избирательное право в австро венгрии
Австро-Венгрия369
Нижняя палата (палата депутатов) формировалась на выборной основе с использованием куриальной системы.
Некоторые категории избирателей имели право множественного вотума. Членство в первой курии поглощало избирательные права по второй-четвертой куриям, членство во второй курии аккумулировало права по третей и четвертой. Но при этом члены торгово-промышленных палат могли дополнительно голосовать в городской и сельской куриях, если соответствовали требованиям имущественного ценза. Имея право участвовать в выборах от нескольких курий, одно лицо могло голосовать в разных местах государства, но в каком-либо конкретном населенном пункте можно было подать лишь один голос.
Подобная конструкция национального представительства вызывала справедливые нарекания демократической общественности.
Избиратели пятой курии выбирали 72 депутата рейхсрата.
Введение новой курии способствовало усилению неравенства в правовом положении разных категорий избирателей. Лица, не входящие в 14 курии, могли участвовать в выборах лишь как избиратели пятой курни, в то время как избиратели первых курий имели право дополнительно голосовать и в пятой. Подобное «усовершенствование» избирательного законодательства не могло удовлетворить представителей многочисленных демократических организаций, выступавших от имени миллионных масс наций и пародов, составлявших «лоскутную» Австро-Венгерскую империю. В начале XX в. национально-освободительное и рабочее движение достигло наиболее масштабных размеров. В 1905 г. в Вене состоялась грандиозная демонстрация с требованием всеобщего избирательного права.
Новым избирательным законом от 26 января 1907 г.
Революционные события 1848 г. способствовали некоторой либерализации избирательного права Бельгии. В марте 1848 г. избирательный ценз в этой стране был снижен до 20 флоринов годового налога. При этом собственникам крупного состояния (свыше 2 ООО франков) предоставлялось право второго, дополнительного голоса. В 1890 г. численность электората в Бельгии составила 137 тыс. человек при 6 млн. чел.
В Бельгии сложилась уникальная избирательная система. После 1893 г. право голоса стало здесь всеобщим, по не равным. Отдельные категории населения имели один или два дополнительных голоса. Законодательством были предусмотрены два основания для получения одного дополнительного голоса: «семейное» и «имущественное».
Дополнительный голос получал бельгиец, достигший возраста 35 лет, имеющий семью и законных детей и уплачивающий минимальный годо-
Два дополнительных голоса получал избиратель, имеющий право на один дополнительный, но помимо этого, отвечающий двум основаниям: семейному и имущественному.
Следующая таблица наглядно демонстрирует соотношение различных категорий избирателей в Бельгии в начале XX в.
Численность избирателей, голосовавших на выборах в палату депутатов в 1900-1901 гг.’ 1 голос 2 голоса 3 голоса Всего избирателей Число голосов 915 673 чел. 318 099 чел. 239 181 чел. 1 472 953 чел. 2 269 414
Бельгийское законодательство предусматривало ряд санкций по отношению к избирателям, не участвующим в выборах без уважительных причин; согласно закону от 7 сентября 1893 г. такие лица подвергались денежному штраф>’, их фамилии подлежали обнародованию и публичному порицанию. Например, в 1899 г. было вынесено 1 450 порицаний и наложено 1 480 штрафов.
В Нидерландах по конституции 1887 г. и избирательному законодательству 1892 г. депутатов нижней палаты парламента избирали лица, уплатившие минимальный поземельный налог в 10 флоринов (в сельской местности) или квартиронаниматели и домовладельцы в городах. В 1896 г. размер ценза сводится к чисто символической сумме и 1 флорин поземельного налога в сельской местности.
Итальянская монархия имела конституционный статус. Представительную власть осуществлял парламент, состоящий из верхней и нижней
В результате, лишь незначительная часть жителей Итальянского королевства имела право голосовать на парламентских выборах: в 1860 г. электорат составлял 1,9% населения страны (23 избирателя па 1000 чел. населения); несколько десятилетий спустя, в конце XIX в. число избирателей
Но всеобщее избирательное право было введено в Италии лишь в XX в., с принятием закона от 30 июня 1912 г. Право голоса получили все мужчины, достигшие тридцатилетнего возраста, безотносительно их имущественного состояния и грамотности. При этом лица, достигшие граж-
‘ В 1859 г. при политической и военной поддержке Франции Пьемонт объявил воину Австрийской империи. Результатом этой войны стало объединение Пьемонта и Ломбардии. В I860 г. под давлением народных масс к Пьемонту присоединились Тоскана, Модепа, Парма и часть Папской области. Осенью 18G0 г. гюход Гарибальди и народное восстание па юге Италии завершились падением Королевства обеих Сицилии. О создании Итальянского королевства под властью Виктора-Эммануила П было официально объявлено 17 марта 18(11 г. В 1866 г. к нему присоединилась Венеция, а в 1870 г. Папская область (Романья).
дамского совершеннолетия (21 год), могли участвовать в выборах на основании существовавших ранее цензовых условий или после отбытия воинской службы.
В результате принятия закона 1912 г. избирательное право получили 8 672 249 чел.; до этого им обладали 3 329 147 чел. Таким образом, численность электората увеличилась с 9, 5 % до 25, 5 % от всего населения Италии371.
Реформа сохранила 508 одномандатных избирательных округов. Для регистрации кандидата требовалось собрать не менее 200 и не более 300 подписей избирателей в его поддержку. Для кандидата, баллотирующегося повторно, предоставление подписей не требовалось.
В начале 20-х гг. XX в. политический строй Италии претерпел существенные изменения: в октябре 1922 г. главой правительства стал лидер фашистской партии Бенито Муссолини’. В борьбе за власть Муссолини использовал как внешние репрессии, так и юридические инструменты. В частности, в 1923 г. он осуществил реформу избирательного права. В Италии была введена система списочного пропорционального голосования. Единый избирательный округ охватывал всю территорию страны. Избирателям было предложено голосовать за партийные списки. Победившим признавался список, набравший относительное большинство (но не менее 25 % от числа всех поданных голосов). Партия, выдвинувшая данный список, получала 75 % мест в парламенте. Оставшиеся места распределялись между партиями, получившими на выборах меньшее число голосов. Такая схема в сочетании с террором по отношению к политическим оппонентам позволила фашистам получить контроль над парламентом.
В 1928 г., в целях дальнейшего упрочения своей диктатуры, Муссолини вновь изменил избирательное законодательство. Правом выдвижения кандидатов в депутаты парламента обладали лишь «общественные» структуры, находящиеся под контролем или непосредственно созданные фашистской партией (профсоюзы, пропагандистские, молодежные и др. организации). Устанавливалась определенная квота кандидатов; всего на 400 мест в парламенте полагалось выдвинуть 1000 претендентов. Окончательное формирование избирательного списка осуществлялось Большим фашистским советом. На голосование ставился список из 400 фамилий. Если его поддерживало более 50 % процентов избирателей, кандидаты считались выбранными. Если список набирал менее 50 % голосов, следовало назначить новые выборы, на которых конкурировали кандидаты из прежнего списка и лица, представленные в новых списках, также выдвинутых фашистскими организациями372.
Избирателями считались лица, достигшие 21 года, уплачивающие установленные профсоюзные взносы или прямой государственный налог в размере 100 лир. Право голоса имели получатели государственной ренты, пенсии, священники.
Политическая история Испании нового времени насыщена событиями. На протяжении XIX в. здесь неоднократно предпринимались попытки ограничения монархии рамками конституции и установления республиканской формы правления.
В ходе революции 1868 г.373 был провозглашен ряд демократических прав и свобод, в том числе всеобщее избирательное право для мужчин. Но введение прогрессивного избирательного законодательства произошло в этой стране в условиях долговременного политического кризиса. В период с 1871 по 1873 гг. представительное собрание Испании (кортесы) трижды распускалось королем; соответственно, в столь короткий промежуток времени трижды назначались выборы депутатов кортесов. 11 февраля 1873 г. после отречения короля Амадея Савойского, в Испании установилась республика. Вскоре состоялись первые в истории этой страны выборы президента, а также избрание депутатов Учредительного собрания (учредительных кортесов). 3 января 1874 г. власть в Испании была захвачена группой промонархическн настроенных военных; восстановление монархии и сопутствующих ей антидемократических политико-правовых институтов завершилось к концу 1874 г.
