компенсация морального вреда пациенту
Возмещение морального вреда в следствие некачественно оказанных медицинских услуг
Организации, предоставляющие услуги, обязаны делать свою работу качественно. И наиболее актуальным данное требование является для медицинских учреждений, осуществляющих оказание помощи больным гражданам. Но проблема некачественного оказания медицинских услуг в нашей стране, к сожалению, остается актуальной.
Так ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ обратилась в Государственное бюджетное учреждение здравоохранения Камчатского края «Петропавловск-Камчатская городская больница №» (далее ГБУЗ КК «ПКГБ №», Медучреждение) к врачу-стоматологу ФИО8 за медицинской помощью в связи с зубной болью, который без проведения рентгена удалил ей зуб мудрости на верхней челюсти справа, с использованием местной анестезии. После удаления зуба в этот же день после окончания действия анестезии и в последующие шесть недель она чувствовала зубную боль, которую врач ФИО8 при обращении к нему с указанными жалобами ДД.ММ.ГГГГ обосновал последствиями удаления зуба в виде фантомной боли, на просьбу в направлении на рентген снимок ответил отказом.
ДД.ММ.ГГГГ истец вновь обратилась к стоматологу с жалобами на изнурительную боль в челюсти справа. После осмотра, без рентген снимка, врач стоматолог принял решение о необходимости удалении корня зуба, но перед удалением предложил ФИО1 сделать обследование на визиографе, в любой частной клинике.
Поскольку истец пройти обследование на визиографе не смогла, по причине предварительной записи, в этот же день она обратилась за медицинской помощью в иную стоматологическую клинику, ГБУЗ Камчатского края «Петропавловск-Камчатская стоматологическая клиника» (далее – ГБУЗ КК «ПК стоматологическая клиника»), где после осмотра и рентгена у нее диагностировано образование кисты костной ткани под одним из зубов.
ДД.ММ.ГГГГ ей проведена манипуляция по удалению кисты и больного зуба, назначено медикаментозное лечение, после которого зубная боль исчезла.
По факту оказания ответчиком некачественной медицинской помощи, истец обратилась в страховую компанию, по поручению которой были проведены экспертизы качества оказанной истцу 21 марта и ДД.ММ.ГГГГ медицинской помощи и выявлены дефекты ее оказания медицинской помощи.
Истец обратилась к ответчику с претензиями, в которых просила компенсировать моральный вред в размере 30 000 руб.
Медучреждением в адрес истца направлен ответ на претензию, в котором сообщено, что стоматологу ФИО8 объявлен выговор, сняты стимулирующие выплаты, исполняющему обязанности заведующего стоматологическим отделением ФИО9 и заместителю главного врача по поликлиническому разделу работы ФИО10 объявлены замечания, по вопросу денежной компенсации рекомендовано обращение в суд.
ДД.ММ.ГГГГ последовало ее повторное обращение за медицинской помощью к врачу стоматологу ФИО8 с жалобами на непрекращающиеся боли.
ДД.ММ.ГГГГ истец повторно обращается к стоматологу Медучреждения ФИО8 с жалобами на изнурительную боль челюсти справа, обратив его внимание на зуб, поврежденный кариесом, расположенной в нижней челюсти справа. После осмотра полости рта, врач принял решение о необходимости удалении корня зуба, но перед удалением рекомендовал пройти обследование на визиографе, который можно сделать в любой частной клинике.
Поскольку запись на визиографе в частных стоматологических клиниках ведется предварительно, ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась за медицинской помощью в ГБУЗ Камчатского края «Петропавловск-Камчатская стоматологическая клиника», согласно записям в медицинской карте №/А12 с жалобами на боль при накусывании на зуб, предварительный диагноз периодонтит 46 зуба, назначено рентгеновское исследование 46,16 и повторный прием ДД.ММ.ГГГГ.
ДД.ММ.ГГГГ, рентгенологическим исследованием установлено, что 46 зуб разрушен на 2/3, разрежение костной ткани в области верхушки корня 46 зуба, диаметром 1 см, с четкими гранулами, перкуссия болезненна. Диагноз: 46 корневая киста, лечение: удаление 46 зуба под проводниковой анестезией, с разъединением корней и назначением медикаментозной антибактериальной и противовоспалительной терапии (л.д. 14-21).
ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась с письменной претензией к главному врачу ГБУЗ «Петропавловск-Камчатская городская больница №» по факту некачественно оказанной врачом стоматологом ФИО8 медицинской помощи, в которой просила, в том числе, выплатить в ее пользу компенсацию морального вреда в размере 30 000 руб., возместить затраты на лечение и применить меры реагирования к врачу стоматологу ФИО8 (л.д. 222-23), в ответе на которую от ДД.ММ.ГГГГ ей сообщено, что поскольку ее лечение проводилось в городской стоматологической поликлинике, по вопросам платной анестезии и качеству медикаментозного лечения рекомендовано обратиться в соответствующую клинику (л.д. 24).
На основании письменного обращения истца в Филиал ООО «СК «Даль-Росмед» ДД.ММ.ГГГГ проведены экспертизы качества медицинской помощи, оказанной ФИО1 в ГБУЗ «Петропавловск-Камчатская городская больница №» (л.д. 9, 10,11,12,13).
ДД.ММ.ГГГГ истец обращается к ответчику с повторной претензией, с просьбой о возмещении компенсации морального вреда и расходов по оплате услуг юриста в размере 2 000 руб. (л.д. 25-26).
По результатам рассмотрения данной претензии, истцу сообщено о мерах, принятых по результатам проведенной страховой компанией ООО «СК «Даль-Росмед» экспертизы качества оказанной медицинской помощи, а именно, приказом по Учреждению за допущенное нарушение в оказании медицинской помощи врачу стоматологу ФИО8 объявлен выговор, сняты стимулирующие выплаты, а исполняющему обязанности заведующего стоматологическим отделением ФИО9 и заместителю главного врача по поликлиническому разделу работы ФИО10 объявлены замечания (л.д. 27).
В качестве доказательств ненадлежащего качества медицинской услуги истицей представлены акты экспертизы качества медицинской помощи №/адрес> 3352/Д-1 от ДД.ММ.ГГГГ, экспертные заключения к ним (протокол оценки качества медицинской помощи), в которых указано, что объем оказанной медицинской помощи ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ не обоснован и подан не по профилю. Объем, качество и условия предоставления оказанной медицинской помощи не соответствует определению качества медицинской помощи по признакам несвоевременности оказания медицинской помощи и неправильного выбора методов диагностики и лечения.
В акте №/Д-1 указано, ч то ДД.ММ.ГГГГ истец обратилась с острой болью за получением стоматологической помощи. По выпискам амбулаторной карты ф. 025/у № стоматологический прием ДД.ММ.ГГГГ в 15 час. 20 мин. Объем оказанной помощи не обоснован и не по профилю. Неверно указан исход заболевания в реестре. Замечания код 5.1.4 Некорректное заполнение счетов-реестров; код 3.2.2. невыполнение необходимой медицинской помощи, приведшее к удлинению сроков лечения; код 5.6. непрофильное оказание медицинской помощи; код 3.2.1. невыполнение своевременно и надлежащим образом диагностики, не повлиявшее на состояние застрахованного лица; код 4.3. отсутствие в первичной медицинской документации добровольного информирование согласия на медицинское вмешательство; код: 4.2. дефекты оформления медицинской документации; код 4.4 наличие искажения сведений, представленных в медицинской документации. Удаление зуба это хирургическая манипуляция, которая должна проводиться врачом хирургом-стоматологом на хирургическом приеме в определенных условиях и подаваться по хирургическому профилю. Сертификат по хирургической стоматологии на врача Лачуева представлен сертификатом по стоматологии на смешанном приеме, врач имеет право производить удаление зубов при острой боли, при этом прием должен быть организован как хирургический и манипуляции терапевтического профиля, ультразвуковое удаление наддесневых и поддесневых зубных отложений и обучений гигиене полости рта, в данный прием не проводится.
