ельцин и примаков отношения
Почему ближайшее окружение Ельцина смертельно боялось Евгения Примакова
Плата за непопулярность
Начать стоит с того, что Ельцин не назначал Примакова премьер-министром. Точнее, назначал, но сделал это под давлением обстоятельств. Рейтинг Ельцина падал как пикирующий самолёт. Государственная Дума (был когда-то такой орган), напичканная коммунистами, выдвинула против Ельцина пять страшных обвинений.
Слишком самостоятельная личность
Вторая причина, из-за которой между президентом России и премьер-министром пробежала чёрная кошка, заключалась в расхождении их политических взглядов. Примаков и Ельцин не были единомышленниками. Евгений Максимович сожалел о распаде СССР и осуждал » Беловежскую пущу». Гайдаровские реформы он считал ошибкой и даже не скрывал своей точки зрения. Далее, как пишет Л.М. Млечин, «Примаков не разделял страстного желания Ельцина сблизиться и подружиться с Западом. И Примаков не питал такой ненависти к коммунистам, к лидерам левой оппозиции».
И вот такой человек начинает формировать правительство. Он делает это сам, без оглядки на Ельцина и всю его распрекрасную администрацию. Он опирается на поддержку коммунистической оппозиции, во-первых, потому, что коммунисты для него не враги, во-вторых, потому, что их большинство в Государственной Думе. На кого же ещё ему опираться!
Ельцин и его «присные» впадают в панику
Ельцин всегда болезненно относился к тем, кто хотя бы краешком затмевал его богатырскую фигуру. Примаков был способен отодвинуть больного и непопулярного президента на задний план. В кремле против него быстро сколотилась группа недоброжелателей во главе с ближайшими родственниками Бориса Николаевича.
Поползли слухи, что Примаков слишком удобен для левой оппозиции, что в Думе он дружит со злейшими врагами президента. Коммунисты готовят Ельцину импичмент, а премьер-министр встречается с ними и обсуждает какие-то тайные дела.
Примаков как знамя коммунистического реванша
Во время премьерства Примакова «зюгановцы» сделали на него откровенную ставку. Считая его полностью «своим», они намеревались отправить Ельцина в отставку, и полагали, что по конституции управлять страной будет человек, от которого демократических «глупостей» можно не ожидать.
Казалось, что давно готовившийся импичмент может увенчаться успехом. В июне 1998 года Дума сделала ход конём и единогласно создала спецкомиссию для более глубокого изучения («по оценке соблюдения процедурных правил») обвинений, выдвинутых против Ельцина. Примаков на это решение Думы тактично промолчал. Коммунисты, что называется, «гнали лошадей». Они были уверены, что депутаты обязательно согласятся признать Ельцина виновником чеченской войны, прогонят его из Кремля и передадут власть Примакову.
Ельцин переводит партию в эндшпиль
Как справедливо пишет Л.М. Млечин о той поре: «Чем популярнее становился Примаков, тем большим был страх «семьи» перед ним. В ближайшем окружении президента Ельцина смертельно боялись Примакова».
Развязка наступила 12 мая 1999 года, когда хитроумный Ельцин уволил Примакова с его должности до наступления импичмента. Теперь, без своего фаворита коммунисты оказывались в проигрыше. Им некем было заменить Бориса Ельцина в случае его отставки.
Постскриптум
Демократам казалось, что они победили, но истинную победу одержали совсем другие люди и, безусловно, Ельцинская «семья». Сильных и популярных личностей на политическом поле России не осталось. Стали искать на уровне регионов и федеральных городов, и поиски, как известно, увенчались успехом. Начиная с 1999 года, мы, по сути, живём при одном президенте.
Стабильность торжествует назло врагам, как говорил один мой знакомый. Но сколько я его ни спрашивал, каких врагов он имеет в виду, ответа так и не получил. Может, и нет этих врагов, как тех варваров из стихотворения Кавафиса?
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
История отношений Ельцина и Примакова
Материал из Documentation.
