история русско кавказских отношений
Русь и Северный Кавказ первые контакты
Русь и Северный Кавказ: первые контакты
В.А.Кузнецов
д.и.н., профессор,
заслуженный деятель науки РФ,
гнс СОИГСИ
Вопрос о связях Руси и Северного Кавказа поставлен еще в первой половине XIX в.5 Во второй половине XIX в. он получил свое отражение в предисловии С.А.Белокурова к публикации документов о русско-кавказских отношениях XVI-XVII вв.6 В XX в. советские историки и археологи неоднократно обращались к интересующей нас проблеме, касаясь в первую очередь истории русской Тмутаракани (общий обзор и история проблемы)7 и совместных походов руссов и алан на Каспий в X в.8 Боевое содружество русов и алан, согласно турецкому нарративному источнику Мюнеджимбаши, продолжалось в XI в.9, и это достойно специального исследования. Историком П.Г.Любомировым давно предложена реконструкция крупного торгового пути от хазарского Семен-дера (по автору в районе Кизляра) по Тереку и Сунже к Кубани, приводившего на Таманский полуостров, т.е. к Тмутаракани10. Здесь мы можем усматривать попытку оценить экономический фактор русско-северокавказских отношений домонгольской эпохи. К сожалению, в специальной монографии Е.Н.Кушевой11, посвященной российско-кавказским связям XVI-XVII вв., все эти аспекты более ранних отношений оказались упущенными. В обобщающем академическом коллективном труде по истории народов Северного Кавказа проблеме ранних связей с Русью уделено всего полторы страницы12 и это не случайно: достоверных источников очень мало.
Перейдем к рассмотрению источников, в основном археологических.
Поход на Каспий в 944-945 годах. Первый поход русов на Каспий и их нападение на Гилян и Апшерон, судя по ал-Масуди19, состоялся в 913 г., и народы Северного Кавказа не затронул. В 944-945 гг. русы предприняли новый поход на Каспий, о нем повествует Ибн-Мискавейх. Анализ этого источника и самого похода русов посвящены обстоятельные статьи А.В.Флоровского20 и А.Ю.Якубовского21. Дополнительная информация об этом походе есть у сирийского автора XIII в. Бар-Гебрея и это повышает уровень достоверности. Согласно Бар-Гебрею в набеге на Азербайджан с русами участвовали аланы и лезги, т.е. лезгины22. Соединение этих трех союзников могло состояться в Дербенте23. Существенно, что русы, аланы и лезгины выступают совместно и это свидетельствует о возможности их общения.
Не имея цели рассматривать историю Тмутараканского русского княжества, что сделано другими авторами, заметим, что русские летописи после 1094 г. хранят полное молчание о Северном Кавказе, и это, очевидно, отражает утрату русской власти над городом, княжеством и его адыгским окружением33. Тмутаракань перешла под контроль Византии, а посетивший ее около 1235 г. монах-доминиканец Юлиан не обнаружил здесь и византийской власти34. Так завершилась история Тмутаракани, в которой, пожалуй наиболее глубокий и тщательный ее исследователь А.В.Гадло видит адыго-русское политическое образование, существовавшее почти два столетия, а особенность истории Тмутаракани в том, что она есть факт не только русской, но и кавказской истории, недооценивалось33.
Значение Тмутараканского княжества состоит, разумеется, не только в факте появления русского населения на Северо-Западном Кавказе в течение достаточно длительного времени, но и в факте движения русских за пределы Тмутаракани по северокавказским равнинам.
Преградненский крест. В 1799 г. П.С.Паллас впервые сообщил в своем труде о путешествии в южные губернии России о каменном кресте высотой 4 аршина, с короткими поперечными рукавами, стоявшем близ ст. Преградной на р. Большой Егорлык. Крест был вытесан из известняка, на западной стороне имелось изображение креста, а ниже плохо сохранившаяся надпись, в коей Паллас смог прочитать слова «иванши» и «аорус»36. Следующее упоминание этого памятника принадлежит П.Г.Буткову. В 1803 г. он скопировал надпись («многие слова стерты уже были тогда временем и шалостью невежд») и указал на содержащуюся в ней дату 1041 г.37, что недостоверно и установленным фактом не является.
