злоупотребление правом со стороны банка кредитора

Злоупотребление правом со стороны банка кредитора

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!

Вы можете присоединиться к мероприятиям в наших группах в социальных сетях:

Злоупотребления, совершаемые банками при выдаче гражданам-заемщикам кредита

Одной из сторон кредитного договора является банк или иная кредитная организация (кредитор), действующий в качестве профессионального участника рынка. Другой стороной по такому договору выступает гражданин – заемщик, который обычно не обладает специальными познаниями в сфере финансовых услуг и поэтому является заведомо более слабой стороной. На отношения, возникающие из кредитного договора между банком и гражданином, если кредит берется физическим лицом не для целей предпринимательской деятельности, распространяется Закон о защите прав потребителей от 07.02.1992 г. № 2300-I. Согласно п. 1 ст. 16 Закона «О защите прав потребителей» условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными.

В большинстве случаев кредитные договоры, заключаемые с потребителями, являются типовыми, их условия определены заранее. Банки разрабатывают такие договоры в соответствии со своими внутренними правилами. Заключая подобного рода договор, потребитель обычно не может изменить его содержание. Суды признают такие кредитные договоры договорами присоединения (п. 1 ст. 428 ГК РФ). Для потребителей это означает, что они обладают всеми правами стороны, присоединившейся к договору (п. 2 ст. 428 ГК РФ). Гражданин вправе потребовать расторжения или изменения кредитного договора, если данное соглашение:

– лишает его прав, обычно предоставляемых по договорам такого вида;

– исключает или ограничивает ответственность кредитора за нарушение обязательства;

– содержит другие условия, явно обременительные для присоединившейся стороны, которые она не приняла бы, если бы могла участвовать в составлении договора.

Нередко на практике банки включают в кредитные договоры условия, которые не соответствуют действующему законодательству и ущемляют права граждан-потребителей. Ситуация усложняется тем, что конкретного перечня условий кредитного договора, ущемляющих права потребителей, в законодательстве нет. Однако такой перечень выработан судебной практикой. 5 октября на сайте ВАС РФ было опубликовано информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 № 146 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров». В данном документе разъяснены вопросы о правомерности внесения определенных условий в кредитные договоры, заключаемые банками и заемщиками-потребителями. Президиум ВАС РФ указал, какие условия кредитных договоров нарушают права заемщика, а какие – нет.

При заключении кредитного договора можно требовать исключения таких условий из его текста. Если же заемщик обнаружил подобные условия в уже действующем кредитном договоре, то он вправе обратиться в Роспотребнадзор с заявлением о привлечении банка к административной ответственности за включение в кредитный договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителей (ч. 2 ст. 14.8 КоАП РФ).

Условия кредитного договора, ущемляющие права потребителей.

Досрочное погашение кредита

Для заемщиков-потребителей наиболее остро встает вопрос о том, можно ли досрочно погасить кредит без негативных для себя последствий (например, без уплаты штрафа).

Довольно часто в кредитных договорах можно встретить условие либо о запрете (моратории) на досрочный возврат кредита в течение определенного времени, либо о комиссии за досрочный возврат кредита. Названные условия нарушают права заемщиков-потребителей, поскольку банк не вправе отказаться принимать либо иным образом ограничивать досрочное исполнение гражданином обязательств по кредитному договору. Кроме того, заранее предусмотренная комиссия за досрочное погашение задолженности не является фактически понесенными расходами банка. В связи с этим установление в кредитном договоре, по сути, платы за досрочный возврат заемщиком-гражданином суммы кредита противоречит законодательству о защите прав потребителей.

В конце 2011 г. право заемщика досрочно погасить кредит полностью или по частям без получения на то согласия банка и без взимания комиссии было закреплено законодательно (п. 4 ст. 809, абз. 2 п. 2 ст. 810 ГК РФ). Данное правило распространяется и на отношения, которые возникли из кредитных договоров, заключенных до дня вступления в силу названных изменений.

