компенсация морального вреда родственникам погибшего в дтп
Переходит ли по наследству право на получение компенсации морального вреда?
Ситуация: в результате дорожно-транспортного происшествия погиб человек. Виновнику назначено наказание. Одновременно судом с него взыскана компенсация морального вреда в пользу родственника погоибшего. Спустя год после этого родственник погибшего умирает. Вправе ли его наследники получить компенсацию морального вреда, причитавшуюся умершему?
Именно с такой проблемой ко мне на консультацию обратился гражданин, которого я несколько лет назад защищал по уголовному делу о ДТП с погибшим (ч. 3 ст. 264 УК РФ). Приговором суда ему было назначено наказание в виде условного лишения свободы, а также взыскана компенсация морального вреда в пользу матери погибшего в размере 1 млн. рублей.
В течение нескольких лет из зарплаты осужденного производились удержания в пользу матери погибшего. Но несколько месяцев назад она умерла. Единственным ее наследником является ее брат, который в установленном законом порядке обратился к нотариусу и принял причитающееся ему наследство.
Также брат обратился к судебным приставам и в суд с требованием о замене стороны исполнительного производства с умершей матери погибшего в ДТП на себя с тем, чтобы дальше вместо матери погибшего получать компенсацию морального вреда от виновника ДТП.
С одной стороны, в Гражданском кодексе РФ имеется статья 1112, согласно которой «не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага».
Однако дальнейшее изучение вопроса привело меня к действующим разъяснениям Верховного суда РФ аж 20-летней давности, согласно которым
«Право требовать взыскания компенсации морального вреда связано с личностью потерпевшего и носит личный характер.
Поэтому данное право не входит в состав наследственного имущества и не может переходить по наследству.
Если гражданин, предъявивший требование о взыскании компенсации морального вреда, умер до вынесения судом решения, производство по делу подлежит прекращению.
В том случае, когда истцу присуждена компенсация морального вреда, но он умер, не успев получить ее,
взысканная сумма компенсации входит в состав наследства и может быть получена его наследниками».
(«Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2000 года»).
Иными словами, в нашем случае, требования наследника о замене стороны исполнительного производства оказались правомерными и он вправе требовать от виновника ДТП выплаты компенсации морального вреда уже в его пользу после смерти своей сестры.
Иск о возмещении морального вреда за гибель близкого человека
Отец погиб в ДТП, был пассажиром. Возбуждено уголовное дело, готовится передача дела в суд. Хотим подать в суде гражданский иск к виновнику ДТП о возмещении морального вреда за гибель близкого человека. Следователь утверждает, что если такой иск будет удовлетворен, то страховая компания может отказать в выплате, так как деньги уже будут получены от виновника ДТП. Так ли это?
Согласно п. 1 ст. 12 Федерального закона от 25.04.2002 N 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» потерпевший вправе предъявить страховщику требование о возмещении вреда, причиненного его жизни, здоровью или имуществу при использовании транспортного средства, в пределах страховой суммы, установленной этим законом, путем предъявления страховщику заявления о страховом возмещении или прямом возмещении убытков и документов, предусмотренных правилами обязательного страхования.
Следовательно, в случае ДТП со смертельным исходом дети имеют право на получение страховой суммы в случае, если у отца полис ОСАГО не прекратил срок действия.
Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РA, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Отсюда следует, что лицо имеет право на компенсацию морального вреда по причине нравственных страданий, исключения и примечания к данной статье отсутствуют.
Таким образом, следователь не прав, так как страховая выплата и компенсация морального вреда могут быть выплачены в не зависимости друг от друга.
Адвокат добилась взыскания имущественного вреда в пользу доверителя с вдовы виновника ДТП
Как стало известно «АГ», Судебная коллегия по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа вынесла апелляционное определение от 28 января (есть у редакции) о взыскании с вдовы виновника ДТП материального ущерба, причиненного собственнику пострадавшего в аварии автомобиля.