После длительного перерыва на Преградненский крест обратил внимание языковед Г.Ф.Турчанинов. В 1948 г. он опубликовал статью о надписи на кресте, где нижние ее строки им прочитаны по-кабардински38. Произвольность «кабардинских приписок» увлекавшегося Г.Ф.Турчанинова отмечалась в литературе39 и для нас является фактом. В 1955 г. Е.Г.Пчелина посетила Преградную (Красногвардейский район Ставропольского края) и вывезла крест в Ставропольский музей краеведения, где он находится по сей день. Последняя публикация о Преградненском кресте принадлежит автору этих строк совместно с палеографом А.А.Медынцевой40. Ниже излагаются результаты этого исследования.
Преградненский крест разбит и состоит из 5 совпадающих кусков. По форме и пропорциям он близок древнейшим русским крестам ХП-ХШ вв., таким, как Мирославов и Клима Христиновича41. От надписи в настоящее время сохранились остатки четырех строк, выполненных кириллицей. Сразу же отметим, что ни на кресте, ни в публикации П.Г.Буткова нет слова «иванши», указанного П.С.Палласом. Видимо, это недоразумение. В сохранившейся надписи нет и даты 1041 г., данной в публикации Буткова. Лучше сохранившиеся три верхних строки с привлечением удачных аббревиатур Г.Ф.Турчанинова читаются как «помяни господи душу раба своего», славяно-русское происхождение надписи представляется несомненным42.
В то же время Преградненский крест мог быть приурочен к хорошо проторенной дороге. В домонгольской Руси многие большие каменные кресты и надписи ставились у дорог (Тмутараканская надпись 1068 г., Стерженский крест 1133 г., Борисов камень и т.д.)47. Преградненский крест мог стоять у шляха, направлявшегося на Калаус и далее на Маныч, в древности бывший судоходным. Отсюда прямой выход на Каспий.
Интересную сводку древнерусских предметов с Северного Кавказа опубликовали В.Б.Виноградов, Е.И.Нарожный и С.А.Голованова. В обобщающей таблице представлены 23 предмета (с датировками и указанием центра изготовления)60. К сожалению, именно древнерусская атрибуция нескольких вещей не обоснована, не подобрались надежные аналогии и это признают сами авторы61. Очевидно, возможны и иные атрибуции. Нельзя не обратить внимание и на попытку авторов эти отдельные, плохо паспортизированные вещи связать с идеей Б.А.Рыбакова о русских пленниках в Золотой Орде, а последующих посчитать «основой гребенского казачества»62. Эти смелые идеи представляются несколько поспешными63.
Примечания
1 Кропачев В. Новые книги о Руси. Газ. «Кавказская здравница», 4.06.2004 г.
2 Волькенштейн М. В. О феномене псевдонауки. «Природа», 11, 1983. С. 97.
3 Перевалов С.М. Восстание дилетантов: российская историография на рубеже веков. Вестник Владикавказского научного центра, 4, 2002. С. 13.
4 Поляков Ю. А. Почему история нас не учит? «Вопросы истории», 2, 2001. С. 24.
5 Древние сношения России с северной частью Кавказа. Журнал для чтения воспитанникам военно-учебных заведений. № 146. СПб., 1843; Хицунов П. Сношения России с северной частью Кавказа от Святослава до 1655 г. Газ. «Кавказ». № 16. 1846.
6 Белокуров С. А. Сношения России с Кавказом. Вып. 1. Чтения Общества истории и древностей российских. Кн. III. M., 1888. С. 3-79.
7 Мавродин В. В. Тмутаракань. «Вопросы истории». №11. 1980. С. 177-182.
8 Якубовский А. Ю. О русско-хазарских и русско-кавказских отношениях в IX- X вв. «Известия» АН СССР, серия истории и философии. Т. III. №5. 1946. С. 461-472; Кузнецов В. А. Очерки истории алан. Владикавказ. «Ир», 1992. С. 203-204 и др.
9 Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда X-XI вв. М., 1963. С. 70.
10 Любомиров П. Г. Торговые связи древней Руси с Востоком в VIII—XI вв. Ученые записки Государственного Саратовского университета. Т. I. Вып. 3. Саратов, 1923. С. 17.
11Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией в XVI-XVII вв. М„ 1963.