Е. М. Примаков — единственный из всех политиков горбачевской плеяды был оставлен Б. Н. Ельциным при власти. Причём надолго и на весьма ответственных постах. В сентябре 1991 года, сразу после путча и падения советской системы, он был назначен руководителем Первого Главного управления КГБ СССР (разведка) в ранге первого заместителя председателя КГБ СССР. После разделения КГБ возглавил 30 сентября 1991 г. Центральную службу разведки СССР (кандидатуру Примакова предложил Михаилу Горбачеву Бакатин). В отличие от Бакатина и большинства других членов последней горбачевской команды Примаков остался на своем посту и после отставки первого президента СССР и возглавлял внешнюю разведку (уже вышедшую из-под крыши КГБ и превратившуюся в СВР) вплоть до 1996 года. [1]
В начале 1994 года Примаков поучаствовал во фронде силовиков: тогда министр обороны Грачев, главком погранвойск Андрей Николаев, директора ФСК, ФАПСИ и СВР — Сергей Степашин, Александр Старовойтов и Евгений Примаков (соответственно), а также глава МЧС Сергей Шойгу направили Борису Ельцину письмо, в котором отстаивали свое право раздавать высшие воинские звания, переданное Ельциным Комиссии по высшим воинским званиям под руководством Евг. Батурина. Ельцин тогда настоял на своем, но никого из фрондеров не уволил. [2]
В 1996 году под давлением «левого» парламента и похолодания в отношениях с Западом Ельцин поставил Примакова руководить МИДом вместо «западника» Андрея Козырева. [3]
В марте 1998 года Ельцин, выражая свое неудовлетворение деятельностью правительства, отметил, что единственные ведомства, работой которых он доволен, — внешнеполитическое и оборонное. [4]
Посещая в мае 1998 года МИД России (второй раз за все годы своего правления), Ельцин всячески демонстрировал благорасположение к Примакову и наградил его орденом. [5]
10 сентября 1998 г. президент Ельцин внес его кандидатуру Примакова для рассмотрения в Государственной Думе. В достаточно критической для себя ситуации дефолта, коллапса банковской системы, острого правительственного кризиса, угрозы импичмента и массовых выступлений Кремль буквально уговаривал Примакова стать премьером. 11 сентября 1998 г. на заседании Государственной Думы Примаков был утвержден председателем Правительства РФ. В тот же день, 11 сентября 1998 г., указом Ельцина Примаков был назначен Председателем Правительства. [6]
В феврале 1999 года Примаков вдруг досрочно покинул заседание правительства и отправился на встречу с президентом. Их беседа закончилась необычно: в кремлевский кабинет Ельцина был срочно вызван его личный оператор, и президент и премьер сделали заявление для прессы. Ельцин огласил две «твердые позиции»: «Позиция моя — я работаю до выборов 2000 года. Позиция премьера — он работает премьером до выборов нового президента». [7]
12 мая 1999 года во время очередного доклада Борис Ельцин предложил Примакову подать в отставку: «Облегчите мне эту задачу, напишите заявление с указанием любой причины». «Облегчать никому ничего не хочу. У вас есть конституционные полномочия подписать соответствующий указ. Но я хотел бы сказать, Борис Николаевич, что вы совершаете большую ошибку», — ответил Примаков. Тогда президент вызвал Волошина, который вошел в кабинет с готовым указом. [8]
12 мая 1999 года президент Борис Ельцин отправил в отставку главу правительства Евгения Примакова. [9]
В октябре 1999 года Евгений Примаков отказался встречаться с президентом. До сих пор Примаков не выступал как явный противник Ельцина, даже после того как вышел в отставку и вошел в ОВР.
Дьяченко рассказал о выборе Ельциным преемника между Примаковым и Путиным
Бывший премьер-министр Евгений Примаков «вполне мог» стать преемником Бориса Ельцина и президентом России, однако этому помешали личные качества политика, а также принятые им решения, считает бывший зять Ельцина Алексей Дьяченко. Об этом говорится в его книге «От Ельцина до Путина. И обратно», фрагмент которой опубликовало «Эхо Москвы».
«В отличие от многих близких к Ельцину людей, я хорошо относился к Примакову. И по сей день хорошо отношусь. Считаю его сильным руководителем, настоящим государственником. Он умел аргументировать и отстаивать свою позицию. Мог ли он стать президентом России? Вполне мог. Что помешало ему? Я думаю, причин несколько», — написал Дьяченко.
