii.pdf?isAddStamp=True, так и по специальным: https://kad.arbitr.ru/Document/Pdf/8311f5e8-c337-4d26-b6f2-2e9233124acd/edce8983-f46f-407f-ae88-5e69c72eac39/A40-79738-2018_20201014_Reshenija_i_postanovlenija.pdf?isAddStamp=True).
Согласно положению абзаца 7 пункта 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63) заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах), предъявляемые другими помимо арбитражного управляющего лицами (например, контрагентами по сделкам или должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности.
Однако постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 принято до вступления в силу пункта 2 статьи 61.9 Закона о банкротстве, который вступил в силу с 23.12.2014 (дата опубликования на официальном интернет-портале правовой информации http://www.pravo.gov.ru).
Согласно пункту 1 статьи 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, и подлежит рассмотрению в деле о банкротстве должника.
На основании п. 2 ст. 61.9 Закона о банкротстве конкурсный кредитор может подать заявление об оспаривании сделки должника, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.
В законе не уточнено, по каким именно основаниям кредитор может оспаривать сделку.
Установленный Законом десятипроцентный порог служит ограничением для чрезмерного и несогласованного оспаривания сделок по заявлениям миноритарных кредиторов, что может нарушить баланс интересов участвующих в деле о банкротстве лиц, привести к затягиванию процедуры банкротства и увеличению текущих расходов (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 10.05.2016 по делу N 304-ЭС15-17156, А27-2836/2013).
Применение положений абзаца 7 пункта 17 Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 приводит к возможности обойти ценз путем предъявления заявления конкурсным кредитором, обладающим менее десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, об оспаривании сделки в рамках общего искового производства, поскольку суд, не рассматривающий дело о банкротстве должника, не выясняет размер требований конкурсного кредитора при проверке его права на предъявление требования.
Таким образом, кредитор может оспаривать сделку в рамках дела о банкротстве как по специальным, так и по общим основаниям.
Аналогичного подхода придерживается и судебная практика (при этом судебная практика, применяющая положения абзаца 7 пункта 17 Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 также встречается):
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 25.01.2019 N Ф05-2414/2018 по делу N А40-137649/2016:
«Оставляя заявление ИП Карданова А.О. без рассмотрения, суды сослались на абзац 8 пункта 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» которым разъяснено, что заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным Гражданского кодекса Российской Федерации или законодательством о юридических лицах), предъявляемые другими помимо арбитражного управляющего лицами (например, контрагентами по сделкам или должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности.
Оспаривая вынесенные по делу судебные акты, ИП Карданов А.О. ссылался на нарушение судами норм процессуального права, поскольку в соответствии с п. 1 ст. 61.8 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника подается в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника.
Обсудив доводы кассационных жалоб, заслушав представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судами норм материального и процессуального права, арбитражный суд округа пришел к следующим выводам.
Как разъяснено в абзаце девятом пункта 17 Постановления N 63, заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах), предъявляемые другими помимо арбитражного управляющего лицами (например, контрагентами по сделкам, должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления, кредиторами), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности; при предъявлении в рамках дела о банкротстве заявления об оспаривании сделки по указанным основаниям иным помимо арбитражного управляющего лицом суд оставляет это заявление без рассмотрения применительно к пункту 4 части 1 статьи 148 АПК РФ.
Однако необходимо учитывать, что статьей 7 Закона N 432-ФЗ внесены изменения в Закон о банкротстве, в частности пункт 2 статьи 61.9, согласно которому заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд наряду с лицами, указанными в пункте 1 настоящей статьи, конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.
В соответствии со статьей 15 Закона N 432-ФЗ настоящий Закон вступает в силу со дня его официального опубликования, за исключением положений, для которых настоящей статьей установлены иные сроки вступления их в силу.
Положения статьи 61.9 Закона о банкротстве в новой ее редакции подлежат применению независимо от даты возбуждения дела о банкротстве либо введения соответствующей процедуры банкротства, с 23.12.2014.
Таким образом, с 23.12.2014 правом на обращение в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделок должника в рамках дела о банкротстве обладают конкурсные кредиторы, размер кредиторской задолженности перед которыми составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов.
Поскольку требования заявителя, по сути, не были рассмотрены судом, суд округа считает, что оспариваемые судебные акты не могут быть признаны законными и обоснованными, в связи с чем подлежат отмене».
Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 09.04.2019 N Ф06-44356/2019 по делу N А49-6629/2012:
«Как разъяснено в абзаце девятом пункта 17 постановления Пленума от 23.12.2010 N 63, заявления о признании сделок должника недействительными по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах), предъявляемые другими помимо арбитражного управляющего лицами (например, контрагентами по сделкам, должником в ходе процедур наблюдения или финансового оздоровления, кредиторами), подлежат рассмотрению в исковом порядке с соблюдением общих правил о подведомственности и подсудности; при предъявлении в рамках дела о банкротстве заявления об оспаривании сделки по указанным основаниям иным помимо арбитражного управляющего лицом суд оставляет это заявление без рассмотрения применительно к пункту 4 части 1 статьи 148 АПК РФ.
Статьей 7 Федерального закона от 22.12.2014 N 432-ФЗ внесены изменения в Закон о банкротстве, в частности пункт 2 статьи 61.9, согласно которому заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд наряду с лицами, указанными в пункте 1 настоящей статьи, конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер кредиторской задолженности перед ним, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.
Положения статьи 61.9 Закона о банкротстве в новой ее редакции подлежат применению независимо от даты возбуждения дела о банкротстве либо введения соответствующей процедуры банкротства, с 23.12.2014.
Таким образом, с 23.12.2014 правом на обращение в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделок должника в рамках дела о банкротстве обладают конкурсные кредиторы, размер кредиторской задолженности перед которыми составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов.
Следовательно, установив, что размер кредиторской задолженности перед уполномоченным органом, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, суды должны были проверить наличие оснований для признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ.
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.03.2018 N Ф05-1985/2018 по делу № А40-181685/2016:
«Оценив по правилам ст. 71 АПК РФ собранные по делу доказательства, доводы и возражения лиц, участвующих в деле, руководствуясь указанными выше нормами и разъяснениями, принимая во внимание наличие у заявителя статуса конкурсного кредитора, размер кредиторской задолженности перед Банком, включенной в реестр требований кредиторов и составляющей более десяти процентов общего размера кредиторской задолженности, а также заявленные кредитором основания оспаривания сделки (специальные и общие), суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о том, что данный спор подлежит рассмотрению в рамках дела о банкротстве».
Вопрос-ответ
Вопрос: Конфликт интересов реестровых и зареестровых кредиторов при оспаривании сделок должника
Мой клиент (один из зареестровых кредиторов) обратился с апелляционной жалобой на вынесенное определение, указав на нарушение своих прав тем, что его шансы на получение удовлетворения снижаются по причине увеличения объема требований реестровых кредиторов без соответствующего увеличения объема конкурсной массы. В качестве правового обоснования приведена ст. 61.7 Закона о банкротстве: арбитражный суд может отказать в признании сделки недействительной в случае, если стоимость имущества, приобретенного должником в результате оспариваемой сделки, превышает стоимость того, что может быть возвращенов конкурсную массу в результате оспаривания сделки.
В связи с предстоящим рассмотрением апелляционной жалобы возникают следующие вопросы:
Комментарий: В случае, когда сделка должника признана судом недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 или же п. 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве, то восстановленное требование подлежит включению в реестр требований кредиторов, однако удовлетворяться оно будет за счет имущества должника, которое останется после удовлетворения требований кредиторов третьей очереди, которые включены в реестр (т.е. в данном случае кредитор становится так называемым «зареестровым кредитором»).
Если же сделка признана недействительной по другим основаниям (в частности, п. 2 ст. 61.3), то восстановленное требование подлежит включению в реестр требований кредиторов и удовлетворению в составе требований третьей очереди.
Для того, чтобы включиться в реестр, в любом случае нужно будет подать заявление в суд о включении требований в реестр требований кредиторов. Кроме того, кредитор обязан вернуть в конкурсную массу полученное по сделке имущество, в противном случае предъявить свое требование он просто не сможет. При этом, если в конкурсную массу будет возвращена какая-то часть имущества, то кредитор может предъявить восстановленное требование в соответствующей части.
Обязательно внимательно ознакомьтесь с Постановлением Пленума ВАС № 63 от 23.12.2010г. (в особенности п. 25 – 29 Постановления) и Постановлением Пленума ВАС № 32 от 30.04.2009г., которыми как раз отлично разъяснены вопросы по недействительности сделок и последствиях в рамках процедуры банкротства (и не только).