4 марта 2019 г. в Надыме произошло ДТП с участием двух автомобилей, один из которых находился под управлением Вячеслава Борисенко, а другой – М.Т. Виновным в автомобильной аварии был признан М. Т., в отношении него было вынесено постановление о привлечении к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.13 КоАП РФ, то есть за невыполнение требования ПДД уступить дорогу транспортному средству, пользующемуся преимущественным правом проезда перекрестков. Постановление не было обжаловано им и вступило в законную силу.
В дальнейшем Вячеслав Борисенко обратился за выплатой страхового возмещения в АО «СОГАЗ», которое признало ДТП страховым случаем и распорядилось выплатить заявителю 53,6 тыс. руб. При этом независимый оценщик определил стоимость восстановительного ремонта машины на сумму свыше 158 тыс. руб. Мужчина попытался взыскать страховое возмещение в большем размере, но суд решением от 13 января 2020 г. отказал ему.
В связи с этим Вячеслав Борисенко принял решение подать судебный иск к виновнику ДТП, но, так как тот скончался спустя несколько месяцев после аварии, иск о возмещении ущерба был предъявлен его вдове – Н.Т. По мнению истца, сумма понесенного им материального ущерба составила 104,7 тыс. руб., свои нравственные страдания он оценил в 10 тыс. руб. Гражданин также просил взыскать с ответчика расходы на экспертные услуги в размере 13 тыс. руб., 15 тыс. руб. в качестве расходов на представителя, а также госпошлину. В судебном разбирательстве интересы истца представляла адвокат АП ЯНАО Лидия Найденова.
16 сентября 2020 г. Надымский городской суд ЯНАО вынес решение (есть у «АГ») об отказе в удовлетворении исковых требований. Со ссылкой на ст. 1112 ГК РФ суд указал, что в состав наследства не входят обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя или не подлежащие передаче наследникам в силу закона, в связи с чем таковые не могут признаваться долгами наследодателя, приходящимися на наследников. «При этом ответчик Н.Т. лицом, причинившим вред истцу, не является, у самого М.Т. при жизни обязанность по возмещению материального ущерба и выплате истцу денежной компенсации морального вреда не была установлена», – отмечалось в решении.
Лидия Найденова обжаловала судебное решение в апелляцию как незаконное. В жалобе (имеется у редакции) она указала, что обязанность по возмещению причинного вреда возникла в момент вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении, которым была установлена вина М.Т. в совершении ДТП, повлекшего причинение вреда автомобилю истца. В дополнениях к апелляционной жалобе адвокат отметила, что для реализации права истца на судебную защиту не имеет значения момент предъявления и рассмотрения иска о взыскании задолженности по возмещению ущерба – до или после смерти причинителя вреда, так как по смыслу норм гражданского законодательства деликтные обязательства не прекращаются смертью должника, а переходят в порядке процессуального правопреемства к наследникам в пределах наследственного имущества.
Судебная коллегия по гражданским делам суда Ямало-Ненецкого автономного округа согласилась с большинством доводов апелляционной жалобы представителя истца. В своем апелляционном определении от 28 января вторая инстанция напомнила, что вред, причиненный имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юрлица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред (ч. 1 ст. 1064 ГК РФ). В соответствии со ст. 1174 Кодекса каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.
Как пояснила апелляция, из постановления по делу об административном правонарушении в отношении М.Т. усматривалось, что последний признал вину в совершении правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.19 КоАП РФ, был ознакомлен и согласен с этим документом, о чем свидетельствует его подпись в постановлении. «Учитывая, что в результате действий М. Т. истцу был причинен материальный ущерб в размере 104 782 рубля, вина причинителя ущерба установлена, у суда имелись основания для удовлетворения заявленных истцом требований и взыскания указанной суммы с Н.Т., так как размер причиненного ущерба находится в пределах стоимости перешедшего к ней наследственного имущества. Размер ущерба стороной ответчика оспорен не был, равно как вина причинителя вреда», – указано в апелляционном определении.
