зенкер в поисках хорошей формы

Читать онлайн «В поисках хорошей формы: Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями»

Автор Джозеф Зинкер

Джозеф Зинкер

Гештальт-терапия с супружескими парами и

семьями

Перевод с английского А. Я Логвинской

Под редакцией М. И. Берковской

Независимая фирма “Класс”

“НА ФОНЕ ПУШКИНА СНИМАЕТСЯ СЕМЕЙСТВО. ”

Вот оно — мгновение “хорошей формы”, полноты и совершенства, контакта, значимости и

безопасности! Толика иронии вполне понятна: обычно хорошая форма дается не столь просто. Тем

не менее, эта метафора вполне раскрывает правду жизни. Хорошие мгновения нашей жизни в

каком-то смысле устроены именно так: они коммуникативно завершены, осмысленны, безопасны.

Когда они не очень хороши, это прежде всего значит, что в них чего-то недостает (а вовсе не что-

то избыточно, как нередко считается). Или, если посмотреть с другой стороны, мы про них что-то

не осознаем. Под осознанием понимается полнота вúдения, она же полнота контакта.

Таким образом, “хорошая форма” — это эстетическое переживание завершенного контакта.

Приближение к ней — захватывающее путешествие, которое часто проявляется в том, что мы

начинаем вдруг видеть “другую сторону медали” и понимать, какое она имеет отношение ко всей

медали в целом. Как заявил честертоновский персонаж по имени Хорн Фишер, один из его

сыщиков-любителей: “Думается мне, что роль, которую он здесь не сыграл, еще любопытнее”.

Эта книга посвящена “поиску хорошей формы” как методологии семейной гештальт-

подход к терапии — разновидностью искусства. Как в семейных взаимодействиях, так и в самой

терапии, стремятся прежде всего к улучшению контакта. Симптом — своего рода “ограничитель”, сигнализирующий о неполноценном контакте. Нарушение контакта рассматривается как результат

нарушения цикла взаимодействия — торможения или прерывания его на каких-то этапах. Задача

терапевта — увидеть и привнести в сферу семейного осознания “хорошую форму” данной семьи.

Как уже отмечалось выше, эта хорошая форма отнюдь не рассматривается как нечто абсолютное,

— скорее это целостное вúдение ситуации в границах симптома. Соответственно, хорошая форма

также не есть нечто “объективное” — это результат совместного творчества семьи и терапевта.

Осознавание семьей своей хорошей формы меняет ситуацию. Когда осознавание достигнуто, семья

может получить новый опыт взаимодействий в процессе терапевтического эксперимента.

В книге подробно изложена теория, связывающая всю эту философию с

психотерапевтической практикой: устройство цикла взаимодействия, возможные виды его

нарушений, путь ведения терапевтического приема, структура терапевтических интервенций.

В отличие от системного семейного терапевта, предпочитающего лично беседовать с

семьей, семейный гештальт-терапевт предлагает членам семьи поговорить друг с другом в его

присутствии о том, что их волнует. Он наблюдает за семейным взаимодействием, отмечая не

только какие-то выраженные проявления, но и — что порой значительно труднее заметить —

Источник

Зенкер в поисках хорошей формы

После некоторого периода наблюдения за семьей мы останавливаем участников и просим их послушать наш разговор. Поворачиваясь друг к другу, мы сравниваем наши наблюдения и выбираем то, что важно для нас обоих. Затем один из нас представляет семье тему, которую мы выбрали, и спрашивает, имеет ли для них смысл сказанное нами и происходит ли это у них дома.
Обычно наши наблюдения совпадают. Например, мы можем сказать: “Вам очень хорошо удается выражать свои чувства, независимо от того, насколько болезненными они могут быть для вас”. Это наблюдение указывает на сильную сторону семьи. Когда мы работаем вместе, второй шаг чаще всего делает Соня, показывая оборотную сторону этой силы. Она может сказать: “Вы заметили, что, выражая свои истинные чувства, некоторые члены семьи начинают съеживаться, а их глаза наполняются слезами, настолько это болезненно? Возможно, прежде чем сообщать остальным свои личные переживания, вам нужно представлять себе, как может отреагировать кто-то в семье. Правы ли мы в своих наблюдениях?” После этого мы снова уходим в тень и даем семье возможность поговорить о том, как они травмируют друг друга, говоря нелицеприятные вещи. Члены семьи могут жаловаться друг другу на то, что под видом искренней реакции их открыто критикуют и обижают.

В нужный момент мы снова просим прощения у участников за то, что прерываем их беседу, и предлагаем им выслушать наши очередные соображения. При этом, как правило, Соня поворачивается ко мне и говорит: “Знаешь, Джозеф, может быть, ты мог бы провести эксперимент, который помог бы им научиться выражать свои чувства, не задевая друг друга так сильно?”