Одной из таких причин автор считает то, что Примаков не переносил критику в свой адрес. Он отмечает, что любая критическая публикация или заявление депутатов «били ему прямо в сердце».
Кроме того, бывший премьер жестко проводил свою линию без учета позиции администрации президента. «Это раздражало шефа администрации [Александра] Волошина. Но самое главное — это доходило до Ельцина, — пишет Дьяченко. — Я полагаю, что во время того самого памятного разговора на даче в кабинете один на один (после которого Ельцин и Примаков договорились о премьерстве последнего. — РБК) Примаков поставил ряд условий, в том числе предоставление свободы действий в рамках конституционных полномочий премьера. Борис Николаевич согласился, поскольку ситуация в стране сразу после дефолта была взрывоопасная. Но Ельцин не любил, когда на него давили. А Примаков, похоже, стал давить».
Так, например, однажды Примаков «поднял президента с постели» и потребовал сместить с должности главу Внешэкономбанка Андрея Костина. «Ельцин, пока шел к телефону, подумал, что стряслось что-то страшное. А тут… Костин. Не землетрясение, не война, не наводнение. Ельцин был раздражен. Костина тогда не сняли », — пояснил автор книги.
Помимо этого, шансы премьер-министра на кресло президента также уменьшало и то, что Ельцин видел своим преемником человека молодого, «не несущего груз прошлых ошибок, обязательств и обид», говорится в отрывке книги. По мнению Дьяченко, Ельцин желал, чтобы следующий президент «начал с чистого листа».
Тем не менее Примаков пользовался уважением в народе, а также имел вес в государственном аппарате. «Чтобы оценить этот вес, достаточно вспомнить, как и кем — многими федеральными чиновниками и десятками губернаторов — формировался под думские выборы — 99 блок «Отечество — Вся Россия», — считает Дьяченко. — Он делался «под Примакова», возглавлявшего его избирательный список, и был реальной политической надстройкой правящей бюрократии — правда, только до самих выборов в Думу, после которых грядущее президентство Владимира Путина перестало вызывать какие бы то ни было сомнения».
Автор книги также вспомнил «разворот над Атлантикой», когда весной 1999 года самолет с Примаковым на борту направлялся в США. Уже в полете, находясь над Атлантическим океаном, стало известно, что НАТО начал бомбардировки Югославии. После этого борт с премьер-министром развернулся и направился обратно в Москву.
Считается, что борт развернул сам Примаков, однако Дьяченко утверждает, что это произошло по прямому личному указанию Ельцина. «Те, кто внутри Кремля, отлично понимают, что без ведома первого лица такие вещи не делаются. Тем более многоопытный Примаков никогда бы не решился на такой шаг без ведома своего руководителя. Сфера международных отношений, тем более отношения с США — это исключительно президентская сфера. Вторгаться туда без разрешения — такого дипломат Примаков себе бы никогда не позволил», — пишет он.
Автор также поясняет, что Ельцин не взял на себя публичную ответственность за разворот самолета, так как у него были многолетние хорошие отношения с тогдашним президентом США Биллом Клинтоном и публично их портить Ельцин не хотел. «Да и вообще, правильно было в той ситуации сыграть в «двух следователей» (злого и доброго)», — заключает Дьяченко.
До своего назначения на должность премьер-министра в 1998 году Примаков руководил Службой внешней разведки, затем занимал должность министра иностранных дел. Пост премьера он покинул в 1999 году, после этого был президентом Торгово-промышленной палаты. Его внук Евгений сейчас возглавляет Россотрудничество.
Алексей Дьяченко (настоящее имя Леонид) был женат на Татьяне, младшей дочери Бориса Ельцина. Они поженились в 1987 году, оба тогда работали в конструкторском бюро «Салют». Их брак продлился до 2001 года, позже Татьяна вышла замуж за бывшего руководителя администрации президента Валентина Юмашева.
Дьяченко после работы в ракетно-космической отрасли ушел в предпринимательскую сферу. В частности, он был исполнительным директором компании Urals Energy, затем в 2014 году возглавил компанию.