При этом вторая инстанция поддержала вывод нижестоящего суда о необоснованности взыскания морального вреда с ответчика, поскольку действующим законодательством не предусмотрена возможность компенсации морального вреда, причиненного нарушением имущественных прав в результате ущерба при ДТП его виновником.
Таким образом, апелляционный суд отменил решение первой инстанции в части отказа в удовлетворении иска о взыскании ущерба, убытков и судебных расходов, взыскав с ответчика в пользу истца ущерб в сумме 104,7 тыс. руб., расходы на экспертные услуги в сумме 13 тыс. руб., расходы на представителя в сумме 15 тыс. руб., госпошлину в сумме 3,5 тыс. руб. В остальной части решение первой судебной инстанции оставлено без изменения.
В комментарии «АГ» адвокат Лидия Найденова высоко оценила судебный акт апелляции. «Обязанность по возмещению причиненного вреда возникает в момент вступления в законную силу постановления по делу об административном правонарушении, согласно которому устанавливается вина лица в совершении административного правонарушения, повлекшего причинение вреда имуществу, а не в момент признания этого ущерба в судебном порядке. Таким образом, доводы моей апелляционной жалобы были приняты во внимание второй инстанцией, которая взыскала с наследника материальный ущерб и судебные расходы. Когда я готовилась к судебным заседаниям, то я нашла только два судебных дела, в которых подобные исковые требования были удовлетворены, в очень многих делах российские суды отказывали в удовлетворении исков со ссылкой на неразрывную связь требований с личностью наследодателя», – отметила она.
Редакция «АГ» связалась с адвокатом АП ЯНАО Татьяной Мышкиной, которая представляла интересы ответчика в двух судебных инстанциях, но она отказалась от комментария.
Верховный Суд вынес Определение № 83-КГ19-12, в котором разъяснил нижестоящим инстанциям, что им следует принимать во внимание при определении размера компенсации морального вреда в связи с гибелью от несчастного случая на производстве.
Обстоятельства дела
Владимир Носов работал в ООО «Творец» сторожем. 31 января 2015 г., находясь на рабочем месте – строительной площадке при исполнении своих должностных обязанностей, он получил тяжкие телесные повреждения от Игоря Сивухина, который пытался совершить хищение имущества общества. От полученных телесных повреждений пострадавший скончался на месте.
По приговору Брянского областного суда Игорь Сивухин был признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 4 ст. 162 (разбой, совершенный с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего), п. «з» ч. 2 ст. 105 (убийство из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом) УК РФ, и ему назначено наказание в виде 20 лет лишения свободы. Апелляционным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда приговор был оставлен без изменения и вступил в законную силу.
В ходе расследования уголовного дела было установлено, что обстоятельством, способствовавшим убийству, явилось отсутствие на стройке дополнительных мер безопасности, поскольку вход на территорию строительной площадки осуществлялся через проем, расположенный в сплошном заборе, при этом проход ничем не был закрыт, что позволило беспрепятственно проникнуть на объект.
Смерть Владимира Носова была признана несчастным случаем на производстве утвержденным директором актом. Указывалось, что были нарушены требования безопасности труда в строительстве, кроме того, отмечалось, что работодатель нарушил нормы ТК РФ в связи с непроведением специальной оценки условий труда, а также требования охраны труда.
Супруга и дети Носова обратились в Брянский районный суд Брянской области с иском к обществу о компенсации морального вреда, причиненного гибелью близкого человека вследствие несчастного случая на производстве. Истцы сослались на положения ст. 212, 237 ТК РФ и указали на причинение им нравственных и физических страданий, которые они рассматривают как моральный вред. Родственники погибшего попросили взыскать компенсацию в размере 1 млн руб. в пользу каждого.