О намерении вернуть сумму кредита необходимо сообщить кредитору не менее чем за 30 дней до дня такого возврата, если в кредитном договоре не установлен более короткий срок такого уведомления.

В случае досрочного погашения кредита банк имеет право получить с заемщика проценты, начисленные включительно до дня возврата суммы кредита или ее части.

Штраф за отказ заемщика от получения кредита

Условие кредитного договора, согласно которому при таком отказе заемщик обязан уплатить штраф, нарушает права гражданина-потребителя. Потребитель имеет право в течение некоторого периода времени с момента заключения договора отказаться от его исполнения без каких-либо негативных для себя последствий (ст. 32 Закона о защите прав потребителей). Потребитель не может быть понужден ни к принятию суммы кредита, ни к уплате штрафа за отказ от его получения. Кроме того, Гражданский кодекс РФ в качестве общего правила устанавливает, что заемщик вправе отказаться от получения кредита полностью или частично, уведомив об этом кредитора до определенного договором срока его предоставления (п. 2 ст. 821 ГК РФ). Установление в договоре с заемщиком-гражданином иных последствий отказа от получения кредита не допускается.

Сложные проценты (проценты на проценты)

Заемщики-потребители могут столкнуться и с таким условием кредитного договора, как прямое или косвенное установление сложных процентов (процентов на проценты). Например, в кредитном договоре может быть прописано, что в случае просрочки уплаты заемщиком очередной части кредита банк вправе выдать ему новый кредит в сумме задолженности по возврату соответствующей части первого кредита и процентов по нему. Дополнительных заявлений на выдачу такого нового кредита со стороны гражданина-потребителя не требуется. Новый кредит зачисляется на открытый в банке-кредиторе банковский счет заемщика, с которого банк вправе в одностороннем порядке списать денежные средства для погашения любых обязательств гражданина перед банком.

Это условие противоречит положениям Гражданского кодекса РФ о кредите и является явно обременительным для заемщика-гражданина (п. 2 ст. 428 ГК РФ), поэтому банки не вправе включать его в кредитный договор. Узнайте о способах получения займов на сайте Протект финанс.

Включение в кредитный договор оснований, не предусмотренных законодательством, для досрочного истребования банком кредита

Основания для досрочного истребования банком кредита установлены ст. ст. 811, 813, 814, 821 ГК. Включение иных условий, таких как: привлечение заемщиком заемных денежных средств от третьих лиц, выдача заемщиком поручительства в обеспечение исполнения обязательств третьих лиц без предварительного письменного согласия банка; возбуждение гражданского дела о признании заемщика недееспособным или ограниченно дееспособным; наложение в установленном порядке ареста на имущество заемщика; ограничение права заемщика на распоряжение денежными средствами на его банковских счетах; потеря заемщиком источника дохода, который является для него основным, расторжение с ним трудового договора; возбуждение уголовного дела в отношении заемщика; не предоставление заемщиком оригинала паспорта автотранспортного средства, приобретенного в кредит, является неправомерным.

Взимание банком комиссии за открытие и ведение счета

В соответствии со ст. 5 Федерального закона от 2 декабря 1990 г. «О банках и банковской деятельности» размещение привлеченных во вклады денежных средств производится банком от его имени и за его счет. Действия банка по открытию и ведению ссудного счета не являются самостоятельной банковской услугой. Указанный вид комиссии нормами ГК РФ, Законом «О защите прав потребителей», другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации не предусмотрен, следовательно, включение в кредитный договор условия об оплате комиссии за предоставление кредита, за перечисление денежных средств в счет погашения кредита, в том числе через банкоматы кредитной организации, является незаконным и нарушает права потребителей.

