зимняя форма солдат вермахта
И смех и грех: зимняя экипировка солдат вермахта в 1941-1942 годах
Наверняка каждому из нас известны фотографии солдат немецких и союзных им войск, сдавшихся в плен после сокрушительного разгрома под Сталинградом. Вид эта публика имеет самый жалкий, прямо-таки смехотворный вид — по большей части оттого, что вместо военной формы эти «завоеватели» в попытках спастись от лютого мороза напялили на себя нечто невообразимое. Бабьи платки и салопы, куски ковров и штор, на ногах — пучки соломы… Срам один, а не войско!
Открою маленький секрет: у советских военных фотокорреспондентов тогда возникали большие проблемы — редакции наотрез отказывались принимать кадры, после просмотра которых складывалось впечатление, что Красная армия в ожесточенных боях разбила не самую сильную армию Европы, а банду каких-то убогих шаромыжников. Тем не менее, других в наличии не имелось. Невероятно, но факт: за два первых военных года командование вермахта так и не смогло наладить нормальное снабжение полевых пехотных частей экипировкой, пригодной для зимней войны.
Вообще говоря, эта история – прекрасный урок для тех, кто обожает превозносить наших «цивилизованных» и «высокоорганизованных» врагов, которых «сиволапым красноармейцам», руководимым «безграмотными маршалами», удалось исключительно «завалить трупами». Ладно, в Германии всегда презирали французов и, очевидно, в силу этого ни в грош не поставили мемуары тех из них, кто стал жертвами «генерала Мороза» в 1812 году. Но ведь немцы сами не только воевали, но и квартировали на европейской территории СССР в годы Первой мировой и Гражданской войн! И множество из тех, кто тогда сполна познал прелести нашей зимы, в 1941 году пребывали в рядах вермахта, в том числе и на командных должностях.
И тем не менее, начиная войну с Советским Союзом в 1941 году, гитлеровцы вообще планировали обеспечивать зимним обмундированием лишь каждого пятого солдата! Это не вымысел, а свидетельство генерал-полковника Гудериана. Подвела колоссальная самоуверенность: войну рассчитывали завершить за шесть недель, после чего расслабиться на захваченных «зимних квартирах». То, что «блицкриг» не состоится или, по крайней мере, не уложится в изначально планировавшиеся сроки, стало ясно к концу лета. Во всяком случае, о необходимости поголовного снабжения собственного личного состава зимней одежкой верховное командование Вермахта заговорило только 30 августа 1941 года.
Каждого солдата планировалось осчастливить двумя комплектами суконного обмундирования, соответствующего климату: шапкой, наушниками, теплыми перчатками, шарфом, меховым жилетом, шерстяными носками да еще и тремя шерстяными одеялами в придачу. Тем не менее, пребывая в уверенности относительно завершения основных боевых действий до холодов, подключать к обеспечению этой задачи основные мощности оборонной промышленности не стали, «повесив» ее на второстепенные предприятия. В результате она, по сути дела, была сорвана.
Головным убором немецкого пехотинца была пилотка. Как ни пытались натягивать эти суконные тряпочки на превращающиеся в лед уши оккупанты, толку не было никакого. Кстати, шапки-ушанки немецкого производства в природе имелись, но достались они личному составу войск СС и люфтваффе, руководители которых проявили гораздо большую предусмотрительность, чем «лампасники» из вермахта. В итоге обычная пехтура на головы навинчивала что попало.
Шинель «арийских» завоевателей — это вообще отдельная тема. Мало того, что шилась она из довольно-таки тонкого сукна, так еще и была укороченной, по нашим меркам «подстреленной». Впоследствии, уже в 1942 году, этот основной предмет обмундирования удлинили сантиметров на 15-20 и принялись присобачивать к нему суконные капюшоны и различные варианты подкладок. Понятно, что остальное обмундирование (китель, брюки, нательное белье) также были «летними», легкими, от холода нисколько не спасавшими. Неудивительно, что самым популярным трофеем у замерзавших немцев зимой были наши ватники и в особенности тулупы. Доходило до того, что они снимали с убитых красноармейцев и шинели – те были лучше, практичнее и теплее.
Вообще говоря, мародерство во всех его формах (прежде всего у мирного населения) было для солдат вермахта основным способом пополнения собственного зимнего «гардероба» в 1941-1942 годах. Да, в Германии была объявлена широчайшая кампания по сбору зимних вещей для отправки их на Восточный фронт, но хватало не всем. Да и какие у немцев теплые вещи?! Фактически разрабатывать зимнее обмундирование тыловикам Третьего рейха пришлось с нуля. Худо-бедно процесс по созданию Wintertarnanzug (зимнего двустороннего комплекта) для пехоты вермахта, включавшего в себя теплые куртку, брюки, подшлемник и рукавицы, был завершен лишь к апрелю 1942 года, а в войска он начал поступать не раньше октября того же года.
Что характерно, в группировку, бившуюся за Сталинград, это новое обмундирование не попало вообще! Около 80 вагонов с ним так и остались в тылу. Почему так произошло, совершенно непостижимо, ведь еще в декабре 1941 года все тот же Гудериан лично докладывал Гитлеру, что в некоторых подразделениях вермахта потери от обморожения вдвое превосходят урон, полученный от русских пуль! До 1943 года немецкая пехота не имела нормальной зимней экипировки как таковой. И все-таки не будем забывать, что разгромил нацистов никакой не «генерал Мороз» — разгромили наши героические деды и прадеды!
Зимнее обмундирование частей Вермахта
Появлению зимнего специального обмундирования в вермахте немецкая армия обязана боевыми действиями на советско-германском фронте в годы Второй мировой войны.
Принимая решение напасть на Советский Союз, Адольф Гитлер и высшее военное руководство рейха, исходя прежде всего из политических целей, направленных на утверждение господства Германии во всем мире, затеяли гибельный поход на Восток, всерьез не задумываясь над последствиями предпринимаемой ими авантюры и не прислушиваясь к трезвым предупреждениям отдельных умудренных опытом политиков и военных.
Фюрер «всех немцев», фактически не живший ни в одной стране, кроме Германии и Австрии, военный опыт которого ограничился участием в Первой мировой войне (да к тому же на Западном фронте) в чине ефрейтора, совершенно не представлял себе климатических и культурно-исторических особенностей такой гигантской страны, как Советский Союз.
В 1942 году авиаполевые части получили в качестве экипировки камуфлированную куртку в виде короткого прямого плаща, с двумя глубокими прорезными карманами для гранат и манжетами на рукавах, застегивающимися на клапаны. Куртка носилась поверх мундира летом и поверх шинели или самодельного утеплителя зимой. На куртку нашивались нагрудные «орлы» люфтваффе и стандартные погоны, а танкисты носили еще и петлицы с «черепами» — германской символикой бессмертия. Данный вид одежды стал впоследствии «визитной карточкой» пехоты люфтваффе, за исключением только элитной дивизии «Герман Геринг», которую частично экипировали камуфляжным обмундированием, предназначавшимся для войск СС.
Поскольку в конце войны промышленность Германии уже не успевала восполнять потери в авиационной технике, из лётчиков собирали импровизированные команды для охраны аэродромов и опорных пунктов, и они зачастую оставляли себе летное обмундирование. Из-за потери источников нефти в Румынии резко сократилась потребность в выпускниках летных училищ. Немецкое командование было вынуждено быстро переучивать курсантов на командиров пулеметных и минометных расчетов и отправлять их в пехоту. Данные военнослужащие также могли сохранить какую-то часть летной экипировки.
