имеют ли право прослушивать телефон без оснований
Имеют ли право прослушивать телефон без оснований
УПК РФ Статья 186. Контроль и запись переговоров
1. При наличии достаточных оснований полагать, что телефонные и иные переговоры подозреваемого, обвиняемого и других лиц могут содержать сведения, имеющие значение для уголовного дела, их контроль и запись допускаются при производстве по уголовным делам о преступлениях средней тяжести, тяжких и особо тяжких преступлениях на основании судебного решения, принимаемого в порядке, установленном статьей 165 настоящего Кодекса.
(в ред. Федеральных законов от 29.05.2002 N 58-ФЗ, от 24.07.2007 N 211-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
3. В ходатайстве следователя о производстве контроля и записи телефонных и иных переговоров указываются:
1) уголовное дело, при производстве которого необходимо применение данной меры;
2) основания, по которым производится данное следственное действие;
3) фамилия, имя и отчество лица, чьи телефонные и иные переговоры подлежат контролю и записи;
4) срок осуществления контроля и записи;
5) наименование органа, которому поручается техническое осуществление контроля и записи.
4. Постановление о производстве контроля и записи телефонных и иных переговоров направляется следователем для исполнения в соответствующий орган.
5. Производство контроля и записи телефонных и иных переговоров может быть установлено на срок до 6 месяцев. Оно прекращается по постановлению следователя, если необходимость в данной мере отпадает, но не позднее окончания предварительного расследования по данному уголовному делу.
6. Следователь в течение всего срока производства контроля и записи телефонных и иных переговоров вправе в любое время истребовать от органа, их осуществляющего, фонограмму для осмотра и прослушивания. Она передается следователю в опечатанном виде с сопроводительным письмом, в котором должны быть указаны даты и время начала и окончания записи указанных переговоров и краткие характеристики использованных при этом технических средств.
7. О результатах осмотра и прослушивания фонограммы следователь с участием специалиста (при необходимости), а также лиц, чьи телефонные и иные переговоры записаны, составляет протокол, в котором должна быть дословно изложена та часть фонограммы, которая, по мнению следователя, имеет отношение к данному уголовному делу. Лица, участвующие в осмотре и прослушивании фонограммы, вправе в том же протоколе или отдельно изложить свои замечания к протоколу.
(в ред. Федерального закона от 04.03.2013 N 23-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
8. Фонограмма в полном объеме приобщается к материалам уголовного дела на основании постановления следователя как вещественное доказательство и хранится в опечатанном виде в условиях, исключающих возможность прослушивания и тиражирования фонограммы посторонними лицами и обеспечивающих ее сохранность и техническую пригодность для повторного прослушивания, в том числе в судебном заседании.
Закон что слышал
Легенды о советском прошлом рассказывают, как бывали телефонные и нетелефонные разговоры, как потом наступила свобода и можно было сказать все, что угодно, совершенно безнаказанно. Теперь никого не удивляет контекстная реклама – продолжение частного разговора или тем более поискового запроса. Но все-таки когда государство, с одной стороны, гарантирует в Конституции конфиденциальность переписки и неприкосновенность частной жизни, а с другой – принимает «закон Яровой», возникает странное раздвоение.
Дело Романа Захарова
Бизнес-журналист Роман Захаров о «пакете Яровой» и особенно о параллельно утвержденных поправках в законодательство о СОРМ (система мер по обеспечению оперативно-розыскных мероприятий) точно не забудет: он пал жертвой прослушки и попытался защитить свои права в российских судах, а затем в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ). С решением ЕСПЧ в его пользу он снова пришел в российский суд. Однако тот на решение высокой европейской инстанции не отреагировал, и Роману осталось только покинуть Россию.
Захаров много лет жил и работал в Санкт-Петербурге. В какой-то момент он стал замечать, что данные его телефонных разговоров становятся известны третьим лицам, хотя сам он эту информацию никому не раскрывал. Однако прямых доказательств прослушивания у Захарова не было. Никаких официальных предупреждений от правоохранительных органов он не получал, ни административные, ни уголовные дела против него не возбуждались.