Далее, я могу предложить несколько вариантов эксперимента, а Соня выбирает наиболее простой и легкий для проведения. Затем один из нас поворачивается к участникам и подробно объясняет задачи эксперимента, проверяя, правильно ли каждый понимает, чего мы хотим.
Если нам везет, семья соглашается. Тогда, с некоторой помощью и поддержкой с нашей стороны, им удается достичь успеха и научиться регулировать выражение своих чувств, учитывая ранимость каждого члена семьи. После этого один из нас дает обратную связь, оценивая, насколько хорошо каждый участвовал в эксперименте. В этот момент сессия приходит к концу, и один из нас предлагает участникам попрактиковаться дома в приобретенных навыках общения. У Сони есть дар завершать сессии с изяществом, обаянием и здравым смыслом. Обычно она говорит что-то вроде: “Смотрите, снег пошел еще сильнее. Как далеко вам ехать домой?»; или: “Хотите узнать, где здесь можно хорошо перекусить?” Так заканчивается сессия.»

Зинкер называет этот стиль «эстетикой процесса», который предполагает следующие шаги:

“Хорошая форма”, которую ищет терапевт в семейной терапии, наблюдая за семейной системой, движется:

• от пессимизма к надежде;
• от беспомощности к приобретению навыков;
• от смятения и хаоса к ясности;
• от хождения по кругу к движению в будущее;
• от взаимных обвинений и проекции к уважению переживаний друг друга.

Каждая терапевтическая встреча – новое знакомство. Все, что становится фигурой нашего внимания, является лишь феноменологическим аспектом мгновенного взаимодействия с членами семьи и их взаимоотношений. Эти аспекты включают: временные рамки, пространство, изменения, осознавание, ощущения, полярности, энергию, хореографию движений и поз, красоту, баланс, гармонию, взаимную дополняемость, ритм, контраст, качество контакта, способность продолжать движение и начинать снова и снова, юмор и философское отношение к происходящему – все, что является предметом пристального наблюдения терапевта.

С точки зрения Д.Зинкера и Сони Невис, каждая сессия с семьей или супружеской парой – это новая встреча с тем, “что есть”, а значит, она похожа на посещение мастерской художника, где всегда можно увидеть его новые произведения.

Источник

Not VOSMGOU

среда, 24 сентября 2014 г.

Джозеф Зинкер. В поисках хорошей формы. Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями.

Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями

Перевод с английского А.Я Логвинской

Под редакцией М.И. Берковской

Независимая фирма “Класс”
Москва
2000

“НА ФОНЕ ПУШКИНА СНИМАЕТСЯ СЕМЕЙСТВО. ”

Вот оно — мгновение “хорошей формы”, полноты и совершенства, контакта, значимости и безопасности! Толика иронии вполне понятна: обычно хорошая форма дается не столь просто. Тем не менее, эта метафора вполне раскрывает правду жизни. Хорошие мгновения нашей жизни в каком-то смысле устроены именно так: они коммуникативно завершены, осмысленны, безопасны. Когда они не очень хороши, это прежде всего значит, что в них чего-то недостает (а вовсе не что-то избыточно, как нередко считается). Или, если посмотреть с другой стороны, мы про них что-то не осознаем. Под осознанием понимается полнота вúдения, она же полнота контакта.
Таким образом, “хорошая форма” — это эстетическое переживание завершенного контакта. Приближение к ней — захватывающее путешествие, которое часто проявляется в том, что мы начинаем вдруг видеть “другую сторону медали” и понимать, какое она имеет отношение ко всей медали в целом. Как заявил честертоновский персонаж по имени Хорн Фишер, один из его сыщиков-любителей: “Думается мне, что роль, которую он здесь не сыграл, еще любопытнее”.
Эта книга посвящена “поиску хорошей формы” как методологии семейной гештальт-терапии. Своими главными учителями ее автор считает Фрица Перлза и Карла Витакера, а свой подход к терапии — разновидностью искусства. Как в семейных взаимодействиях, так и в самой терапии, стремятся прежде всего к улучшению контакта. Симптом — своего рода “ограничитель”, сигнализирующий о неполноценном контакте. Нарушение контакта рассматривается как результат нарушения цикла взаимодействия — торможения или прерывания его на каких-то этапах. Задача терапевта — увидеть и привнести в сферу семейного осознания “хорошую форму” данной семьи. Как уже отмечалось выше, эта хорошая форма отнюдь не рассматривается как нечто абсолютное, — скорее это целостное вúдение ситуации в границах симптома. Соответственно, хорошая форма также не есть нечто “объективное” — это результат совместного творчества семьи и терапевта. Осознавание семьей своей хорошей формы меняет ситуацию. Когда осознавание достигнуто, семья может получить новый опыт взаимодействий в процессе терапевтического эксперимента.
В книге подробно изложена теория, связывающая всю эту философию с психотерапевтической практикой: устройство цикла взаимодействия, возможные виды его нарушений, путь ведения терапевтического приема, структура терапевтических интервенций.
В отличие от системного семейного терапевта, предпочитающего лично беседовать с семьей, семейный гештальт-терапевт предлагает членам семьи поговорить друг с другом в его присутствии о том, что их волнует. Он наблюдает за семейным взаимодействием, отмечая не только какие-то выраженные проявления, но и — что порой значительно труднее заметить — “выраженные отсутствия”, такие, например, как отсутствие взаимодействий в какой-либо семейной подсистеме. Его интересует при этом не содержание разговоров, а сам процесс контакта: кто с кем наиболее интенсивно взаимодействует, кто при этом слушает или не слушает, кто включается, кто с кем совсем не контактирует, когда убывает и прибывает энергия, где происходит торможение и так далее. Исходя из полученной таким образом информации, он создает психический образ “хорошей формы” семьи, на основании которого строит свои терапевтические интервенции. На первом этапе они должны служить осознаванию семьей своих положительных качеств — потенциала отыгрываемых ролей; на втором — осознаванию неотыгрываемых ролей, “упакованных” в симптоме; наконец, на третьем — получению семьей нового опыта коммуникации.
Со многими психотерапевтическими подходами происходило так, что в результате их применения к определенным проблемным сферам они теряли свою идентичность и превращались в нечто другое. Отчасти отсюда происходит нынешнее невероятное многообразие терапевтических теорий, методов, техник. В этом процессе много позитивного. Однако “несыгранная роль”, как всегда, приобретает тем более высокую значимость, чем интенсивней процессы, которые она должна дополнить. В данном случае речь идет о целостности, единстве взгляда, позитивном терапевтическом мировоззрении.
Это то, чем обладает предлагаемая вашему вниманию книга. Кроме вполне конкретного подхода, методологии, она выражает целостный взгляд — ясный и отчетливый, но в то же время не рассыпающийся на отдельные фрагменты; позволяющий формировать представление о конкретных проблемных сферах, но во всех этих преломлениях остающийся одним и тем же. В частности, очень интересны разделы, посвященные темам лжи и правды в человеческих отношениях, терапии горя и утраты.
Книга завершается обзором ценностей гештальт-подхода, по сути — отчетом о состоянии терапевта. И это действительно завершение: “Наша теория побудила нас завершить гештальт и тем самым разрешить некоторые свои задачи”.
Остается пожелать читателю — будь то терапевт-профессионал, вдумчивый дилетант или иной неведомый искатель хорошей формы — практической пользы и эстетического удовольствия от контакта с этой книгой.
“. Мы будем счастливы – благодаренье снимку…”