Самым распространенным видом летной одежды были комбинезоны, которые отличались огромным разнообразием фасонов. Они могли иметь застежку-молнию посередине, наискось, справа, могли застегиваться с помощью клапана у левого плеча. Практически на всех типах комбинезонов застежка делалась скрытой, независимо от того, была ли это молния или пуговицы. Карманы на груди и бедрах также закрывались на молнии. Несколько выше шага в комбинезоне имелась ширинка
небольшая горизонтальная или вертикальная прорезь на молнии. Комбинезоны изготавливались из кожи или парусины, причем визуально парусиновый вариант можно было отличить по наличию глубокого запаха на застежке в виде перекрещивающихся клапанов с пуговицами. В основу силуэта комбинезона был положен реглан. Этот фасон не стеснял движений, и позволял надевать как под комбинезон, так и сверху любое необходимое снаряжение.
Зимний летный комбинезон имел овчинную подкладку и воротник, а также двойную застежку из восьми пуговиц, закрывающуюся справа дополнительной планкой Под воротником имелся стяжной хлястик на кнопках. Рукава застегивались двумя «вертикально пришитыми» пуговицами, а брючины — молниями с шаговой стороны. На уровне живот;!, справа комбинезон имел прорезной карман на молнии и еще два подобных кармана в боковых швах на бедрах, на уровне кистей рук. На животе нашивались еще два дополнительных кармана с косым открытым срезом сверху и застежкой в виде клапана с пуговицей. Аналогичные карманы, но с Прямым верхним срезом и клапаном с мысиком, нашивались на бедра спереди. Зимние комбинезоны обычно изготавливались из коричневого или темно-серою, почти черного, плотного авиационного брезента. Кроме того, у летчиков встречались костюмы из коротких овчинных курток, мехом внутрь, обшитых по швам с внешней стороны полосками кожи (очень напоминавшие внешне «канадки» летчиков союзной авиации — прим. ред.) и таких же штанов с высоким корсажем на широких эластичных помочах. На коленях брюк нашивались большие карманы для ИЗ. 11а нижнем срезе куртки имелись шлевки с затяжным ремнем. В сборе костюм представлял собой подобие полукомбинезона. Эти костюмы изготавливались из коричневой натуральной глянцевой кожи. С летными комбинезонами и костюмами летчики носили сапоги на овчине из кожи или замши, которые застегивались на молнию, шедшую вдоль голенищ, с затяжными ремешками вверху и внизу. К верхней части голенищ могли пристегиваться патронташи из тесьмы для двенадцати 27-мм сигнальных ракет. В этот комплект входили теплые овчинные перчатки и подбитые мехом шлемофоны.
Что касается знаков различия, то на куртках для обозначения звания нашивались прямоугольные нашивки со «шпалами» и «дубовыми листьями» для пехоты и танкистов, а также «шпалы» и «крылья» для авиаполевых частей и парашютистов. Знаки различия нашивались чуть выше середины плеча на каждом рукаве. Других нашивок на зимних комплектах не было.
И смех и грех: зимняя экипировка солдат вермахта в 1941-1942 годах
Вопрос абсолютно провального обеспечения военным и государственным руководством Третьего рейха собственной армии, которая вела боевые действия на Восточном фронте, зимним обмундированием и снаряжением по сей день остается для многих одной из самых необъяснимых загадок военного периода. Как немцы с их педантичностью и стремлением учитывать все до мелочей могли просчитаться столь жестоко и фактически отдать своих солдат на заклание «генералу Морозу»?
Наверняка каждому из нас известны фотографии солдат немецких и союзных им войск, сдавшихся в плен после сокрушительного разгрома под Сталинградом. Вид эта публика имеет самый жалкий, прямо-таки смехотворный вид — по большей части оттого, что вместо военной формы эти «завоеватели» в попытках спастись от лютого мороза напялили на себя нечто невообразимое. Бабьи платки и салопы, куски ковров и штор, на ногах — пучки соломы… Срам один, а не войско!
Открою маленький секрет: у советских военных фотокорреспондентов тогда возникали большие проблемы — редакции наотрез отказывались принимать кадры, после просмотра которых складывалось впечатление, что Красная армия в ожесточенных боях разбила не самую сильную армию Европы, а банду каких-то убогих шаромыжников. Тем не менее, других в наличии не имелось. Невероятно, но факт: за два первых военных года командование вермахта так и не смогло наладить нормальное снабжение полевых пехотных частей экипировкой, пригодной для зимней войны.
Вообще говоря, эта история – прекрасный урок для тех, кто обожает превозносить наших «цивилизованных» и «высокоорганизованных» врагов, которых «сиволапым красноармейцам», руководимым «безграмотными маршалами», удалось исключительно «завалить трупами». Ладно, в Германии всегда презирали французов и, очевидно, в силу этого ни в грош не поставили мемуары тех из них, кто стал жертвами «генерала Мороза» в 1812 году. Но ведь немцы сами не только воевали, но и квартировали на европейской территории СССР в годы Первой мировой и Гражданской войн! И множество из тех, кто тогда сполна познал прелести нашей зимы, в 1941 году пребывали в рядах вермахта, в том числе и на командных должностях.
И тем не менее, начиная войну с Советским Союзом в 1941 году, гитлеровцы вообще планировали обеспечивать зимним обмундированием лишь каждого пятого солдата! Это не вымысел, а свидетельство генерал-полковника Гудериана. Подвела колоссальная самоуверенность: войну рассчитывали завершить за шесть недель, после чего расслабиться на захваченных «зимних квартирах». То, что «блицкриг» не состоится или, по крайней мере, не уложится в изначально планировавшиеся сроки, стало ясно к концу лета. Во всяком случае, о необходимости поголовного снабжения собственного личного состава зимней одежкой верховное командование Вермахта заговорило только 30 августа 1941 года.
Каждого солдата планировалось осчастливить двумя комплектами суконного обмундирования, соответствующего климату: шапкой, наушниками, теплыми перчатками, шарфом, меховым жилетом, шерстяными носками да еще и тремя шерстяными одеялами в придачу. Тем не менее, пребывая в уверенности относительно завершения основных боевых действий до холодов, подключать к обеспечению этой задачи основные мощности оборонной промышленности не стали, «повесив» ее на второстепенные предприятия. В результате она, по сути дела, была сорвана.
Головным убором немецкого пехотинца была пилотка. Как ни пытались натягивать эти суконные тряпочки на превращающиеся в лед уши оккупанты, толку не было никакого. Кстати, шапки-ушанки немецкого производства в природе имелись, но достались они личному составу войск СС и люфтваффе, руководители которых проявили гораздо большую предусмотрительность, чем «лампасники» из вермахта. В итоге обычная пехтура на головы навинчивала что попало.
Шинель «арийских» завоевателей — это вообще отдельная тема. Мало того, что шилась она из довольно-таки тонкого сукна, так еще и была укороченной, по нашим меркам «подстреленной». Впоследствии, уже в 1942 году, этот основной предмет обмундирования удлинили сантиметров на 15-20 и принялись присобачивать к нему суконные капюшоны и различные варианты подкладок. Понятно, что остальное обмундирование (китель, брюки, нательное белье) также были «летними», легкими, от холода нисколько не спасавшими. Неудивительно, что самым популярным трофеем у замерзавших немцев зимой были наши ватники и в особенности тулупы. Доходило до того, что они снимали с убитых красноармейцев и шинели – те были лучше, практичнее и теплее.