Жизнь после ЕСПЧ: как защитить права человека в России при измененной Конституции
Обратившись в суд за защитой своих конституционных прав на тайну телефонных переговоров, Захаров получил ожидаемый отказ. Решив не ограничиваться национальными средствами защиты, заявитель столкнулся с серьезной проблемой: как жаловаться в ЕСПЧ, если на руках нет прямых доказательств нарушений? Но Захаров нашел выход: он счел нарушением права само существование законодательства, разрешающего необоснованно применять меры скрытого наблюдения к человеку вообще (а не к себе персонально).
Европейская Фемида к Захарову отнеслась благосклоннее российской. Европейский суд удовлетворил заявление и указал: когда государство начинает скрытое наблюдение, неизвестное для контролируемых лиц, и это наблюдение невозможно впоследствии обжаловать, ст. 8 конвенции может в значительной степени стать ничтожной. Таким образом, сложившаяся система СОРМ нарушает права человека, защищенные конвенцией. Не в последнюю очередь ЕСПЧ удовлетворил жалобу Захарова именно потому, что потенциально подвергнутыми необоснованному прослушиванию телефона в сложившейся системе правоприменения могут быть все граждане России.
Права граждан на неприкосновенность частной жизни закреплены в Конституции. Европейская конвенция по защите прав человека и основных свобод, ратифицированная Россией, также провозглашает недопустимость вторжения в жизнь гражданина со стороны публичных властей без законных к тому оснований. Кроме того, отечественный УК содержит составы преступлений за незаконное прослушивание граждан, чтение их переписки. Однако все эти сильнодействующие демократические нормы права, похоже, пасуют перед властью циркуляра.
В 1996 г. в России учрежден «комплекс технических средств и мер, предназначенных для проведения оперативно-розыскных мероприятий в сетях телефонной, подвижной и беспроводной связи и радиосвязи» – уже упомянутая СОРМ. «Пакет Яровой» является ее идейным наследником и распространяет полномочия силовиков на интернет, который в 90-е гг. никто не воспринимал всерьез.
В своем заявлении Роман Захаров оспаривал приказ № 70 Государственного комитета связи. Название вполне скучное: «О технических требованиях к системе технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий на сетях электросвязи», принят 20 апреля 1999 г. Однако в силу его принятия операторы мобильной связи установили оборудование прослушивания всех телефонных переговоров по повелению Федеральной службы безопасности. Да, для прослушивания по-прежнему необходимо наличие судебного разрешения, но де-факто заинтересованные в прослушивании органы получили технический доступ к разговорам и переписке без него. Российские суды отказались искать в приказе правовые противоречия, сказав, что приказ – просто техническая бумажка, нигде не опубликованная, стало быть, законом не является.
Упомянутые акты, как установил ЕСПЧ, слишком широко и неясно описывают ситуации, в которых правоохранительные органы имеют право прослушивать телефонные разговоры. Де-факто прослушиваются не только подозреваемые и обвиняемые в преступлениях – и правоохранительные органы не несут за это никакой ответственности. Кроме того, закон четко не регулирует судьбу информации, полученной в ходе прослушивания. А в случае злоупотреблений виновные вряд ли понесут ответственность: в этой сфере отсутствует действенный контроль извне.
Прослушивание граждан – очевидное нарушение конституционных гарантий прав человека. Но проблема в другом. В развитых странах каждый случай ограничений прав человека детально расписан. Российские же суды, выдавая разрешения на прослушивание телефонов (когда таковое разрешение вообще требуется), не занимаются проверкой обоснованности подозрений силовиков, нарушая принцип пропорциональности применения этих экстраординарных – с точки зрения Конституции и международного права – мер.