Ельцин и Примаков
30-летию Великой августовской демократической революции 1991 года посвящается
(фрагменты будущей книги «От Ельцина до Путина. И обратно»)
КС (короткое сообщение) 20. Ельцин и Примаков
Примаков приехал на дачу Ельцина. От чая отказался. Очень скромно сидел в углу стола. Ждал. Приехал заранее, чтобы не опоздать. Я попытался с ним поговорить. Так… о природе-погоде. Он отреагировал сухо. Видно, что на светские разговоры был не настроен. Предложения стать премьером от разных представителей администрации Президента он уже отверг. Видимо, ждал главного разговора. Точно в назначенное время Ельцин и Примаков уединились в кабинете. Из кабинета он уже вышел премьер-министром. Точнее, конечно, кандидатом в премьер-министры. Требовалось ещё утверждение в Государственной Думе. Но Думу он прошёл блестяще. Там у него была поддержка.
В отличие от многих близких к Ельцину людей, я хорошо относился к Примакову. И по сей день хорошо отношусь. Считаю его сильным руководителем, настоящим государственником. Он умел аргументировать и отстаивать свою позицию. Мог ли он стать Президентом России? Вполне мог. Что помешало ему? Я думаю, причин несколько. Во-первых, он не переносил критику в свой адрес. Любая критическая публикация или заявления депутатов били ему прямо в сердце. О телерепортажах Сергея Доренко я вообще молчу. Зачем-то Примаков втянулся в публичную полемику с Березовским. К чему?! Мог бы стоны Березовского пропустить мимо ушей. Но не смог. То ли тбилисские понятия о чести мешали (Примаков вырос в Тбилиси), то ли подвели нервы.
Во-вторых, Примаков жёстко проводил свою линию, не оглядываясь на администрацию Президента. Это раздражало шефа администрации Волошина. Но самое главное – это доходило до Ельцина. Я полагаю, что во время того самого памятного разговора на даче в кабинете один на один Примаков поставил ряд условий, в том числе предоставление свободы действий в рамках конституционных полномочий премьера. Борис Николаевич согласился, поскольку ситуация в стране сразу после дефолта была взрывоопасная. Но Ельцин не любил, когда на него давили. А Примаков, похоже, стал давить. Однажды, например, он поднял Президента с постели и потребовал срочно убрать с поста главы Внешэкономбанка Андрея Костина. Ельцин, пока шёл к телефону, подумал, что стряслось что-то страшное. А тут… Костин. Не землетрясение, не война, не наводнение. Ельцин был раздражён. Костина тогда не сняли (до сих пор он один из российских топ-банкиров).
Была и третья причина, по которой Примаков не стал Президентом России. Эта причина не была связана с его политическим поведением. Дело в том, что Ельцин видел своим преемником человека молодого, не несущего груз прошлых ошибок, обязательств и обид. Он хотел, чтобы пришёл тот, кто начнёт с чистого листа. Ельцин сам любил этот самый чистый лист. За время своего правления он несколько раз переворачивал стол для игры и удалял игроков. В 1993 году прямо в тюрьму пошли Хасбулатов и Руцкой, в 1996 году в одно мгновение ушли Коржаков, Барсуков и Сосковец, в 1998-м закончилась эпоха Черномырдина (а ведь многие считали его вполне логичным преемником первого президента), в 1999 году настала очередь Примакова и Степашина.
Всякий раз процесс ухода бывших партнёров был болезненным. В 1993 году это сопровождалось даже выстрелами из танков. В 1996-м – грандиозным скандалом с «коробкой из-под ксерокса». В 1999 году отставка Примакова прошла без выстрелов, но с переживаниями. Моя жена Татьяна и Валентин Юмашев везли лично в машине проект указа об отставке Примакова на дачу Борису Николаевичу. Эту бумагу они не доверили даже специально обученным людям. Татьяна и Валентин реально ожидали нападения на машину с целью остановить указ. Я лично в возможность нападения, разумеется, не верил. Все-таки Примаков – настоящий политический деятель с советским воспитанием, а не бандит с большой дороги. Но такие опасения были. Примакова боялись в том числе и потому, что он опирался на уважение в народе, не говоря уже о его весе в государственном аппарате. Чтобы оценить этот вес, достаточно вспомнить, как и кем – многими федеральными чиновниками и десятками губернаторов – формировался под думские выборы-99 блок «Отечество – Вся Россия». Он делался «под Примакова», возглавлявшего его избирательный список, и был реальной политической надстройкой правящей бюрократии – правда, только до самих выборов в Думу, после которых грядущее президентство Владимира Путина перестало вызывать какие бы то ни было сомнения.