Вообще говоря, мародерство во всех его формах (прежде всего у мирного населения) было для солдат вермахта основным способом пополнения собственного зимнего «гардероба» в 1941-1942 годах. Да, в Германии была объявлена широчайшая кампания по сбору зимних вещей для отправки их на Восточный фронт, но хватало не всем. Да и какие у немцев теплые вещи?! Фактически разрабатывать зимнее обмундирование тыловикам Третьего рейха пришлось с нуля. Худо-бедно процесс по созданию Wintertarnanzug (зимнего двустороннего комплекта) для пехоты вермахта, включавшего в себя теплые куртку, брюки, подшлемник и рукавицы, был завершен лишь к апрелю 1942 года, а в войска он начал поступать не раньше октября того же года.
Что характерно, в группировку, бившуюся за Сталинград, это новое обмундирование не попало вообще! Около 80 вагонов с ним так и остались в тылу. Почему так произошло, совершенно непостижимо, ведь еще в декабре 1941 года все тот же Гудериан лично докладывал Гитлеру, что в некоторых подразделениях вермахта потери от обморожения вдвое превосходят урон, полученный от русских пуль! До 1943 года немецкая пехота не имела нормальной зимней экипировки как таковой. И все-таки не будем забывать, что разгромил нацистов никакой не «генерал Мороз» — разгромили наши героические деды и прадеды!
Последние десятилетия нас пичкали старательно рассказами о том, какой умной была верхушка Третьего Рейха. какой офигенный был Генштаб Рейха и как мы, сиворылые и глупые, сумели одолеть блестящих европейцев, завалив их трупами и воспользовавшись тем, что у нас тут генерал Мороз и Генерал Распутица. (Рисунки Генерала Распутицы не попались, к сожалению.)
На картинке типовой ватник и типовой неватник. А неватник он потому, что ему не досталось ватника.
Потому он очень мерзнет.
Вот германо-австрийский парад в Мелитополе.
Переговоры на нейтралке.
И да, зимой они тоже в России тогда были.
Эсэсовец в зимней одежде. Вооружен трофейной СВТ.
Еще один. Особо обращаю внимание на НЕМЕЦКУЮ ушанку.
Гиммлер почему-то своих одел нормально.
Немцы разбирают награбленное у местного населения. Видны детские валеночки.
Солдат в соломенных валенках и зимнем камуфляже тащит ветки
Два счастливчика в краденых тулупах.
На деле вермахт частенько выглядел вот так.
Но старались показать попристойнее.
На фото пленные немец и итальянец. Рассказывали моему коллеге итальянские ветераны, что их под Сталинград прислали в летней африканской униформе, то есть шортиках и рубашках.
Понятно, что в такой ситуации любой ветоши рад будешь.
Маскхалатов тоже не заготовили в Рейхе для вермахта. Потому у местного населения тырили и отбирали белье и ходили в простынях, пододеяльниках и даже скатертях.
Красавец в кружевах, скатерть а ля маскхалат. Писк моды.
>>Американцы, к слову предлагали кастрировать всех немецких мужчин на полном серьезе, чтоб этой гнусной нации больше не было в природе.. Только из-за позиции СССР немцы остались с яйцами.
Они не рассчитывали зимой воевать, к ноябрю планировали победить.
я не думаю что кто то всерьёз думает что немцы настолько тупые что забыли про мороз. кто немного в теме понимают что нацисты рассчитывали закончить войну до зимы и поэтому зимнюю форму не готовили, а красная армия сильно обожглась в вопросе зимней амуниции во время финской войны, поэтому учась на ошибках прокачала этот вопрос ещё до войны.
Ещё один пример поста от одного плодовитого Автора, обладающего уникальной способностью: самоподставляться.
В данном случае ему удалось написать статью, смысла которой я даже не понял. Сначала смеётся над тем фактом, что немцы, по его мнению, пытались прикрыть своё поражение под Москвой кознями генерала Мороза.
Дальше я ожидал привычного опровержения, сейчас это часто пишут, мол: «Да врут они всё, не поэтому они проиграли! Не было под Москвой никаких морозов!».
На самом деле это как раз ключевой вопрос во всей войне:
Почему немцы, превосходя нас по вооружению, не смогли одержать победу?
А пока Автор обсуждаемого поста, окружив себя четырьмя сотнями школьников-подписчиков, рассказывает им так: «Немцы были дураки, вот и не одели солдата нормально. По-хорошему их надо всех кастрировать, чтоб не рожали таких же дебилов».
Между тем, есть и третий вопрос, помимо двух, указанных выше. Автор обсуждаемого поста, в силу своей, скажем так, узости мышления, умудрился влезть в тему, которая ему не по зубам: в Битву под Москвой.
Справедливости ради надо сказать, что не только ему.
На него я тоже отвечу в будущем.
А пока, хотелось бы пожелать Автору обсуждаемого поста, хотя бы пытаться раскрывать поднимаемые темы, и/или чётче продумывать заголовок.
Перевод инструкции Геббельса относительно описаний действий советских солдат после обороны Севастополя
Перевод инструкции Геббельса относительно описаний действий советских солдат после обороны Севастополя.
Имперское министерство народного просвещения и пропаганды
Инвентаризационный номер RV 1-180/42-51-11,5
Берлин 13 июля 1942 года
Начальнику отдела пропаганды штаба Вермахта
Касательно инструкций по ведению пропаганды, высказанных господином министром пропаганды.
Различные репортажи последних дней по радио, освещающие бои за Севастополь, а также отчеты, сделанные зарубежными журналистами после Севастополя, со слов немецких офицеров, вынудили министра пропаганды доктора Геббельса на конференции министров рейха 7 и 9 июля выступить и высказать свое мнение относительно освещения действий Советов и их оценки. Общие положения и инструкции господина министра сведены ниже:
В последние дни мы получили острые и шокирующие отчеты о боевых действиях. Однако есть опасность неправильного восприятия части немецкого народа и неправильных выводов из представленной информации. Многочисленные формулировки в этих отчетах психологически исключительно опасны. Появляется впечатление, что и у Советов есть идеи, которые вдохновляют их солдат на фанатическое и героическое сопротивление и они стоически переносят лишения в интересах продолжения сопротивления и ведения войны. Это впечатление распространяется настолько, что есть впечатление что тысячи солдат и гражданских, включая женщин и детей готовы взлететь на воздух или дать себя завалить заживо в бункерах, но не сдаться. Так при атаке на один завод в котором «настоящие большевики, комсомольцы и фанатично преданные идее комиссары» осуществляли сопротивление до последнего вздоха последнего солдата.
В таком же духе идут отчеты иностранных корреспондентов, записанные на основании рассказов немецких офицеров. Один офицер заметил, что русские «по-настоящему героически» дерутся и сказал: «Комиссары проводят работу, они создают железную дисциплину, кто отступит – расстреливается». Еще один отчет даже говорит следующее: «Секретом силы русского сопротивления является институт политических комиссаров. ». Таким образом политические комиссары, наличие которых в немецком вермахте категорически отвергается, вдруг становятся героями и секретом силы большевистского сопротивления, символом стойкости.
Такого рода отчеты могут поколебать настроения немецкого народа в борьбе против большевизма и даже на короткое время создать атмосферу восхищения большевиками. Однако национал-социализм учит, что в большевизме нет идеи, а он является лишь результатом преступных воплощений еврейских инстинктов.