Что касается обязанности суда дополнительно мотивировать неприменение ст. 61.7, то такой обязанности у суда нет. Суд, рассматривая дело, при изучении обстоятельств дела, может сам придти к тому, что имеются обстоятельства, подпадающие под действие ст. 61.7 либо же об этом может заявить лицо, участвующее в деле, в таком случае суд в мотивировочной части даст оценку с обоснованием, применима или нет в данном случае эта норма.
Юрисконсульт
ЗАО «Юрэнерго»
Фадеева Дарья Алексеевна
О правах «зареестровых» кредиторов
В соответствии с положениями Закона о банкротстве так называемые «зареестровые» кредиторы существенно поражены в правах по сравнению с кредиторами третьей очереди:
— не участвуют в голосовании на собраниях кредиторов (то есть лишены всякой возможности влиять на принятие решений о судьбе должника, о реализации имущества и т.д.);
— получают удовлетворение лишь после того, как будут удовлетворены требования всех кредиторов, включенных в реестр (ни разу даже не слышал о случаях, когда очередь дошла до «зареестра» хотя бы в мизерной части).
Единственное, в чем такие кредиторы формально равны реестровым – они полноценные участники дела о банкротстве, конкурсные кредиторы. Соответственно, в полном объеме могут пользоваться процессуальными правами лиц, участвующих в деле о банкротстве.
И вот тут возникает интересный вопрос, с которым сегодня столкнулся при рассмотрении кассационной жалобы «зареестрового» кредитора на определение о признании недействительной сделки должника и применении последствий недействительности этой сделки.
В двух словах юридическая подоплека следующая. Суд признал недействительной сделку с предпочтением, совершенную менее, чем за месяц до принятия заявления о признании должника банкротом, по пункту 2 ст. 61.3 Закона о банкротстве. Учитывая, что предпочтение оказывалось не кому-то, а единственному участнику общества, который прекрасно знал о наличии признака неплатежеспособности, «зареестровый» кредитор посчитал, что сделку нужно было признавать недействительной по пункту 3 ст. 61.3 Закона о банкротстве. Разница для противной стороны существенная: при недействительности сделки по пункту 2 ее требование попадает в реестр требований кредиторов, а по пункту 3 – вылетает за реестр. Такая возможность выносилась на обсуждение на Закон.ру Дамиром Низамовым, за что ему очень признателен.
Данный довод был указан в кассационной жалобе в обоснование необходимости отмены состоявшихся судебных актов и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Судя по реакции судебного состава довод правильный и обоснованный, как мне кажется, вполне могло состояться положительное для заявителя постановление. Но тут возник интересный вопрос – а какие права «зареестрового» кредитора могут быть восстановлены отменой судебных актов и последующей возможной переквалификацией сделки?
На момент принятия оспариваемого определения, на момент подачи кассационной жалобы имелась пусть эфемерная, но все же возможность пусть и частичного удовлетворения требований «зареестровых» кредиторов, в том числе и нашего требования. Естественно, что чем больше кредиторов в реестре, тем такая вероятность ниже – вроде как нарушение прав «зареестрового» кредитора налицо. Но вот беда, после подачи кассационной жалобы, но до ее рассмотрения произошло удовлетворение требований кредиторов третьей очереди, как легко было предположить, конкурсной массы не хватило даже на них. Зато теперь конкурсный управляющий, оперируя данным обстоятельством, указывает на то, что отмена состоявшихся судебных актов не приведет к восстановлению нарушенных прав «зареестровых» кредиторов, так как даже в случае исключения спорного требования из реестра ничего не изменится – до удовлетворения «зареестровых» требований дело все равно не дойдет. В итоге суд взял недельный тайм-аут.
Я считаю, что применительно к случаям обжалования состоявшихся судебных актов вопрос нарушения прав и возможности их восстановления не должен ставиться в принципе. Право на обжалование судебного акта – неотъемлемое право ЛЮБОГО лица, участвующего в деле, то есть важен исключительно формальный статус, а не реальное нарушение прав такого лица оспариваемым судебным актом. Об этом прямо и пункт 19 постановления Пленума ВАС РФ от 23.10.2010г. № 63 говорит: «…право участвовать в судебных заседаниях по рассмотрению заявления об оспаривании сделки и оспаривать принятое по результатам его рассмотрения определение принадлежит всем участвующим в деле о банкротстве лицам, в том числе остальным кредиторам».