Одно из событий, принёсших славу Примакову на посту премьера – знаменитый «разворот над Атлантикой». 24 марта 1999 года Примаков летел в США с официальным визитом, но, узнав в полёте о решении НАТО бомбить Югославию, приказал развернуть самолёт и вернуться в Москву. Самолёт уже был над Атлантическим океаном. Как будто Примаков счёл невозможной встречу с американцами в такой момент.
Придётся расстроить некоторых историков. Примаков развернул самолёт по прямому личному указанию Президента России Бориса Николаевича Ельцина. Для тех, кто знает, как устроена работа бюрократического аппарата, это не вызовет удивления. Те, кто внутри Кремля, отлично понимают, что без ведома первого лица такие вещи не делаются. Тем более многоопытный Примаков никогда бы не решился на такой шаг без ведома своего руководителя. Сфера международных отношений, тем более отношения с США – это исключительно президентская сфера. Вторгаться туда без разрешения – такого дипломат Примаков себе бы никогда не позволил. Впрочем, это аргументы для тех, кто верит в полную самостоятельность Примакова в этом эпизоде. Мне же дополнительные аргументы не нужны. У меня – информация изнутри, инсайд, как сейчас принято говорить.
Почему же Ельцин открыто не взял на себя ответственность за разворот самолета? Повесил, что называется, это на Примакова. У Ельцина были многолетние хорошие отношения с Клинтоном и даже в условиях конфликта публично портить эти отношения он не хотел. Да и вообще, правильно было в той ситуации сыграть в «двух следователей» (злого и доброго).
После отставки Примакова никаких контактов между ними не было.
«Олигархи не хотели делать ставку на него» Он изменил российскую политику и мог стать президентом. 90 лет со дня рождения Примакова
29 октября 2019 года исполнилось бы 90 лет одному из ключевых политиков России 90-х, бывшему председателю правительства и главе МИД Евгению Примакову. В этот день в Москве, возле здания внешнеполитического ведомства на Смоленской площади, ему откроют памятник. Примаков, который был умелым советским аппаратчиком, блестящим дипломатом, противником Ельцина и мишенью пропаганды Березовского, вполне мог стать президентом России. Почему ему это не удалось и каким его запомнили союзники и противники, «Лента.ру» узнала у научного руководителя Высшей школы экономики, министра экономики России в 1994-1997 годах Евгения Ясина, который работал в одном правительстве с Примаковым и во многом был его оппонентом.
«Лента.ру»: Примаков не был главой государства, однако у нас принято о нем говорить как о политике именно такого масштаба. Вы с этим согласны?
Евгений Ясин: Я согласен. Он ведь был претендентом на высший пост. Если вы помните, была пара Лужков — Примаков, они готовились к тому, что уходят главные лидеры перестройки, и возникает вопрос, кто будет следующим. Лужков с Примаковым дали понять, что они готовы прийти на смену, что они владеют ситуацией, что они будут исправлять те ошибки, которые совершали либералы, и что теперь с ними мы получим более удачную «расфасовку».
Но так вышло, что те люди, которые обеспечивали формирование новой смены во власти, провели кампанию против Лужкова и Примакова.
Кампания ОРТ против Примакова
Осенью 1999 года Евгений Примаков и мэр Москвы Юрий Лужков занимали соответственно первое и второе места избирательного списка блока «Отечество — Вся Россия» (оппозиционного Борису Ельцину). Примакова многие считали фаворитом на будущих президентских выборах. Тогда против экс-премьера и мэра столицы была развернута мощная информационная кампания. В частности, контролируемый тогдашним союзником Кремля Борисом Березовским канал ОРТ посвящал очернению Примакова и Лужкова целые передачи. Самые известные из них — авторства журналиста Сергея Доренко, который напирал на преклонный возраст Примакова и состояние его здоровья.
Как вы думаете, проигрыш команды Примакова — это успех той информационной кампании?