В репортажах также отсутствует историческая основа к признанию и представлению, а также принципы, в соответствии с которыми великие мировоззренческие движения осуществляются и становятся столетними и тысячелетними.
К примеру, совершенно немыслимо, чтобы во время 30-летней войны католическая церковь в освещении войны рассказывала о том, что бороться тяжело потому, что на другой стороне протестанты, юноши, поднявшиеся под флагами Лютера ведомые в бой своими пасторами настолько преданы вере, что готовы жертвовать собой, или во времена римской империи римский сенатор вещал о героизме христиан, преданных своей идее и готовых умирать за нее.
Большевики со своей стороны тоже не проронили ни одного слова о героической обороне Демянска.
На самом деле в сопротивлении большевиков речи не идет ни о героизме, ни о храбрости. Для нас тут идет речь лишь о диком терроре, принуждению к сопротивлению и организованной примитивности звериного инстинкта славянизма. Ошибкой будет трактовать секрет русской души по Достоевскому. Есть живые существа, которые сопротивляются потому, что они неразумны. Уличная собака тоже сопротивляется сильнее чем воспитанная овчарка. Но это не делает ценнее уличную собаку. Крыса сопротивляется сильнее домашнего животного, поскольку она живет в тяжелых социальных и экономических условиях, и ей приходится быть такой чтобы выжить. Так и большевик способен к сопротивлению. Секрет в том, что имеющийся славянский менталитет соединился с «еврейским» воспитанием, которое все остальное отмело от русского народа. 20 лет русские ничего не знали о Европе и сейчас им объясняют, что немецкие варвары убивают каждого, уничтожают все на своем пути и т.д.
Результатом этого примитивного животного еврейского «воспитания» стал большевизм. Это не имеет ничего общего с героическим сопротивлением.
История нам показывает, что и ранее, в предыдущих войнах русские были такими, какими мы увидели их сегодня (7-летняя война, Крымская война, Оборона Порт-Артура). Поведение русских остро отличается от разумного героизма людей, имеющих силу умереть ради великого дела.
Тут речь идет о принципиальном, базовом вопросе. В связи с этим отчёты должны писаться в рамках определенных формулировок, резко и четко отличающих смелых и героических немецких солдат от примитивного животного поведения большевиков. В отчетах о большевиках необходимо избегать:
1. Любого намека на использование формулировок, сравнивающих поведение солдат и использование идеи большевизма.
2. Любых формулировок, зарезервированных за описанием действий наших солдат.
Немецкий язык достаточно богат, чтобы разделить описания боев, не смотря на тяжесть и жесткость боев.
Ввиду важности этого вопроса министерство просит передать эту инструкцию для исполнения всем частям пропаганды и тем службам, которых это касается.
Бундесархив RW 4 – 257 стр 351-352
Плакат «Карта Европы»
Пропагандистский плакат режима Салазара, наглядно показывающий кого поддерживали власти Португалии в начале 40х гг 20 века.
Правда ли, что улучшение зрения из-за моркови — миф, придуманный британцами с целью скрыть использование радара?
Согласно распространённой информации, история о невероятной пользе моркови для зрения — фейк, появившийся в годы Второй мировой. Во время налётов немецкой авиации британские лётчики использовали передовую для своего времени вещь – бортовые радары, но скрывали этот факт, ссылаясь на уникальные свойства поедаемой ими моркови. Мы проверили, так ли это было.
(Спойлер дл ЛЛ: правда. История довольно забавная)
Контекст. Вот что рассказывается по этому поводу в статье «Аргументов и фактов» (Беларусь):
«Морковь способствует нормальному обмену веществ, повышает сопротивляемость к простудным заболеваниям, помогает сохранить зрение. Но история о невероятной пользе моркови для зрения — миф, появившийся во время Второй мировой войны. В 1940 году для отражения воздушных атак британцы использовали бортовые радиолокационные радары, которые фиксировали приближение вражеских самолетов даже в темноте и на большом расстоянии. Наличие радаров держалось в секрете, поэтому летчики придумали другое объяснение своему «феноменальному зрению» — диету из моркови. А люди быстро подхватили легенду».
Подтверждение информации можно найти также на таких популярных ресурсах, как «Коммерсантъ», The Guardian, nv.ua, Insider и многих других.
Некоторые источники ссылаются на исследование, результаты которого были опубликованы в авторитетном журнале Smithsonian в августе 2013 года. Автор исследования – куратор Всемирного музея моркови Джон Столярчик — изучив документы и прессу разных лет, составил следующую картину событий.
Во время немецких налётов на Британию в 1940 году люфтваффе часто наносили удары под покровом темноты. Самолёты королевских ВВС смогли успешно противостоять немецким истребителям благодаря новой секретной технологии. Бортовая радиолокационная станция (БРЛС), впервые использованная британцами в 1939 году, обнаруживала вражеские бомбардировщики до того, как они достигали Ла-Манша. Но чтобы сохранить свою технологию в секрете, правительство Соединённого Королевства решило пустить в оборот довольно оригинальную версию своего успеха: морковь. В том, что дело обстояло именно так, Столярчика убедили бумаги из Имперского военного музея, архива проекта «Массовое наблюдение» и Национального архива Великобритании.
Всё началось с того, что 19 ноября 1940 года молодой британский лётчик Джон Каннингем впервые в истории сбил вражеский самолет с помощью БРЛС. Последняя деталь, конечно, была неизвестна широкой публике, зато было хорошо известно, что в момент боевого подвига за окном стояла ночь. После нескольких месяцев подобных феноменальных результатов Каннингем заслужит прозвище «Кошачий глаз». Но это будет потом, а сначала британскому руководству пришлось придумывать правдоподобную — если её можно назвать таковой — легенду. Лорд Вултон, министр продовольствия в британском правительстве, пообещал согражданам, что их зрение будет таким же хорошим, как у Каннингема, если они будут есть достаточно много моркови и перестанут жаловаться на нехватку нормированного мяса. Тем более, как проще всего заставить детей есть морковь? Правильно: сказать им, что это любимая еда героев.
Вот тогда-то и началась грандиозная рекламная кампания, о которой до сих пор ходят легенды.
Нет никаких доказательств того, что немцы купились на эту уловку. По словам Столярчика, до нас дошли лишь байки о том, как командиры Третьего рейха начали кормить своих пилотов морковью, думая, что в новостях с Туманного Альбиона есть доля правды. А вот на собственных граждан эта британская пропаганда подействовала безотказно. Народ поверил, что во время светомаскировки (обычная практика в часы немецких бомбардировок) морковь помогает превосходно видеть в темноте.
Фото: Национальное управление архивов и документации США
Возможно, мода на «морковное» зрение и сошла бы в какой-то момент на нет, однако вскоре Германия устроила Великобритании продовольственную блокаду, и чиновникам пришлось начать кампанию по популяризации блюд из доступных овощей. В одном из министерских выпусков «Брошюры по военной кулинарии» были представлены рецепты морковного пудинга, морковного торта, морковного мармелада и морковного пирога. Каждый британец знал, как выглядит Доктор Морковь – симпатичный персонаж, защищающий людей от недугов. Доктор и его морковное семейство появились на свет благодаря художникам студии Диснея. Параллельно за океаном экранную борьбу против Гитлера вёл другой популярный герой Багз Банни — не морковка, но большой её любитель.