Согласно акту №/адрес>, ДД.ММ.ГГГГ посещение повторно. Записи в медицинской документации не объективны и ничем не подтверждены. Поданные на оплату услуги (обучение гигиене полости рта) уже были оплачены в предыдущем реестре от ДД.ММ.ГГГГ. По обращению пациента известно, что она обратилась с определенными жалобами, по записям в меддокументации их отражения нет и объем оказанной помощи подан совершенно не соответствующий. Пациент в связи с неоказанием медицинской помощи обратился в другое медицинское учреждение, где и получил медицинскую помощь. Нарушения: код. 5.7.1. повторное выставление счета за уже оплаченную медицинскую помощь; код 5.1.4 некорректное заполнение счетов-реестров; код 4.2. дефекты оформления медицинской документации; код 4.3, отсутствие информированного согласия.
Вместе с тем, как видно из экспертных заключений, наиболее значимых ошибок, повлиявших на исход заболевания, не установлено.
Ответчик с выявленными в актах нарушениями ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ согласился, о чем свидетельствует то, что они подписаны руководителем организации и заверены печатью и в установленном порядке не обжаловались.
Таким образом, в данном случае доказательств, в полном объеме подтверждающих правильность оказанной истцу медицинской помощи, не имеется, соответственно все осложнения, возникшие при несвоевременности оказания медицинской помощи и неправильного выбора методов диагностики и лечения, должны быть рассмотрены как ненадлежащее оказание медицинской помощи ФИО1.
Оценив в совокупности представленные и установленные по делу доказательства, суд пришел к выводу о наличии причинной связи между действиями (бездействием) медицинских работников и ГБУЗ «Петропавловск-Камчатская городская больница №» при оказании медицинских стоматологических услуг и наступлением неблагоприятных последствий для истца в виде физических страданий.
Решением Петропавловск-Камчатского городского суда от 09.06.2018 (дело № 2-3761/2018) исковые требования ФИО1 удовлетворить:
— взыскать с Государственного бюджетного учреждения здравоохранения Камчатского края «Петропавловск-Камчатская городская больница №» в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 40 000 руб.;
-взыскать судебные расходы по оплате услуг представителя в размере 20 000 руб.;
— взыскать судебные расходы по оплате услуг нотариуса в размере 2 100 руб., а всего 62 100 руб.
При вынесении решения суд руководствовался следующими нормами:
Требуя взыскания морального вреда за некачественное лечение, пациент должен доказать лишь факт своих страданий
 |
| alexraths / Depositphotos.com |
По делам о взыскании морального вреда в связи с некачественным оказанием медпомощи истец (пациент) обязан доказать только факт наличия своих страданий, а ответчик (медорганизация) – правомерность своего поведения и отсутствие своей вины, причем дважды, – как в причинении вреда здоровью, так и в причинении морального вреда при оказании медицинской помощи. Иное распределение бремени доказывания – в корне неправильно (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2019 г. № 74-КГ19-5).
На это указал ВC РФ, рассматривая кассационную жалобу пациентки на решение суда об отказе в компенсации морального вреда ввиду недоказанности истцом факта противоправного поведения больницы, причинения вреда здоровью, причинно-следственной связи между ними и вины ответчика.
Пациентка – пожилая женщина, инвалид 1 группы, – потребовала заплатить ей более миллиона рублей в счет компенсации перенесенных моральных страданий в связи с неустановлением правильного диагноза: положили её в больницу из-за боли в ноге, однако причину боли так и не нашли, с чем и выписали домой, – а сами ни «рентгена» ноги не сделали, ни хирурга, ни травматолога на осмотр не позвали. Через пару месяцев, уже в другом медучреждении, рентгеновский снимок больной ноги обнаружил застарелый несросшийся надвертельный перелом шейки бедра.
Значит, больница оказала медуслуги некачественно, и это причинило пациентке нравственные и физические страдания, выразившиеся в переживаниях, связанных с опасением за жизнь и здоровье, и привели к повышению давления, подавленному эмоциональному состоянию, стрессу, депрессии, плохому настроению, душевной боли из-за неправильного диагноза и назначенных препаратов.
В качестве доказательств виновности больницы пациентка представила следующие документы:
Оценить перспективы рассмотрения вашего дела поможет аналитическая система «Сутяжник». В результате анализа текста искового заявления или претензии робот-помощник подберет наиболее релевантную судебную практику.
