катар и сша отношения
 | |
 Катар |  Соединенные Штаты |
|---|---|
СОДЕРЖАНИЕ
История
Соединенные Штаты установили дипломатические отношения с Катаром 19 марта 1972 года, когда дипломат Уильям Штольцфус встретился с представителями правительства Катара и вручил свои верительные грамоты. Двусторонние отношения между двумя странами расширились с момента открытия посольства США в Дохе в марте 1973 года. Первый постоянный посол США прибыл в июле 1974 года. Катар и Соединенные Штаты тесно координируют региональные дипломатические инициативы Ближнего Востока, направленные на повышение безопасности в стране. Персидский залив. У двух стран также обширные экономические связи, особенно в углеводородном секторе. Катар также создал международные учебные заведения в регионе, чтобы удовлетворить потребности ближневосточного рынка. В Катаре также находится американский военный объект.
Образовательные связи
Дипломатические обмены
Дипломатические визиты
Жилой персонал
Среди основных официальных лиц США:
Среди основных должностных лиц Катара:
Военный
Начиная с 1992 года, Катар наладил тесные военные связи с Соединенными Штатами, и в настоящее время здесь находится передовой штаб Центрального командования США и Объединенный центр воздушных операций.
По состоянию на 2015 год в настоящее время существуют следующие американские базы:
В 2003 году была закрыта военная база США Международная авиабаза Доха (также известная как Кэмп Снупи).
В июне 2017 года Катар подписал сделку на 12 миллиардов долларов на покупку 36 штурмовиков F-15QA у США, при этом Boeing выступила в качестве генерального подрядчика по сделке.
Помощь при стихийных бедствиях
Катар пожертвовал 100 миллионов долларов помощи Новому Орлеану после того, как ураган Катрина обрушился на побережье Мексиканского залива в августе 2005 года.
Закулисные игры: как катарское лобби в США укрепило позиции Дохи в Персидском заливе
Катар за последние 10 лет заплатил 75 миллионов долларов американским политикам, лоббировавшим интересы эмирата в Соединенных Штатах. Эта информация была обнародована минюстом США.
Американский «Закон о регистрации иностранных агентов» (FARA) требует от лоббистов раскрывать информацию о своей деятельности и получаемых средствах. Благодаря этому стали известны не только имена главных «продвиженцев» интересов Катара, но и суммы, которые они получают за свои услуги.
Кто отстаивает интересы Дохи в Вашингтоне, на что тратятся десятки миллионов долларов и отработали ли американские сенаторы свои деньги — разбиралась Международная редакция ФАН.
Зачем Катару помощь США
Доха начала активно продвигать свои интересы на Западе в последние два с половиной десятилетия. Так, к примеру, Катару удалось пролоббировать размещение на своей территории крупнейшей военной базы Соединенных Штатов Аль-Удейд, которая позволяет разместить более 10 тысяч военнослужащих.
На базе находятся передовые региональные командные штабы Центрального командования ВС и ВВС США, базируется авиация ВВС США и сил Международной коалиции, чьи самолеты выполняли до 300 вылетов в период наиболее активных действий в Ираке, Сирии, Афганистане.
Очевидно, поддержка Штатов необходима государству ради укрепления позиций на ближневосточной арене, где главными соперниками Дохи выступают Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Саудовская Аравия.
История катарского лобби
Доха, действующая с позиции «мягкой силы», активно использует дипломатические каналы с 1995 года, когда шейх Хамад бин Халифа аль Тани возглавил эмират. Именно с него начались масштабные инвестиции катарских властей в информационные кампании в прессе и первые попытки наладить контакты с зарубежными властями.
Лоббисты Дохи в Вашингтоне
Санкции арабской коалиции вынудили катарские власти существенно увеличить свои траты на продвижение интересов в Вашингтоне. Документально подтвержденные расходы Дохи на американское лобби в период с 2017 года составили 54 млн долларов. Это почти три четверти от всех затрат на продвижение за последние десять лет.
Деньги направлялись в основном на расширение каналов личной связи с сотрудниками американского парламента и сенаторами.