По словам адвоката Захарова Бориса Грузда, принятие «пакета Яровой» нимало не повлияло на попытки Захарова отстоять свои права в России уже после принятия решения ЕСПЧ: «Если раньше в ходе рассмотрения этого дела Российская Федерация еще стеснялась и говорила «нет-нет, мы не прослушиваем всех, разве что по решению суда», то теперь, после принятия этого закона, они вслух говорят о том, что раньше скрывалось: мы прослушиваем всех от мала до велика, более того, делаем это за ваш же счет и обязываем вас это хранить в течение шести месяцев».
Решение ЕСПЧ о нарушении права на частную жизнь Романа Захарова было принято единогласно, с участием судьи от России. К счастью, способные противостоять исходящему от спецслужб простому и понятному месседжу «не мешайте нам вас прослушивать» граждане находятся не только в Европе, но и в России. Жаль только, что их меньшинство, особенно во власти.
Защитить право на личную свободу
В свете решения ЕСПЧ правозащитный центр «Мемориал» предлагает внести в законодательство ряд изменений:
Отказаться от использования оборудования, которое позволяет правоохранительным органам иметь автоматический доступ ко всем телефонным переговорам граждан;
Ввести систему, при которой правоохранительные органы будут обязаны сначала предоставлять операторам связи судебное решение о прослушивании телефона конкретного гражданина и только после этого смогут получить доступ к его телефонным переговорам;
Обязать суды при выдаче разрешения на прослушивание телефона оценивать обоснованность подозрений в отношении конкретного гражданина и пропорциональность ограничений его прав;
Прописать в законодательстве виды преступлений, при расследовании которых возможно прослушивание телефонов;
Уточнить порядок применения законодательства о просушивании к лицам, которые не являются подозреваемыми, но которые могут обладать информацией о преступлениях;
Уточнить понятия национальной, военной, экономической и экологической безопасности, для защиты которых по российскому закону возможно прослушивание телефонов;
Прописать в законодательстве порядок прекращения прослушивания телефонов;
Ввести ответственность за неисполнение или несвоевременное исполнение приведенных норм.
Материал подготовлен совместно с правозащитным центром «Мемориал»
При каких условиях налоговики или сотрудники МВД могут прослушивать телефонные переговоры компании?
Кто вправе прослушивать телефонные разговоры.
Делать это могут исключительно оперативные органы, среди них: органы внутренних дел и федеральной службы безопасности, таможенные органы РФ (см. ст. 13 ФЗ от 12.08.1995 №144-ФЗ). Основанием является поступившая информация о признаках совершаемого или подготавливаемого правонарушения. Надо отметить, что в сфере бизнеса подобных преступлений не так много (см. Какие действия в сфере бизнеса привлекут внимание силовиков). В случае налоговых проступков прослушивание телефонов возможно только на основании поручения следователя Следственного комитета РФ (ст. 198 – 199.2 УК РФ).
Что может послужить сигналом.
Информация в оперативные органы, например, из следующих источников:
Какой документ дает разрешение на «прослушку».
Прослушивание относится к оперативно-розыскным мероприятиям, ограничивающим конституционные права человека. Поэтому осуществлять его оперативные органы могут лишь при наличии судебного решения – как до момента возбуждения уголовного дела, так и после (ст. 186 УПК РФ, ст. 6–8 ФЗ от 12.08.1995 №144-ФЗ). Однако в ряде случаев прослушивание возможно и без санкции суда:
А вот получение или разглашение коммерческой, налоговой или банковской тайны, злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности, недопущение, ограничение или устранение конкуренции – не относятся к законным основаниям для прослушки (за исключением случаев, с применением насилия или его угрозой).