Лужков и Примаков противостояли тем людям, которые добивались [дальнейших] перемен в рыночной экономике и демократической системе. Люди, которые руководили раньше, были борцами за смену системы ведения хозяйства. Они больше ставили на глубокие рыночные преобразования и соответствующие перемены, нежели думали о том, кто будет править.
А затем помимо тех их людей, которые образовали «первый слой» смены, определилась и другая смена, которая поддерживала нашего нынешнего президента. Это в основном были представители силовых структур.
Как человек, который имеет какие-то представления о высшей политической среде, я не желал победы Примакову, потому что был уверен, что он займет более умеренную позицию, и мы бы не увидели серьезных рыночных реформ, которые нам предстояли.
Если вернуться немного назад, во времена премьерства Примакова, обращает на себя внимание то, что его функции были несколько нетипичны для главы правительства. За последние несколько десятков лет мы как-то уже привыкли, что президент в основном отвечает за внешнее направление, а премьер занимается внутренним. У Примакова же, как представляется, функции были куда шире. Вспомнить хотя бы знаменитый разворот над Атлантикой. Почему так сложилось?
Разворот над Атлантикой
24 марта 1999 года занимавший пост премьер-министра Евгений Примаков летел с официальным визитом в США. Он должен был договориться о кредите МВФ в размере пяти миллиардов долларов. Когда самолет находился над островом Ньюфаундленд, ему позвонил вице-президент США Альберт Гор, который сообщил, что войска НАТО ударили по Югославии. Примаков принял решение в знак протеста отменить визит. Он уведомил об этом Гора, приказал прямо над океаном развернуть самолет и лететь обратно в Москву. Гор пытался уговорить российского премьера все же прибыть в Вашингтон и уже там подписать соглашение о переносе визита. Примаков отказался. «Если бы я принял условия Гора, я был бы самым настоящим предателем», — говорил он позже. Этот шаг, получивший название «петля Примакова», считают началом многовекторной внешней политики России.
По своим взглядам он был в значительной степени ближе не к реформаторам, а к другому лагерю, в том числе и к представителям силовых структур. При этом силовики тогда не старались двигаться в сторону расширения своего присутствия во внешней и внутренней политике. Более ясно в этом отношении показал себя следующий состав.
А что касается Примакова, то он был человеком более широкого масштаба. Он рассчитывал на то, что те, кто правил при предыдущей [советской] системе, также будут оставаться у власти. Сам Примаков относился к их числу, и он был делегирован от этой группы.
Как стало ясно дальше, Примакову при Путине не дали очень широких полномочий. Те люди, которые пришли к власти, конечно, с уважением относились к нему, признавая его заслуги, но к управлению страной они его не собирались допускать. Они хотели править сами.
Они должны были договориться. Так оно и вышло. Только ясно, что у Путина не было никаких планов кому-то другому передать власть. Поэтому если он и привлекал Примакова к какой-либо работе, то это было с уважением, с поклонами за прошлые заслуги, но не для того, чтобы уступить ему. В этом у Примакова никаких шансов не было.
Как вы оцениваете работу Примакова в Государственной Думе? Почему он там долго не задержался?
Все-таки не забывайте про возраст — Примакову тогда (в 2000 году) было 70 лет. Рассчитывать на какие-то серьезные успехи с точки зрения занимаемых Примаковым позиций особого смысла не было. У тех ребят, которые боролись за власть, был расчет на то, что править в новой ситуации должны более молодые. Вот мы более молодого и получили.
Примаков ведь был соратником Михаила Горбачева, а потом перешел в команду Ельцина…
Он не перешел в команду Ельцина, он занимал позицию человека, который знает, что надо делать на государственной работе. Мол, если вы хотите, то я готов. Если бы люди, которые тогда были у власти, не хотели видеть его на определенных постах, то его бы там и не было.
А как Примаков проявлял себя в критические моменты нашей истории последних десятилетий? Я прежде всего имею в виду события августа 1991 года и октября 1993-го.
В августе 1991 года Примаков был за Горбачева. И те решительные революционные действия, которые проводили Ельцин и [Егор] Гайдар, он не поддерживал. Он считал, что нужно в большей степени обращать внимание на задачи усиления международного влияния России, и действовал в основном в этом направлении. Это была его сильная сторона, за все время своей карьеры он в первую очередь занимался не внутренними делами, а внешними.