Гордон Уиллер
Кембридж, Массачусетс
Июль, 1994

Источник

Зинкер Джозеф. Книги онлайн

Джозеф Зинкер (Joseph Zinker, 1934, Луцк, Украина) — известный американский психотерапевт. Внес вклад в развитие гештальт-теории, а также гештальт-методологии. Был соучредителем Института Гештальта в Кливленде (GIC).

Родился в еврейской семье, в детстве жил в Польше. Джозеф потерял часть своей семьи во время Второй мировой войны и жил с родителями в лагерях беженцев в Австрии и Германии. В 1949 они приехали в Нью-Йорк. В молодости Джозеф говорил по-русски, по-польски, по-английски, на идише, немного по-немецки и немного по-еврейски.

Начал обучение русской литературе, психологии, философии и искусству в Квинс-колледже и Нью-Йоркском университете. Получил степень магистра наук и докторскую степень в области клинической психологии в Кейсовском университете Западного резервного района в Кливленде (1963). Его докторская диссертация «Rosa Lee: Motivation and the Crisis of Dying» (1966) стала его первой публикацией.

В 1960-х годах обучался у Фрица Перлза, выдающегося немецкого врача-психиатра, психотерапевта еврейского происхождения, основоположника гештальт-терапии.

Стал гештальт-терапевтом, был соучредителем Гештальт-института в Кливленде, где провел много лет в качестве преподавателя, заведующего факультета аспирантуры. Вместе с Соней Невис возглавлял этот центр, который принял участие в применении модели Гештальта для работы с семьями и парами.

Джозеф Зинкер также художник, писатель, поэт.

Издал три книги по гештальт-терапии, одна из них — «В поисках хорошей формы: гештальт-терапия с супружескими парами и семьями».

Книги (2)

А речь в ней идет о том, с чем сталкивается в своей жизни каждая пара и каждая семья: о трудностях взаимоотношений и путях их преодоления, об отношениях семьи с внешним миром, о взрослении детей и расставаниях, о правде и лжи, о горе и утратах.

Зинкер подробно рассматривает модель интерактивного цикла и иллюстрирует его примерами из практики. Книгу отличает удивительно целостный взгляд на методологию работы, гуманистическое отношение к миру и уважение к человеческим переживаниям.

Гештальт-группа описывается как синтез роджерианской модели и модели Джима Симкина — групповой процесс как групповое творчество, создание гештальт-экспериментов в группе. Описание подкреплено многими примерами, которые позволяют включится в совместный творческий процесс гештальт-терапии вообще. Представленный классический подход к работе с телом восстанавливает феноменологическое видение.

Рекомендовано начинающим и опытным психотерапевтам, психологам, интересующимся современным гештальт-подходом.

Источник

В поисках хорошей формы: Гештальт-терапия с супружескими парами и семьями