Таким образом, своею славой средства, «улучшающего зрение», морковь действительно обязана фейковой военной пропаганде. Но так ли уж этот овощ бесполезен для глаз? Безусловно в моркови содержится значительное количества витамина А (в виде его провитамина бета-каротина). Исследование, проведённое Медицинской школой Джонса Хопкинса в 1998 году, на примере 30 тысяч женщин из Южной Азии показало, что в группе, принимавшей таблетки с витамином А, было на 67% меньше случаев куриной слепоты, чем в группе, получавшей плацебо. Однако в 2003 году другой опыт с мужчинами принёс совсем иной результат: пациенты, в течение 12 лет употреблявшие каротин, оказались неотличимы по степени развития катаракты от потребителей плацебо. Общий вывод, который из этих и других опытов сделали офтальмологи, таков: витамин А может помочь при куриной слепоте, а вот при катаракте практически бессилен.
Кроме того, витамин А может быть эффективен для зрения только в случае дефицита этого вещества в организме, в иных случаях он действительно бесполезен. А иногда может оказаться опасен, при особо крупных дозах. Иными словами, морковь в отдельных случаях способствует нормализации зрения (в частности, в темноте), но не справится сделать ваше нормальное зрение «орлиным» или «кошачьим».
(Все так же максимум два поста в день, ни спама, ни рекламы)
Корейское фэнтези. Как в Северной Корее описывают Вторую мировую и советскую помощь
Капитан Красной армии Ким Ир Сен — в первом ряду второй справа. 1943
С точки зрения руководства Северной Кореи, реальная история их страны во времена Второй мировой войны выглядит совершенно неправильно. В 1930–1953 годах сами корейцы, в том числе те, кто стоял у истоков северокорейской государственности, почти не влияли на судьбы родины. Все решали иностранцы – японцы, русские, китайцы, которые отводили корейцам в лучшем случае роль второстепенных партнеров.
Понятно, что такая история не нравится властям предержащим, поэтому ее активно переписывают. При этом переписывают в условиях абсолютного государственного контроля над доступом к источникам и литературе, что создает уникальные возможности для северокорейских исторических пропагандистов.
В результате северокорейские книги по истории первой половины ХХ века превратились во что-то вроде фэнтези. Там подробно описываются события, которые никогда не происходили, сражаются огромные армии, которых не существовало в природе. Реальные творцы истории, наоборот, отодвинуты на второй и третий план.
В качестве путеводителя по северокорейскому историческому фэнтези я буду использовать «Историю Трудовой партии Кореи» («Чосон Родондан рёкса»), двухтомник, вышедший в 2017 году в издательстве Трудовой партии Кореи и подготовленный Институтом истории партии при ЦК ТПК. Это установочная работа, излагающая официальную версию событий за последние сто лет. Но в этом тексте речь пойдет только о событиях 1930–1953 годов – о том, как в Северной Корее описывают Вторую мировую войну и формирование нынешнего режима.
ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ КИМА
Начнем с того, что тогда произошло в действительности – благо документов сохранилось множество. Многолетний лидер Северной Кореи Ким Ир Сен родился в 1912 году в семье зажиточного сельского интеллигента-христианина и провел детство в Маньчжурии. В самом начале 1930-х он вступил в созданный Китайской компартией партизанский отряд и стал членом КПК. Как человек храбрый и образованный, он сделал карьеру в китайских коммунистических формированиях и к концу 1930-х был заметным партизанским командиром в Маньчжурии.
Разумеется, все описанное выше совершенно не устраивает северокорейских мастеров исторического пиара. Они в принципе не могут признать, что основатель Трудовой партии Кореи состоял в иностранной компартии. Еще труднее им признать, что Великий Вождь провел свою героическую партизанскую молодость, которая давно стала одним из государствообразующих мифов Северной Кореи, сражаясь в китайских формированиях, подчинявшихся КПК.
Поэтому, по официальной северокорейской версии, Ким Ир Сен никогда не вступал в КПК и не служил в китайских формированиях. Вместо этого жителям Северной Кореи десятилетиями рассказывают, что в 1932–1934 годах вождь единолично основал «Корейскую народно-революционную армию» (КНРА). Она действовала в Маньчжурии, но включала в себя исключительно корейских партизан, а с китайцами взаимодействовала лишь при необходимости, как с союзниками. То есть уже в 20 лет Ким Ир Сен стал верховным главнокомандующим всего корейского коммунистического вооруженного сопротивления и оставался им до 1945 года.
Излишне говорить, что в тысячах документов того периода нет никаких упоминаний о «Корейской народно-революционной армии». Зато есть множество упоминаний о молодом и смелом младшем командире, этническом корейце, который служил в частях китайских коммунистов и со временем взял себе псевдоним Ким Ир Сен.
К концу 1930-х японцам удалось подавить партизанское движение в Маньчжурии. Уцелевшие партизаны, в том числе Ким Ир Сен, ушли на территорию Советского Союза, где после проверки компетентными органами многих направили на службу в Красную армию (материалы проверки Ким Ир Сена недавно обнаружил в московских архивах Федор Тертицкий). Летом 1942 года из бывших партизан Маньчжурии сформировали 88-ю отдельную стрелковую бригаду, располагавшуюся под Хабаровском.
В этой бригаде Ким Ир Сен, получивший в Красной армии звание капитана, стал командиром батальона. В августе 1945 года, когда Советская армия освобождала Корейский полуостров от японцев, никакого участия в боевых действиях бригада не принимала, оставаясь в глубоком тылу под Хабаровском.
Разумеется, эта история тоже не устраивает северокорейских пропагандистов, для которых служба Ким Ир Сена в Советской армии так же неприятна, как и его служба в частях Китайской компартии.
До 1990-х годов в северокорейской историографии вообще не упоминали, что Ким Ир Сен находился в Советском Союзе. Полагалось считать, что корейские партизаны создали на склонах священной горы Пэктусан, на самой границе с Китаем, тайный лагерь, где Ким Ир Сен, дескать, и находился в 1941–1945 годах вместе со своей женой Ким Чжон Сук.
Именно там у них якобы и появился их первенец Ким Чен Ир (в действительности он родился под Хабаровском). Посыл тут понятен: нежелательно признавать, что второй правитель северокорейского государства родился в России, на иностранной земле.
В 1990-е годы, когда появились многочисленные материалы о деятельности Ким Ир Сена в Советском Союзе, северокорейская историография пошла на определенные уступки реальности. «История ТПК» признает, что Ким Ир Сен провел военные годы в СССР, но при этом из официального нарратива никуда не делся ни миф о пэктусанском тайном лагере, ни миф о рождении там Ким Чен Ира.
Теперь полагается считать, что Ким Ир Сен и его семья проводили в этом тайном лагере только часть времени – так сказать, жили на два дома. Предсказуемо, что советские и китайские документы не оставляют сомнений в том, что никакого «тайного лагеря» вообще не существовало.
В «Истории ТПК» ничего не говорится ни о 88-й бригаде, ни тем более о поступлении Ким Ир Сена на советскую службу. Вместо этого там утверждается, что с декабря 1941 по март 1942-го в Хабаровске прошло несколько совещаний, где советские, китайские и корейские представители решили создать совместные корейско-китайско-советские международные вооруженные силы. Ким Ир Сен стал корейским сокомандующим этих сил. Конечно, в «Истории ТПК» Ким Ир Сен представлен как человек, который инициировал это решение, а китайские и советские участники совещания согласились с его мудрыми предложениями.
Там же говорится, что на этих совещаниях «некоторые участники» настаивали на том, что партизаны должны были просто стать военнослужащими Красной армии. Однако Ким Ир Сен, как говорит «История ТПК», выступил против идеи «беспринципного слияния с советской армией, которое привело бы к ситуации, когда одна сторона не признает независимость другой стороны и смотрит на нее с высокомерием» (с.124).