По данному вопросу надеюсь на положительное решение, но в процессе работы над делом появились основания для предъявления жалобы на действия и бездействие конкурсного управляющего, которые повлекли убытки должника и кредиторов. На самом деле, совершенно непонятно, как можно доказать наличие нарушения прав и законных интересов «зареестрового» кредитора. Доказывать нарушение нужно, это следует даже из ст. 60 Закона о банкротстве, в которой говорится о жалобах кредиторов о нарушении их прав и законных интересов. Но ведь по факту, если я не докажу, что до «зареестрового» кредитора не дошла очередь именно в результате допущенных конкурсным управляющим нарушений, у суда не будет оснований для удовлетворения жалобы.
Если абстрагироваться от конкретной ситуации, то при определенной ловкости можно вообще обрубить «зареестровым» кредиторам право жаловаться на управляющих – попробуй изначально доказать реальность нарушения своих прав, если на тебя будет дополнительно возложено бремя доказывания возможности удовлетворения своих требований!
Буду благодарен коллегам за соображения о том, имеет ли судебные перспективы в таких обстоятельствах жалоба на действия и бездействие арбитражного управляющего, как можно доказать нарушение прав и законных интересов.
Очень хочется наказать как минимум управляющего, как максимум – обоих. К сожалению, такое желание суд вряд ли признает законным интересом.
Конкурсный кредитор не вправе оспаривать изначально выгодную для него сделку
Верховный Суд в рамках обособленного банкротного спора напомнил нижестоящим инстанциям, что при признании сделки недействительной необходимо учитывать цель оспаривания и наличие субъекта, права которого в случае признания договора недействительным будут защищены (Определение ВС от 10 августа 2020 г. № 307-ЭС20-1992 по делу № А21-11420/2017).
Соглашение об овердрафте было признано мнимой сделкой
В 2015–2016 гг. ООО «Биллинг-центр» заключило с ПАО «БайкалБанк» три кредитных договора. В обеспечение исполнения принятых обязательств общество передало банку в залог 17 квартир, нежилое помещение, земельный участок и расположенный на нем дом. Позднее стороны подписали соглашение об овердрафте, в тот же день за счет этих денег «Биллинг-центр» погасил задолженность по договорам, что послужило основанием для прекращения ипотеки. При этом в соответствии с соглашением об овердрафте общество обязалось заключить с «БайкалБанком» договоры залога недвижимого имущества, в том числе ранее находившегося в залоге у банка.
Стороны подписали четыре договора о залоге, однако обременение в отношении большинства объектов не было зарегистрировано, поскольку первоначально направленные документы были отозваны по указанию председателя правления «БайкалБанка», а на момент повторного обращения в регистрирующий орган в отношении этих объектов уже были внесены записи об ипотеке в пользу бурятского политика Владимира Гейдебрехта. Примечательно, что договоры о залоге заключены между указанным гражданином и «Биллинг-центром» через день после того, как ЦБ РФ усилил в отношении «БайкалБанка» меры контроля – обязал его ежедневно представлять отчетность о наличии неисполненных требований клиентов по денежным обязательствам и по уплате обязательных платежей. Через четыре месяца «БайкалБанк» лишился лицензии, а еще через два был признан банкротом.
Агентству по страхованию вкладов как конкурсному управляющему «БайкалБанком» в суде общей юрисдикции удалось признать договоры об ипотеке между Гейдебрехтом и «Биллинг-центром» недействительными. За банком было признано право залога на 15 квартир.
После этого в ЕГРЮЛ появилась запись о начале процедуры ликвидации общества. Кредиторы «Биллинг-центра» обратились в АС Калининградской области с заявлениями о признании компании несостоятельной. В марте 2018 г. общество было объявлено банкротом. После чего конкурсный управляющий «Биллинг-центра» и Владимир Гейдебрехт подали заявления о признании соглашения об овердрафте недействительным, сославшись на ст. 10 и 170 Гражданского кодекса и п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.
Арбитражный суд Калининградской области, согласившись с доводами управляющего и кредитора, признал спорный договор мнимой сделкой (п. 1 ст. 170 ГК). Решение устояло в апелляции и первой кассации. Суды исходили из того, что банк и общество являлись заинтересованными лицами, а операция, которой оформлено кредитование счета должника, произведена в условиях фактической неплатежеспособности банка и представляла собой формальную (техническую) проводку, не сопровождающуюся реальным движением безналичных денежных средств. Ни банк, ни общество, по мнению трех инстанций, не имели каких-либо разумных экономических причин для заключения сделки.