Важно помнить, что Вы не будете и предполагать о том, что Ваши разговоры контролируются правоохранительными органами. Поэтому следует быть аккуратным и бдительным всегда. Узнать о том, что Вас прослушивают и зафиксировать этот факт практически невозможно. Доказательствами могут быть запись переговоров либо их распечатка, вышедшая каким-либо образом из-под контроля; жучки, найденные в телефонных аппаратах (реже). Если у Вас на руках оказался такой материал, следует обратиться в полицию, прокуратуру за защитой своих конституционных прав и попытаться привлечь лиц, нарушивших тайну Ваших переговоров к уголовной ответственности. Не забывайте, это может быть не только орган государственной власти, но и Ваш конкурент.
Возможными признаками прослушивания могут быть, например: странные звуки, щелчки, скрежет, изменения громкости на телефонной линии, либо собеседник начинает Вас плохо слышать, а Вы слышите его нормально; звуки, исходящие из телефонной трубки, когда она находится на рычаге; телефон часто звонит, а когда вы снимаете трубку, то ничего кроме гудков не слышите или же слышите слабый тональный сигнал или высокий пронзительный тон (визг); наличие статического электричества в телефонном аппарате; Ваши радиоприемник, телевизор неожиданно и часто воспроизводят сильные помехи.
Какие действия в сфере бизнеса привлекут внимание силовиков
Все они перечислены в Уголовном кодексе России:
Вправе ли Вы прослушивать телефонные разговоры сотрудников
Телефонные переговоры, осуществляемые сотрудниками с рабочих телефонов, также являются тайной лиц, которые их ведут. И даже подозрение в том, что сотрудник передает важную для Вас информацию конкуренту – не является основанием для прослушивания его телефонных переговоров. Прослушка возможна лишь при условии, что Вы предварительно уведомили сотрудника об этом и получили его согласие в письменной форме. Однако нельзя забывать о том, что в переговорах всегда участвует две стороны. Поэтому прослушивание даже с согласия работника будет нарушать право лица, с которыми он общается. Законное прослушивание и запись разговоров возможна только при условии, если до начала разговора оба собеседника предупреждены об этом. Такие действия организации будут законными только при условии, что организация будет хранить записи телефонных разговоров у себя, а другие лица не будут иметь возможности ознакомится с их содержанием.
Кто, как и зачем прослушивает ваши разговоры и читает переписку. Исследование Znak.com
«Не по телефону». «Сейчас перезвоню с другого номера». «Давай выйдем на улицу, прогуляемся, тут лучше не говорить». Такие фразы прочно вошли в жизнь российского истеблишмента, а ведь еще несколько лет назад жалующихся на прослушку телефонов и кабинетов принимали за полусумасшедших, вроде тех, кто носит шапочки из фольги и верит в зомбирующие лучи КГБ. Сегодня все знают: слушают всех, слушают без оглядки на закон и материалы этих прослушек чаще используют не в суде, а в политических интригах, доносах, провокациях. Znak.com поговорил с одним из профессионалов теневого рынка электронной разведки, чтобы выяснить, как работает эта сфера.
По закону, прослушка телефонов и контроль интернет-трафика возможны только по решению суда. Правда, закон позволяет следователям «включать запись» и без такового, если дело срочное и прослушка необходима для предотвращения готовящегося преступления. Примерно по такому же принципу следователям «в виде исключения» разрешают проводить обыски, получая санкцию суда уже постфактум. Как и в случае с обысками, часто правоохранители пользуются этой нормой, чтобы получать бесконтрольный доступ к чужим тайнам.
Существуют также способы легализовать незаконную прослушку, поместив имя и телефон нужной персоны в длинный перечень подозреваемых по какому-нибудь уголовному делу. Как говорят источники в органах, судьи почти никогда не вникают, каким образом та или иная фамилия связана с уголовным делом, и подписывают разрешения «одним махом». Такие судебные решения носят гриф «секретно», и кто оказался в списках «на прослушку», гражданам не узнать никогда.
«Зачем вам столько телефонов?»
Как уберечься от прослушки? Почти никак. Во-первых, бесполезно менять SIM-карты: на прослушку ставят не номер мобильного, а уникальный номер телефонного аппарата (IMEI). Какая бы симка не была установлена в телефоне, он все равно будет «в прямом эфире».