Во время рассмотрения дела суд по ходатайству больницы назначил судебно-медицинскую экспертизу. Но согласно заключению СМЭ:
В итоге суд полностью отказал в иске, отметив, что пациентка:
Пациентка же с этим не справилась. А заключение СМЭ не подтвердило ни противоправность поведения ответчика, ни наличие причинно-следственной связи между его противоправным поведением и наступлением вреда, ни его виновность.
Региональный суд согласился с этими выводами, дополнительно упрекнув истицу в том, что она не сообщила при своей госпитализации симптомы, характерные для перелома шейки бедра. Потому диагноз «травма бедренной кости» врачами поставлен не был, лечение не назначалось, но данное обстоятельство не повлекло за собой причинение вреда больной. Да и в больницу она поступила не в связи с травмой, а потому, что начался паводок-2014, в регионе введен режим ЧС, и ее положили «на всякий случай» ввиду многочисленных хронических заболеваний.
ВС РФ, ознакомившись с делом, обнаружил в нем существенные нарушения норм материального и процессуального права и вернул дело на пересмотр в первую инстанцию. При этом ВС РФ отметил следующие грубые ошибки нижестоящих судов:
Пациенты против больниц: шесть дел о компенсации морального вреда
Ошибку нижестоящей инстанции исправил Хабаровский краевой суд в деле Ольги Власовой* (№ 2-693/2019). Её мать лечили в районной больнице, а потом она умерла от осложнений. Дочь обвиняла врачей в том, что они провели неполные исследования, поэтому мать скончалась. Экспертиза подтвердила недостатки медпомощи. Но районный суд отказал Власовой: он счёл, что она не доказала вину больницы, а также причинно-следственную связь поведения врачей и смерти матери.
С этим не согласился краевой суд. Вина ответчика действительно не доказана, согласилась апелляция. В то же время экспертиза подтвердила недостатки оказания медпомощи. И именно больница должна доказать, что провела неполное исследование не по своей вине. Поскольку это не подтверждено, то Власовой присудили компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб.
Директор «Правового медконтроля» Марина Агапочкина видит недостатки в судебном акте апелляции. Суд возложил ответственность на больницу, потому что экспертиза подтвердила недостатки оказания медпомощи. Но также должна быть установлена причинно-следственная связь между этим недостатком и смертью матери Власовой, а в судебном акте апелляции этого вывода нет, обращает внимание Агапочкина.
В России нет официальной статистики дефектов оказания медицинской помощи, но некачественная и неполная диагностика – одна из главных причин осложнений и смертности пациентов, утверждает Фаст. О том, что врачи должны выполнять все стандарты, напомнил Пензенский областной суд в деле № 33-3390/2019. В суд на больницу ФСИН подал Владимир Свиридов*. Он утверждал, что ему не назначили необходимых обследований. Первая инстанция отклонила иск. Она учла, что непроведение одного из исследований не нарушает приказ Минздрава об утверждении стандарта первичной медико-санитарной помощи при заболевании Свиридова.
Иного мнения оказалась апелляция. Она сочла, что пациенту, напротив, не назначили обследования и лечения, которые включены в минимальный объём медпомощи по его болезни. Обратного больница не доказала. Также она не опровергла свою вину. С такими выводами областной суд назначил Свиридову компенсацию в размере 50 000 руб.
Стандарты медицинской помощи предусматривают определённую частоту предоставления конкретного мероприятия (лечебного или диагностического) – от 0,1 (предоставляется 10%) – до 1 (предоставляется 100%), делится Агапочкина. «Если эксперты пришли к выводу, что ответчик не провёл диагностические мероприятия, предусмотренные стандартом с частотой предоставления «1» или «100%», то нарушение нормативного стандарта имеется», – говорит эксперт.
На это указал Челябинский областной суд в деле № 11-9861/2019. Истцы не смогли прикрепиться к одной из городских больниц из-за «превышения плановой мощности медорганизации». Также им указали, что их адрес не относится к территории обслуживания больницы. Этот отказ признал законным суд первой инстанции, который учёл перегрузку учреждения.