ВС обратил внимание на недобросовестность кредитора
Являющееся конкурсным управляющим банка-банкрота Агентство по страхованию вкладов обжаловало акты нижестоящих инстанций в Судебную коллегию по экономическим спорам ВС РФ. Она же в первую очередь обратила внимание на обстоятельства, которые одинаково установлены как в первой и апелляционной инстанции по данному спору, так и в общей юрисдикции по ранее рассмотренному делу.
ВС отметил, что еще в октябре 2008 г. Владимир Гейдебрехт разместил в «БайкалБанке» 174 млн руб. на основании договора обезличенного металлического счета. Данная кредитная организация, «Биллинг-центр» и «Витимснаб» входили в одну группу лиц, контролируемую бывшим председателем правления банка Вадимом Егоровым. При этом Владимир Гейдебрехт и Вадим Егоров были знакомы по совместной работе в Народном Хурале Республики Бурятия.
В связи с неудовлетворительным финансовым состоянием банка и необходимостью предоставления Гейдебрехту больших гарантий возврата вложенного было принято решение о совершении ряда взаимосвязанных сделок, в результате которых у этого кредитора помимо банка возник второй солидарный должник – «Биллинг-центр», указал ВС, сославшись на ряд взаимосвязанных договоров, среди которых фигурировало и спорное соглашение об овердрафте.
«Действительная воля всех упомянутых лиц, вовлеченных в рассматриваемые отношения, была направлена на создание именно тех правовых последствий, которые прямо вытекали из содержания подписанных ими взаимосвязанных договоров, а значит, указанные договоры не могли быть квалифицированы судами как мнимые или притворные на основании статьи 170 ГК РФ», – подчеркнула Экономколлегия.
По ее мнению, Владимир Гейдебрехт, Вадим Егоров, «БайкалБанк», «Биллинг-центр» и «Витимснаб» стремились к реструктуризации долга «Биллинг-центра» для снятия существующего залогового обременения в пользу банка и передачи высвобожденного имущества в залог Гейдебрехту. Данные сделки были использованы для достижения фактического результата и одной общей экономической цели, запрещенных законом, заметил ВС: для снижения ликвидности требования банка к обществу (т.е., по сути, для уменьшения конкурсной массы банка, находившегося в ситуации объективного банкротства) и для наиболее полного удовлетворения за счет этого требования одного кредитора банка (Гейдебрехта) в ущерб интересам остальных кредиторов. Это противоречит императивным положениям ст. 131, 189.92 Закона о банкротстве, устанавливающим специальные правила формирования конкурсной массы и погашения требований кредиторов несостоятельной кредитной организации на основе принципов очередности и пропорциональности, подчеркнул Верховный Суд.
«Констатировав недействительность соглашения о кредитовании счета, арбитражные суды фактически дезавуировали решение суда общей юрисдикции и не указали законный интерес кредиторов общества, защита которого будет обеспечена в результате признания соглашения об овердрафте недействительным», – заметила Экономколлегия. Суды не учли, что Владимир Гейдебрехт, будучи непосредственным участником действий, совершенных к его выгоде и в нарушение закона, не может их оспаривать (п. 5 ст. 166 ГК).
«Требование же конкурсного управляющего обществом о признании в рамках дела о банкротстве последнего сделки недействительной должно быть направлено на защиту интересов гражданско-правового сообщества кредиторов общества. При разрешении такого требования имущественные интересы сообщества кредиторов несостоятельного общества противопоставляются интересам контрагента по сделке – банка. Соответственно, право на оспаривание в материальном смысле возникает только тогда, когда сделкой нарушается баланс интересов названного сообщества кредиторов общества и банка, последний получает то, на что справедливо рассчитывали первые», – разъяснил ВС. Нижестоящие инстанции вообще не установили, каким образом соглашение о кредитовании счета нарушает права и законные интересы кредиторов «Биллинг-центра», отметил Суд.
По его мнению, условия этого договора подлежали истолкованию в их системной связи и с учетом того, что они являются согласованными частями ряда взаимосвязанных сделок. При таком подходе, соглашение следовало рассматривать как договор о реструктуризации долга по ранее заключенным кредитным договорам, по которым «Биллинг-центр» получило денежные средства и приняло на себя обязанность возвратить их банку с процентами, пояснила судебная коллегия. Сам по себе договор о подобной реструктуризации долга не противоречит положениям ст. 421 ГК РФ, заметила Экономколлегия.