Суд снизил размер компенсации в четыре раза
30 мая 2017 г. суд первой инстанции отказал в иске, апелляция оставила решение без изменения. 6 августа 2018 г., рассмотрев кассационную жалобу, Верховный Суд направил дело на новое рассмотрение в первую инстанцию, и уже 2 ноября 2018 г. Брянский районный суд частично удовлетворил иск, взыскав с общества 750 тыс. руб. на всех истцов.
Суд установил, что приказом Брянского регионального отделения Фонда социального страхования супруге была назначена единовременная страховая выплата в размере 1 млн руб.
Разрешая спор, первая инстанция с учетом норм ГК о компенсации морального вреда и положений Трудового кодекса об охране труда отметила, что бездействие работодателя, выразившееся в неисполнении обязанности по созданию надлежащих условий труда и непринятии мер для недопущения беспрепятственного доступа на производственную территорию организации посторонних лиц, способствовало причинению смерти Владимиру Носову, в связи с чем пришла к выводу об обоснованности исковых требований.
При определении размера подлежащей взысканию с ООО «Творец» в пользу каждого из истцов компенсации морального вреда суд учел характер причиненных им нравственных страданий, обстоятельства дела, степень вины работодателя и отсутствие его умысла, требования разумности и справедливости, посчитав достаточной сумму в размере 250 тыс. руб. в пользу каждого из истцов. Апелляция оставила решение без изменения, после чего родственники погибшего вновь обратились в Верховный Суд.
ВС счел снижение размера компенсации необоснованным
Изучив материалы дела, высшая инстанция отметила, что в п. 32 и Пленума ВС от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что при рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических и нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. Наличие факта родственных отношений само по себе не является достаточным основанием для компенсации морального вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учетом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела.
ВС отметил, что в Постановлении Европейского Суда по правам человека по делу «Максимов против России» указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.
Верховный Суд указал, что моральный вред – это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относятся жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации.
«Таким образом, право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий потерпевшего, т.е. морального вреда как последствия нарушения личных неимущественных прав или посягательства на иные нематериальные блага, неправомерного действия (бездействия) причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями и моральным вредом, вины причинителя вреда», – указано в определении.
Суд отметил: поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.
Однако, как указал ВС, в данном случае этого сделано не было. Первая инстанция сослалась лишь на общие принципы определения размера компенсации морального вреда, закрепленные в положениях ст. 151, 1101 ГК, однако не применила их к спорным отношениям. Кроме того, суд не учел индивидуальные особенности личности каждого из истцов и не дал оценки их доводам о том, что утрата близкого человека привела в том числе к разрыву их семейных связей.
Взыскивая в пользу каждого из истцов равную сумму компенсации морального вреда, суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему он пришел к выводу о том, что степень и характер нравственных страданий у них одинаковы и что сумма в 250 тыс. руб. является достаточной. Также суд не указал, какие конкретно обстоятельства дела повлияли на размер компенсации морального вреда и какие из этих обстоятельств послужили основанием для уменьшения суммы компенсации морального вреда, заявленной истцами.
В решении суда, отметил ВС, также не приведены мотивы относительно степени вины работодателя, которая указана в числе обстоятельств, учитывавшихся при определении размера компенсации морального вреда. При этом не дана оценка доводам о том, что одной из причин смерти Владимира Носова на производстве явилось бездействие работодателя, выразившееся в необеспечении охраны труда и безопасных условий труда, что способствовало совершению преступления.
Кроме того, Суд указал, что в нарушение ст. 329 ГПК в апелляционном определении не приведены мотивы, по которым судом не приняты во внимание доводы жалобы истцов о требованиях разумности, справедливости и соразмерности компенсации морального вреда последствиям нарушения, об обстоятельствах и причинах гибели Владимира Носова, находившегося в момент смерти при исполнении трудовых обязанностей, о степени вины работодателя.
Таким образом, Верховный Суд определил решения нижестоящих инстанций отменить и направить дело на новое рассмотрение.