12 История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIU в. М., «Наука», 1988. С. 146-148.
13 Плетнева С. А. От кочевий к городам. М., «Наука», 1967. С. 91.
14 Кузнецов В. А. Рецензия на книгу С.А.Плетневой «От Кочевий к городам». «Советская археология», 2, 1969. С. 298-299.
15 Готье Ю. В. Ясы-аланы в ранней русской истории. Известия Таврического общества истории, археологии и этнографии, т. I. Симферополь, 1927. С. 46.
16 Абаев В. И. Скифо-европейские изоглоссы. На стыке Востока и Запада. М., 1965, с. 115-117; Якобсон Р. Роль лингвистических показаний в сравнительной мифологии. Труды VII Международного конгресса антропологических и этнографических наук. Т. 5. М., 1970. С. 616.
17 Кузнецов В. А. Очерки истории алан. Владикавказ. «Ир>, 1992. С. 202.
18 Добродомов И. Г. Об аланизмах в русском языке. Осетинская филология (межвузовский сборник статей). Вып. 2. Орджоникидзе, 1981. С. 37-42.
19 Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда X-XI вв. М., 1963. С. 199-201.
20 Флоровский А. В. Известие о древней Руси арабского писателя Мискавейха и его продолжателя. «Seminarum Kondakovianum», I. Praque, 1927. С. 175-186.
21 Якубовский А. Ю. Ибн-Мискавейх, о походе русов в Берда в 332 г. (943-944). Византийский Временник. Т. XXIV. 1926.
22 Дорн Б. А. О походах древних русских в Табаристан с дополнительными сведениями о других набегах их на прибрежья Каспийского моря. Приложение к XXVI тому «Записок» Имп. Академии наук. СПб., 1975. С. 515.
23 Кузнецов В. А. Очерки истории алан. Владикавказ. «Ир», 1992. С. 203-204.
24 Повесть временных лет. Ч. 1. М.-Л., 1950. С. 83.
25 Ляпушкин И. И. Славяно-русские поселения IX-ХП ст. на Дону и Тамани по археологическим памятникам. Материалы и исследования по археологии СССР, № 6. М.-Л., 1941. С. 232-233.
26 Гад ло А. В. Проблема Приазовской Руси и современные археологические данные о южном Приазовье VIII—X вв. Вестник ЛГУ, № 14. Вып. 3. Л., 1968, с. 65; Г а д л о А. В. Проблема Приазовской Руси и современные археологические данные о южном Приазовье VIII X вв. Вестник ЛГУ, № 14. Вып. 3. Л., 1968, с. 73-89 и др.
27 Гадло А. В. Этническая история Северного Кавказа XXIII вв. СПб., 1994. С. 57.
25 Pыбаков Б. А. Древняя Тмутаракань. Тезисы доклада, прочитанного в секторе славяно-русской археологии Института археологии АН СССР в 1954 г.
29 Архив ИА АН СССР. P-I, дело № 1418, альбом, рис. 19-20.
30 Гадло А. В. Этническая история Северного Кавказа X—XIII вв. СПб., 1994. С. 88.
34 Аннинский С. А. Известия венгерских миссионеров XII1-XIV вв. о татарах и Восточной Европе. Исторический архив. Т. III. M., 1940, с. 78; Г а д л о А. В. Этническая история Северного Кавказа XX111 вв. СПб., 1994, с. 124.
35 Гадло А. В. Этническая история Северного Кавказа Х-ХШ вв. СПб., 1994. С. 124-125.
36 Раllas P. S. Bemerkunger auf einer Reise in die siilkichen Statthaltershaften des russischen Reichs. Bd. I. Leipzig. 1799. S. 440.
37 Бутков П. Г. Нечто к слову о полку Игоря. «Вестник Европы», ч. CXXI. СПб., 1821, ноябрь, с. 60, прим. 49.
38. Турчанинов Г. Кабардинская приписка на памятнике славяно-русского письма XI в. из-под села Преградного. «Известия» АН СССР, отд. литературы и языка. Т. VII. Вып. 1. 1948. С. 78-79.
39. Лавров Л. И. Происхождение кабардинцев и заселение ими нынешней территории. Советская этнография, 1, 1956. С. 22-23, 176, 212.