Есть и другие возможные условия кредитного договора, нарушающие права потребителей. Например, нередко среди них встречаются следующие условия:

– о том, что все споры между банком и заемщиком рассматриваются судом по месту нахождения банка;

– о взимании банком платы за выдачу справок о состоянии задолженности заемщика-гражданина по кредиту;

– об обязательном страховании жизни и здоровья заемщика или добровольного страхования автогражданской ответственности, если по кредитному договору приобретается автомобиль;

– запрет заемщику выступать поручителем по иным кредитных договорам или без согласия банка их заключать.

Заемщик имеет право на предоставление ему банком достоверной информации о полной стоимости кредита, процентной ставке по кредиту и графике погашения данной суммы.

Материал подготовлен с использованием СПС «Консультант плюс»

Источник

Недобросовестное поведение конкурсных кредиторов с обеспеченными требованиями в банкротстве на примере поручительства

Объём прав кредиторов в банкротстве относится к достаточно изученным вопросам, многократно проверенным практикой. С такой же уверенностью утверждать не приходится применительно к обязанностям кредиторов или ограничениям в осуществлении ими своих прав.

Открыть проблему можно на таком распространённом примере. Права требования конкурсного кредитора к должнику дополнительно обеспечены обязательствами третьих лиц: залог со стороны третьего лица или поручительство. Свободен ли кредитор в своём привычном праве выбирать относительно предъявления или воздержания от притязаний к третьему лицу? Иными словами, не нарушает ли его бездействие в осуществлении прав к третьему лицу прав и законных интересов иных конкурсных кредиторов, должника или потенциальных ответчиков по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности?

Данный пример следует уточнить. Вполне естественным возражением может быть довод о том, что в случае удовлетворения требований со стороны третьего лица произойдёт перемена лиц в обязательстве и на место обеспеченного кредитора заступит исполнившее третье лицо. Однако следует иметь в виду, что в реальном обороте в роли таких третьих лиц выступают залогодатели и поручители, связанные с должником, что открывает перспективы для субординации. Таким образом, третье лицо сделает попытку заступить, но может оказаться субординированным, что явно отвечает интересам иных конкурсных кредиторов.

Г.Ф. Шершеневич в Курсе торгового права к первому из последствий объявления несостоятельности относит прекращение возможности для кредиторов самостоятельного осуществления прав. Оговаривается, что кредиторы лишаются возможности осуществлять свои права в ином, кроме конкурсного, порядке. Здесь, конечно, речь идёт прежде всего о взыскании вне банкротной процедуры, исполнительном производстве и т.п. Но стоит ли так сужать тезис.

Права к поручителю являются акцессорными по отношению к основному требованию к должнику. Таким образом, в силу указанного принципа можем предположить, что самостоятельное осуществление прав должно ограничивать не только реестровое требование, но и требования к лицам, обеспечивающим исполнение основного долга. А само осуществление должно трактоваться не только как активные действия, но и воздержание от таких действий. Кредиторы не являются абсолютно свободными как в реализации реестрового требования, так и в воздержании (уклонении) от реализации обеспечительного требования.

После введения процедуры каждый кредитор становится участником гражданско-правового сообщества кредиторов, связан новыми правоотношениями, со своими правами и обязанностями, а также законными интересами, которые должны учитываться при оценке добросовестности и злоупотребления правами.

Что касается интересов нового сообщества применительно к банкротным отношениям. Интересную для анализа деталь можно найти в Дигестах Юстиниана, книга 46, титул I «О поручителях и доверителях», пункт 41.

«Он же в 13-й книге «Ответов». (Модестин) ответил, что если поручители были приняты (кредитором) в том, что не может быть исполнено попечителем. И после достижения (подопечным) законного возраста (полной дееспособности это) могло быть исполнено в полном объёме как самим попечителем, так и его наследниками, и из-за промедления того, кто был несовершеннолетним, он перестал быть платёжеспособным, то неслучайно полагается иск по аналогии против поручителей. §1. Он же дал ответ, что если один из доверителей присуждён к уплате долга в полном объёме, когда он приступил к ведению тяжбы по предъявленному против него иску об исполнении ранее состоявшегося судебного решения, то он может требовать, чтобы ему были поручены иски против тех, которые поручили то же самое».

