катар и турция отношения
В схватке за Катар победила Турция
Президент Турции Реджеп Эрдоган предотвратил вторжение войск арабских стран в Катар. В отличие от Ирана, он предпочел открыто вмешаться в конфликт Дохи со всем остальным арабским миром и отправил в Катар войска под предлогом антитеррористических учений, чем сорвал саудовский план оккупировать страну под предлогом «полицейской операции»
«Сложилась такая ситуация — саудиты планируют полицейскую операцию, Вашингтон вообще „не мычит, не телится“ и тут турки сделали совершенно логичный шаг. Они начали ввод войск под предлогом того, что „мы с Катаром будем проводить длительные антитеррористические учения“. И сейчас турецкие танкисты, сидя на танках, прихлебывая плов из котелка, с прищуром смотрят на саудитов: „Куда-куда вы собрались полицейскую операцию проводить?“», — заявил агентству Sputnik востоковед Игорь Панкратенко.
Автором идеи вторжения в Катар был новый наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман, однако более опытный политик Раджем Эрдоган поставил молодого человека на место. Иран также не сумел извлечь выгоды из катарского кризиса, так как не решился на открытую военную поддержку союзника.
«Там были горячие головы, предлагавшие вмешаться в этот конфликт, но в Тегеране „пораскинули мозгами по стенам“ и поняли одну простую вещь — если Иран активно вмешается в этот конфликт, то тут же все арабские страны, в том числе и политические силы внутри Катара, объединятся и выступят против него. И противостояние тут же закончится. А Ирану это невыгодно. Ирану выгодно, чтобы ситуация вокруг Катара длилась как можно дольше», — пояснил Панкратенко.
Напомним, пятого июня ОАЭ, Египет, Бахрейн и Саудовская Аравия обвинили Доху в поддержке международного терроризма, разорвали с ней дипломатические отношения и объявили транспортную блокаду. На днях те же страны передали властям Катара список требований, необходимых для восстановления дипломатических отношений. Они потребовали от эмирата разорвать дипломатические отношения с Ираном, закрыть турецкую военную базу на своей территории и ликвидировать телеканал «Аль-Джазира».
Теперь, заручившись поддержкой Эндогана и его армии, Катар назвал этот ультиматум неприемлемым и потребовал пересмотра условий прекращения конфликта.
В свете обвинений Катара в поддержке терроризме масла в огонь подлила новость о неудавшейся атаке террористов на главную святыню мусульман всего мира — Заповедную мечеть в Мекке. По информации того же арабского телеканала, силовики своевременно выявили ячейки террористов и провели задержания, однако один из боевиков во время спецоперации успел открыть огонь и подорвать себя, ранив 11 человек. В Катаре поспешили осудить попытку теракта у Заповедной мечети в Мекке, МИД страны обнародовал соответствующее заявление.
Что до Соединенных Штатов, то в Вашингтоне оказались настолько поглощены своими внутренними «разборками», что даже не смогли сформировать свою собственную политическую линию на счет катарской проблемы. Сперва Госдеп поддержал Саудовскую Аравию и примкнул к стану арабских стран, которые обвинили власти Катар в поддержке терроризма, но после вмешательства Турции передумал, решил «жить дружно» и разморозил отозванный было контракт на продажу в страну истребителей на 12 миллиардов долларов.
В итоге Раджеп Эрдоган сумел получить больше всех политических бонусов, показав себя настоящим лидером исламского мира.
Ранее «Ридус» рассказывал о том, что в случае скатывания Ближнего Востока к вооруженному конфликту между Саудовской Аравией и Ираном мир ждет резкий дефицит нефти, а жителей Ирана и побережья Персидского залива — все ужасы войны.