В результате, в конце XIX в. избирательное право в Испании имело ограниченный характер. Выборы корпуса конгресса депутатов (нижней палаты кортесов) проводились в соответствии с нормами избирательного закона от 28 декабря 1878 г. (изменен 31 июля 1887 г.). Согласно этому закону для участия в выборах жители Испании (мужчины) должны были соответствовать следующим требованиям: достижение 25-летнего возраста, уплата поземельного налога в сумме 25 песет (не менее года) или промыслового налога в 50 песет (не менее двух: лет). Независимо от уплаты налога, к выборам допускались члены королевских академий, капитулов церковных орденов, приходские священники и их заместители, государственные чиновники, получающие жалование от 2 ООО песет в год, государственные пенсионеры с годовым доходом не менее 2 ООО песет, ученые, имеющие университетские дипломы, мастера творческих профессий.
На рубеже XIX-XX вв. условия приобретения активного избирательного права были существенно упрощены; имущественный ценз для избирателей был фактически отменен законами от 26 июня 1890 г. и 8 августа 1907 г. Ценз оседлости составлял два года.
В 1867 г. между Венгрией, с одной стороны, Австрией и династией Габсбургов — с другой, было заключено соглашение, преобразовавшее полуабсолютистскую империю в двухцентровую конституционную монархию с либеральным политическим строем. Соглашение 1867 г. было компромиссом, на основе которого возник реальный союз двух государств — Австрии и Венгрии. Необходимость примирения на основе существенных взаимных уступок стала очевидной после поражения империи в войне 1859 г., в особенности же после жестокого поражения австрийцев под Садовой (Кёниггрецом) в 1866 г.
Соглашение вступило в силу 21 июня 1867 г. в день коронации императора Франца-Иосифа королем Венгрии, после того как граф Дюла Андраши, премьер-министр, возложил на Габсбурга корону венгерских королей. Император-король принес клятву верности конституции королевства.
Обе страны, вступившие в «законный брак», обрели почти полную внутреннюю свободу во всех своих делах, ограниченную лишь взаимными обязательствами по отношению друг к другу и к царствующей династии. Права и обязанности обоих государств были абсолютно идентичны. Исполнительные органы в лице кабинетов министров (правительств) были ответственны перед парламентами своих стран, т.е. перед рейхсратом Австрии и Государственным собранием Венгрии. Избирательная система основывалась на имущественном цензе.
Важным элементом системы дуализма были так называемые «общие дела» и «общие учреждения», их реализующие. Таковыми считались внешняя политика и оборона. Ведали ими «общие министерства» — иностранных дел и военное. Было учреждено также третье министерство — финансов, призванное обслуживать только первые два ведомства. Парламентский контроль над ними осуществлялся делегациями по 60 депутатов, которые выделялись парламентами обоих государств. Заседали они отдельно, поочередно в Вене и Будапеште. Делегации обсуждали отчеты общих министров и утверждали их бюджеты.
1.Богемия, 2.Буковина, 3.Каринтия, 4.Крайна, 5.Далмация, 6.Галиция и Лодомерия, 7.Австрийское приморье, 8.Нижняя Австрия, 9.Моравия, 10.Зальцбург, 11.Австрийская Силезия, 12.Штирия, 13.Тироль, 14.Верхняя Австрия, 15.Форарльберг, 16.Венгрия, 17.Хорватия и Славония, 18.Босния и Герцеговина
Дуалистическое соглашение, созданная им новая форма существования исторической империи и сам механизм ее функционирования — явление уникальное в мировой практике. Дуалистическое устройство не предусматривало никакого единого имперского правительства. За этим зорко и ревниво следила венгерская сторона. Австрия не должна была более командовать Венгрией. Общие вопросы решались на регулярно созываемых советах (сове щаниях) «общих» министров совместно с главами правительств обоих государств и специально приглашавшимися другими высшими сановниками. На этих советах, как правило, председательствовал глава внешнеполитического ведомства, являвшийся как бы старшим из министров. Особая его позиция усиливалась еще и тем, что он одновременно являлся министром двора. Титул «министра императорского и королевского дома» давал ему воз можность иметь определенное влияние и на внутренние дела обоих государств.
Общими были также внешняя торговля, таможня, денежная система, валюта. Хозяйственные вопросы (квоты, пошлины, торговые договоры с другими странами и т.д.) регулировались особыми экономическими соглашениями, срок действия которых ограничивался 10 годами, так же как и полномочия эмиссионного Австро-Венгерского банка.
В 1867 г. империя Габсбургов вступила в новую эпоху своей истории. Наступила достаточно длительная, продолжавшаяся вплоть до начала Первой мировой войны полоса благополучного (по сравнению как с предыдущим, так и с последующим этапами) существования, без революционных катаклизмов, войн и восстаний. Благодаря соглашению 1867 г. и дуализму в последней трети XIX в. монархия Габсбургов обрела новое дыхание, постепенно вновь сумела занять свое место среди великих европейских держав. Было покончено с ее многовековой вовлеченностью в германские дела, а Германия получила возможность объединиться в единое государство. Одновременно ушла Австрия и из Италии, где, владея почти всей северной частью страны, длительное время тормозила объединение итальянской нации.
Дуализм был, безусловно, шагом к федерализации, поскольку означал союз двух самостоятельных государств. Однако дальше этого дело не пошло. В 1867—1871/1872 гг. еще была надежда, что за первым последует второй и следующие шаги. На многочисленные непривилегированные нации империи вдохновляюще действовал пример венгров, успешное решение ими своего национального вопроса: в 1867 г. пределом мечтаний для большинства неполноправных народов была автономия. Но надежды славян, румын, итальянцев на радикальные перемены условий их национального существования, на организацию своей жизни как самостоятельных наций в рамках Австрии и Венгрии не оправдались.
В 1867 г. Австро-Венгрия вступила в полосу экономического подъема и модернизации устаревших общественных структур. Способствовало этому и консолидированное международное положение страны, которой впервые за всю ее многовековую историю ничто не угрожало ни изнутри, ни извне. Достаточно радикальные по тому времени реформы позволили народам империи подтянуться близко к уровню материального благополучия и культуры передовых стран (разумеется, не всем равномерно).
Подробная карта расселения народов империи в 1911 г.
Крупные качественные сдвиги произошли во всех сферах жизни общества. Первый этап ускоренного капиталистического преобразования экономики оказался кратковременным. Начавшись еще с 1848 г., он совпал с охватившей всю Европу «грюндерской горячкой» 50—60-х годов и был прерван повсеместным биржевым крахом 1873 г. Затем последовала депрессия, которая в Австро-Венгрии продолжалась почти до самого конца века. Новый подъем начался в 1896 г. и закончился перед самой мировой войной, в 1913 г. В эти годы кривая роста ползла вверх почти безостановочно, за исключением незначительного спада 1903-1904 гг.
Во второй половине XIX — начале XX в. Австрия превратилась в индустриально-аграрную страну среднего европейского уровня. Первые шесть лет эпохи дуализма отличались бурным всплеском деловой активности, возникновением множества банков, сберкасс, других кредитных учреждений, новых фабрик и заводов, строительным бумом. Особенно мощный рывок был сделан в строительстве железных дорог, которые модернизировали не только экономику, но и социальную структуру. В 1870 г. общая длина железных дорог в империи едва превышала 10 тыс. км, а за три последующие десятилетия протяженность стальных магистралей более чем утроилась. Австро-Венгрия, после России самая обширная по территории страна Европы с 51 млн населения, практически полностью была обеспечена самым современным тогда видом транспорта.
Вместе с тем господство отсталых аграрных отношений в окраинных областях империи (Восточная Галиция, Буковина, Подкарпатская Русь, Далмация, населенные преимущественно словаками и русинами северо-восточные районы Венгрии) существенно сказывалось на общем балансе. Поэтому даже в 1910 г. в сельском хозяйстве было занято немногим более половины самодеятельного населения империи и лишь 23% — в промышленности и ремесле. В аграрных окраинах в сельском хозяйстве в 1910 г. было занято свыше 80% населения: в Хорватии — 82, Галиции, Буковине, Далмации — от 80 до 85, Боснии и Герцеговине — 86,6%. Избыточное сельское население было вынуждено в поисках работы отправляться за океан. Во второй половине XIX в. Австро-Венгрию покинули свыше 2 млн человек.