Текст требует дополнительной проверки в части перевода и контекста. Однако можно предположить, что поручители, к которым кредитор так и не предъявил иск, не остаются в стороне.

Конкурсный кредитор с обеспеченным третьим лицом обязательством находится в привилегированном положении. Пассивность такого кредитора, нежелание реализовать свои права по отношению к третьим лицам в условиях неплатёжеспособности должника может свидетельствовать о каком-то особом отношении кредитора к третьему лицу. Принимая во внимание, что третьи лица зачастую являются связанными с должником, бездействие кредитора должно рассматриваться как необычное, требующее, по крайней мере, проверки на предмет добросовестность.

В случае выявления недобросовестного поведения конкурсного кредитора или злоупотребления правами в форме отказа или промедления в осуществлении прав к третьим лицами, могут быть рассмотрены разные варианты негативных последствий для такого кредитора: от обоснования необходимости субординирования требования до взыскания убытков.

Приведённые рассуждения являются лишь набросками к теме недобросовестного поведения кредиторов с обеспеченными требованиями.

Источник

Злоупотребление правом со стороны банка кредитора

Об актуальных изменениях в КС узнаете, став участником программы, разработанной совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу выдаются удостоверения установленного образца.

Программа разработана совместно с АО «Сбербанк-АСТ». Слушателям, успешно освоившим программу, выдаются удостоверения установленного образца.

Обзор документа

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15 июня 2016 г. N 308-ЭС16-1475 Суд отказал в удовлетворении требования о признании договоров ипотеки, залога и поручительства недействительными, поскольку конкурсный управляющий не доказал факта недобросовестности действий банка по выдаче кредита и одновременному получению обеспечения от аффилированного с должником лица, находящегося в неустойчивом финансовом положении

Резолютивная часть определения объявлена 9 июня 2016 года.

Полный текст определения изготовлен 15 июня 2016 года.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Букиной И.А.,

судей Зарубиной Е.Н. и Разумова И.В.

В судебном заседании приняли участие конкурсный управляющий Долженко Анатолий Юрьевич, а также представители:

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей лиц, участвующих в деле, Судебная коллегия установила:

в рамках дела о банкротстве должника его конкурсный управляющий Долженко А.Ю. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании договоров поручительства от 30.08.2012 N 5154/452/20250/п-3, от 08.10.2012 N 5154/452/20266/п-3, договора ипотеки от 08.10.2012 N 5154/452/20266/и-1 (и дополнительного соглашения от 19.10.2012 N 1), договора залога от 03.08.2011 N 5154/452/20127/з-1 (и дополнительных соглашений от 30.08.2012 N 1 и от 08.10.2012 N 2), а также договоров поручительства от 30.08.2012 N 5154/452/20250/п-2 и от 08.10.2012, N 5154/452/20266/п-2 недействительными.

Определением Арбитражного суда Ростовской области от 15.04.2015 заявленные требования удовлетворены. Применены последствия недействительности сделок в виде восстановления положения сторон договоров, существовавшего до заключения недействительных договоров.

Постановлением Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.09.2015 (судьи Николаев Д.В., Сулименко Н.В. и Стрекачев А.Н.) определение от 15.04.2015 отменено, в удовлетворении требований конкурсного управляющего отказано.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.12.2015 постановление суда апелляционной инстанции от 25.09.2015 отменено, определение Арбитражного суда первой инстанции от 15.04.2015 оставлено в силе.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13.05.2016 (судья Букина И.А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий просил обжалуемые судебные акты оставить без изменения.

В судебном заседании представители банка поддержали заявленные требования и просили удовлетворить кассационную жалобу, а конкурсный управляющий и его представитель возражали против удовлетворения кассационной жалобы.