Арабы залива подобрели к Турции: антииранский вектор примирения с Катаром
Министр иностранных дел Объединённых Арабских Эмиратов (ОАЭ) Анвар Мохаммед Гаргаш заявил агентству Bloomberg, что его страна «не питает никакой вражды к Турции», поскольку арабские монархии Персидского залива стремятся нормализовать свои отношения с Катаром. Раскол между Саудовской Аравией и Катаром, который начался в июне 2017 году, когда «арабский квартет» во главе с крупнейшим ближневосточным королевством стремился изолировать соседний полуостровной эмират по ряду вопросов, трансформировался в примирение в начале этого года. Лидеры Саудовской Аравии, Египта, Бахрейна и ОАЭ с одной стороны и Катара с другой подписали во время саммита Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) 5 янваля в саудовской Аль-Уле Декларацию о солидарности и сотрудничестве.
Межарабский кризис в течение последних трёх с половиной лет сблизил Катар и Турцию, и охлаждение напряжённости между членами ССАГПЗ теперь потенциально оставляет Турцию в стороне. Анкара на фоне ссоры между арабскими монархиями залива создала на катарской территории свою первую зарубежную военную базу.Тем не менее, между ОАЭ и Турцией сохраняются прочные торговые связи, и глава МИД Эмиратов «стремился преуменьшить опасения по поводу разлада между Абу-Даби и Анкарой», отмечает Bloomberg.
«ОАЭ — торговый партнёр номер один Турции на Ближнем Востоке, — констатировал Анвар Мохаммед Гаргаш. — Основная проблема ОАЭ с Турцией состоит в том, что последняя хочет расширить свою роль за счёт арабских стран».
Саудовская Аравия продолжает неформальный бойкот турецких товаров, что уже нанесло значительный ущерб экспортёрам Турции.
Решение Саудовской Аравии нормализовать отношения с Катаром было расценено как победа Дохи, поскольку катарцы пошли на минимальные уступки перед лицом давления Эр-Рияда. Когда сделка в Аль-Уле стала реальностью, министр Гаргаш сказал в беседе с телеканалом CNN, что 13 предусловий, выдвинутых «арабским квартетом» в 2017 году для восстановления отношений с Катаром, были «максималистской переговорной позицией». Он также указал, что стороны соглашения ожидают «очень быстрых шагов» к восстановлению дипломатических отношений в полном объёме. Судебные дела, возникшие между странами во время раскола, будут приостановлены и прекращены, подчеркнул руководитель внешнеполитического ведомства ОАЭ.
Впрочем, отмечает Bloomberg, по состоянию на минувший четверг, национальный авиаперевозчик Qatar Airways «всё ещё избегала воздушного пространства Саудовской Аравии», согласно информации портала FlightRadar 24. До последнего времени из-за транспортной блокады со стороны крупнейшей арабской монархии Катар пользовался воздушным пространством Ирана для связи с внешним миром. По мнению экспертов, главной причиной отхода «арабского квартета» от указанной «максималистской позиции» стало недопущение дальнейшего сближения Дохи с Тегераном в период роста региональной напряжённости вокруг Ирана.
Напомним, 5 июня 2017 года «арабский квартет» ввёл санкции и установил транспортную блокаду в отношении Катара. Саудовская Аравия, Египет, Бахрейн и ОАЭ объявили тогда о разрыве дипломатических отношений с Катаром, обвинив его в дестабилизации региона. Власти этих государств утверждали, что Катар поддерживает террористические группировки, действующие в Ближневосточном регионе, а также способствует распространению экстремистской идеологии. 22 июня того же года четыре арабские страны предъявили Катару список претензий. Главными требованиями в перечне из 13 пунктов значились закрытие телеканала «Аль-Джазира», снижение уровня дипотношений с Ираном и полный разрыв связей с «Братьями-мусульманами», которые объявлены Египтом, Саудовской Аравией и их союзниками в регионе террористической организацией. В списке, переданном властям Катара через Кувейт, также указывалось на необходимость прекращения военного присутствия Турции на территории полуостровного эмирата. Инициаторы ультиматума дали Катару 10 дней для его удовлетворения или отклонения. Доха отвергла ультиматум
«Осторожный оптимизм». Как Катар и Турция связывают «Талибан» с внешним миром
Автор фото, Reuters
Политический лидер «Талибана» Абдул Гани Барадар (слева) базировался в Дохе, пока не вернулся в Афганистан в августе
Обе страны делают ставку на свои связи с талибами. Обе ищут новые возможности. Но при этом обе рискуют разжечь старое соперничество на Ближнем Востоке, далеко за пределами Афганистана.