Таня Рахалл
История вхождения в американскую политику для Дохи началась с 2004 года, когда в конгрессе сформировалась так называемая «катарская фракция». Ее появлению способствовала Таня Рахалл — сестра покойного сенатора Ника Рахалла, занимающая сейчас пост управляющего директора RTK Consulting Group LLC. Ник, ветеран американской политики, в 1976 году был избран в конгресс по четвертому округу, став представителем от штата Западная Вирджиния.
В декабре 2002 года Рахалл зарегистрировалась в качестве зарубежного представителя посольства Катара в США. За гонорар в 15 тысяч долларов в месяц она активно продвигала катарские проекты и вела переговоры с представителями американского истеблишмента.
Уже в апреле 2003 года ее брат-сенатор принял участие в дохинской конференции «Демократия и свободная торговля». В поездке к нему присоединились еще четыре сенатора. За этим визитом последовал ряд прокатарских резолюций американского парламента за авторством Ника.
«Катарская фракция»
Участие в катарском лобби для Тани Рахалл завершилось в январе 2006-го: к этому моменту она сформировала группу Конгресса по катарско-американскому стратегическому партнерству (CCQASRC) — своеобразный «закрытый клуб», к которому также присоединились несколько сенаторов, включая Гаса Билиракиса, Андре Карсона, Билли Лонда и Джо Уилсона. Со временем «катарская фракция» разрослась до 50 конгрессменов.
Впоследствии, уже после начала блокады Дохи арабскими государствами, «катарская фракция» заключила своеобразный союз с фракцией «Свобода». В нее входит группа республиканцев из «Чайной партии», среди целей которой — противостояние политическим соглашениям между республиканцами и демократами для принятия неких «секретных законов».
Сотрудничество «катарцев» и «Свободы» началось, когда Доха попыталась заручиться поддержкой тогдашнего президента США Дональда Трампа и его союзников в Белом доме. С февраля по июль 2017 года лоббисты активно поддерживали контакты с директором по политике «Свободы» Джастином Уиметтом и республиканцем Дэвидом Швейкртом.
Связь с командой Трампа
Большой политический переполох на президентских выборах 2016 года, когда победил ранее не занимавший ни государственных постов, ни военных должностей Трамп, сулил Дохе большие надежды.
Еще до инаугурации вновь избранного главы Штатов «катарская фракция» начала искать выходы на команду нового президента. Лоббистам удалось выйти на Эйба Гольдшмидта, который был специальным помощником Трампа и помог связаться с другими его сторонниками — Мэттом Мауэрсом и Риком Дирборном.
Впоследствии эти связи отчасти помогли эмирату пережить блокаду со стороны стран Персидского залива. В 2018 году посольство Катара заключило контракт с Ballard Partners. Глава этой компании Брайан Д. Баллард поддерживает тесные связи с Дональдом Трампом более 30 лет.
Стратегия лоббистов Катара
Одним из главных элементов стратегии Катара по укреплению позиций на Западе стало торговое сотрудничество Дохи с американскими штатами. Большое содействие ей в этом оказали сенаторы, которые руководствуются логикой: чем крепче экономические связи, тем благосклоннее будут избиратели и тем больше шансов на переизбрание в Конгресс.
Крупные инвестиции помогли Дохе установить особые отношения с Флоридой и Южной Каролиной. Лоббистам в первом штате Катар заплатил 2,1 млн долларов за помощь в налаживании контактов с местным губернатором Риком Скоттом, а в Южной Каролине аффилированная с катарским минобороны компания Barzan Holdings открыла собственный офис и заключила соглашение о закупке американского военного оборудования. Бюджет представительства составил 20 569 000 долларов.
Контракты позволили катарцам установить крепкие связи с сенатором от Южной Каролины Линдси Грэмом. Республиканец стал одним из самых активных критиков наследного принца Саудовской Аравии Мухаммада бин Салмана Аль Сауда и противников блокады Катара.
Впрочем, в своей стратегии лоббисты не ограничиваются одними бизнес-инвестициями. В период с декабря 2014 по май 2015 года они активно взаимодействовали с наиболее известными аналитическими центрами, в числе которых Вашингтонский институт, Центр американского прогресса и Атлантический совет. Кроме того, Доха финансирует студенческие программы в Штатах и выделяет деньги на поддержку операций Пентагона и Международной коалиции на Ближнем Востоке.