В России одним из крупнейших поставщиков «аналитического» софта для спецслужб также является Avicomp Services. А аппаратные решения и программы для «мониторинга» (то есть прослушки) активно продает новосибирская компания «Сигнатек». На ее сайте сказано, что она предлагает «субъектам оперативно-разыскной деятельности» «системы мониторинга коммуникаций объектов: телефонных разговоров, факсимильных сеансов, видеозвонков, сообщений SMS, ДВО, ICQ, электронной почты», а также «Системы мониторинга перемещения объектов с визуализацией на карте».
В каталоге продукции есть примеры того, как выглядит интерфейс программы для «мониторинга»:
What’sApp или Viber?
Еще один относительно надежный способ переписки – использование телефонов BlackBerry, в которых есть собственный сервис обмена сообщениями BlackBerry Messenger. Данные в нем шифруются еще надежнее, чем в Viber, доступа к ним у российских силовиков нет, и, возможно, именно поэтому BBM в России запрещен. Чтобы им пользоваться, приходится покупать телефон в США и «разлочивать» его у российских специалистов.
Может быть, силовикам бы и хотелось «слушать всех», но в реальности под постоянным наблюдением всего 200-300 человек в Екатеринбурге, говорит собеседник Znak.com. Большинство из них – подозреваемые в экстремизме (в первую очередь исламистского толка) и терроризме, члены находящихся в разработке ОПГ, участники непрозрачных финансовых операций крупного масштаба («обналичники» и т.п.). Лишь не более 10% от всей массы «поднадзорных» слушают по политическому заказу, считает собеседник Znak.com.
Для обмена информацией все больше людей и организаций используют облачные сервисы вроде Dropbox, «Яндекс.Диск», «Google disk» и других. Ими тоже интересуются правоохранительные органы. Из популярных сервисов относительно надежным считается предложение Google, но наш источник советует обратить внимание на Wuala: хранилище, поддерживающее шифрование, с серверами в Швейцарии. Правда, если вы спасаете свои тайны не от российских спецслужб, а от американских, вам вряд ли что-то поможет. Несколько дней назад еще один «сверхбезопасный» облачный сервис Lavabit был таинственным образом закрыт и все его пользователи потеряли свою информацию. Судя по всему, дело в том, что почтой Lavabit пользовался бывший агент ЦРУ Эдвард Сноуден.
Редкий российский бизнесмен и политик сегодня обсуждает по телефону что-нибудь важнее рыбалки и футбола. Поэтому, помимо анализа собственно текстов переговоров, профессионалы электронной разведки занимаются обработкой больших массивов данных, выявляя математические закономерности, неявные связи, строя на этом основании гипотезы о взаимодействии тех или иных групп или персон. Материалом для этого могут служить телефонные звонки, электронные письма, банковские операции, операции по регистрации или ликвидации юридических лиц и т.п. Получаются большие схемы, подобные той, что приведены в одной из презентаций уже упоминавшейся компании Avicomp:
Перлюстрация электронной переписки, мониторинг телефонных переговоров зашли уже так далеко, как и не снилось авторам романов-антиутопий. Наверное, нередко мощь СОРМов помогает предотвратить подлинные теракты или настоящие преступления. Но для общества куда заметнее случаи, когда методы электронной разведки используются для политического преследования и не имеют никакого отношения к законным процедурам. При этом от бесконтрольной слежки страдают не только оппозиционеры, но и лояльные Кремлю политики. Собранный при помощи электронных средств компромат часто становится орудием элитной борьбы против тех, кто еще недавно сам заказывал прослушку своих врагов. В этом смысле электронная разведка превратилась в опасность, от которой не застрахован никто.