Чиновники небольшого богатого газом государства Катар в Персидском заливе протянули спасательный круг покидающим Афганистан западным странам.
Когда западные страны покинули Кабул, дипломатическая ценность этих контактов резко возросла. Лента «Твитера» пресс-секретаря министерства иностранных дел Катара Лолвы Альхатер выглядит как коллекция ретвитов с благодарностью от мировых держав.
Автор фото, Reuters
Первой остановкой для десятков тысяч людей, эвакуированных из Афганистана, стала авиабаза Аль-Удейд в Катаре
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Подкаст
Однако попытки навести мосты между «Талибаном» и остальным миром несет свои риски, в частности, может углубить одну из линий разлома на Ближнем Востоке. Турция и Катар поддерживают более близкие отношения с исламистскими движениями в регионе, что часто создает напряженность с такими державами, как Египет, Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты, которые видят в джихадистских группировках реальную угрозу.
Если позиции двух стран укрепятся за счет дипломатии с талибами в Южной Азии, может ли это отразиться на ситуации на Ближнем Востоке?
«Это касается Афганистана, но не означает, что это повторится на Ближнем Востоке. В течение последних 10 лет регион непрерывно склонялся то к исламистским, то к неисламистским группам,»- говорит она.
Диалог с талибами
Во время пребывания у власти талибов в конце 90-х только три страны имели с ними официальные контакты: Пакистан, Саудовская Аравия и ОАЭ.
Две последние разорвали все официальные отношения после терактов в США 11 сентября 2001 года. Однако, как сообщается, тайное финансирование от саудовцев продолжалось и после событий 11 сентября, причем в течение многих лет.
Представители саудовских властей ранее отрицали наличие какого-либо официального финансирования талибов и заявляли, что существуют строгие меры, чтобы остановить частные денежные потоки.
Но по мере того, как присутствие американских войск в Афганистане становилось все более непопулярным среди американцев, перспективы заняться дипломатией появились и у других стран.
Автор фото, Reuters
Катарские посредники пытались заключить мирное соглашение между бывшим афганским правительством и талибами
Контакты Катара и Турции с талибами развивались разными путями.
Пока администрация президента Барака Обамы стремилась положить конец войне, Катар с 2011 года принимал лидеров «Талибана» для обсуждения путей достижения мира.
Переговоры в Дохе завершились при президенте Дональде Трампе сделкой о выводе американских войск из Афганистана к маю этого года. После вступления в должность Джо Байден продлил крайний срок полного вывода войск до 11 сентября.
«Осторожный оптимизм»
Турция, имеющая прочные исторические и этнические связи в Афганистане, стала единственным членом НАТО с мусульманским большинством, отправившим в Афганистан своих военнослужащих, хотя в боевых операциях они участия не принимали.
По мнению аналитиков, туркам удалось установить тесные связи с некоторыми отрядами ополчения, связанными с талибами. Турция также является союзником соседнего Пакистана, из религиозных семинарий которого талибы и появились на свет.
Автор фото, Reuters
Сообщается, что талибы ведут переговоры с Катаром и Турцией об управлении аэропортом Кабула
На прошлой неделе турецкие официальные лица более трех часов вели переговоры с талибами, в то время как в кабульском аэропорту царил невообразимый хаос. Говорили и о будущей работе самого аэропорта, который шесть лет охраняли турецкие войска.
«Талибан» уже потребовал вывода турецких войск вместе с остальными иностранными силами, чтобы положить конец «оккупации» Афганистана. Но, по мнению аналитиков, встреча на прошлой неделе стала частью более широкой переговорной повестки.