Как Катар пережил блокаду
Однако самой большой угрозой оказались контакты Дональда Трампа со странами, входящими в коалицию противников Катара. В один момент президент США обрушился с критикой в адрес Дохи, обвинив ее финансировании терроризма — и здесь катарским лоббистам пришлось действовать решительно, но аккуратно.
Чтобы противостоять нежданному давлению, Катар нанял фирму Information Management Services. Ее специалисты развернули обширную информационную кампанию, призванную повысить осведомленность аудитории о блокаде и нарушениях международного права, допущенных в отношении Дохи.
Благодаря уже налаженным связям лоббисты одновременно с этим вышли на главу администрации Белого дома Марка Медоуза и советника Трампа по национальной безопасности Бретта МакГерка. Менее чем через год им удалось организовать встречу катарского эмира с президентом США. На ней Аль-Тамим бин Хамад Аль Тани поспешил напомнить главе Штатов об авиабазе Аль-Удейд, подчеркнув ее важность в борьбе с терроризмом.
Этот диалог стал своеобразным итогом тонкой и расчетливой политической игры катарских лоббистов. Вполне возможно, что она в конечном итоге не только помогла Дохе справиться с международной блокадой, но и добиться ее снятия 4 января 2021 года на саммите стран Персидского залива. Фактически именно усилия «катарской фракции» помогли доказать бессмысленность санкций против Дохи — по крайней мере, на региональном уровне.
Катар: ближневосточный «сукин сын» США
Катар «достался» Соединенным Штатам, можно сказать, в наследство от Британской империи. Продолжительный период в ХХ веке до того, как в 1971 году он стал независимым, Катар был протекторатом Великобритании. Соединенные Штаты открыли посольство в Дохе — столице Катара в 1973 году. В настоящее время именно Катар является главной опорной точкой США в зоне Персидского залива. Руководители Катара, как и других стран т. н. Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), состоящего из Саудовской Аравии, Кувейта, Катара, Объединенных Арабских Эмиратов, Бахрейна и Омана, рассматривают Соединенные Штаты в качестве гаранта безопасности в Персидском заливе. После изгнания Ирака из Кувейта отношения в военной области между США и Катаром углубились, и 23 июня 1992 года два государства подписали официальное соглашение о сотрудничестве в области обороны (DCA). С некоторыми изменениями это соглашение было обновлено в декабре 2013 года. DCA предусматривает прямой доступ США к военным объектам Катара, предварительное размещение американской бронетехники и другой военной техники на территории Катара, прочие формы военного сотрудничества. Одновременно отношения с НАТО Катар строит в рамках «Стамбульской инициативы сотрудничества». Катар имеет своего посла при штаб-квартире НАТО в Брюсселе.
Американская военная база в Катаре сыграла значительную роль в развертывании войск для американского вторжения в Ирак в 2003 году. Сейчас сосредоточенные в Катаре американские силы участвуют в военных операциях по всему региону, в том числе, и против террористического «Исламского государства» (ИГИЛ, ДАИШ — запрещена в РФ) в Сирии и Ираке. Сам Катар совершил несколько авиаударов в Сирии против ДАИШ в рамках возглавляемой США антиигиловской коалиции.
По соглашению о сотрудничестве в области обороны американцы осуществляют обучение и подготовку катарских военных. Здесь заметим, что размещенный американский контингент почти что равен численности всей армии Катара.
Из самого актуального — официально США и Катар сотрудничают в борьбе с «международным терроризмом». В докладе Государственного департамента о международном терроризме за 2015 год говорится, что «Соединенные Штаты и Катар поддерживают прочные партнерские отношения в борьбе с терроризмом». Так, например, Катар сотрудничает с США по нескольким направлениям в борьбе против ДАИШ. В 2015 году Катар направил запрос на участие в программе американского Департамента по борьбе с терроризмом (ATA). Катар продолжает участвовать в мероприятиях Глобального контртеррористического форума, являясь при этом участником американской Целевой группы по финансовым мероприятиям для стран Ближнего Востока в Северной Африке, занимающейся борьбой с финансированием терроризма и отмыванием денег. В конце февраля 2017 года, возможно, с целью продемонстрировать активизацию антитеррористического сотрудничества, в Катаре состоялось совещание глобальной рабочей группы «Egmont group», состоящей из 152 подразделений финансовой разведки стран мира.