40 Кузнецов В.А., Медынцева А. А. Славяно-русская надпись XI в. из с. Преградного на Северном Кавказе. Краткие сообщения Института археологии АН СССР. Вып. 144. М., «Наука», 1975. С. 11-17.
41 Шляпкин И. А. Древние русские кресты. СПб., 1906. С. 9-10.
42 Кузнецов В. А., Медынцева А. А. Славяно-русская надпись XI в. из с. Преградного на Северном Кавказе. Краткие сообщения Института археологии АН СССР. Вып. 144. М., «Наука», 1975. С. 14, рис. 3.
45 Монгай т А. Л. О границах Тмутараканского княжества в XI в. Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. М., 1963. С. 54-61.
46 Минорский В. Ф. История Ширвана и Дербенда X-XI вв. М., 1963. С.70-71.
47 Воронин Н. Н. Средства и пути сообщения. История культуры древней Руси. Т. 1. М.-Л.. 1948. С. 295-302.
48 Латышев В. Заметки о кавказских надписях. Известия Импер. археологической комиссии. Вып. 10. СПб., 1904. С. 100.
49 Кузнецов В. А. «Зылын цырт» у с. Заманкул. Вопросы осетинской археологии и этнографии. Вып. 2. Орджоникидзе, 1982. С. 16-20.
50 Кузнецов В. А. Энколпионы Северного Кавказа. Славяне и Русь. М., «Наука», 1968; Кузнецов В. А. Древнерусские предметы, найденные на Северном Кавказе. Древние славяне и их соседи. М., «Наука», 1970.
51 Виноградов В. Б., Нарожный Е. И., Голованова С. А. О древнерусских предметах на Северном Кавказе. Россия и Северный Кавказ (проблемы историко-культурного единства). Грозный, 1990.
52 Толстой И. И. О русских амулетах, называемых змеевиками. Записки Русского археологического общества. Т. III. Вып. 3-4, н.с, СПб., 1888. С. 363-413; Ханенко Б.Н, Xаненко В. И. Древности русские. Кресты и образки. Вып. II. Киев, 1990. С. 323, табл. XXIX и др.
53 Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси. М., 1948. С. 527-528.
54 Кузнецов В. А. Энколпионы Северного Кавказа. Славяне и Русь. М., «Наука», 1968. С. 84.
55 Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси. М.. 1948. С. 527-531.
56 Полубояринова М. Д. Русские люди в Золотой Орде. М., «Наука», 1978. С 127-128
57 Кузнецов В. А. Энколпионы Северного Кавказа. Славяне и Русь. М., «Наука», 1968. С. 85.
58 Полубояринова М. Д. Русские люди в Золотой Орде. М., «Наука», 1978. С. 127.
59 Кузнецов В. А. Древнерусские предметы, найденные на Северном Кавказе. Древние славяне и их соседи. М., «Наука», 1970, рис. 1.
60 Виноградов В. Б., Нарожный Е. И., Голованова С. А. О древнерусских предметах на Северном Кавказе. Россия и Северный Кавказ (проблемы историко-культурного единства). Грозный, 1990. С. 10.
Источник:Кавказоведение: опыт исследований
Материалы международной научной конференции (Владикавказ, 13-14 октября 2005 г.)
при использовании материалов сайта, гиперссылка обязательна
Планконспект
На сайте представлены различные конспекты: военные план-конспекты, конспекты МВД, МЧС и других силовых структур
Что такое план-конспект, виды конспектов
Под конспектом принято понимать текст, написанный от руки, содержание которого отражает суть основного источника информации, только мысли в нем излагаются кратко и сжато. Характерным отличием конспекта является именно последовательность, то есть, под конспектированием подразумевается приведение почерпнутой информации к определенному порядку. Что касается формы записи, то она может быть любой – от свободной формы до использования…
Как правильно составить план-конспект?