По словам президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, он рассматривает послания от лидеров «Талибана» с «осторожным оптимизмом». Когда его спросили о критике, которой он подвергается за связи с движением, он ответил, что не станет ни у кого спрашивать разрешения, с кем можно вести переговоры.
Автор фото, Reuters
Президент Реджеп Тайип Эрдоган отверг критику в свой адрес за контакты Турции с талибами
Профессор Ахмет Касим Хан, эксперт по афганским отношениям из стамбульского университета Алтынбас, считает, что общение с талибами открывает перед Эрдоганом новые возможности.
Он говорит, что Турция может попытаться позиционировать себя как «гарант, переговорщик и посредник», причем более надежный, чем Россия или Китай (которые, кстати, с приходом талибов не стали закрывать свои посольства в Кабуле).
Репутационный риск
Многие страны пытались в той или иной форме поддерживать контакты с «Талибаном» после захвата Кабула, в том числе и через Доху. У Турции более сильные позиции для развития связей на местах. Однако это приносит не только преимущества.
Профессор Хан также считает, что дальнейшие связи в Афганистане позволяют президенту Эрдогану раздвинуть рамки своей внешней политики и сыграть на чувствах сторонников своей партии.
Автор фото, Reuters
Эрдоган утверждает, что подход талибов к правам женщин будет учитываться в будущих переговорах
Что же касается Катара, там надеются, что его роль в качестве посредника уменьшит, а не усугубит нестабильность в Персидском заливе.
Доха выступала посредником в переговорах между конкурирующими фракциями в нескольких крупных конфликтах на Ближнем Востоке. Но после «арабской весны» ее соперники в странах залива обвинили Катар в поддержке исламистов.
В 2017 году Саудовская Аравия, ОАЭ, Египет и Бахрейн разорвали связи с Катаром (правда, вскоре восстановленные), обвинив его в слишком явном сближении с Ираном и разжигании нестабильности через принадлежащий ему новостной канал Al Jazeera. Катар всегда отрицал эти обвинения.
На данный момент, учитывая крайне неопределенную ситуацию в Афганистане, Катар и Турция ведут диалог с Талибаном от лица многих других стран. Между тем Китай и Россия поддерживают отношения с новой властью в Кабуле напрямую.
Россия и талибы
Движение «Талибан» в России признано террористическим, и его деятельность на территории России запрещена. Но Кремль поддерживает контакты с лидерами талибов.
В конце июля после переговоров с талибами в Москве министр иностранных дел России Сергей Лавров назвал лидеров движения «вменяемыми людьми». С приходом боевиков к власти риторика официальной Москвы еще более смягчилась.
16 августа глава второго департамента Азии МИД РФ, бывший посол России в Афганистане Замир Кабулов назвал талибов более договороспособными относительно «марионеточного правительства» бежавшего президента Афганистана Ашрафа Гани. А нынешний посол России в Афганистане Дмитрий Жирнов даже похвалил боевиков, которые взяли под охрану российское диппредставительство.
Москва вообще довольно давно поддерживает отношения с талибами. Впервые представители «Талибана» участвовали в переговорах по Афганистану в Москве в ноябре 2018 года: встреча прошла в закрытом формате, с российской стороны присутствовал Лавров. Россия не скрывала своих контактов с талибами, поскольку они являются частью афганского общества, заявлял министр.
Представители движения посещали Москву и после этого, хотя решение о признании «Талибана» экстремистской организацией никто не отменял.
С учетом необходимости обеспечивать безопасность своих южных границ и противодействовать наркотрафику этого места может оказаться достаточно.
Турция для государств Ближнего Востока: друг, враг или союзник?