Сотрудничество США и Катара в области борьбы с терроризмом часто осложняется отсутствием согласия относительно того, какие группы или отдельные лица на Ближнем Востоке следует квалифицировать как «террористов».
Некоторые группы, которые Соединенные Штаты считают террористическими организациями, Катар числит среди легитимных арабских движений. Так, например, Катар поддерживает суннитскую исламистскую палестинскую группировку ХАМАС, но в марте 2016 года присоединился к другим государствам ССАГПЗ в определении поддерживаемой Ираном шиитской ливанской «Хизбаллы» террористической организацией. Замечено, что в последнее время не было официальных заявлений США по поводу того, что Катар или любое из его старших должностных лиц поддерживают членов террористической организации «Аль-Каида», ответственной за теракты в США и против американцев в других частях мира. Однако вместе с тем, по данным Государственного департамента, «юридические и физические лица в Катаре продолжают служить источником финансовой поддержки террористических и насильственных экстремистских групп, особенно региональных членских организаций «Аль-Каиды», таких как «Аль-Нусра».
В октябре 2016 года тогдашний помощник министра по борьбе с финансированием терроризма в Управлении по борьбе с терроризмом и финансовой разведки США Даниэль Глейзер сообщил одному исследовательскому институту в Вашингтоне, что за последнее десятилетие Катар добился «меньшего прогресса» в борьбе с финансированием терроризма, чем Саудовская Аравия. Известно, что США ввели санкции в отношении нескольких лиц, проживающих в Катаре, включая граждан Катара, якобы за сбор средств или за пожертвования для «Аль-Каиды» и ДАИШ. В настоящее время Катар поддерживает отношения с повстанческой группировкой «Аль-Нусра» в Сирии, признанной террористической американцами, якобы под предлогом того, чтобы убедить эту организацию разорвать ее связи с «Аль-Каидой». Между тем, американцы замечают, что исламские проповедники из Катара даже в США продолжают выступать в местных мечетях с подстрекательскими проповедями.
Правительство Катара помогает Соединенным Штатам бороться с региональными исламистскими террористическими организациями. Однако радикальные исламистские организации исповедуют идеологию, привлекательную для отдельных представителей местной элиты. Поэтому богатые катарцы как бы «частным порядком» предоставляют средства и услуги воинствующим исламистским организациям. Проблема в данной области уходит, с одной стороны, в историю, а, с другой, связана с особенностью государственного строя Катара — абсолютной монархии. Катар управляется семейством Аль-Тани, которое происходит из арабского племени бану-тамим, из которого вышел и основатель ваххабизма шейх Мухаммад ибн Абд аль-Ваххаб. Ваххабизм для катарских лидеров — это свое, племенное. Отчасти, официальный характер ваххабизма в Катаре связан с этим обстоятельством. Однако Катар также приветствует организацию «Братьев-мусульман», деятелям которой дает у себя убежище. Правда, одновременно «Братьям-мусульманам» в Катаре не дозволяется внутренняя пропаганда. Что касается внешней политики, то характерная черта собственной «террористической» деятельности Катара в арабском мире — это поддержка организации «Братьев-мусульман», которую лидеры Катара представляют в качестве положительного примера «политического ислама». Вопрос о поддержке «Братьев-мусульман» разделил Катар с Саудовской Аравией и ОАЭ, которые считают «братьев» подрывной организацией, представляющей угрозу региональной и внутренней безопасности. Сам Катар поддерживает группы «братьев» в Египте, во внутренних конфликтах в Сирии и Ливии.
Катар стал для США ключевым посредником в региональных конфликтах. Хотя уровень вовлеченности Катара внешне не соответствует его размерам, но это государство использует свои обширные финансовые ресурсы для получения влияния на региональном и международном уровне. Посредническая роль Катара обуславливается щедрым финансированием в конфликтные точки. Поэтому из-за закулисных связей с американцами внешняя политика Катара иногда противоречит позиции фактического лидера ССАГПЗ — Саудовской Аравии.