Навык грамотного конспектирования помогает обрабатывать в срок большой объем информации. Знатокам написания план-конспектов литературы удается быстро ухватить суть повествования, выделить главные мысли, усвоить приоритетные сведения. Конспект – это краткая и систематизированная запись содержания любого источника. В структуру конспекта входят: утверждения, перечни, выписки, тезисы. Рекомендуется использовать сокращения, рисунки, обогащать его цитатами, примерами и фактами. Практическая польза…
Требования для поступления в военный ВУЗ
Окончание военного вуза предполагает поступление на военную службу, предусматривающую ряд бонусов от государства: военная пенсия, льготные условия приобретения жилья и прочие. Студенты военных вузов автоматически освобождаются от призыва в армию. Все военные учебные заведения страны находятся под контролем Министерства обороны. Программы и материалы для обучения в военных вузах также разрабатываются не Министерством образования, а Министерством…
Таблица начисления баллов за выполнение упражнений по физической подготовке( мужчины часть 2)
Таблица начисления баллов за выполнение упражнений по физической подготовке( мужчины часть 1)
Упражнения 1 — 24 Баллы Упражнение N 1 сгибание и разгибание рук в упоре лежа Упражнение N 2 наклоны туловища вперед Упражнение N 4 подтягивание на перекладине Упражнение N 5 поднимание ног к перекладине Упражнение N 6 подъем переворотом на перекладине Упражнение N 7 подъем силой на перекладине Упражнение N 8 жим штанги лежа, вес…
Действия в боевом разведывательном дозоре
Боевой разведывательный дозор высылается для ведения разведки противника и местности в ходе наступления (обороны, встречного боя) перед фронтом или на одном из флангов батальона (роты), а также для установления тактического и огневого контакта с противником в случае его потери. Он обычно действует на удалении, обеспечивающем наблюдение за его действиями и поддержку его огнем, а при…
Изучение местности в назначенном секторе по зонам для наблюдения. Определение расстояния до ориентиров и характерных местных предметов
Изучение местности в назначенном секторе по зонам для наблюдения. Для удобства наблюдения сектор (полоса) наблюдения делится на зоны: ближнюю, среднюю и дальнюю и обозначается условными линиями по местным предметам (ориентирам). Ближняя зона включает участок местности в пределах видимости мелких предметов, объектов, целей (до 400 м). Средняя зона намечается в пределах видимости выделяющихся местных предметов (обычно…
НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ ПОСТ
Требование к месту расположения наблюдательного поста и его выбор на местности. Состав наблюдательного поста. Средства наблюдения разведки. Наблюдение позволяет получать наиболее достоверные сведения о противнике и местности. В боевых порядках войск во всех видах боя оно ведется непрерывно специально назначенными наблюдателями и наблюдательными постами. Их количество зависит от характера боя, условий обстановки и местности. В…
Организация, вооружение и тактика действий пехотных (мотопехотных, разведывательных) отделений, взводов армий основных иностранных государств
Военная присяга – клятва воина на верность Родине
История появления присяги в Вооружённых Силах Российской Федерации (Статья: История появления присяги в Вооружённых Силах Российской Федерации) С древнейших времён каждый гражданин при вступлении в ряды вооружённых сил дает торжественное обещание, или клятву, именуемую Военной присягой. Но ее содержание во все времена является не столько военным в полном смысле этого слова, сколько юридическим, правовым, политическим…
Порядок приведения к присяге в Вооружённых Силах нашем страны: история и современность. Значение Военной присяги в жизни воина
В Российской империи ритуал принятия Военной присяги обставлялся как торжественный обет, даваемый каждым воином при вступлении на службу в верности монарху и Отечеству, в беспрекословном «повиновении начальству и воинским законам и в точном исполнении всех своих обязанностей». Ритуал принятия присяги совершался обычно в церквях или на сборных местах в присутствии духовенства и военного начальства, при…
История появления присяги в Вооружённых Силах Российской Федерации
С древнейших времён каждый гражданин при вступлении в ряды вооружённых сил дает торжественное обещание, или клятву, именуемую Военной присягой. Но ее содержание во все времена является не столько военным в полном смысле этого слова, сколько юридическим, правовым, политическим актом, характерным для обеспечения военной службы в интересах конкретных государств. При этом Военная присяга, принятая в порядке,…
Русские и кавказцы. Глубокое осмысление с точки зрения культуроведения. МногоБукв. Просто интересно, не поленитесь прочитать.