Отставало в целом городское развитие: в империи было только 7 городов с населением, превышавшим 100 тыс. жителей. В Вене перед войной проживали свыше 2 млн человек, а в Будапеште — более 1 млн.
Ведущие позиции в экономике империи принадлежали австро-чешскому индустриальному комплексу. Регион славился богатыми месторождениями угля и руды, располагал удобными и дешевыми транспортными возможностями; огромным преимуществом было соседство с Германией с ее бурно растущим экономическим потенциалом. Решающим фактором, однако, являлось наличие высококвалифицированной рабочей силы и инженерно технических кадров. Благодаря высокому уровню обучения в ремесленных училищах и технологических вузах, традиции которых были заложены еще Марией-Терезией, Австрия занимала ведущие позиции в Европе в области подготовки профессиональной рабочей силы и инженерно-технических кадров. На науку и образование в 1870 г. тратилось 1,2% государственных расходов, а в 1910 г., т.е. за 4 года до начала мировой войны, когда империя включилась в гонку вооружений, — 3,2%. В это же время на государственную безопасность выделялось всего 1,7%.
Начиная с середины века до распада империи именно национально неполноправная Чехия являлась самой высокоразвитой из всех частей Австро-Венгрии. Здесь было сосредоточено почти 60% промышленных предприятий, 65% всех занятых в индустрии. Чехия давала 59% промышленной продукции всей империи. Нижняя Австрия и Венский индустриальный район были оттеснены на вторые позиции уже к концу XIX в. Почти вся угольная отрасль концентрировалась в чешских землях.
Высок был и технический уровень промышленных изделий. Орудия и другое вооружение, выпускавшееся на заводах Шкода в городе Пльзень, начало успешно завоевывать зарубежные рынки, конкурируя с немецким Круппом и французским Шнейдер- Крезо. Мировую известность получило знаменитое пльзенское пиво. Завод в Штайре (Нижняя Австрия) с середины 1880-х годов поставлял знаменитые ружья «Маннлихер» во все страны Европы и мира; на экспорт шли электролампы, дизельные моторы, суда, строившиеся в Будапеште.
Сараево, вид на Алифаковак, Босния, Австро-Венгрия
Бурному индустриально-техническому прогрессу конца XIX — начала XX в. явно не соответствовал уровень политической консолидации разнородных составных элементов империи и внутренней интеграции входивших в нее стран и земель. Этноконфессиональная структура империи была чрезвычайно мозаична. Ни один из ее народов не имел абсолютного численного перевеса над остальными. Так называемые «господствующие» нации, а точнее нации привилегированные, на рубеже веков (согласно переписи населения 1910 г.) при общей численности населения в 51 млн человек даже вместе взятые не составляли и его половины (12 млн немцев и почти 10 млн мадьяр, т.е венгров). Но в своих частях империи (именовавшихся также Цислейтанией и Транслейтанией) и немцы и мадьяры превосходили по численности остальные народы, с той разницей, что первые в своей половине составляли лишь треть населения, а вторые почти половину — немногим более 48%. В Венгрии проживало значительное по численности немецкое меньшинство, занимавшее второе после румын место среди национальностей королевства. Остальные девять наций можно квалифицировать как «пол упри вил егированные» и «непривилегированные». К первой группе относились 6 млн чехов, 5 млн поляков, 1,6 млн хорватов Хорватии—Славонии, 382 тыс. итальянцев Приморья. Никаких привилегий не имели 4 млн украинцев (русин), свыше 3 млн румын, 1,8 млн словаков, 1,4 млн хорватов, живших вне Хорватии—Славонии, 1,7 млн словенцев, 386 тыс. тирольских итальянцев (из 2,8 млн итальянцев), 2,2 млн евреев.
После длительных переговоров с венскими министрами 10 октября 1871 г. ландтаг Чехии принял резолюцию, требовавшую предоставления Чехии равного с Венгрией и Австрией статуса. По существу это означало бы создание нового федеративного образования в составе трех самостоятельных во внутренних делах государств: Австрии, Венгрии, Чехии. Император Франц-Иосиф одобрил соответствующий документ, так называемые «Фундаментальные статьи», и дал согласие короноваться чешским королем. Ставшая реальной перспектива федерализация Австрии встретила яростное сопротивление немецких централистов и венгерского правительства Д. Андраши, к которым присоединилась Германия в лице «железного канцлера» О. Бисмарка. Против такого мощного объединенного фронта Франц-Иосиф не мог устоять. Император и его кабинет поплатились за то, что попытались решить судьбу многонациональных чешских земель, игнорируя позицию и настроения многочисленного (около 37% населения Чехии) немецкого меньшинства, считавшего эту страну своей родиной так же, как и чехи, жившие с ними бок о бок на протяжении столетий.
В конце 60-х — начале 70-х годов господствующий класс Венгрии еще проявлял некоторую склонность к решению национального вопроса с учетом минимальных потребностей невенгерских народов. Государственным собранием (парламентом) был принят целый ряд либеральных по духу и букве законодательных актов с целью модернизации общества и системы управления общественными процессами. Либеральным по всем параметрам являлся «закон о равноправии национальностей» от 1868 г. Обучение не только в начальной, но и в средней школе должно было вестись на родном языке. Начальное образование (детей 6— 12 лет) было обязательным, контроль над школами возлагался на государство. Государство гарантировало соблюдение прав церквей, муниципалитетов и личности. Статус официального языка был закреплен за венгерским, но при этом употребление языков национальностей допускалось в местной и комитетской (областной) администрации, в судах нижней инстанции, а также в переписке между комитатами, большинство населения которых составляли славяне или румыны.
Тем не менее в последней трети XIX в., после того как венгерскими властями были предприняты первые грубые шаги принудительной мадьяризации. Предложив «законом о национальностях» 1868 г. всем подданным королевства без различия языка и вероисповедания лишь гражданские свободы и равноправие, венгерское государство обмануло их ожидания. Единственное исключение было сделано для хорватов, точнее для Хорватии—Славонии, входившей в состав королевства Венгрии с начала XII в. и сохранившей рудименты атрибутов былой государственности.
Первые удары репрессивной мадьяризаторской политики, к которой прибегло правительство Калмана Тисы (1875—1890), обрушились на словаков. В 1875 г. оно запретило деятельность единственной культурно-просветительской организации словаков — Матица Словацкая; были закрыты все три словацкие гимназии, множество средних и начальных школ: из почти двух тысяч к началу второго десятилетия XX в. их сохранилось менее полусотни.
Мост Франца Иосифа, вид на мост, Будапешт, Венгрия, Австро-Венгрия
Существование по соседству самостоятельных государств — Румынии, Сербии, Черногории — оказывало возрастающее влияние на национальные движения родственных этносов в Австрии и Венгрии. Однако и эти движения почти до самой гибели империи не ориентировались на ее разрушение и на «воссоединение» со «своим» этническим государством. Так, программа образованной в 1881 г. Национальной партии румын включала требование равноправия народов и религий, всеобщего избирательного права, выполнения положений «закона о национальностях», а также автономии Трансильвании. Самонадеянное венгерское руководство высокомерно отвергло эти требования. Тогда партия совершила не совсем лояльный по отношению к правительству акт, обратившись в 1892 г. непосредственно в Вену к королю со специальным меморандумом. По обвинению в «подстрекательстве» суд в Коложваре (ныне Клуж) в 1894 г. приговорил лидера Национальной партии румын к 5 годам заключения.