Учитывая, что «беспринципное слияние с Советской армией» – это как раз то, что и произошло в реальной истории, по приведенной фразе легко понять, с какими чувствами Ким Ир Сен впоследствии вспоминал годы, которые провел на советской службе.
«История ТПК» специально подчеркивает, что «в рамках международных объединенных вооруженных сил корейские революционеры укрепляли сотрудничество и солидарность с Советским Союзом и китайскими коммунистами, оберегая в то же время самостоятельность своих действий» (с.125). Прочтя эту фразу, я безуспешно пытался представить, каким именно образом мог оберегать свою «самостоятельность» от командования комбат Советской армии Ким Ир Сен.
Впрочем, по официальной версии из «Истории ТПК», Ким Ир Сен находился в Советском Союзе не в качестве скромного командира неполного батальона в тыловой части, а в качестве одного из трех равноправных командующих объединенными советско-китайско-корейскими вооруженными силами в регионе.
Боевые действия на Дальнем Востоке начались в ночь с 8 на 9 августа 1945 года. Части 25-й армии 1-го Дальневосточного фронта (командующий генерал-полковник И.М.Чистяков) пересекли границу и начали стремительное наступление на юг. Части советского Тихоокеанского флота высадили десант в нескольких городах на побережье Японского моря.
15 августа Япония объявила о капитуляции, но боевые действия в отдельных районах продолжались до 20 августа. В боях за освобождение Кореи погибло около полутора тысяч советских солдат и офицеров.
Ни батальон Ким Ир Сена, ни иные «национальные» корейские части не принимали в этих действиях никакого участия. Сам Ким Ир Сен и еще несколько солдат и офицеров 88-й бригады прибыли в Корею только в конце сентября 1945 года.
Описание событий августа 1945 года в северокорейских изданиях выглядит совершенно феерично даже по фэнтезийным меркам Северной Кореи. Главная задача очевидна – максимально принизить роль Советской армии и возвысить роль Ким Ир Сена и его бойцов, которая в реальной истории была, как мы помним, нулевой.
В учебнике подробно рассказывается о многочисленных операциях корейских сил, называются места тех сражений, в которых части японской Квантунской армии терпели одно поражение за другим от стремительно наступающих отрядов КНРА.
Но настоящая жемчужина – это появление на страницах «Истории» северокорейских парашютистов, десант которых якобы «захватил важнейшие стратегические районы» (с.139).
Кстати сказать, в другом тексте о тех же событиях – в трехтомной «Истории Кореи» 2016 года издания – говорится, что внезапно высадившийся воздушный десант КНРА по приказу Ким Ир Сена занял пхеньянский аэродром. То есть мы имеем дело с классическим примером полного и, скажем честно, наглого присвоения советских побед: десант на пхеньянский аэродром действительно высаживался – только, разумеется, это был десант советских парашютистов.
Тем не менее нельзя не впечатлиться полетом фантазии северокорейских пропагандистов, превративших сотню бойцов на тыловой базе в могучую и всепобеждающую армию, в составе которой есть даже собственные воздушно-десантные войска.
Как мы помним, боевые действия в Корее вела исключительно Советская армия. Однако на шести страницах «Истории ТПК» 2017 года, посвященных событиям августа 1945 года, советские войска упоминаются ровно пять раз.
На странице 137 речь идет о том, что перед началом боевых действий Ким Ир Сен встречался с руководством советского Дальневосточного фронта для «обсуждения планов решающей наступательной операции». В «Истории ТПК» об этой встрече говорится коротко, хотя в некоторых официальных текстах она расцвечена яркими красками – в частности, в упоминавшемся трехтомнике речь вообще идет о поездке Ким Ир Сена в Москву на переговоры с высшим советским руководством.
Разумеется, в той фэнтезийной истории, которую содержат северокорейские тексты, с советскими генералами и маршалами встречался не скромный комбат Ким Ир Сен, а руководитель важнейших союзников СССР в регионе, который, само собой, говорил с ними в Москве как равный с равными.
Далее в «Истории ТПК» упоминается, что на тактическом уровне части КНРА согласовывали свои действия с частями «участвовавшей в операциях против Японии Советской армии».
Третий и четвертый раз (с.139) о Советской армии говорится, что части КНРА установили контроль над портом Рачжин и «некоторыми районами провинции Южная Хамгён» до высадки советских войск. Подразумевается, что советские войска просто вошли в районы, уже очищенные от противника доблестными бойцами Ким Ир Сена.
Итак, политически правильная картина событий ясна: Японская империя рухнула под ударами Корейской народно-революционной армии при некоторой помощи «участвовавшей в операциях против Японии Советской армии» (выражаясь попроще: «мы тут японцев в блин раскатали, ну а русские нам немного помогли»). Показательно, что формулировка про «участвовавшую в операциях против Японии Советскую армию» повторяется в «Истории ТПК» дважды.
Такая позиция не означает, что участие советских войск в освобождении страны отрицается – их участие признается, но только в качестве вспомогательной силы. Поэтому в Северной Корее очень хорошо относятся и к советским воинским захоронениям, и к поставленным в первые послевоенные годы памятникам советским солдатам – в соответствии с официальной версией истории они были союзниками и внесли бесспорный, хотя и ограниченный вклад в победу. Прибегая к несколько вольным сравнениям, в этом нарративе советским войскам отводится примерно такая же роль, как Войску Польскому в советском и российском нарративе о Второй мировой войне.
СИЛЬНАЯ И НЕЗАВИСИМАЯ
В период с 1945 по 1948 год Северная Корея официально считалась зоной советской администрации. При советской помощи и под советским контролем в стране были заложены основы для создания социалистического государства, которое, как надеялись его создатели, будет дружественным СССР и отчасти подконтрольным ему.
Описание этих событий в «Истории ТПК» тоже достаточно забавно. На шестидесяти страницах, посвященных истории КНДР в 1945–1948 годах, Советский Союз упоминается ровно три раза.
Во-первых, упоминается присутствие в стране советских войск, причем в любопытном контексте. Поскольку в «Истории ТПК» утверждается, что Корею освободили воины Ким Ир Сена, у читателя может возникнуть вопрос, как на территории Кореи оказались советские войска, которые играли в победе над Японией лишь вспомогательную роль.
«История ТПК» на странице146 дает на этот вопрос вполне убедительный ответ: «Советские и американские части были размещены на территории Кореи под предлогом (курсив мой. – А.Л.) разоружения разбитой японской армии на территории соответственно к северу и югу от разделительной линии по 38-й параллели».
Кроме этого, в «Истории ТПК» мимоходом еще раз упоминается, что в Северной Корее в 1945–1948 годах присутствовали части Советской армии – но только в связи с тем, что, по мнению некоторых «низкопоклонников» (имеется в виду «низкопоклонство перед великими державами», то есть в данном случае перед СССР), это обстоятельство делало излишним развитие полноценных собственных вооруженных сил. Наконец, в «Истории» упоминается вывод советских войск из Кореи в декабре 1948 года.
Как легко догадаться, в «Истории ТПК» нет упоминаний о советской помощи, которая, как хорошо известно из многочисленных документов, в 1946–1947 годах позволила предотвратить вполне реальную угрозу голода и вспышки эпидемий. Вместо этого там много и пространно написано, как корейский народ под руководством вождя Ким Ир Сена полностью самостоятельно восстанавливал и развивал экономику страны и создавал свою уникальную политическую и социальную систему.