Но закон не даёт больнице право отказать в прикреплении, возразила апелляционная тройка судей. Также застрахованное лицо не ограничено в выборе медицинской организации. Поэтому областной суд обязал ответчика взять истцов на медицинское обслуживание и присудил им по 500 руб. компенсации морального вреда.
По этой причине Верховный суд Якутии отказал Анастасии Струковой* в выплатах с поликлиники, где лечилась её мать при жизни. Первая инстанция присудила истице ряд выплат, в том числе 120 000 руб. компенсации морального вреда, потому что экспертиза подтвердила дефекты врачебной помощи.
Но при этом ни один из них не привёл к смерти пациентки. На это обратила внимание апелляция. Это могло указывать, что неправильная медпомощь причинила вред матери Струковой, за что она могла бы получить компенсацию. Но право на компенсацию морального вреда неразрывно связано с личностью потерпевшего. Следовательно, Струкова не могла получить его по наследству. С таким обоснованием апелляция отказала в иске по делу № 33-1048/2019.
В деле № 33-8112/2019 иск подала Ирина Бородина* в интересах себя и маленького сына-инвалида. Ему ежедневно требовались инсулиновые иглы и тест-полоски, но детская поликлиника не выписывала рецепты со дня постановки на учёт. Поэтому мать покупала их сама год и два месяца, а затем решила вернуть потраченные суммы, а также компенсировать моральный вред. Первая инстанция взыскала убытки, но во втором требовании отказала. Ведь законы не предусматривают компенсаций морального вреда, если нарушается право инвалида на лекарственное обеспечение.
Но даже если в законе нет прямого указания, то это не всегда значит, что потерпевший не имеет права на возмещение морального вреда, возразил Иркутский областной суд. Право на бесплатные медицинские изделия помогает человеку поддерживать необходимый жизненный уровень. Если оно нарушается, то это угрожает здоровью и подрывает достоинство личности, указала апелляция.
В итоге больницу обязали обеспечить ребёнка всем необходимым и взыскали компенсацию морального вреда в размере 10 000 руб.
«Необеспечение жизненно необходимыми лекарствами создаёт реальную угрозу жизни больного, – комментирует Фаст. – Это повод взыскать компенсацию морального вреда». По словам эксперта, практика по этому вопросу сформировалась. Основные сложности подобных дел – долгая процедура доказывания, ведь в основном пациентам отказывают устно, а не письменно, рассказывает Фаст. Другой минус – низкие размеры компенсации морального вреда. «Можно судиться шесть месяцев и получить 5000 руб.», – говорит юрист.
Норму применил Хабаровский краевой суд в деле № 33-7165/2019, где общество защиты прав потребителей подало иск к частной клинике. Там провели операцию на глаза девочке Наталье Линник*, после чего у неё на лице остались шрамы. Как утверждала мать, об этом их никто не предупредил. В пользу этого говорило информационное добровольное согласие, подписанное перед операцией. Апелляция решила, что его текст «не даёт сделать однозначный вывод о том, что ответчик в доступной форме предоставил всю информацию о целях, методах медпомощи, связанных рисках, осложнениях и последствиях». С таким обоснованием тройка судей постановила взыскать с больницы 100 000 руб. компенсации морального вреда и 50 000 руб. штрафа.
Диагноз на миллион
Суть спора в следующем. Пожилая женщина, инвалид I группы, обратилась с иском в суд и потребовала с больницы больше миллиона рублей. Именно в такую сумму истица оценила свои моральные страдания из-за того, что врачи не смогли поставить ей правильный диагноз.
Пенсионерка попала в больницу с жалобами на боль в ноге. Женщину госпитализировали, но медики причину болей не нашли и довольно быстро выписали пенсионерку домой.
Пенсионерка заявила, что некачественная медицинская услуга причинила ей нравственные и физические страдания. У нее повысилось давление, началась депрессия. Понятно, что больница с такими обвинениями не согласилась и попросила суд назначить судебно-медицинскую экспертизу.