Индивидуальный предприниматель Чернозубов С.В., надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного разбирательства, своего представителя в суд не направил, в связи с чем дело рассмотрено в его отсутствие.

Проверив материалы обособленного спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзыве на нее, выслушав представителей участвующих в деле лиц, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что постановление суда округа подлежит отмене с оставлением в силе постановления суда апелляционной инстанции по следующим основаниям.

Как установлено судами, в период с августа по октябрь 2012 года между Сбербанком России (кредитором) и обществом с ограниченной ответственностью «ДонАгроСоюз» (заемщиком) были заключены два договора об открытии возобновляемой кредитной линии, в соответствии с которыми заемщику предоставлялись кредитные средства в общей сумме 185 000 000 руб.

В качестве обеспечения исполнения обязательств ООО «ДонАгроСоюз» перед банком должник предоставил поручительство по каждому из договоров и обязался солидарно отвечать за неисполнение заемщиком своих обязательств.

Кроме того, по договору залога от 03.08.2011 и договору ипотеки от 08.10.2012 (с учетом дополнительных соглашений) было установлено обременение в отношении имущества должника также в целях возврата заемщиком кредита.

Поскольку ООО «ДонАгроСоюз» свои кредитные обязательства надлежащим образом не исполнило, общий размер задолженности поручителя и залогодателя перед Сбербанком России составил 186 773 876,44 руб., из которых 117 906 750 руб. обеспечены залогом имущества должника.

Определением суда первой инстанции от 13.11.2014 по настоящему делу данные требования банка включены в реестр требований кредиторов должника.

Полагая, что сделки по выдаче поручительства и установлению залога направлены на причинение вреда кредиторам должника, и при их заключении допущено злоупотребление правом, конкурсный управляющий Долженко А.Ю. обратился в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Кроме того, суд пришел к выводам, что оспариваемые сделки обладают признаками безвозмездных договоров для поручителя в смысле пункта 2 статьи 423 Гражданского кодекса Российской Федерации; у должника на дату совершения сделок отсутствует кредиторская задолженность перед ООО «ДонАгроСоюз», соразмерная объему принятых в пользу последнего обязательств перед банком.

Также, сославшись на положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд сделал вывод о злоупотреблении должником и банком своими правами на свободу заключения договора.

Отменяя определение от 15.04.2015 и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции отметил, что до момента обращения в суд с заявлением о признании его банкротом должник являлся платежеспособным, о чем свидетельствует рыночная, а не балансовая стоимость активов. В спорный период (2012 год) наблюдался значительный рост объемов выручки по сравнению с аналогичными предшествующими периодами. Кроме того, передача имущества в залог сама по себе свидетельствует о достаточности средств для совершения данной конкретной сделки.

Суд отметил, что у должника и ООО «ДонАгроСоюз», в отношении которого также возбуждено дело о банкротстве (N А53-472/2014), имелись общие экономические интересы, обусловленные тем, что организации входили в одну группу компаний и контролировались Чернозубовым С.В., а также осуществляли общий вид деятельности (хранение и реализация зерна). В эту же группу входило общество с ограниченной ответственностью «Астарта» (дело о банкротстве N А53-28067/2013). С учетом этого суд пришел к выводу, что заключенные обеспечительные сделки являлись экономически целесообразными для должника. При этом и заемщик, и поручитель рассматривались Сбербанком России как одна группа компаний, в связи с чем ошибочен вывод о намерении банка причинить вред имущественным правам кредиторов должника.

По этой же причине апелляционная инстанция отклонила и довод о недобросовестности Сбербанка России при заключении оспариваемой сделки.

Кроме того, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что суд первой инстанции в резолютивной части своего определения ошибочно признал недействительными договоры поручительства от 30.08.2012 N 5154/452/20250/п-2 и от 08.10.2012 N 5154/452/20266/п-2, заключенные банком с ООО «Астарта», и применил последствия недействительности сделок, тогда как фактически требования в указанной части конкурсным управляющим не заявлялись.