С другой стороны, авторы «Истории» активно рассказывают, как Корея помогала другим. Главными получателями корейском помощи в 1945–1950 годах выступают китайцы. «История» настаивает, что эта поддержка сыграла важную роль в победе китайских коммунистов в гражданской войне. Вообще тема поддержки Китая Кореей занимает в северокорейском нарративе важное место.
В действительности ситуация была прямо противоположной. Руководство китайских коммунистов после окончания гражданской войны в Китае в 1949 году решило перебросить в Северную Корею три «национальных» дивизии Народно-освободительной армии Китая, которые были укомплектованы этническими корейцами Китая. Эти дивизии были созданы, вооружены и обучены на территории Китая – Северная Корея не имела никакого отношения к их формированию.
Передача этих полностью боеготовых и опытных дивизий накануне вторжения на Юг и начала объединительной войны стала поистине королевским подарком для северокорейской армии. Одна из этих дивизий, Шестая пехотная (в девичестве – 166-я дивизия НОАК, армии Китайской компартии), собственно, и взяла Сеул в конце июня 1950 года.
Нетрудно понять, почему «История» так много говорит о якобы огромной помощи китайским коммунистам. Ее авторы хотят представить появление китайских армий на фронтах Корейской войны 1950–1953 годов как своего рода погашение китайцами их «политической задолженности».
События Корейской войны 1950–1953 годов тоже вызывают грустные ассоциации и явно нуждаются в радикальном переписывании. Как известно, Корейская война началась успешно для Северной Кореи: в августе 1950 года северокорейские войска контролировали 90% всей территории полуострова. Но после высадки американцев в Инчхоне в сентябре 1950 года северокорейская армия была полностью уничтожена, и только решение китайского руководства направить в Корею войска спасло Ким Ир Сена.
Начиная с ноября 1950 года в Корее операции на всех важных участках фронта велись вооруженными силами Китая, а северокорейские подразделения, в несколько раз уступавшие китайским силам по численности, размещались на второстепенных участках.
Однако на пятидесяти с лишним страницах «Истории ТПК», описывающих события Корейской войны, участие в боевых действиях китайских сил упоминается только три раза. Не сочли нужным упомянуть и о советской военной помощи, хотя прикрытие и войск, и промышленных объектов, и городов с воздуха обеспечивали советские истребители. Хотя сам факт присутствия советских летчиков в Северной Корее признается официально и иногда даже активно используется в рамках направленной на Россию публичной дипломатии.
Тем не менее в двухтомнике, цель которого – дать населению политически правильные представления об истории, о советских летчиках предпочли не писать. Как не написали там и о поставках в Северную Корею продовольствия, вооружений и боеприпасов из СССР.
В случае с Северной Кореей мы имеем дело с интересным и нетипичным примером «войн исторической памяти». Основными противниками в них выступают не геополитические оппоненты, а те силы, кого даже сейчас условно можно считать союзниками Северной Кореи – Россия и Китай. А уж во время описываемых событий они были не просто союзниками, а спасителями
Как видим, официальная история Северной Кореи не отрицает сам факт участия иностранных союзников, но их роль принижается почти комически. В то время как корейские силы представлены главными творцами истории, действия которых имели решающее значение.
Другая особенность северокорейского нарратива – это готовность полностью игнорировать факты, в том числе хорошо известные. Напоминаем, что главная победа – над Японией в августе 1945 года – в этом нарративе приписана силам, которые в действительности вообще не участвовали в боях.
Правда, острие этой исторической пропаганды направлено исключительно внутрь страны, и подчинена она в первую очередь решению внутриполитических задач. Северокорейские пропагандисты стремятся подчеркнуть особую роль основателя правящего дома, который у них превращается из скромного, хотя и храброго младшего офицера и полевого командира второго-третьего ряда, каким он был в действительности, в фигуру глобального масштаба.
Другая важная задача – подчеркнуть национальную самобытность, сформировать представление о том, что Корея и корейцы всегда были независимой силой, действовавшей на мировой арене по своему разумению и под руководством своих вождей.
Впрочем, если учесть, что нарратив стал формироваться в конце 1960-х, когда были живы многие ключевые участники описываемых событий, включая самого Ким Ир Сена, нельзя исключать, что некоторую роль в его формировании сыграли не только здравые политические расчеты, но и личные эмоции.
К счастью для руководства Северной Кореи, почти полная и уникальная независимость северокорейского официального историописания от фактов позволила переписать историю страны полностью – или, скорее, выдумать для себя и своего населения ту историю, которую они хотели бы иметь.
В 1930-е годы в нацистском руководстве полностью сформировалась концепция «идеологического» ведения войны против СССР, главным пунктом которой было уничтожение функционеров государственной и партийной системы. Гитлер полностью обдумал подобные действия в начале 30-х годов как возможность «разложения» противника. Уже в середине 30-х годов военные штабы в своем планировании исходили из того, что главным пунктом в пропаганде, направленной на разложение противника, должен быть призыв к убийству «коммунистов и евреев». В феврале 1941 года Гитлер и Геринг надеялись, что при немецком вторжении советское государство рухнет при условии, что «большевистские руководители будут быстро уничтожены». 17 марта 1941 года Гитлер обосновал убийство советского руководящего слоя: «Мировоззренческая банда еще не удерживает русский народ достаточно твердо. Он будет вырван с устранением функционеров». С точки зрения нацистского руководства, убийства советских политических деятелей должны будут достигнуть две цели: краткосрочная внутриполитическая дестабилизация Советского Союза и среднесрочное облегчение оккупации через уничтожение потенциальных организаторов сопротивления. Около 250 высокопоставленных офицеров, которые должны были быть начальниками штабов и командирами соединений во время нападения на СССР, благосклонно восприняли выступление Гитлера 30 марта 1941 года:
«Борьба двух мировоззрений друг с другом. Отсутствие смертного приговора для большевизма – это тотчас же социальная преступность. Коммунизм – это огромная опасность для будущего… Борьба против России – это уничтожение большевистских комиссаров и коммунистического интеллекта… Войска должны защищаться средствами, которыми они атакуют. Комиссары и работники ГПУ – это преступники, с которыми нужно обращаться соответственно».
С февраля 1941 года OKW, через подразделения пропаганды Вермахта (WPr), занялось подготовкой пропагандистских мероприятий для «Плана Барбаросса». Отделения WPr должны были заботиться о маскировке подготовки вторжения, разрабатывать «директивы для войск по отношению к большевикам», воззвания немецким солдатам, листовки для населения оккупированных территорий, учитывая различия в национальности. Был разработан план пропаганды «Барбаросса», содержащий план мероприятий по «разложению русского народа». Весной 1941 года отделения WPr в OKW совместно со штабом Розенберга, активно работали над разработкой призывов к советскому гражданскому населению. Запланированный образ действий осознанно был направлен на провоцирование населения на погромы в отношении коммунистов и евреев. В штабе Розенберга исходили из того, что антисемитские действия должны были приветствоваться всем населением. Считалось также, что «еврейский вопрос» может быть «решен» посредством того, что после оккупации, местному населению «на некоторое время будет предоставлена свобода действий».