ВС обратил внимание и на другие условия соглашения: рыночную процентную ставку и тот факт, что исполнение обществом обязательств по кредитным договорам также обеспечивалось залогом. «В данной части соглашение о кредитовании счета не поставило банк в более выгодное положение по сравнению с тем, в котором он находился до заключения соглашения», – указала Экономколлегия. Это обстоятельство, добавила она, учел Калининградский областной суд, отклоняя доводы «Биллинг-центра» о недействительности соглашения об овердрафте. Арбитражные же суды не привели мотивы, по которым не согласились с судом общей юрисдикции.
В данном обособленном споре следовало установить действительную цель конкурсного управляющего и Владимира Гейдебрехта при оспаривании сделки, пояснил ВС. Также необходимо выяснить, не направлены ли соответствующие заявления исключительно на пересмотр итогов разбирательства в общей юрисдикции во вред независимым кредиторам банка-банкрота, чьи денежные средства и были выданы обществу по кредитам, поскольку такое оспаривание противоречит ст. 166 ГК РФ и ст. 61.2 Закона о банкротстве.
При новом рассмотрении спора АС Калининградской области предстоит предложить управляющему и Владимиру Гейдебрехту объяснить, с какой целью они оспаривают овердрафт, а после этого – проверить наличие пострадавшего субъекта, права которого подлежат защите посредством признания сделки недействительной. Только тогда, по мнению ВС РФ, спор может быть разрешен.
Эксперты прокомментировали выводы Суда
По мнению адвоката АБ «Синум АДВ» Дмитрия Салмаксова, своим определением ВС указывает, что оспаривание сделок должника направлено на восстановление баланса между интересами сообщества кредиторов и лица, которое получило выгоду от совершенной с должником сделки в размере, на который не могло бы рассчитывать при добросовестном поведении. «То есть единственно возможная цель заявления об оспаривании сделки – восстановление прав сообщества кредиторов должника в виде возвращения в конкурсную массу имущества. Именно сообщество кредиторов является пострадавшим субъектом, права которого подлежат защите посредством оспаривания сделок должника», – полагает эксперт.
Поскольку в рассматриваемом деле оспаривался договор о кредитовании счета, по которому должник получил от банка денежные средства, можно сказать, что оспаривание такой сделки уже само по себе является подозрительным, заметил адвокат: «Последствия недействительности такой сделки нельзя признать направленными на возврат имущества в конкурсную массу, т.е. направленными на защиту прав пострадавшего субъекта».
Проанализировав структуру сделки, Верховный Суд указал, что соглашение об овердрафте входило в ряд взаимосвязанных сделок, направленных на реструктуризацию долга, и само по себе не имело пороков, связанных с незаконным выводом имущества, заметил Дмитрий Салмаксов. «При этом имелось решение иного суда, которым были восстановлены права банка, связанные с получением обеспечения по оспариваемой сделке. То есть в настоящем деле суды, признав договор о кредитовании счета недействительным, фактически приняли противоположное решение, в результате которого было нивелировано значение решения иного суда, а обеспечительные права подлежали прекращению. Верховный Суд усмотрел, что реальной целью оспаривания сделки являлось именно пересмотр ранее принятого решения, а такая цель противоречит смыслу законодательства о банкротстве», – заключил эксперт.
В свою очередь юрист АБ г. Москвы «Инфралекс» Эрдэм Смагулов отметил, что ранее в определениях от 8 июня 2020 г. № 305-ЭС17-2261(8) и от 3 августа 2020 г. № 306-ЭС20-2155 ВС уже обращал внимание на недопустимость повсеместного оспаривания определений о включении требований кредиторов в РТК и несправедливого конкурсного оспаривания сделок должника.
«В комментируемом определении ВС защитил от необоснованного оспаривания соглашение должника и банка об овердрафте по кредитному договору в рамках ряда аналогичных кредитных соглашений, указав на допустимость подобной практики даже в условиях банкротства должника. Таким образом, подобный механизм может быть использован должниками для реструктуризации своей задолженности», – полагает эксперт. Кроме того, добавил он, в данном определении Суд в очередной раз указал на то, что использование права на кредиторское оспаривание должно быть обосновано заявителем защитой конкретных законных интересов кредиторского сообщества должника и не должно быть нацелено на пересмотр решений иных судов в рамках банкротства во вред кредиторам.
«Данное определение – один из примеров сущностного подхода к рассмотрению сложных споров в делах о банкротстве и может пригодиться добросовестным кредиторам в защите своих сделок с должником от необоснованного оспаривания», – подытожил Эрдэм Смагулов.