Отменяя постановление суда апелляционной инстанции и оставляя в силе определение от 15.04.2015, суд округа указал, что по смыслу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для установления факта причинения вреда следует принимать во внимание не оценочную стоимость имущества должника, а балансовую, в связи с чем признал законным вывод о подозрительности оспариваемых сделок.

Согласившись с выводом о наличии признака заинтересованности при заключении сделок, суд округа сослался на то, что установленная судом группа лиц не была оформлена организационно, что не позволяет сделать заключение о получении должником какой-либо экономической выгоды и указывает на убыточность данных сделок в ущерб интересам конкурсных кредиторов.

Между тем судами первой инстанции и округа не учтено следующее.

Согласно сложившейся судебной практике наличие корпоративных либо иных связей между поручителем (залогодателем) и должником объясняет мотивы совершения обеспечительных сделок (постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.02.2014 N 14510/13).

По смыслу указанной позиции, отношения, обусловливающие наличие соответствующих мотивов, могут быть как юридически формализованными, так и фактическими.

Ссылаясь на существование между заемщиком (ООО «ДонАгроСоюз») и предоставившим обеспечение лицом (ООО «Роговское ХПП») первого вида таких отношений, банк указывал, что обе названные организации в силу статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-I «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» и части 1 статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ «О защите конкуренции» являются аффилированными лицами, поскольку контролируются Чернозубовым С.В. и входят в одну группу компаний «Донагросоюз» вместе с ООО «Астарта».

В подтверждение данного обстоятельства банком представлялись как выписки из Единого государственного реестра юридических лиц, так и доказательства, свидетельствующие о признании соответствующего факта заемщиком при получении кредита.

Полагая данные обстоятельства недостаточными для объяснения целесообразности выдачи должником поручительства (и передачи имущества в залог), суд округа отметил, что группа компаний «Донагросоюз» не является оформленной организационно, каждое предприятие ведет самостоятельный баланс, консолидированная отчетность отсутствует.

Вместе с тем, понятие юридической аффилированности не требует доказывания того, что участники одной группы формализовали свою деятельность как осуществляемую от имени «единого хозяйствующего субъекта» (создание холдинга, подписание соглашения о сотрудничестве, ведение консолидированной финансовой отчетности, использование всеми членами группы одного товарного знака и т.д.), в связи с чем у судов первой инстанции и округа не было оснований для вывода об отсутствии экономической целесообразности принятия на себя должником обеспечительных обязательств по этим основаниям.

При этом даже неучастие должника в одной группе лиц с заемщиком еще не могло свидетельствовать о безосновательности поручительства (и залога), поскольку банк был не лишен возможности доказывать наличие фактической аффилированности между заемщиком и гарантирующим лицом любыми не запрещенными процессуальным законом средствами.

Так, судом апелляционной инстанции установлено, что ООО «ДонАгроСоюз» и ООО «Роговское ХПП» имеют в числе дебиторов одних и тех же лиц, у данных предприятий пересекаются основные виды деятельности (хранение и реализация зерна), полученные кредитные средства расходовались и на обеспечение нужд поручителя (в том числе путем получения от заемщика и его учредителя беспроцентных займов), принадлежащая заемщику продукция отгружалась со складов поручителя; ООО «ДонАгроСоюз» и ООО «Роговское ХПП» выступали взаимными кредиторами и дебиторами друг друга; заявления о банкротстве обеих компаний по упрощенной процедуре были поданы в один день.

По мнению судебной коллегии, совокупность указанных обстоятельств, подтверждающих фактическую аффилированность организаций, также объясняет мотивы совершения спорных сделок.