Кавказ, по-прежнему, остаётся неспокойной точкой на карте России. В этой связи вопрос о сосуществовании русской культуры и культуры северокавказских народов не теряет своей актуальности. Совместная жизнь двух народов – это всегда сосуществование их культур. В границах Российской Федерации русские сосуществуют с множеством народов, а на Северном Кавказе – с целым соцветием народов, чья культурная ориентация, по крайней мере, в некоторых аспектах, не совпадает с таковой у славян.
Культура кавказских народов характеризуется доминированием маскулинного, мужественного начала над всем остальным. На разных этапах исторического развития это как помогало, так и мешало носителям этого начала.
Славянская культура, в т.ч., русская, есть совмещение феминоидности (женственности) с маскулинностью (мужественностью), и порой сложно чётко провести их границы. В целом феминоидность доминирует в культуре славян, и проигрыши русских в столкновениях с кавказцами на личном, уличном уровне – тому свидетельство. Но у феминоидности есть одно замечательное качество – выигрывать на более масштабном, государственном уровне. Поэтому кавказцы не выиграли у России ни в одном коллективном противостоянии.
Феминоидность не следует отождествлять напрямую со слабостью. «Феминоидные» русские не раз наносили поражения тевтонцам и шведским рыцарям, как и туркам – ярким представителям маскулинной культуры. Как в философском контексте слова «свобода», «сила», «сущность» несут иную коннотацию, чем в обыденной речи, так и с понятием феминоидности в этносоциологии. Феминоидность означает не отсутствие маскулинности, а отсутствие её доминирования. В северокавказской культуре, в отличие от русской, феминоидность окончательно задавлена маскулинностью (энергичные и воинственные танцы, культ физической силы и воинской доблести, жёсткий патриархат и т.п.).
Преобладание маскулинности затрудняет мирный диалог с оппонентами. История отношений германцев с соседними народами – это история уничтожения «под корень». Самые свежие примеры – Великая Отечественная война, план «Ост» и геноцид русских в Чечне при Дудаеве. Маскулинность умеет только давить, она почти не способна интегрировать в себя. История покорения англосаксами, тоже носителями маскулинной культуры, Америки – ещё один пример построения государства на костях автохтонов.
Осмелюсь предположить, что именно бьющая через край маскулинность северокавказских народов была главным препятствием для зарождения у них стойких государственнических традиций. Когда тебя окружают такие маскулиноиды, как и ты сам, государства не получится. Получится только бесконечная и бессмысленная война, т.к. каждый маскулиноид будет стремиться к главенству над другими, в то время как государство предполагает строгую иерархию и вертикаль власти.
Поскольку кавказское общество архаично, во многом статично, оно не всегда успевает адекватно реагировать на стоящие пред ним исторические вызовы (Кавказская война XIX в., упоение «национальным суверенитетом» вследствие краха СССР и т.д.). Поэтому «феминоидные» русские построили самую большую империю, сумев подчинить себе «маскулинных» кавказцев, и включить их в эту империю. Феминоидность, как, своего рода, мягкость, позволяет вбирать в себя чуждые элементы и интегрировать их. Идея построения государства народом-носителем феминоидной культуры зиждется не на уничтожении соседей, а на их «переваривании», превращении в «своих», но при сохранении их этнического облика.
Для российского государства немыслима ситуация, когда бы национальные меньшинства насильно заставляли отрекаться от родного языка в пользу русского (русификация Польши – отдельная тема, связанная больше с попытками повернуть вспять многовековую полонизацию Западной Руси, и интегрированием поляков в российский имперско-государственный организм, а не уничтожением польской культуры). Между тем, в Турции в 1930-х проводилась кампания «Говори по-турецки!», когда использование в повседневном общении черкесского, курдского или арабского языка наказывалось, вплоть до ареста (1).
Этносоциолог Вильгельм Мюльман ввёл такое понятие, как этноцентрум. Этноцентрум – это осознание этносом самого себя в рамках пространства, где этот этнос обитает. Это форма этнического мышления, куда этносом включается всё, что его окружает: от рельефа местности (горы, реки, леса) до высокодифференцированных понятий (государственная идея, войны, союзы, экономические связи, культурные и дипломатические контакты). Каждый этноцентрум стремится к тому, чтобы сохраниться нетронутым. Этноцентрум боится понятийного раскола, раздвоения, т.к. раскол этноцентрума означал бы раскол этнического самосознания и видоизменения внутренней жизни народа. Отношения кавказцев и русских тоже возможно описать в этносоциологических понятиях. Кавказский этноцентрум подсознательно ощущает мощь этноцентрума русских, как более многочисленного имперского народа.