Судя по ее выводам, обследование пациентки соответствовало поставленному ей диагнозу. Ну а то, что врачи «не разглядели» перелома шейки бедра, то это связано «с объективной сложностью диагностики, поскольку истинный анамнез заболевания был выявлен после ее выписки».
Медэкспертиза в своем заключении указала, что при осмотре врачом-неврологом пациентке были запланированы консультации хирурга, но они не были проведены. По мнению экспертизы, от этого «дефекта медпомощи» никаких серьезных последствий не было. И, по заключению эксперта, «нет оснований считать, что действия врачей сами по себе причинили вред здоровью пациентки».
Районный суд, руководствуясь таким заключением, полностью отказал пенсионерке в иске. В своем решении суд записал: пациентка сама должна была доказать факт, что ей оказали ненадлежащую медицинскую помощь. Например, что после диагностирования ей перелома шейки бедра у нее возникли осложнения либо что состояние ее здоровья ухудшилось в результате действий ответчика, либо что объем оказанной ей медпомощи повлек негативные последствия для ее здоровья, либо создал такую угрозу.
В общем, пенсионерка, по мнению суда, сама должна была доказать вину медиков в причинении этого вреда. И она этого не сделала. А заключение экспертизы не подтвердило «противоправность поведения ответчика» и не подтвердила связь поведения врачей и наступление вреда. Вины медиков экспертиза не выявила.
Апелляция с таким решение коллег полностью согласилась. Более того, истице поставили в вину, что она, попав в больницу, «не сообщила симптомы, характерные для перелома шейки бедра». Поэтому диагноз «травма бедренной кости» врачами поставлен не был, соответственно, лечение не назначалось, «но данное обстоятельство не повлекло за собой причинение вреда больной». А еще местный суд заявил, что положили в больницу пенсионерку вообще-то не из-за травмы, а потому, что в регионе был паводок, и поэтому объявили режим ЧС. А ее как инвалида положили «на всякий случай» из-за многочисленных хронических заболеваний.
Недовольная такими решениями пациентка обжаловала их в Верховный суд РФ. Что суд увидел в материалах этого гражданского дела?
Он обнаружил «существенные нарушения норм материального и процессуального права». Судя по делу, требования пенсионерки компенсировать моральный вред основаны на факте некачественной медпомощи. Пациентке не сделали необходимые обследования и не поставили диагноз. Из-за этого было «несвоевременное лечение, что привело к ухудшению состояния здоровья истца, причинило ей физические и нравственные страдания». Тем самым, подчеркнул Верховный суд, было нарушено право гражданки на здоровье как нематериальное благо. Юридически значимыми и подлежащими доказыванию являются «факты переживания истицей физических или нравственных страданий в связи с посягательством причинителя вреда на принадлежащие ей нематериальные блага».
В нашем случае местные суды «неправомерно обязали истца доказывать обстоятельства, касающиеся некачественного оказания ей ответчиком медицинской помощи». Кроме этого местные суды также «неправомерно» освободили больницу от доказывания, почему они не виноваты в неправильном диагнозе. А уже неправильный диагноз повлек неправильное и несвоевременное лечение.
Еще Верховный суд указал местным судам, что они не применили статью 70 Закона № 323-ФЗ о полномочиях лечащего врача при оказании медпомощи, где сказано, что именно лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, приглашает для консультаций врачей-специалистов, при необходимости созывает консилиум. Именно лечащий врач ставит диагноз.
Да и тот факт, что в больницу ее положили из-за паводка, тоже не имеет значения. Местные суды свои выводы основали только на заключении медицинской экспертизы. В связи с этим Верховный суд напомнил, что заключение эксперта, равно как и другие доказательства по делу, не является исключительным средством доказывания и должно оцениваться не произвольно, а в совокупности со всеми имеющимися в деле доказательствами. Это значит, что выводы эксперта не могут целиком предопределять исход спора.
Кстати, по замечанию высокого суда и в заключении экспертизы отмечены недостатки в оказании медпомощи. Но местные суды не задали вопрос: была ли у больницы возможность правильно поставить диагноз в случае проведения всех необходимых исследований? Этот важный вопрос в суде даже не прозвучал.
Поэтому Верховный суд велел пересмотреть спор с учетом своих замечаний.