Эксперты оценили значимость позиции ВС
В комментарии «АГ» главный научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ Александр Эрделевский посчитал правовую позицию ВС правильной и обоснованной. «Действительно, суд первой инстанции не обосновал присужденный размер компенсации, не пояснил, почему он не согласен с тем размером, который был заявлен истцами, хотя, с учетом практики ЕСПЧ, он был вполне разумным и умеренным для данного случая», – указал он.
Александр Эрделевский отметил, что суммы присужденных компенсаций никак не дифференцированы в отношении каждого из истцов. Не учтено, в частности, что они имели разный характер семейных связей с погибшим: у вдовы утрачена супружеская связь, а у детей – родственная. Он также усомнился в том, что были установлены и приняты во внимание такие обстоятельства, как возраст каждого из истцов, характер его отношений с погибшим. В итоге присужденные суммы компенсации оказались ничем не обоснованными и явно заниженными.
«Такая практика сложилась за более чем 20-летний период, поскольку у судов не было хотя бы приблизительных ориентиров для определения размера компенсации. Кроме того, суды, вероятно, обычно считают доводы истцов о страданиях, перенесенных ими в связи со смертью близкого человека, несколько преувеличенными. Наконец, как это имело место и в данном деле, суды не учитывают практику ЕСПЧ по аналогичным делам, хотя об этом имеется прямое указание в п. 9 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. № 21», – отметил эксперт.
Адвокат АК № 22 «Гражданские компенсации» Нижегородской областной коллегии адвокатов Александр Немов положительно отнесся к определению ВС РФ. По его мнению, подобную позицию Суд мог бы применять к огромной массе решений по данной категории дел, так как существующая ситуация с определением судами размера компенсации морального вреда «не поддается никакой логике».
Александр Немов указал, что суды подходят крайне формально к определению размеров компенсации морального вреда даже за вред здоровью. «В настоящее время в СМИ много говорится о необходимости регулирования определения размера компенсации морального вреда, в Ассоциации юристов России создана комиссия по разработке изменений в законодательство, председателем которой является адвокат. Думаю, что данное определение ВС РФ – реакция на существующий информационный фон по этой теме. Так как подобная позиция Верховного Суда – большая редкость», – предположил адвокат.
Он посчитал, что столь низкие суммы компенсации морального вреда за потерю близкого родственника – следствие отсутствия критериев в законодательстве по определению размера. «Все зависит от субъективного отношения конкретного судьи к рассматриваемому спору. Объективные данные зачастую не воспринимаются судьями», – заключил Александр Немов.
Должен ли осуждённый погашать иск за моральный вред в случае смерти потерпевшего. Могут ли родственники потерпевшего унаследовать остаток долга по иску?
Добрый день. Скажите, пожалуйста, должен ли осуждённый погашать иск за моральный вред в случае смерти потерпевшего. Могут ли родственники потерпевшего унаследовать остаток долга по иску?
Адвокат Антонов А.П.