Наша справка: Как уральские политики страдают от слежки и пытаются спастись
В «тюменской матрешке» только на Юге, в Тюмени, приучили себя к мессенджерам вроде Viber и WhatsApp: в ХМАО и ЯНАО покрытие 3G намного хуже и пользоваться ими накладно. Зато северные чиновники активно используют аппаратные средства против прослушки. Например, в кабинете одного из высокопоставленных чиновников за шторой стоит «глушилка», которую он включает во время важных разговоров. Как говорят, звук это устройство издает жуткий, поэтому долго говорить, когда он работает, просто физически тяжело.
За одним из губернаторов «тюменской матрешки» наблюдали без всяких айфонов. Видеокамера была обнаружена прямо над кроватью первого лица в служебной резиденции. Кто был заказчиком слежки (ФСБ или частные лица), так до сих пор и не выяснили.
На тюменском Севере, чтобы не стать «находкой для шпионов», еще несколько лет назад использовали старые дедовские методы – там любили менять мобильные телефоны и сим-карты. Один из руководителей крупной компании рассказывал корреспонденту Znak.com о том, что у берега Иртыша в Ханты-Мансийске есть место, проходя над которым катер мог бы сесть на мель, такое количество телефонов там утоплено.
Самые продуманные чиновники и бизнесмены всегда предпочтут личные беседы телефонным разговорам. Более того, как признался один из них, самым надежным способом коммуникации является запись на листке, после чего этот листок просто сжигается.
Секретная миссия
Документ упрощает следователям получение информации о банковских счетах граждан и некоторой медицинской информации.
Но судьям предписано тщательно проверять все обстоятельства: есть ли веские основания вторгнуться в жизнь человека. Так что свой интерес следователям необходимо обосновать.
Как сказано в постановлении, медицинские организации вправе предоставить правоохранителям отдельные сведения, представляющие врачебную тайну, без решения суда. Только по запросу следователя. Например, без суда правоохранители могут запросить, обращался ли гражданин за медицинской помощью, в том числе психиатрической. Состоит ли на медицинском учете. Такие данные следователи вправе получить при проведении проверки сообщения о преступлении либо в ходе расследования уголовного дела. Для получения справок по счетам фигурантов уголовных дел также не потребуется санкция суда. Но следователь обязан согласовать такой запрос со своим руководством.
Эксперты особо подчеркивают, что в разъяснениях речь идет только о справках по счетам и вкладам. Если же следователю потребуется копнуть глубже, получить в банке еще какие-то документы, изъять оригиналы, то уже потребуется санкция суда.
«Обратить внимание судов на то, что выемка предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах в банках и иных кредитных организациях, производится на основании судебного решения», сказано в документе.
Как объясняется в постановлении, судьи должны тщательно проверять в таком ходатайстве даже вещи, которые на первый взгляд кажутся формальными. Подсудно ли ходатайство данному суду? Или следователь пришел не по адресу? Находится ли в производстве следователя данное дело? Поставил ли визу начальник следователя или прокурор? И это вовсе не крючкотворство, а процедура, защищающая от произвола. Так что судьям предписано быть внимательней. Если поступившее ходатайство не соответствует требованиям, его надо вернуть назад.
Другие разъяснения связаны с осмотром жилища. Верховный суд России напоминает, что разрешение на производство осмотра жилища требуется в том случае, если хотя бы одно из проживающих в нем лиц возражает против осмотра. «При этом отсутствие согласия собственника жилого помещения, не проживающего в нем, не является основанием для обращения за судебным решением», говорится в проекте. Так что если хозяин помещения в доме не живет, следователям необязательно получать от него согласие. В суд надо идти тогда, когда кто-то из жильцов говорит «нет».
Также согласие суда требуется на получение данных об абонентах сотовых сетей. Это касается информации о номерах и месте расположения передающих станций, соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами, сведений о дате, времени и продолжительности телефонных разговоров, номерах абонентов, а также других данных, позволяющих их идентифицировать.
В последнем случае речь идет о IMEI-коде телефона или о его местоположении относительно базовой станции.