Авторизуйтесь, если вы уже зарегистрированы
Эксперт Института Ближнего Востока, эксперт РСМД
Ближневосточный регион в последние годы продолжает стремительно меняться, бывшие враги становятся союзниками (ОАЭ и Бахрейн и нормализация их отношений с Израилем), и, наоборот, братские страны Залива все больше отдаляются друг от друга (катарский кризис — противостояние Саудовской Аравии, ОАЭ и их союзников Катару). И здесь Турция не является исключением. Отношения Анкары со странами Ближнего Востока в последние годы сильно испортились: основанная на «политическом исламизме» и «неоосманизме» политика Р.Т. Эрдогана шаг за шагом привела к полному краху отношений Анкары и арабского мира. Времена, когда Р.Т. Эрдоган и члены его Партии справедливости и развития (ПСР) пришли к власти (2002 г.), а их мусульманское самосознание автоматически сблизило Турцию с арабскими странами, давно прошли. Резкая критика Р.Т. Эрдогана в адрес Израиля и его приверженность делу Палестины поначалу принесли ему популярность и уважение арабских лидеров и были с восторгом восприняты арабской улицей. Однако после событий арабской весны ситуация начала меняться: Турция, активно оказывающая поддержку Братьям-мусульманам (организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ), начала раздражать страны Залива и Северной Африки, а ее неуемные экспансионистские амбиции в арабском регионе только добавили масла в огонь.
Альянс ОАЭ-Израиль, ставший возможным после нормализации отношений Абу-Даби и Тель-Авива, создан в том числе и для того, чтобы противостоять Турции. Именно она позиционируется сейчас арабскими странами как главный их враг и источник всех бед на Ближнем Востоке. Политические амбиции Р.Т. Эрдогана постоянно подвергаются критике, а источниками угрозы считаются даже турецкие медиа-платформы и спутниковые каналы, «создающие хаос и нестабильность в ряде арабских государств».
Ближневосточный регион в последние годы продолжает стремительно меняться, бывшие враги становятся союзниками (ОАЭ и Бахрейн и нормализация их отношений с Израилем), и, наоборот, братские страны Залива все больше отдаляются друг от друга (катарский кризис — противостояние Саудовской Аравии, ОАЭ и их союзников Катару). И здесь Турция не является исключением. Отношения Анкары со странами Ближнего Востока в последние годы сильно испортились: основанная на «политическом исламизме» и «неоосманизме» политика Р.Т. Эрдогана шаг за шагом привела к полному краху отношений Анкары и арабского мира. Времена, когда Р.Т. Эрдоган и члены его Партии справедливости и развития (ПСР) пришли к власти (2002 г.), а их мусульманское самосознание автоматически сблизило Турцию с арабскими странами, давно прошли. Резкая критика Р.Т. Эрдогана в адрес Израиля и его приверженность делу Палестины поначалу принесли ему популярность и уважение арабских лидеров и были с восторгом восприняты арабской улицей. Однако после событий арабской весны ситуация начала меняться: Турция, активно оказывающая поддержку Братьям-мусульманам (организация признана террористической, ее деятельность запрещена на территории РФ), начала раздражать страны Залива и Северной Африки, а ее неуемные экспансионистские амбиции в арабском регионе только добавили масла в огонь.
Прочный альянс Катара и Турции: дружба против саудовской коалиции
Как известно, в июне 2017 г. Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет [и ряд других присоединившихся к ним государств – прим. автора] разорвали дипломатические отношения с Катаром, обвинив его в поддержке экстремистской идеологии и террористических группировок, действующих в регионе (например, Братьев-мусульман, Аль-Каиды, ИГ (организации признаны террористическими, их деятельность запрещена на территории РФ)), а также во вмешательстве во внутренние дела других арабских стран и «раскачивании там ситуации с безопасностью и стабильностью». Они выдвинули Катару ультиматум, и хотя официально содержание этого документа не разглашалось, по сведениям Associated Press, в нём содержались требования прекратить поддержку террористических групп, а также оппозиционных политических объединений в регионе, разорвать дипломатические и военные связи с Ираном, приостановить военное сотрудничество с Турцией и вывести из Катара турецкую военную базу. Было также выдвинуто требование разорвать отношения с группировкой «Братья-мусульмане», выплатить денежную компенсацию ряду стран (какие суммы и кому — не уточняется) и закрыть телеканал «Al Jazeera». После отказа Дохи выполнить эти условия [страна отрицала все предъявленные ей обвинения и заявила, что бойкот направлен на посягательство на ее суверенитет – прим. автора] последовало немедленное введение экономических санкций и транспортная блокада эмирата [страны закрыли воздушное пространство для катарской авиации – прим. автора].