Национальная политика австрийского правительства существенно отличалась от политики, которая проводилась венгерским государством. Важнейшее различие состояло в том, что правящие круги Австрии не ставили перед собой задачу превращения страны в мононациональное немецкое государство. Австрийская буржуазия в противоположность господствующим классам Венгрии проявляла склонность к определенным уступкам национальностям, была более либеральной и терпимой, чем венгерская. Поэтому защиту от притеснений властей Венгрии лидеры угнетенных пародов, как в былые времена, искали в Вене, у трона и венского двора. Династия, и в особенности ее глава Франц-Иосиф, продолжая традиции феодальных времен, старалась дистанцироваться от межнациональных конфликтов, сохранить позицию и статус «наднациональной силы». Тем не менее весь период дуализма отмечен неуклонным нарастанием национальных движений в австрийской половине империи. Благодаря либеральности австрийского режима национальные конфликты здесь проявились ярко и открыто, оказывая постоянное давление на правительство хотя бы тем, что эффективной обструкцией в парламенте депутаты национальностей не раз срывали его работу.
Внешняя политика Австро-Венгрии в большей мере, чем любой другой из великих держав, определялась особенностями ее внутреннего устройства. В силу полиэтничной структуры и «родства» больших групп славян, румын и даже немцев империи с окружавшими ее соседними государствами австро-венгерская дипломатия должна была постоянно оглядываться на возможные последствия любой своей акции внутри самой империи.
Из книги «Новая история стран Европы и Америки. Начало 1870-х годов — 1918 г. 2001» Под ред. И. В. Григорьевой.
она не уникальна. А так история как история.
Империи давно нет, а лиственнице хоть бы хны
Свобода и серебро
Друзья, всем привет! Сезон раскопок открыт и значит настало время офигительных историй, которые расскажут нам находки.
Говорят, что свободу нельзя купить за деньги, но, как выясняется, без денег добиться свободы тоже очень непросто.
Как ни странно это почему-то вызвало недовольство солдат и рядовых граждан, которые, как оказалось, желали полноценного серебра гораздо больше чем освобождения от австрияков, ну и как следствие, дикую инфляцию. Уже через год появились монеты номиналом в десять и даже двадцать полтур. Одну из них посчастливилось найти мне.
Десять полтур 1705 года, монетный двор Кошице (нынешняя Словакия), медь. Вес 9.5 грамм, диаметр 31мм. Интересно, что номинал монеты обозначен римской цифрой.
Копаем дальше. Не переключайтесь!
Как генерал Лавр Корнилов попал и бежал из австрийского плена
В апреле 1915 г., во время Великого отступления русской армии, дивизия Л. Г. Корнилова, не получившая своевременного приказа об отходе, отступила только в последний момент. Корнилов до конца пытался выправить сложнейшее положение, в котором оказалась его дивизия.
Оставшиеся полки предприняли попытку прорыва. В итоге только Ларго-Кагульский полк и один батальон Очаковского полка сумели вырваться из окружения, вынеся все знамена дивизии. Генерал Корнилов же лично остался прикрывать отход уцелевших частей дивизии, взяв на себя командование одним из батальонов Рымникского полка.
Практически весь батальон был уничтожен, в живых осталось только семь человек, в том числе дважды раненный в руку и ногу генерал-лейтенант Л.Г. Корнилов. Четверо суток пятеро солдат, санитар и раненый генерал скитались по незнакомой местности, надеясь пересечь линию фронта. Вечером 29 апреля 1915 г. их, истекающих кровью и обессилевших без пищи и воды, взяли в плен австрийцы.
Генерал-лейтенант Л.Корнилов в момент пленения, апрель 1915 г.
После взятия в плен раненого генерала Корнилова первоначально поместили в замок Нейгенбах, близ Вены, а затем его перевезли в Венгрию, в замок князя Эстергази в селении Лека. Этот замок был хорошо охраняем и практически лишен всяких сношений с внешним миром.
В Лекском замке Корнилов встретил своего бывшего начальника по Заамурскому округу пограничной стражи генерал-лейтенанта Е. И. Мартынова, который попал в плен в самом начале войны. Едва оправившись от ран, генералы Корнилов и Мартынов решили бежать.
Для безопасного передвижения по стране нужны были документы, поэтому они решили подкупить кастеляна замка, который, однако, доложил обо всём своему начальнику. После этого случая побег из Лекского замка стал практически невозможен, так как были значительно усилены меры по охране военнопленных. Надзор за пытавшимися бежать генералами был особо строгим. Им даже ограничили общение с другими военнопленными.
Русские солдаты в австрийском плену
К находившимся в годы Первой мировой войны пленным генералам было особое отношение. Им можно было получить личную свободу, но только при условии подписи о дальнейшем неучастии в войне вплоть до ее официального окончания. Когда Корнилова попросили, чтобы он обязался честным словом не повторять попыток побега, за что ему будет предоставлена большая свобода, он резко отказал и просил впредь не делать ему таких предложений.
Мысль о побеге, несмотря на неудавшиеся попытки, не оставляла Корнилова. И он пошел на хитрость: практически перестал спать и есть, пил только крепко заваренный чай, вызывая тем самым частое сердцебиение.
Все это делалось для перевода в другой лагерь, лагерь-госпиталь. Вскоре медицинская комиссия приняла решение о переводе генерала в лагерь-госпиталь в венгерском городке Кесег.
Пленный Л. Г. Корнилов беседует с главнокомандующим Венгерской армией эрцгерцогом Иосифом Габсбурским.
Побег прошёл блестяще: 28 августа 1916 г. Лавр Георгиевич пересёк румынскую границу. 31 августа Л. Г Корнилов был уже в Бухаресте, откуда через Киев выехал в Могилев.
Генерал-лейтенант Л.Г. Корнилов после побега из австрийского плена, 1916.
Этот побег был действительно редчайшим случаем: из плена бежал генерал! Сам Николай II принимает Корнилова в Ставке, вручает ему орден Святого Георгия III степени.
Газеты и журналы печатают портреты генерала, статьи о нем и интервью с ним. В Петрограде его чествуют юнкера Михайловского артиллерийского училища. Омский епископ Сильвестр шлет телеграмму. Земляки-казаки Каркаралинской станицы присылают нательные крест и образок.
«Франц» и «Эмиль» покоряют «пятый океан»
Вы, наверное, удивитесь когда узнаете, что современный немецкий язык попала идиома, связанная с позывными авиаторов Первой мировой войны. С одной стороны чего тут удивительного? Ведь именно на период начала ХХ века пришлось бурное развитие авиации и воздухоплавания со всеми его терминами и названиями.
С началом Великой войны поначалу авиации отводилась роль разведчика. Главной задачей пилота самолета или наблюдаделя на аэростате было найти вражеские позиции и занести их на карту.
Король Карл приветствует «францев» на Итальянском фронте
Возможно, что если «Франц» был главный, то прозвище происходило от имени императора Франца Иосифа I Габсбурга-Лотарингского! Однако, надо признать: это прозвище у наблюдателей было и в немецкой авиации.
А вот среди военных родственников австро-венгерского монарха мы не знаем никого по имени «Эмиль». Хотя, с другой стороны, «отцом» австро-венгерской авиации был полковник Эмиль Узелач (Emil Uzelac) (ИМХО мое. Так ли это, пусть каждый решает для себя сам! )
При простых навигационных инструментах (в самолете только компас плюс карта) не трудно было заплутать и потерятся на местности. Поскольку «Эмиль» выполнял приказы «Франца», то что можно было сказать о способности второго, благодаря которому амолет запутал?
Вот, к примеру, как использует эту идиому в 1917 году немецкой ас-истребитель (летал он, правда, соло) «красный арон» Рихтгофен: «Итак, мы покрыли себя славой. Сначала отфранцевали, а затем разбили ту коробку» (So hatten wir uns denn völlig mit Ruhm bekleckert. Erst verfranzt und dann die Kiste zerschmissen!).
Сейчас «профранцевать» может не только пилот, а и, например, оратор перед большой аудиторией (он может потерять мысль или забыть текст доклада), это и альпинисты (могут отправиться не по тому склону горы и тому подобное).
Судьба речного монитора Его Величества «Бодрог»
Согласно историческим исследованиям американского военного историка Тревора Дюпюи «The military history of world war I» (New York, 1967), первый выстрел в Первой мировой войне произведён именно монитором SMS Bodrog (Корабль Его Величества «Бодрог»).
Об этом инциденте он так пишет в книге: «Сосредоточение войск у сербской границы предполагалось закончить к 5 августа, а военные действия начать с 12 августа. Впрочем, враждебные действия начались ещё 26 июля, до официального объявления войны: в Костолаце на Дунае был обстрелян сербский берег Дуная и сербские суда, были захвачены три сербских парохода и на них поднят австрийский флаг.»