Таким образом, убийства и погромы являлись важной составной частью пропагандистской программы разложения. Антисоветская и антисемитская пропаганда ненависти должна была стимулировать советское население к убийствам и погромам, чтобы таким образом облегчить захват и удержание территорий. В начале июля 1941 года Райнхард Гейдрих информировал высших фюреров SS и полиции о будущих заданиях: «Не нужно создавать никаких преград самостоятельным попыткам антикоммунистических и антиеврейских кругов к чисткам. Необходимо наоборот содействовать, разумеется, не оставляя следов». Как следовало из более позднего секретного циркуляра: «Идеологическое разложение должно развиваться, чтобы, в конце концов, война превратилась в гражданскую войну, тем более, что у немецкого Вермахта нет намерения занимать всю территорию Советского Союза».
Расстрел советских партизан. Сентябрь 1941 г.
По представлениям нацистского руководства, убийства коммунистов и евреев должны были не только ускорить внутреннюю дестабилизацию и, затем, крушение СССР, но и облегчать немецким оккупационным инстанциям господство на захваченных территориях. Как было отмечено в документах разведывательного отдела (Ic) 3-й танковой группы – «Отдельные коммунисты и комсомольцы (члены коммунистической молодёжной организации) ждали только случая и команды для того, чтобы начать подстрекать население к восстанию». Немецкое армейское руководство твёрдо считалось с реальностью вооруженного сопротивления на захваченных советских территориях. Немецкие военные специалисты констатировали, что такая «партизанская война» стала составной частью современного метода ведения войны и что этот вид боя будет интенсивно использован, прежде всего, коммунистической стороной. В конце мая 1941 года отдел изучения иностранных армий востока OKH констатировал, что в 1930-е годы в Советском Союзе уделялось пристальное внимание созданию парашютных подразделений, подразделений диверсантов. В своей «Памятке об особенностях русских методов ведения войны» отдел иностранных армий предостерегал войска о русских методах «борьбы за спиной противника», которые будут осуществляться парашютно-десантными войсками, группами саботажа, агентами и подстрекателями».
Летом 1941 года немецкие солдаты снабжались памятками, в которых было подчёркнуто: «Русские – это мастера во всех сферах партизанской войны. Очень велика вероятность в их изобретательности новых методов ведения боя, которые являются бесчестными, недобросовестными. Их способность к садистскому зверству очень велика». От немецких солдат требовалось, чтобы они идентифицировали любое сопротивление у себя в тылу как «партизанское действие», беспощадно убивая всех противников, будь то солдаты или гражданские лица.
Уничтожение коммунистических функционеров и всех подозрительных гражданских лиц являлось перспективой в оценке ситуации немецким армейским руководством: отказ от морали и международного права являлся как бы превентивной защитной стратегией против «партизанской войны» на захваченных территориях. 13 мая 1941 года OKH узаконило подобный образ действия своим специальным приказом по военному судопроизводству: если раньше судебное производство и казни были только прерогативой военного суда Вермахта, то по новому приказу подозреваемые «враждебные гражданские лица» могли быть казнены по распоряжению любого офицера. В приказе имелось наречие «беспощадно», которое характеризовало образ действий в отношении гражданских лиц касательно «партизанской войны» или «интеллектуального» ведения войны в тылу немецких войск. В «Директиве по поведению войск в России» от 19 мая 1941 года, где основные моменты были сформулированы отделом WPr еще в феврале 1941 года, были даны следующие инструкции немецким солдатам:
Также генерал по специальным вопросам при OKH (General z.b.V. im OKH) Ойген Мюллер, который инструктировал армейских судей и офицеров Ic, 11 июня 1941 года подчеркивал, что «носители вражеской идеологии не концентрируются, а уничтожаются» и что, при определённых обстоятельствах, морально-правовые понятия должны отступать на второй план за «военной необходимостью».
К немедленно убиваемым «партизанам» Мюллер относил каждое гражданское лицо, которое «препятствует немецкому Вермахту, подстрекает, срывает немецкие листовки и плакаты, не следует немецким распоряжениям, консультирует поджигателей и диверсантов и т.д.». Генерал Мюллер четко определял, что в сомнительных случаях часто должно хватать лишь подозрения для вынесения смертного приговора.
Немецкое армейское руководство было уверено, что в процессе захвата территорий, советские функционеры воспримут оккупацию не без сопротивления. Поэтому в «Приказе о комиссарах» от 6 июня 1941 года указывалось, что по отношению к «политическим комиссарам всех видов и должностей» какое-либо «соблюдение международного права неуместно». Собственно, «Приказ о комиссарах» как бы дополнял приказ OKH от 13 мая о военном судопроизводстве, по которому любое гражданское лицо могло быть расстреляно по приказу любого офицера.
Первоначальный проект OKH, предусматривающий убийство всех политических комиссаров, в последствии был несколько смягчен позицией Розенберга. В своём меморандуме от 25 апреля 1941 года Розенберг признавал, что «высокие и наивысшие» комиссары, как «угнетатели народов востока» должны быть уничтожены. Однако Розенберг предлагал воздержаться от «общего уничтожения всех государственных, общественных и сельских функционеров», так как первоначальное управление на оккупированных территориях должно продолжаться прежним способом, иначе «внезапные изменения» повлекут за собой хаос или полную остановку экономической жизни. Однако, что касалось уничтожения политического аппарата Красной армии, то тут руководство Вермахта не допускало никаких ограничений, обосновывая это тем, что «носители пропаганды» ни в коем случае не должны оказывать влияние на военнопленных ни на оккупированной территории, ни на территории Рейха. В конечном счёте, весной 1941 года было принято решение убивать по возможности всех потенциальных организаторов сопротивления и потенциальных пропагандистов. Вот что писал Рейнхард Гейдрих в своём письме от 2.7.1941, адресованном высшим фюрерам SS и полиции, а также командирам айнзатцгрупп:
«Необходимо уничтожать всех функционеров Коминтерна (как и вообще всех коммунистических профессиональных политиков), более высших, средних и низовых радикальных функционеров партии, функционеров ЦК, областных комитетов, народных комиссаров, евреев и прочих радикальных элементов (саботажников, пропагандистов, подстрекателей, партизан и т.д.), если в них больше не нуждаются немецкие органы власти, которые будут некоторое время получать от них справки по экономическим и социальным вопросам в захваченных областях».
Babette Quinkert: Propaganda und Terror in Weißrußland 1941-1944: Die deutsche «geistige» Kriegführung gegen Zivilbevölkerung und Partisanen, Verlag: Schöningh Paderborn, 2009. S. 57-70.
Merkblatt über die Eigenarten der russischen Kriegführung, 1941, OKH/GenStdH/OQu IV, Fremde Heere Ost (II), 25. 1. 1941, BA-MA, RHD 18/233, S. 8. Vgl. auch die geheime Ausarbeitung »Die Kriegswehrmacht der Union der Sozialistischen Sowjetrepubliken (UdSSR)«, Stand Dezember 1941, OKH/GenStdH/OQu IV Abt. Fremde Heere Ost (II) Nr. 4700/41, 1. 12. 1941, 616. Ausfertigung von 1.200, BA-MA, RHD 7/11/4, S. 7 sowie die überarbeitete Fassung des Merkblatts über die Eigenarten der russischen Kriegführung, Neubearbeitung 1942, OKH/GenStdH/OQu IV, Fremde Heere Ost (II), 15. 2. 1942, BA-MA, RHD 6/19/2, S. 9 f.
Babette Quinkert: Propaganda und Terror in Weißrußland 1941-1944: Die deutsche «geistige» Kriegführung gegen Zivilbevölkerung und Partisanen, Verlag: Schöningh Paderborn, 2009. S. 49-57.