Катарский дипломатический кризис только укрепил отношения между Анкарой и Дохой, став заметным признаком жизнеспособности их стратегического альянса. Турция же получила от него не только геополитическое преимущество, но и весомые экономические выгоды: Катар уже несколько раз спасал ее от валютного коллапса в связи с резким падением лиры и практически пустыми резервами турецкого Центробанка. Катарские транши в твердой иностранной валюте — настоящий спасательный круг для платежного баланса Турции [1].
Хотя расширение присутствия турецкого военного контингента в Персидском заливе было тепло воспринято руководством Катара, наращивание турецкой военной мощи в регионе вызывает серьезные опасения у соседей страны — в частности, у Саудовской Аравии и ОАЭ. Бывший глава разведки Эр-Рияда в своем недавнем телевизионном выступлении назвал Катар «клещом на верблюде», а агентство «Reuters» в начале октября процитировало слова главы МИД ОАЭ А. Гаргаша о том, что «турецкая армия в Катаре дестабилизирует регион Персидского залива» и «способствует его негативной поляризации». «Военное присутствие Турции в Арабском заливе является чрезвычайной ситуацией. Оно усиливает поляризацию, а также не учитывает суверенитет государств и интересы стран Залива и его народов», — написал министр в Twitter.
Как сообщило турецкое агентство «Anadolu Agency» 8 октября, Р.Т. Эрдоган считает, что «военное присутствие Турции в Катаре служит стабильности и миру не только для Катара, но и для всего региона Персидского залива». «Никто, кроме тех, кто строит планы сеять хаос, не должен быть потревожен Турцией и турецким военным присутствием в Персидском заливе», — заявил турецкий президент в интервью катарскому изданию «The Peninsula» на следующий день после рабочего визита в Катар. Он также назвал Объединенное командование турецко-катарских Объединенных сил (Тhe Turkey-Qatar Combined Joint Force Command) «символом братства, дружбы, солидарности между двумя странами».
Действия Турции в Ливии
В ноябре 2019 г. Анкара подписала меморандум о делимитации морских границ с ПНС Ливии во главе с Ф. Сараджем (ПНС — международно признанное, однако нелегитимное правительство Ливии). Это соглашение фактически разделило значительную часть Восточного Средиземноморья между двумя странами. Официально текст Меморандума о морских границах не публиковался, но детали договоренностей подробно излагают турецкие СМИ и даже публикуют карты. Линия разграничения огибает Кипр и фактически «упирается» в Крит, по сути лишая часть греческих островов собственной экономической зоны. Меморандум также предусматривает проведение совместных геологоразведочных работ и разработку нефтяных месторождений на шельфе Ливии [2].
Параллельно между Турцией и ПНС Ливии было подписано и соглашение о военном сотрудничестве, которое предусматривает обучение и подготовку военнослужащих. Фактически это позволит Р.Т. Эрдогану законно расположить в Ливии турецкие военные базы.
Средиземноморские амбиции Анкары
Следует особо отметить вопрос Восточного Средиземноморья. Уже больше года Анкара ведет геологоразведочные работы на богатом нефтью средиземноморском шельфе, причем делает это без формального урегулирования с соседями вопроса о разграничении морских зон. Несмотря на угрозы санкций, регулярно звучащие в адрес Анкары, она не собирается идти на попятную и останавливать проводимые ею поиски энергоресурсов в восточной части Средиземного моря. Как сказал Р.Т. Эрдоган в ходе телеобращения к нации в августе: «никакие санкции и угрозы не заставят нас отступить». Он также заявил, что в вопросе поиска месторождений в Средиземном море Турция «полностью права. Мы будем защищать наши интересы, используя все имеющиеся в нашем распоряжении средства».