Монитор был спущен на воду в марте 1904 года, и в августе того же года вступил в Дунайскую флотилию ВМС Австро-Венгрии.
Спуск монитора на воду. Будапешт, 12 апреля 1904 г.
Во время Первой мировой войны монитор «Бодрог» в составе Дунайской флотилии принимал участие в нескольких операциях.
Экипаж монитора, фото 1914 года.
Наиболее значительными из них явились: прорыв флотилии из Дуная в Саву в 1914 году, сорвавший переправу сербских войск, и обеспечение поддержки в декабре того же года переправы через Дунай войск 8-го австро-венгерского корпуса для занятия Белграда.
Монитор у пристани на реке Сава, 1914 год.
Показательно, что выполнявшаяся одновременно с переправой 8-го австро-венгерского корпуса через Дунай переправа 22-го германского резервного корпуса через Саву, не обеспеченная содействием Дунайской флотилии (которая не могла войти в Саву из-за разрушенного железнодорожного моста), несмотря на значительное превосходство над сербами германских войск, несколько раз чуть не была сорвана и вызвала значительные потери.
27 августа 1916 года в войну на стороне Антанты вступила Румыния. Уже через полчаса после объявления войны три румынских торпедных катера атаковали австро-венгерские корабли, стоявшие на якоре в порту города Русе, возле болгарского берега Дуная. Атака была неудачной для румын: торпеды прошли далеко от целей, а флагманский корабль австрийской группы — «Бодрог» — потопил один из атакующих катеров.
Мониторы «Керос» и «Бодрог»
После поражения Румынии и установления австро-венгерской Дунайской флотилией контроля над всем бассейном Дуная мониторы флотилии осуществляли различные операции в дельте Дуная и (с апреля по сентябрь 1918 года) в Чёрном море.
Монитор на Дунае, 1917 год.
В это же время мониторы флотилии действовали также на реках юга Украины. Австро-Венгрия договорилась о прекращении огня с Советской Россией, и в результате «голодающая империя» могла привозить УНРовское зерно из Украины. «Бодрог» приставленный к транспортному речному флоту в качестве сторожа, до сентября 1918 года находился в Одессе.
«Бодрог» в порту Одесса. Лето 1918 г.
В самом конце Первой мировой войны монитор «Бодрог» был потоплен (возможно, в результате взрыва речной мины) в районе сербского города Панчево.
В 1919 году монитор был поднят, отремонтирован и апреле 1920 года введён в состав ВМС Королевства Югославия под именем «Сава».
После нападения Германии на Югославию, монитор «Сава» участвовал в обстрелах венгерского аэродрома Мохач (6 и 8 апреля 1941 года), а после того, как немецкие и венгерские войска взяли под контроль обе стороны Дуная в районе Белграда, экипаж монитора 12 апреля 1941 года затопил свой корабль в гавани Земун.
«Сава» ранее «Бодрог». Скорее всего на службе у хорватского государства, 1943 г.
В 1942 году монитор снова был поднят и восстановлен, и вошёл в Дунайской флотилии союзной Германии усташской Хорватии.
После поражения вермахта и его союзников на Балканах монитор в очередной раз затоплен своей командой: 9 сентября 1944 года, возле города Славонски-Брод.
В 1946 году монитор вновь был поднят, отремонтирован, и по 1959 год находился в Военно-морских силах СФРЮ.
После этого он был передан в гражданский флот Югославии, переименован в «Даль» (Dalj), а после вывода из состава флота с 1973 года бывший монитор под индексом NF-3952 использовался в качестве плавучего причала в районе города Нови-Сад.
По данным на 2006 год, корпус бывшего монитора «Бодрог» принадлежит частной фирме некоего Героя Пинкия (Heroj Pinkij) и находится в запущенном состоянии в городе Панчево.
В декабре 2016 года корпус монитора был выкуплен Министерством обороны Сербии, и к концу 2018 года полностью восстановлен. (#.)
«Совместными Усилиями»
Речь пойдёт о дредноутном флоте Австро-Венгрии. Зачем он строился, что от него хотели, и что из этого вышло.
Для начала, пару слов о собственно линкорах. Которые battleship, а не ship-of-the-line. В русском языке с этим не очень.
К началу ХХ века началось переобувания флотов с броненосцев на линкоры, корабли, построенные по концепции all-big-guns или только большие пушки. Первыми, кто бы обзавёлся такими кораблями, могли стать японцы, которые в мае 1905 заложили корабль типа «Сацума». Но по финансовым причинам его достроили как что-то средние между броненосцем и линкором. Или американцы, заказавшие «Южную Каролину» в том же 1905. Но закладка и строительство задержалось уже по бюрократическим причинам.
Как всем известно, первенство таки урвали британцы, выкатившие свой «Dreadnought» в 1906 году. Корабль произвёл настоящий фурор, его имя стало нарицательным, и все во всём мире захотели такие же.
Корабль Его Величества «Неустрашимый»
Линкорная лихорадка захлестнула в том числе и Австро-Венгрию. Уже в 1908 командующий австро-венгерским флотом, граф Рудольф Монтекукколи дели Эрри, начал продавливать идеи мощного флота, своих линкоров и так далее. При том, что амбиции не простирались дальше Адриатики (сравните с амбициями Британии, ага), как минимум на первое время. Гонять итальяшек, возможно французов, обеспечивать своё судоходство и так далее. Однако сенат, увидев стоимость таких кораблей, завернул идею. Временно сошлись на броненосцах типа «Радецкий». Некоторые поговаривают, что был достигнут компромисс, но есть мнение, что Монтекукколи продавил идею в обход парламента, прикрываясь экономией времени и простоем верфей. Но это ещё не были линкоры
Однако тут начали появляться данные, что Италия разрабатывает свой Dante Alighieri с вооружением в двенадцать 305 мм орудий. Все внезапно стали сговорчивее, и Австро-Венгрия пустилась в разработку и строительство своих линкоров-дредноутов.
Dante Alighieri. Ничего не напоминает? Да-да, у «Севастополя» ноги растут отсюда
Разработка и строительство
Австро-Венгрия решила, что они сторонг и сами смогут в линкоры. Сформированные флотоводцами требования ушли в СТТ, расположенные в Триесте. Нынче это итальянцы, но в начале прошлого века — главный подрядчик австро-венгерского флота.
Начнём с главного калибра. Рассматривалось целая куча вариантов по размещению башен на корабле, и в итоге остановились на следующей: 4 башни по линейно-возвышенной схеме, каждая башня с тремя орудиями. Это выглядело очень круто. Линейно-возвышенная расположение ГК успели применить лишь американцы, а до трёхорудийных башен додумались только итальянцы, но свой линкор на этот момент ещё не достроили (спойлер: достроят аж позже австрияков). Орудия — 305/45, образца 1910, от Шкоды.
Противоминная артиллерия включала в себя два калибра, 150 мм и 66 мм, тоже производства Шкоды. Первых было 12 орудий, установленных в казематах в средней части корабля, по шесть с каждого борта. Вторые назывались «7-см морской пушкой» (калибром 66 мм, ага), и их понапихали аж 18 штук. Часть на палубу в средней части корабля (над казематами со 150 мм), а чуть позже ещё по три установили на вторую и третью башни ГК. Впрочем на разных кораблях их расположение несколько различалось.
Дополняли всё это модные по тем временам подводные торпедные аппараты в 533 мм. По одному в носу и корме, и ещё два с бортов примерно под второй башней ГК. Считалось, что линейным кораблям необходимо иметь и минное вооружение, но фактически за всю историю линейных флотов эффективность подводных ТА оказалась равна нулю, если не отрицательному значению.
Бронирование. Чтоб не грузить вас циферками, скажу, что бронирование практически повторяло британские линкоры типа «Колосус» того же года закладки. Считается, что бриты свои корабли бронировали хуже например немцев, но всё равно это защита уровня линкора. И к слову ни один линкор КВМС (Королевского военно-морского флота) не был потоплен артиллерийским огнём. Для Австро-Венгрии поставкой брони занимался витковицкий завод (тоже современные чехи), и по качеству они держали планку мирового уровня. Но вот защиту от подводных взрывов не завезли. Запомните эти слова.