Катар прямо участвует или вмешивается одновременно в несколько региональных конфликтов, в том числе, в Сирии и Ливии. Также он пытается влиять на дела вокруг палестинской исламистской организации ХАМАС, движения «Талибан» в Афганистане, в конфликтах в Ливане и Судане.
Правители Катара регулярно критикуют Израиль по палестинскому вопросу, но одновременно Катар активно торгует с Израилем, закупая у него машины и технологии и сам продавая пластмассы.
В отношении Ирана Катар, как правило, в рамках ССАГПЗ занимает промежуточную позицию, поддерживая одновременно и усилия по ограничению регионального влияния Ирана, и диалог с иранскими лидерами. Катар участвовал в международных санкциях против Ирана в 2010—2016 годах и, по оценкам США, не нарушал режим санкций. Одновременно в акватории Персидского залива Катар делит с Ираном и разрабатывает совместно крупнейшее газовое месторождение.
Гранты и обещания Катара сыграли решающую роль для достижения соглашения в Ливане. Посредническая роль Катара в мае 2008 года для разрешения тамошнего конфликта была обусловлена тем, что до этого Катар щедро финансировал послевоенное восстановление в этой стране.
На сирийской почве Катар стал близким партнером Турции в поддержке повстанческих группировок, имеющих базы на турецкой территории. Сближение на этой основе привело даже к тому, что в мае 2016 года в Стамбуле между президентом Турции Реджеп Тайип Эрдоганом и эмиром Катара была достигнута договоренность об открытии на его территории первой турецкой военной базы в Персидском заливе.
В 2015 году Катар присоединился к возглавляемой Саудовской Аравией военной коалиции, которая сражается с повстанцами хуситами в Йемене. Катар направил в Йемен тысячу своих военнослужащих. Несмотря на эту «солидарность» в рамках ССАГПЗ, Саудовская Аравия подозрительно смотрит на действия Катара в Йемене.
В свое время Катар не развертывал свои силы для поддержки военных операций под руководством США в Афганистане, но всегда выступал посредником между Соединенными Штатами и повстанцами из движения «Талибан». В отличие от Саудовской Аравии и ОАЭ, Катар не признал талибов в качестве законного правительства в Кабуле в период 1996—2001 годов. Но зато в июне 2013 года движение «Талибан» открыло свое представительство в Катаре. Правда, позднее, по просьбе США, Катар закрыл его. Но и после этого представители движения «Талибан» остаются в Катаре и ведут переговоры с американцами.
Что касается экономического, впрочем, как и описанного выше политического, сотрудничества США и Катара, то оно определяется, в первую очередь, колоссальными природными богатствами Катара. Запасы нефти и газа сделали Катар страной с самыми высокими в мире доходами на душу населения и самой низкой безработицей — менее половины одного процента. Доказанные запасы нефти Катара составляют 25 млрд баррелей. Это меньше, чем у Саудовской Аравии или Кувейта, но, тем не менее, позволяет держать нынешний уровень добычи еще примерно 50 лет. Кроме того, Катар занимает еще и третье месте по доказанным запасам природного газа — более 25 трлн куб. метров. Это составляет около 13% от общемировых запасов газа.
Основные партнеры нефтяного и газового экспорта Катара — это Япония, Южная Корея, Индия, Китай, Сингапур. Нынешний экспорт катарской нефти составляет немногим более 700 тыс баррелей в день. Что касается экспорта природного газа, то в 2014 году он составил почти 201 млрд кубометров. Катар полностью зависит от экспорта углеводородов и не имеет диверсифицированной экономики. Нефть и газ составляют 92% экспортных доходов Катара и 56% бюджетных доходов. Катар является членом Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК). Он также является членом и местом расположения штаб-квартиры Форума стран-экспортеров газа (GECF) — прообраза газового картеля с участием Ирана и России. Катар стал крупнейшим в мире поставщиком сжиженного природного газа (СПГ), который экспортируется с крупного перерабатывающего предприятия Рас-Лаффан к северу от Дохи. Этот объект был построен на оборудовании и по технологиям США под кредитные гарантии Катара. На рынке сжиженного газа в Восточной Азии — в Японии и Корее Катару приходится конкурировать сейчас с Австралией.