Действия Турции не раз осуждались не только Грецией, Кипром, Израилем и Египтом, но и всем мировым сообществом. Греко-кипрские власти лучше всего охарактеризовали сложившуюся ситуацию, заявив, что «Турция превращается в пиратское государство в Восточном Средиземноморье».
Сегодня отношения между Анкарой и Афинами особенно обострились из-за того, что турецкое судно начало сейсмическое исследование в Восточном Средиземноморье. Работы происходят в районе, который Греция считает своей исключительной экономической зоной. Кроме того, Турция в одностороннем порядке начала вести работы по разработке полезных ископаемых в исключительной морской зоне Республики Кипр.
Арабские страны разворачивают кампанию против Турции
Как недавно заметил главный редактор издания «Middle East Eye» Д. Хеарст, альянс ОАЭ-Израиль, ставший возможным после нормализации отношений Абу-Даби и Тель-Авива, создан в том числе и для того, чтобы противостоять Турции. Именно она позиционируется сейчас арабскими странами как главный их враг и источник всех бед на Ближнем Востоке. Политические амбиции Р.Т. Эрдогана постоянно подвергаются критике, а источниками угрозы считаются даже турецкие медиа-платформы и спутниковые каналы, «создающие хаос и нестабильность в ряде арабских государств» [напомним эпизод с закрытием Anadolu Agency в Каире, когда в редакции газеты были проведены обыски, а журналисты были арестованы — прим. автора].
В последнее время даже агрессивная риторика в отношении Катара и ПНС Ливии поутихла, и все чаще СМИ и эксперты говорят о том, что они слепо идут на поводу у Турции, находясь под сильным ее влиянием. Как пишет Д. Хеарст, высокопоставленный турецкий чиновник на условиях анонимности сказал, что «ОАЭ предпринимают попытки изолировать Турцию. Они финансируют это [различные антитурецкие кампании – прим. автора]. Но на деле за нападками на Анкару стоит Тель-Авив и некоторые американские политики, лоббирующие в Парламенте США произраильские интересы». Напомним, что у Турции с ОАЭ свои счеты: ведь турецкие СМИ обвинили Абу-Даби в поддержке попытки государственного переворота в Турции в 2016 г. К тому же в мае 2020 г. в эфире турецкой телекомпании «Akit TV» министр иностранных дел М. Чавушоглу заявил, что «действия ОАЭ привели к хаосу на Ближнем Востоке из-за её вмешательства в дела Ливии, Йемена и других стран региона». Он отметил, что «Абу-Даби и ряд других столиц [в частности, Каир – прим. автора] пытаются надолго дестабилизировать ситуацию в Ливии, разделить эту страну, ввергнуть в полосу хаоса. ВС ОАЭ пытаются атаковать турецких военных. Однако мы чётко предупредили их, чтобы они знали меру своим действиям. Именно ОАЭ повинны в сумятице в Ливии. эта же страна разрушила Йемен, где ОАЭ не позволяют распределять гуманитарную помощь из Турции».
9 сентября в своем выступлении на заседании министерского комитета Лиги арабских государств (ЛАГ), посвященном турецким интервенциям в арабских государствах, министр иностранных дел Египта С. Шукри резко выступил против Анкары, подчеркнув необходимость принятия «единой и твердой арабской политики против деструктивной практики Турции», которая «вызывает общественные и сектантские разногласия в регионе». С. Шукри заявил, что «вопиющие акты турецкой интервенции в ряде арабских стран представляют собой новые угрозы, стоящие перед арабской национальной безопасностью». Он говорил о немыслимых масштабах турецких интервенций в арабских странах, включая содействие переброске десятков тысяч террористов и наемников в Сирию, отправку тысяч боевиков в Ливию, а также подписание Анкарой «нелегитимных» меморандумов о взаимопонимании с ПНС в Триполи. Египет неоднократно подчеркивал свое неприятие политического и военного вмешательства Турции в арабские дела, называя политику Анкары «экспансионистской» и «лишенной какой-либо законной основы».