В движение корабль приводился четырьмя паровыми турбинами общей мощностью в 27 200 л.с. Этого хватало для разгона корабля водоизмещением 20 000 тонн до 20 узлов.
Изначально была запланирована серия из трёх кораблей. Первые два заложили в Триесте в 1910 году. Первый корабль получил название «Viribus Unitis» — «Общими Усилиями». Это девиз Габсбургов и императора Карла Франца лично. Второй корабль получил имя адмирала Тегетхоффа, а третий — принца Евгения Савойского. Этот корабль был заложен всё там же в январе 1912 года.
Тут венгры вспомнили, что империя не просто так называется Австро_Венгерской, и захотели вложиться в ещё одни линкор. Проект одобрили, и ради этого даже модернизировали верфь в Фиуме, современная Хорватия. Где и был заложен четвёртый корабль серии, после некоторых перепалок получивший имя «Szent István», в честь Стефана I Святого, крестившего Венгрию. Поговаривают, что фиумские рабочие не отличались особым опытом, посему качество сборки четвёртого корабля сильно хромало. Возможно, это было проблема только одного корабля, а возможно — что и всей серии. Есть подозрение, что второе.
Линкоры вступили в строй в 12, 13, 14, 15 годах соответственно. Но тут проснулся аппетит, и был разработан следующий проект линейных кораблей, получивший имя «Эрзац Монарх». Водоизмещение 24 500 тонн, ГК — 10х350 мм, бронирование до 340 мм. Те же яйца, только круче. Закладка планировалась в конце лета 1914, но тут началась мировая война, и заказ аннулировали. До нас дошли лишь схемы того, как это могло выглядеть.
В июня 1918 года новоиспечённый адмирал Хорти начал секретные приготовление к очередному рейду на Отрантский барраж, примерно синхронно с наступлением при Пьяве. На этот раз рейд планировался с участием линкоров, которые должны были навязать бой и выйти из него победителями. Посему Хорти заблаговременно пригласил репортёров и кинооператоров на свой флагман, «Вирибус Юнитис». Однако линкоры с сопровождением по техническим причинам отстали от графика. И около трёх часов ночи 10 июня, недалеко от острова Премуда, флот был замечен отрядом итальянских торпедных катеров под командованием Луиджи Риццо
Катера смогли остаться незамеченными, и прошмыгнули вглубь ордера. Катер Риццо сблизился с линкором «Szent István» на примерно 800 метров, и попал в него двумя торпедами. Обе зашли под ватерлинию, ниже броневого пояса. Одна из них зашла аккурат в стык двух отсеков (котельных), от чего воду стали набирать оба… Противоминный калибр на «Иштване» ответил огнём, как и ещё несколько кораблей, но попаданий не добились, и катера ушли. На части других кораблей решили, что это результат действий подлодок и начали по разному маневрировать, что только усилило неразбериху.
Тем времени «Сент Иштван» начал набирать крен. По началу его держали под контролем контрзатоплениями. Однако дала о себе знать хреновая сборка корабля — вода стала просачиваться в соседние отсеки через клёпаные соединения и места прохода кабелей и паропроводов. Крен стал не управляем, корабль начал терять электроэнергию. Была попытка развернуть башни в противоположную сторону, но ввиду отличного баланса самих башен это очень странное решение. Были попытки взять корабль на буксир и выбросить на мель, но не прокатило. В 6:05 «Сент Иштван» перевернулся и затонул.
Но вот тут и пригодилась пресса! Не каждый день увидишь тонущий корабль, тем более линкор. И «Сент Иштван» стал единственным линкором ПМВ, гибель которого заснята на плёнку. Во второй мировой к нему присоединится ещё британский «Barham».
Итог — катер водоизмещением 300 тонн утопил линкор водоизмещением 20 000 тонн. Погибло 89 человек экипажа, а австрийский флот включил заднюю, ибо посчитал, что нарушен режим секретности и всё тлен. На самом деле о том, что линкоры покинули базу, итальянцы узнали лишь после обеда по данным авиаразведки. Но кто ж знал… А в Италии 10 июня — военно-морской праздник, а катер Риццо нынче экспонат в «Музее знамён флота» в Виттории.
Вот ЭТО — та самая вундерфавля.
Картинка тонущего корабля и Раффаэле Россетти
Остальные два корабля типа «Вирибус Юнитис» после войны достались Франции и Италии, где один был потоплен как мишень, а второй — разрезан на металл. Бесславная кончина большинства боевых кораблей первой половины ХХ века…
Например, немецкий линейный крейсер «Зёйдлиц» в Ютланде получил 17 попаданий крупным калибром, а потом ещё и торпеду (234 кг взрывчатки), которая проделал дырень в 15 квадратных метров. Но не смотря на всё это остался на плаву.
Так же можно припомнить американские тяжёлые крейсера во второй мировой войне, вдвое меньшие австрийский дредноутов. И результаты попаданий японских «лонг-ленсов» в эти крейсера. Япы смогли в торпеды, каждая несла полтонны взрывачатки, и причиняла чудовищные повреждения. Однако многие американские корабли пережили попадания этих штук.
«Новый Орлеан», которому торпедой оторвало нос по вторую башню ГК
Так что можно сказать, что мадярам стоило подсмотреть хотя бы систему ПТЗ у немцев. Но это не спасло бы ни монархию, ни повлияло бы на исход первой мировой войны, да и сама судьба кораблей повторила бы судьбу «Тегетхоффа» и «Принца Евгения»…
Источник: Cat_Cat Автор: Борис Плавник
Личный тег автора в ВК — #Плавник@catx2
А раздел-то тикает!
В Венгрии есть старая традиция – не чокаться кружками с пивом.
Она берет свое начало с 6 октября 1849 года. В этот день по приказу австрийского фельдцейхмейстера Юлиуса Якоба фон Гайнау были казнены 13 венгерских генералов, командовавших повстанцами во время Венгерского восстания – попытки выхода Венгрии из Австрийской империи. Этих генералов взяла в плен русская армия Ивана Паскевича, участвовавшая в подавлении восстания и передала потом австрийцам.
Казнь каждого венгра австрийские офицеры шумно праздновали, чокаясь кружками с пивом.
Линейные корабли типа «Вирибус Унитис»
Линейные корабли типа «Вирибус Унитис» (нем. Viribus-Unitis-Klasse, венг. Viribus-Unitis-osztály)— тип линейных кораблей, входивших в состав ВМС Австро-Венгрии в период Первой мировой войны. Создавались для противодействия итальянским линкорам на Адриатике. В 1910—1915 годах было построено четыре корабля этого типа (SMS Viribus Unitis, SMS Tegetthoff, SMS Prinz Eugen, SMS Szent István), оставшихся единственным типом линкоров-дредноутов на вооружении Австро-Венгрии. Это были первые линейные корабли, которые совмещали в себе трёхорудийные башни с их линейно-возвышенным расположением. В годы Первой мировой войны, несмотря на отдельные успешные операции, боевое применение линкоров в целом было эпизодическим. Два из них были потоплены итальянским флотом в 1918 году: один — атакой итальянских торпедных катеров, другой был подорван боевыми пловцами уже после прекращения боевых действий. Два остальных линкора после окончания войны достались Италии и Франции, но на вооружение ими не принимались, будучи разобранными на слом или потопленными в ходе учений в начале 1920-х годов.
История проектирования и строительства
В 1906 году в состав британского Королевского флота вошёл «Дредноут» — родоначальник кораблей новой формации. С этого момента в большинстве морских держав начали появляться собственные проекты линейных кораблей с однокалиберной главной артиллерией. Не стала исключением и Австро-Венгрия. Ещё в феврале 1908 года командующим австро-венгерским флотом графом Рудольфом Монтекукколи было высказано мнение, что будущие австрийские линейные корабли должны иметь водоизмещение не менее 18-19 тысяч тонн. Но ряд бюджетных ограничений привёл к тому, что по программе 1907 года были построены «компромиссные» линкоры типа «Радецкий», с 4 305-мм и 8 240-мм орудиями и водоизмещением 14,5 тысяч тонн.