Добрый день. Согласно ч.1, 3 и 4 ст. 42 Уголовно-процессуального кодекса, потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. Решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно с момента возбуждения уголовного дела и оформляется постановлением дознавателя, следователя, судьи или определением суда. Если на момент возбуждения уголовного дела отсутствуют сведения о лице, которому преступлением причинен вред, решение о признании потерпевшим принимается незамедлительно после получения данных об этом лице. Потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя, согласно требованиям статьи 131 настоящего Кодекса. По иску потерпевшего о возмещении в денежном выражении причиненного ему морального вреда размер возмещения определяется судом при рассмотрении уголовного дела или в порядке гражданского судопроизводства. Согласно п.1 ст. 1064 Гражданского кодекса, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Согласно ст. ст. 1088 и 1089 Гражданского кодекса, в случае смерти потерпевшего (кормильца) право на возмещение вреда имеют: нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания; ребенок умершего, родившийся после его смерти; один из родителей, супруг либо другой член семьи независимо от его трудоспособности, который не работает и занят уходом за находившимися на иждивении умершего его детьми, внуками, братьями и сестрами, не достигшими четырнадцати лет либо хотя и достигшими указанного возраста, но по заключению медицинских органов нуждающимися по состоянию здоровья в постороннем уходе; лица, состоявшие на иждивении умершего и ставшие нетрудоспособными в течение пяти лет после его смерти. Один из родителей, супруг либо другой член семьи, не работающий и занятый уходом за детьми, внуками, братьями и сестрами умершего и ставший нетрудоспособным в период осуществления ухода, сохраняет право на возмещение вреда после окончания ухода за этими лицами. Вред возмещается: несовершеннолетним — до достижения восемнадцати лет; обучающимся старше восемнадцати лет — до получения образования по очной форме обучения, но не более чем до двадцати трех лет; женщинам старше пятидесяти пяти лет и мужчинам старше шестидесяти лет — пожизненно; инвалидам — на срок инвалидности; одному из родителей, супругу либо другому члену семьи, занятому уходом за находившимися на иждивении умершего его детьми, внуками, братьями и сестрами, — до достижения ими четырнадцати лет либо изменения состояния здоровья. Лицам, имеющим право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца, вред возмещается в размере той доли заработка (дохода) умершего, определенного по правилам статьи 1086 настоящего Кодекса, которую они получали или имели право получать на свое содержание при его жизни. При определении возмещения вреда этим лицам в состав доходов умершего наряду с заработком (доходом) включаются получаемые им при жизни пенсия, пожизненное содержание и другие подобные выплаты. При определении размера возмещения вреда пенсии, назначенные лицам в связи со смертью кормильца, а равно другие виды пенсий, назначенные как до, так и после смерти кормильца, а также заработок (доход) и стипендия, получаемые этими лицами, в счет возмещения им вреда не засчитываются. Установленный каждому из имеющих право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца размер возмещения не подлежит дальнейшему перерасчету, кроме случаев: рождения ребенка после смерти кормильца; назначения или прекращения выплаты возмещения лицам, занятым уходом за детьми, внуками, братьями и сестрами умершего кормильца. Законом или договором может быть увеличен размер возмещения.
Таким образом, родственники лица, погибшего в результате преступления, могут требовать компенсации морального вреда, причиненного преступлением, а также возмещения вреда, причиненного смертью кормильца. Согласно ст. ст. 382-384 Гражданского кодекса, Право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором. Предусмотренный договором запрет перехода прав кредитора к другому лицу не препятствует продаже таких прав в порядке, установленном законодательством об исполнительном производстве и законодательством о несостоятельности (банкротстве). Если должник не был уведомлен в письменной форме о состоявшемся переходе прав кредитора к другому лицу, новый кредитор несет риск вызванных этим неблагоприятных для него последствий. Обязательство должника прекращается его исполнением первоначальному кредитору, произведенным до получения уведомления о переходе права к другому лицу. Первоначальный кредитор и новый кредитор солидарно обязаны возместить должнику — физическому лицу необходимые расходы, вызванные переходом права, в случае, если уступка, которая повлекла такие расходы, была совершена без согласия должника. Иные правила возмещения расходов могут быть предусмотрены в соответствии с законами о ценных бумагах. Переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности требований об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, не допускается. Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты. Право требования по денежному обязательству может перейти к другому лицу в части, если иное не предусмотрено законом. Если иное не предусмотрено законом или договором, право на получение исполнения иного, чем уплата денежной суммы, может перейти к другому лицу в части при условии, что соответствующее обязательство делимо и частичная уступка не делает для должника исполнение его обязательства значительно более обременительным.
Таким образом, остаток долга переходит к наследникам кредитора в случае, если обязательство, из которого возник долг, не было неразрывно связано с личностью кредитора (алиментное обязательство, обязательство во возмещению вреда здоровью кредитора и так далее).