4 октября ЛАГ объявила о своем неприятии турецкого вмешательства в регионе. Генеральный секретарь организации, заявил, что «Турция вовлечена в различные жестокие споры с региональными и крупными странами, которые могут вызвать у нее проблемы. Р.Т. Эрдоган осуществил военное вмешательство в дела Египта, Сирии, Ирака и Ливии, он также вмешивается в конфликт между Азербайджаном и Арменией, сталкивается с Грецией и Кипром, а также атакует газовые районы в Восточном Средиземноморье». Египетский политик и исследователь Махмуд Абу Хош отметил в своем комментарии для North Press, что «заявления А. Абуль Гейта отражают политику Турции, которая угрожает стабильности в регионе, будь то арабский или кавказский регион. турецкое командование всегда следует глупой политике, предоставляя военную, политическую или экономическую поддержку сторонам, разжигающим конфликт в этом регионе». М. Абу Хош также добавил, что «турецкая интервенция в арабские страны и на Кавказ превратила регион в пирог, за который борются международные и региональные державы». Таким образом, именно конфликтность, экспансивность и непримиримость политики Р.Т. Эрдогана привели к тому, что сейчас анти-турецкие настроения в странах Ближнего Востока сильны как никогда. А на фоне текущего обострения военного конфликта вокруг Нагорного Карабаха такое поведение Анкары стало еще более заметным.
1. Турция и Катар разделяют близость к политическому исламу, которая формирует их региональное взаимодействие. Подпитываемое общей идеологией, турецко-катарское сотрудничество охватывает самые разные отрасли, в том числе оборонную, банковскую, средства массовой информации и энергетику. Турецко-катарская ось на сегодня представляет собой вызов для США и их европейских партнеров по причине того, что Анкара и Доха в рамках своего регионального партнерства активно участвуют в совместных тайных операциях в сфере незаконного финансирования, поддержки исламистских повстанцев за рубежом, продвижение экстремистских идеологий и укрывательство террористов, связанных с ХАМАСом и Аль-Каидой. В турецких аналитических кругах также популяризируется точка зрения о том, что Египет, Израиль и страны Персидского залива во главе с Саудовской Аравией стремятся изолировать Турцию и Катар в регионе, и этот факт еще больше подталкивает две страны к укреплению связей и углублению их союза.
2. Соглашение с Ливией — это продукт турецкой доктрины Mavi Vatan («Голубая родина»), которая впервые была изложена в июне 2006 г. адмиралом Р. Гюрденизом. Видение этим антизападником и ультранационалистом морской юрисдикции Турции включает обширные районы Черного, Средиземного и Эгейского морей.
3. За последние несколько лет отношения между Эр-Риядом и Анкарой постепенно ухудшались. Страны постоянно находились по разные стороны баррикад — будь то в отношении ситуации в Сирии, Египте, Ливии или Ливане; когда же разразился скандал вокруг Катара, Турция поддержала его, что Саудовская Аравия восприняла не только как брошенный ей вызов, но и как форменную попытку соперничества за сферу влияния в регионе. Наконец, отношения между Эр-Риядом и Анкарой окончательно испортились после того, как в октябре 2018 г. на территории генконсульства королевства в Стамбуле был убит саудовский оппозиционный журналист Джамаль Хашогги. Саудовская Аравия не простила призывы Р.Т. Эрдогана к «международному суду» над убийцами Дж. Хашогги и его недвусмысленные намёки на причастность к преступлению высших представителей семьи Аль-Сауд, которые изрядно помотали нервы саудовским властям, пока наконец не удалось постепенно замять это дело.