Тем временем в последние годы экспорт в США катарской сырой нефти и природного газа снизился до самого незначительного уровня. Но зато государственная компания «Катар Петролеум» стала крупным инвестором на развивающемся экспортном рынке сжиженного газа США. Так, например, эта катарская компания владеет 70% акций терминала сжиженного природного газа в Техасе, разделяя участие в нем с американскими ТНК Exxon-Mobil и Conoco-Phillips. С этого терминала США сможет экспортировать более 15 млн тонн сжиженного газа в год.
Катар не имеет соглашения о свободной торговле с США. Но в апреле 2004 года Соединенные Штаты и Катар подписали Рамочное соглашение о торговле и инвестициях (TIFA). Катар пользуется преимуществами этого более ограниченного соглашения для осуществления крупных инвестиций в Соединенных Штатах, включая, например, проект центра города в Вашингтоне — столице Соединенных Штатов.
Что касается проблемы «прав человека» и «ценностей», то в отношении Катара США явно применяют известный американский принцип «нашего сукина сына». Разумеется, США и «международные правозащитные организации» критикуют Катар за многочисленные проблемы с правами человека. Ведь Катар — это до сих пор абсолютная монархия, не имеющая избираемых законодательных органов. В стране в 2015 году провели лишь муниципальные выборы. 80% населения Катара, т. н. «бидуны», числятся иностранцами и не имеют гражданских прав. На 2,2 млн населения Катара граждан в активном возрасте насчитывают лишь 150 тыс человек. Впрочем, к последним правильней было бы применять понятие «подданные».
В последних докладах Госдепартамента по правам человека в Катаре основные проблемы в области прав человека связаны с закрытой политической структурой Катара. Все ключевые посты в правительстве занимают представители семейства аль-Тани. Посол Катара в США, кстати, также принадлежит к этому семейству. Создание политических партий и профсоюзов в Катаре запрещено. В отличие от Кувейта и Бахрейна, в Катаре нет и четко определенных или публично активных «политических сообществ», которые выступают в качестве прообраза партий.
Ислам является государственной религией в Катаре, а основой национального законодательства — шариат. В Катаре применяется смертная казнь. В качестве религий в законодательстве Катара признаются лишь ислам, христианство и иудаизм. Религиозные практики, например, массово представленных в Катаре индуистов разрешены лишь в частном порядке.
В национальном жилищном законодательстве предусмотрена дискриминация в отношении женщин, состоящих в браке с мужчинами, не являющимися гражданами страны, и разведенными женщинами. Правда и то, что женщины в Катаре управляют и владеют собственностью. Они составляют около 15% владельцев бизнеса и более трети общей рабочей силы, занимая, в том числе, руководящие посты.
Ограничения свободы слова, печати, собраний и доступа к справедливому судебному разбирательству, на свободу религии и передвижения, правовая и институциональная дискриминация в отношении женщин и неурегулированный правовой статус «лиц без гражданства» — это Катар. При всем этом «букете» отмечено, что Катар продемонстрировал наибольшую стабильность в 2011 году во время т. н. «Арабской весны», впрочем, активно сам в ней участвуя в подрывных целях в других странах арабского мира. В этот период финансируемая Катаром сеть спутникового телевидения «Аль-Джазира» превратилась в глобальный медиа-конгломерат, несущий планете информацию об «Арабской весне». У себя же дома Катар выступил с новыми законами, которые жестко ограничили свободу выражения мнений и увеличивали наказание за критику правящего режима. В 2014 году правительство утвердило новый закон о киберпреступлениях, предусматривающий до трех лет тюремного заключения тем, кто признан виновным в угрозе безопасности Катара. Власти Катара вынуждают интернет провайдеров блокировать «нежелательный» контент. Закон от ноября 2015 года увеличил штрафы за неуважение к национальному флагу Катара или других государств-членов ССАГПЗ. Все подобные «отклонения» от норм «свободного мира», разумеется, фиксируются в США, но каких-либо санкций в адрес Катара и его «семейных руководителей» не следует.
Разумеется, США уважают «суверенитет» Катара, поскольку их войска размещены в этой стратегической точке Персидского залива. Впрочем, все отмеченное выше «средневековье» во внутреннем строе Катара существовало и при колониальном господстве самых «передовых» британцев. Господство американцев и время лишь меняет внешний антураж этого государства.