Кавказский этноцентрум боится «впустить в себя» того, кто многочисленнее. Как этноцентрум менее многочисленного народа, кавказский этноцентрум боится «утонуть» и раствориться в русском этноцентруме, боится быть им поглощённым или расколотым надвое, т.е. принять одновременно и свою, и славянскую идентичность. Этноцентрум кавказцев видит только одно спасение – выстраивание таких отношений с русскими, при которых было бы невозможно проникновение в кавказский этноцентрум чрезмерного объёма русского, славянского влияния. Это подсознательный механизм этнической защиты, на практике выражаемый в запретах дочерям выходить замуж за русских, абсолютизации собственных этнических начал и т.п.
«Феминоидность» становится недостатком в периоды ослабления государственной власти, когда этнически сплочёнными оказываются народы, привыкшие жить в государстве, не имея государственных традиций. Здесь маскулинность начинает давить феминоидность, незащищённую силой государственной власти. Самый наглядный пример – чеченцы, которые всю свою историю живут без собственного государства. При сотрясании государственных основ России чеченцы больше руководствуются многовековыми принципами существования вне государства, но в его границах (народные традиции абсолютизируются, ставятся выше государственных законов и т.д.). Вне рамок государства в выигрыше оказываются носители маскулинной культуры. В рамках государства – носители как феминоидной, так и маскулинной культуры.
Немного утрируя, можно сказать, что культура северокавказских народов есть «этническое ницшеанство» с его культом героической смерти, железной воли, тезисами «толкни слабого, если он споткнулся». Чрезмерная, закостеневшая маскулинность изгоняет от себя феминоидность, толкает то, что падает от слабости (отсюда чрезмерная и малообъяснимая, с точки зрения русской культуры, агрессия молодых кавказцев против своих славянских сверстников при явном численном перевесе первых, т.е. когда славяне явно слабее).
Русская культура – это эклектичная смесь «толстовства» (когда бесконфликтность рассматривается чуть ли не как главная добродетель) с карлейлианством (шотландский философ Томас Карлейль двигателем истории считал героев, коих и воспевал). Причём последнее, т.е. карлейлианство – это скорее дань обстоятельствам, когда «толстовство» не позволяет адекватно реагировать на вызовы времени.
И здесь возникает патовая ситуация: на подсознательном уровне русские находят рациональное объяснение излишней маскулинности кавказцев (законы гор, воинские традиции), и начинают воспринимать это неодобрительно только на определённом уровне, а именно: когда уже пройден т.н. порог прочности славянского мирного восприятия чужой культуры (иными словами, когда неконтролируемая маскулинность превращается в опасность для феминоидности, и «толстовство» не спасает, а усугубляет ситуацию).
Отреагировать на возникающие вызовы у русских получается не всегда. Во-первых, тысячелетняя традиция проживания в государстве, строго соподчинённом иерархически, и многомиллионная численность русского народа атрофировали чувство этнической солидарности. Оно может возникнуть только в периоды серьёзных испытаний (пример – Великая Отечественная война). У малых народов этническая консолидация – на высочайшем уровне, как непременное условие выживания малых перед лицом больших, особенно в случае, если государство не является для первых духовно-исторической ценностью.
Во-вторых, русским не дают проявить своё «ницшеанство» и карлейлианство, т.е. скрытую под покровом феминоидности маскулинность, придавливая сверху юридическими нормами, которым, повторюсь, в русском обществе, привыкшем жить внутри государства, априори отдаётся предпочтение.
Каждое государство, в угоду политкорректности, говорит о миролюбии (всегда есть министерство обороны, но ни одно государство не имеет министерства нападения), хотя всем известно, что для выживания организма, а государство – это геополитический организм, он должен обладать известной долей агрессивности. Излишняя феминоидность – это так же плохо, как и излишняя маскулинность. По крайней мере, для государствообразующего народа. Эпохи, когда государства строились на одной маскулинности, т.е. полном очищении территории, отведённой под будущее государство, от «лишних», остались в прошлом (уничтожение германцами полабских славян, появление США на костях индейцев и проч.).