В принципе он был сторонником перемен, но очень умеренных, которые усиливают или сохраняют влияние России во внешней политике и не ведут к особенно серьезным внутренним трансформациям.
А вот какую позицию он занимал во время вооруженного противостояния президента и Верховного совета в октябре 1993 года, мне неизвестно. Мы были хорошо знакомы, но я не был близким ему человеком. Поэтому здесь я не могу ничего сказать.
Вас как экономиста не могу не спросить: одни говорят, что, находясь во главе правительства, он вытянул Россию из кризиса, другие — что он, наоборот, ничего особенного не сделал, просто экономика сама оттолкнулась от дна. Кто, по-вашему, ближе к истине?
Я думаю, что вторые ближе к истине. Но я должен сказать и то, что Примаков был очень образованным человеком, и у него были определенные взгляды. Эти взгляды состояли в том, что умеренные либералы могли продолжать проводить в России очень умеренные перемены. Он бы это предпочел. Но рыночные реформы и продвижение вперед, которое могло бы принести больше эффекта, требовало более серьезных перемен в экономике.
С моей точки зрения, для России самым серьезным поворотом было время, когда лидером был Егор Гайдар. Можно спорить, все ли он сделал как надо или нет, но я могу сказать, что того очень короткого срока, в течение которого ему позволили заниматься политикой (он пробыл у власти немногим более года), мало, чтобы осуществить все нужные перемены в России. А те перемены, которые пошли после Гайдара, были недостаточными. Хотя мы стали рыночной экономикой.
А насколько Примаков был самостоятелен в принятии решений?
Он был независим, но не настолько, чтобы руководить без поддержки тех людей, которые были сторонниками Горбачева и, самое главное, сторонниками тех сил, на которые потом опирался новый президент. Он сам был скорее ближе к горбачевской линии. Я не знаю, смог ли бы он, будучи главным лицом в стране, идти по тому пути, который был важен для России. В этом у меня нет уверенности. Но это был умный человек, и он был настроен реформаторски, однако очень умеренно.
Если снова вернуться к одному из самых ярких эпизодов в его карьере — я имею в виду разворот самолета над Атлантикой весной 1999 года, — он был согласован с Ельциным? Или Примаков все сам решил?
По этому вопросу наверняка он звонил Ельцину, сказал, что предполагает сделать, а тот его поддержал.
Материалы по теме
«Все вело к третьей мировой»
А как у Примакова складывались отношения с олигархами? Например, о его конфликте с Борисом Березовским вся страна узнала осенью 1999 года.
С Березовским у него отношения не складывались. А в целом у него были очень хорошие отношения с крупными капиталистами. Хотя была проблема: они не рассчитывали, что он примет полностью то, что они предлагали сделать. Впрочем, это уже другой вопрос.
Вы поймите, что в дальнейшем он дал бы возможности для развития крупного капитала, при этом он не давал бы и стопроцентной поддержки. Однако в целом ребята были бы довольны.
Но они и не хотели делать ставку на него на сто процентов. Они рассчитывали, что те, кто придет к власти, будут лучше работать, чем Примаков, а оказалось, что нет. Для них сложилась даже худшая ситуация.
Получается, что за один год, с весны 1999-го по начало 2000-го, Примаков дважды отказался от борьбы за высшую власть. Первый раз — когда его отстранили от должности премьер-министра, когда ему предлагали опереться на оппозиционную Государственную Думу и контролируемое им правительство и объявить, что он не подчиняется указу Ельцина об отставке. Второй раз — когда он уступил Путину. Как вы думаете, почему оба раза Примаков не пошел до конца?
Он все-таки интеллигентный человек. В то время когда он участвовал в борьбе за власть, его опыт не говорил ему о том, что он может рассчитывать на высшую власть в стране, что он должен победить через установление такого в значительной степени диктаторского режима. И поэтому он уступал, не чувствуя достаточно большой поддержки. А нужна была массовая поддержка.
Он понимал, что это не его поляна, что он не может прийти таким образом, потому что был человеком, связанным с элитой эпохи Горбачева. Вот такой интеллигентный парень. Если страна в нем нуждается — он стал бы делать все, о чем она его попросит. Но идти на позициях, которые требовали бы от него диктаторских решений, он не хотел.