Был рассмотрен целый ряд проектов, отличавшихся друг от друга как по расположению артиллерии главного калибра, так и по её составу. Так, несколько эскизных проектов всё ещё предполагали «двухкалиберность» артиллерии ГК, «однокалиберные» же проекты различались количеством и расположением орудий в двух- или трёхорудийных башнях. Одновременно с собственными конкурсными решениями, австрийская делегация посетила Германию с целью ознакомления с последними воззрениями на конструкцию современного линкора. В итоге в качестве основополагающего был выбран проект VIII, предусматривающий четыре трёхорудийные башни главного калибра, расположенные линейно-возвышенно в оконечностях корабля. Расчеты были проведены на основе проекта трехорудийной установки завода «Шкода», интенсивно занимавшегося проработкой подобной конструкции с 1908 года.
Начало строительства австро-венгерских дредноутов планировалось согласно бюджету 1910 года. Однако австрийское и венгерское казначейства отказались выделить необходимые суммы, ссылаясь на то, что аннексия в 1908 году Боснии и Герцеговины легла дополнительным грузом на казну империи. Однако в этой ситуации в убытке оказывались крупнейшее судостроительное предприятие — CTT и ряд производителей оборудования и материалов («Шкода», «Витковиц» и пр.).
В военно-политических кругах также стремились избежать годичного перерыва в строительстве линкоров для сохранения квалификации судостроительных кадров. Начальник австро-венгерского Генерального штаба Конрад фон Гетцендорф предложил императору Францу-Иосифу строить дредноуты в кредит и, в случае если парламентские делегации в следующем году не поддержат ассигнования на них, продать корабли за границу. Приказ о начале строительства кораблей был отдан ещё до ассигнования средств правительством, в чём личная заслуга главкома ВМФ Монтекукколи, проявившего личное мужество и упорство. Три линкора были заложены на верфях CTT.
В ходе голосования по ассигнованию средств на строительство новых линкоров Венгрия заявила о своем желании иметь собственную «долю в дредноутах» и пожелала иметь свой, «венгерский», дредноут. В предместье Фиуме Венгрии был формально передан участок земли, где компанией «Данубиус-Шонихен-Хартман» на базе небольшой верфи «Стабилименто Лазарус» началось строительство крупного судостроительного центра. Особым пунктом соглашения оговаривалась постройка дредноута только из материалов венгерского производства, «в случае, если они имеются в надлежащем количестве и качестве». Единственное исключение делалось для орудий и брони, поставляемых предприятиями «Шкода» и «Витковиц».
Названия двум кораблям были присвоены в честь знаменитых военачальников — адмирала Тегетгофа, победителя при Лиссе (SMS Tegethoff), принца Евгения Савойского (SMS Prinz Eugen). Головной корабль серии, SMS Viribus Unitis, был назван так кайзером в честь девиза Габсбургской монархии (лат. Viribus Unitis — «общими усилиями»). Четвёртый линкор, он же единственный венгерский, назван в честь первого венгерского христианского короля, Стефана I Святого (SMS Szent Istvan).
Головной корабль, «Вирибус Унитис», был спущен на воду 24 июня 1911 года, 21 марта 1912 за ним последовал «Тегетгоф». 30 ноября 1912 состоялся спуск «Принца Ойгена». «Сент-Иштван» сошёл на воду только в январе 1914. Все корабли вступили в строй до начала войны, за исключением «Сент-Иштвана», что отчасти объясняется неопытностью фирмы-строителя.
Корпус и броневая защита
Для предназначенных к действиям в замкнутом бассейне Адриатического моря дредноутам Австро-Венгерского флота предъявлялись не слишком высокие требования скорости (20 узлов). Это позволило при выборе основных характеристик корпуса ограничиться сравнительно небольшим отношением длины к ширине (5,56). Корпус кораблей набирался по продольно-поперечной схеме, на основе 216 шпангоутов. Их нумерация шла, как и во французском флоте, в обе стороны от мидель-шпангоута. Величина шпации различалась для средней части кораблей (1220 мм) и носовой и кормовой оконечностей (915 мм). Корабли имели три непрерывных палубы — верхнюю, среднюю и нижнюю и имели сдвоенное днище для защиты от подводных взрывов. При этом внутренне днище было особо толстым (два слоя по 25 мм) и отстояло от внешнего на 1220 мм. Это было так называемое «бронированное днище» Поппера, впоследствии показавшее себя неэффективным, в особенности в сравнении с системами, работавшими на принципе гашения энергии замкнутыми объёмами, а не броневой преградой.
Форштевень имел ярко выраженную «таранную» форму. Высота надводного борта была недостаточной (6,05 м, а в полном грузу — до 5,65 м), что обусловило высокую степень заливаемости носа и приводило к зарыванию кораблей во встречную волну. В качестве дополнительной меры для успокоения поперечной качки корабли оборудовали двумя скуловыми килями.
Броневая защита новых линкоров по-сути, представляла собой усиленную модификацию бронирования предшественников — линкоров типа «Радецкий». Корабли имели по два броневых пояса — главный (280 мм, постепенно утоньшавшийся по направлению к носу до 110 мм и к кормовому траверзу до 150 мм) и верхний (180—110 мм). В корме главный пояс упирался в броневой траверз толщиной 130 мм. Внутреннее вертикальное бронирование корпуса дополнялось поперечными и наклонными траверзами, завершавшими формирование замкнутого контура вертикального бронирования цитадели линкора. 280-мм пояс замыкался в носу и корме траверзами толщиной 160-мм, 180-мм пояс — траверзами толщиной 120 мм в носу и 180 мм в корме. Батарея 150-мм орудий на средней палубе защищалась 180-мм плитами и прикрывалась сверху палубой из двух толщин стали повышенного сопротивления по 15 мм. Средняя палуба бронировалась от форштевня до батареи и затем в корму от неё до четвертой башни настилкой такой же толщины (15+15 мм), а нижняя — только в пределах броневой цитадели, где состояла из двух стальных листов (18+18 мм) в плоской части и двух листов (18+30 мм) на скосах. Нижняя палуба имела защитную двухслойную настилку из стали повышенного сопротивления только за пределами цитадели в оконечностях— 18+25 мм в носу и 18+30 мм в корме. Башни главного калибра была защищены в целом очень надёжно. Барбеты и борта башен прикрывались 280-мм плитами, лоб башен — 200-мм. Наклонные листы крыш имели толщину 150-мм и плоские — 60 мм. Боевые рубки прикрывали с боков 250 — 280-мм плиты, в то время как их плоские крыши имели защиту из двух стальных листов —всего 60 мм (30+30 мм), а кормовая рубка даже из двух по 25 мм. Бортовые командно-дальномерные посты вспомогательной артиллерии бронировались 180-мм плитами с боков и сверху прикрывались 40-мм крышей. Наблюдательные колпаки боевых рубок и бортовых постов выполнялись из литой крупповской стали в 30 мм.
Главным недостатком линкоров типа «Вирибус Унитис» стала слабость противоторпедной защиты, следствием чего стала гибель двух кораблей («Сент-Иштвана» и «Вирибус Унитис» от итальянских торпедных катеров и боевых пловцов соответственно).
На первых трёх кораблях энергетическая установка была четырёхвальной, представленной прямоприводными турбинами Парсонса постройки СТТ, работавшими на четыре вала и 12 котлами «Ярроу». Венгерский собрат «Сент-Иштван» коренным образом отличался по всем компонентам ЭУ. Корабль был двухвальным, винты приводились в движение двумя турбоагрегатами системы «Кертис-АЭГ». Пар производили 12 котлов английской системы «Бэбкок энд Уилкокс». Все компоненты двигательной установки «Сент-Иштвана» изготавливались будапештским заводом «Ганц и К°— Данубиус». На ходовых испытаниях все линкоры постройки CTT слегка не дотянули до проектных 20,5 узлов, показав скорости в диапазоне от 20,28 до 20,41 узла. Испытаний «Сент-Иштвана», в связи с военным временем, не производилось.