Оспаривая данные сделки, конкурсный управляющий сослался и на то, что выдавая кредит и принимая от должника поручительство и имущество в залог, банк, злоупотребляя правом, действовал в ущерб интересам кредиторов ООО «Роговское ХПП», поскольку последнее, будучи неплатежеспособным, фактически не получило никакого встречного предоставления.

Как верно отметили суды, в рамках дела о банкротстве суд вправе квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке (абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»).

Вместе с тем для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны поручителя (залогодателя), но и со стороны банка.

О злоупотреблении правом со стороны кредитной организации при заключении обеспечительных сделок могло бы свидетельствовать, например, совершение банком названных сделок не в соответствии с их обычным предназначением (не для создания дополнительных гарантий реального погашения долговых обязательств), а в других целях, таких как:

участие банка в операциях по неправомерному выводу активов;

получение банком безосновательного контроля над ходом дела о несостоятельности;

реализация договоренностей между банком и поручителем (залогодателем), направленных на причинение вреда иным кредиторам, лишение их части того, на что они справедливо рассчитывали (в том числе, не имеющее разумного экономического обоснования принятие новых обеспечительных обязательств по уже просроченным основным обязательствам в объеме, превышающем совокупные активы поручителя (залогодателя), при наличии у последнего неисполненных обязательств перед собственными кредиторами), и т.п.

Однако ни одно из перечисленных выше обстоятельств судами первой инстанции и округа установлено не было. Конкурсным управляющим не была опровергнута презумпция добросовестного осуществления банком своих гражданских прав (статья 10 Гражданского кодекса Российской Федерации), на что справедливо обратил внимание суд апелляционной инстанции.

Довод конкурсного управляющего о том, что вся группа компаний в спорный период фактически вела убыточную деятельность, в связи с чем банк, принимающий от должника поручительство и имущество в залог, должен был учесть возможное нарушение прав конкурсных кредиторов ООО «Роговское ХПП», подлежит отклонению.

В условиях недоказанной недобросовестности действия банка по выдаче кредита и одновременному получению обеспечения от аффилированного с должником лица, находящегося в неустойчивом финансовом положении, сами по себе не могут рассматриваться как направленные на причинение вреда кредиторам лица, предоставляющего обеспечение. При ином подходе следовало бы признать принципиальную недопустимость кредитования банками предприятий, функционирующих в кризисной ситуации.

Сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу гарантирующего лица (поручителя или залогодателя). Поэтому не имелось повода ожидать, что банк должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя). В любом случае указанные обстоятельства не могли быть положены в обоснование вывода о применении в отношении банка положений статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ошибочным является и вывод судов первой инстанции и округа о применении специальных оснований для оспаривания обеспечительных сделок. Как указали суды, в целях установления факта причинения вреда имущественным правам кредиторов ООО «Роговское ХПП» необходимо сопоставлять стоимость принятых на себя должником обязательств с балансовой (а не рыночной) стоимостью принадлежащего ему имущества. При этом суды сослались на абзац 3 пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Поскольку, по общему правилу, удовлетворение требований кредиторов осуществляется из рыночной стоимости принадлежащего должнику имущества (в частности, ввиду того, что имущество должника подлежит реализации на торгах, которые предполагают формирование рыночной цены), постольку следует, что для целей определения вреда, в первую очередь, необходимо исходить из рыночной, а не балансовой, стоимости имущества должника, что и было сделано судом апелляционной инстанции.

В связи с тем, что судами первой инстанции и округа допущены существенные нарушения норм материального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов банка в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, постановление суда округа на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит отмене с оставлением в силе постановления суда апелляционной инстанции.

Руководствуясь статьями 291.11-291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации определила:

постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.12.2015 по делу N А53-885/2014 отменить.

Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.09.2015 по тому же делу оставить в силе.

Настоящее определение вступает в законную силу со дня его вынесения и может быть обжаловано в порядке надзора в Верховный Суд Российской Федерации в трехмесячный срок.

Источник