Главный калибр линейных кораблей типа «Вирибус Унитис» составляли 12 305-мм 45 калиберных орудий образца 1910 года. Орудия производились фирмой «Шкода» в Пльзене. Каждое орудие оснащалось горизонтально-клиновым затвором и имело полный вес 54,25 т. Огонь вёлся 450-кг снарядами с начальной скоростью 800 м/с, расчетная бронепробиваемость крупповской цементированной брони составляла 1065 мм у дула, или 470 мм на дистанции в 35 кабельтовых. Впервые орудия данного типа применялись на предшествующем типе линейных кораблей — типе «Радецкий».
Артиллерия ГК размещалась в четырёх трёхорудийных башнях, по две в носу и корме, расположенных линейно-возвышенно. Такого рода расположение было позаимствовано у американских дредноутов типа «Саут Каролина» и отличалось возросшей компактностью линкора. Диапазон углов возвышения составлял от — 4° до +20°, расчетная скорость стрельбы — 2 выстрела в минуту — должна была быть достигнута путём интенсивных тренировок личного состава.
На кораблях имелось два калибра противоминной артиллерии: 12 150-мм 50-калиберных орудий и 18 66-мм пушек. На крышах 305-мм башен, начиная с 1915—1916 годов, были установлены несколько 66-мм зенитных орудий.
Артиллерийское вооружение дополняли четыре подводных торпедных аппарата калибром 533 мм. Управление огнем ГК осуществлялось с помощью дальномеров фирмы «Барр энд Страуд» (база 3658 мм), установленных в броневых 30-мм кожухах на крышах обеих боевых рубок. Кроме того, каждая 305-мм башня имела свой собственный 9-футовый (2,7 м) дальномер, установленный в кожухе из 30-мм противоосколочной брони. 150-мм орудия оснащались 2,7-м дальномерами «Барр и Страуд» в броневых рубках
Из-за болезни императора при спуске линкора на воду его представлял наследник престола эрцгерцог Франц Фердинанд Габсбург, тело которого после убийства в Сараево перевезли конце июня 1914 года на корабле из Метковича до Триеста.
В 1907 году начальник военно-морской секции Генерального штаба контр-адмирал Рудольф Монтекукколи заказал строительство двух линкоров под предлогом возможного закрытия верфи из-за отсутствия значительных заказов. Заказ был осуществлён без согласия парламента для экономии времени, что заставило правительство выделить средства, но Монтекукколи отправили в отставку. Первый линкор заложили 24 июля 1910 года. По проекту генерального инженера Зигфрида Поппера в течение 25 месяцев 2000 рабочих построили линкор, который стоил 82 миллиона золотых крон.
Линкоры этого класса были несколько меньше дреноутов других государств по водоизмещению, но несли двенадцать 30,5-см пушек фирмы «Шкода», которые по качеству, дальности стрельбы, прицельности превосходили многие орудия других государств. В частности, линкор превосходили по количеству пушек современные ему немецкие линкоры класса «Кёниг» (König-Klasse). Линкор Viribus Unitis первым в мире имел артиллерию главного калибра в 4 трёхорудийных башнях.
Во время Первой мировой войны линкор класса Viribus Unitis почти не выходил из базы в Пуле из-за отсутствия вражеской угрозы. Только в июне 1918 года линкор принял участие в неудачном походе в пролив Отранто.
Вместе с остальными кораблями 31 октября 1918 года линкор по распоряжению императора Карла I был передан вице-адмиралом Хорти вновь созданному Государству словенцев, хорватов и сербов, с провозглашением независимости которого Австрия потеряла выход к морю. Командир линкора Янко Вукович-Подкапельский стал командующим флота будущего королевства, провозгласил нейтралитет, но этому воспротивилась Италия. Уже 1 ноября 1918 года два итальянских боевых пловца Рафаэль Розетти и Рафаэль Паолуччи прикрепили к корпусу корабля мины, которые взорвались утром. Погибло 400 членов экипажа вместе с командующим флотом. В память о победе итальянцев в войне якоря линкора Viribus Unitis находятся в морских музеях Венеции, Рима, в монументе в Бриндизи, где находится одна из пушек линкора.
Гибель линкора «Вирибус Унитис»
В октябре 1918 года военное положение Австро-Венгрии стало безнадежным, империя развалилась. Император Карл передал флот Национальному Совету Южных Славян. 31 октября бело-красный австрийский флаг был спущен в последний раз. Его заменили флаги новорожденного хорватского государства. В ту же ночь немцы, венгры и чехи, входившие в состав команд кораблей, покинули Полу и направились по домам. Хорваты принялись праздновать. В первый раз за всю войну корабли в гавани были освещены, водонепроницаемые двери, разумеется, не были задраены. Порт никто не охранял.
Эго облегчило задачу двух изобретателей, 31 октября 1918 после нескольких месяцев интенсивных тренировок Росетти и Паолуччи погрузили свою торпеду на миноносец 65.PN (капитан 2 ранга Костандо Чиано). Вечером того же дня в 20:00 «Миньятта» была спущена на воду возле Полы. Электрический катер, двигавшийся совершенно бесшумно, доставил торпеду на расстояние 500 ярдов к прикрывающему гавань молу. Итальянцы оседлали свою машину и двинулись в путь. Росетти с заднего сиденья присматривал за мотором. Благополучно преодолев первое боново-сетевое заграждение, они едва не попали под таран подводной лодки. Паолуччи испугался, что их заметили, и приготовился «подорвать мины, чтобы уничтожить аппарат (а с ним себя и Паолуччи) и исполнить свой долг чести». Так он написал позднее. Однако к подобным крайним мерам прибегать не пришлось, и «Миньятта» благополучно проследовала дальше. Часто экипажу приходилось плыть рядом, чтобы перетащить свое неуклюжее судно через боны, преодолевая сильное течение.
В 4:30 они наконец добрались до стоящих на якоре австрийских линкоров. Тут выяснилось, что баллон со сжатым воздухом, установленный на «Миньятте», пуст. Офицеры поняли, что вернуться к ожидавшему рядом с портом катеру они уже не смогут.
Паолуччи выбрал в качестве цели ярко освещенный «Вирибус Унитис» и установил под корпусом линкора 200-фн мину после долгой и шумной возни. В нормальных условиях пловец обязательно был бы обнаружен. Однако любая революция ведет к развалу дисциплины и хаосу. Только после, как на линкоре сыграли побудку, итальянцы были обнаружены и взяты в плен. К этому времени одна мина стояла на месте, часовой механизм взрывателя был установлен на срок 1 час. К тому же Паолуччи успел взвести взрыватели остальных зарядов и отправил «Миньятту» плыть по течению.
А закончилась война небольшим анекдотом. Когда стало ясно, что капитуляция неизбежна, перед австрийцами встал мучительный вопрос сдачи кораблей. Австрийские офицеры на сей счет имели вполне определенное мнение: кому угодно, только не итальянцам. При этом офицеры молодого югославского флота держались той же точки зрения, что и ветераны Императорского и Королевского флота Австро-Венгрии. В это время «Радецкий» и «Зриньи» стояли в Поле. Югославы сумели наскрести какое-то подобие экипажей, и 10 ноября 1918 года вывели броненосцы из порта. Как только корабли прошли мимо брекватера, на горизонте показался итальянский флот. Югославы спешно подняли американские «звезды и полосы» и взяли курс на юг.
Броненосцы бросили якорь в бухте Кастелли возле Спалато (Сплита). После этого югославы отправились на поиски хоть какого-то американского корабля, чтобы оформить сдачу кораблей Соединенным Штатам. На их счастье поблизости оказалась эскадра охотников за подводными лодками капитана 2 ранга Э.Э. Спаффорда. Узнав столь потрясающую новость, Спаффорд спешно прибыл в бухту Кастелли. Наверное, еще никогда огромные броненосцы не сдавались хрупким катерам. Следующие несколько месяцев «Радецкий» и «Зриньи» провели под американскими флагами, как настоящие USS (United States ship — корабль Соединенных Штатов). Впрочем, американцы держали на них лишь минимальные команды для поддержания порядка. Капитан 2 ранга Хезлетт, который осматривал броненосцы, написал:
«Они имели строгий силуэт, гладкую палубу, две дымовые грубы и очень небольшие надстройки. Они выглядели изящными и грозными боевыми кораблями».