иски и гражданский процесс римское право

История римского права

Часть I. История институтов публичного права

§ 8. Граж­дан­ский про­цесс 1

Le­gis ac­tio; общая харак­те­ри­сти­ка

В поня­тие граж­дан­ско­го пра­ва (пра­ва соб­ст­вен­но­сти на опре­де­лен­ную вещь, пра­ва тре­бо­ва­ния к извест­но­му лицу и т. д.), по нашим нынеш­ним пред­став­ле­ни­ям, как необ­хо­ди­мый эле­мент, вхо­дит и пред­став­ле­ние о защи­те государ­ст­вом: мы не счи­та­ли бы пра­ва пра­вом, если бы не были уве­ре­ны, что, в слу­чае его нару­ше­ния кем-либо, мы можем потре­бо­вать для нашей защи­ты государ­ст­вен­ную власть со всем ее мораль­ным 39 авто­ри­те­том и внеш­нею силой. Мы предъ­яв­ля­ем иск, т. е. обра­ща­ем­ся к орга­нам государ­ст­вен­ной вла­сти с тре­бо­ва­ни­ем о защи­те наше­го нару­шен­но­го пра­ва; государ­ст­вен­ная власть, в лице сво­их судеб­ных орга­нов, раз­би­ра­ет нашу пре­тен­зию и, в слу­чае при­зна­ния ее осно­ва­тель­ной, вос­ста­нов­ля­ет наше пра­во тем или дру­гим спо­со­бом. Порядок дея­тель­но­сти ист­ца и ответ­чи­ка, рав­ным обра­зом порядок дея­тель­но­сти судеб­ных вла­стей, опре­де­ля­ет­ся более или менее точ­но зако­ном и состав­ля­ет область т. н. граж­дан­ско­го про­цес­са.

Что каса­ет­ся древ­не­го Рима, то каких-либо пря­мых ука­за­ний на то, как обсто­я­ло дело в этой обла­сти в эпо­ху царей, мы не име­ем. Ввиду это­го при­хо­дит­ся и здесь взять вре­мя несколь­ко более позд­нее, но более нам извест­ное (напр., тех же зако­нов XII таб­лиц), и затем, уста­но­вив общее направ­ле­ние исто­ри­че­ской эво­лю­ции, делать обрат­ные заклю­че­ния отно­си­тель­но эпо­хи пред­ше­ст­во­вав­шей.

с. 60 Глав­ным источ­ни­ком (хотя и непол­ным) наших сведе­ний о древ­нем граж­дан­ском про­цес­се в Риме явля­ет­ся рим­ский юрист II века по Гай, кото­рый каса­ет­ся это­го вопро­са в чет­вер­той кни­ге сво­его дошед­ше­го до нас сочи­не­ния « Insti­tu­tio­nes » (§§ 11— 29).

Одна­ко, ни то ни дру­гое объ­яс­не­ние Гая не может быть при­ня­то, ибо в то вре­мя, к кото­ро­му отно­сит­ся зарож­де­ние этих форм суда, мы не можем пред­по­ло­жить суще­ст­во­ва­ния тако­го боль­шо­го коли­че­ства зако­нов, le­ges, кото­рые регу­ли­ро­ва­ли бы и ход про­из­вод­ства и само граж­дан­ское пра­во с над­ле­жа­щи­ми подроб­но­стя­ми. Веро­ят­но, « le­ge age­re » в древ­ней­шее вре­мя обо­зна­ча­ло про­сто — дей­ст­во­вать, осу­ществлять пра­во закон­ным обра­зом в про­ти­во­по­лож­ность неза­ко­но­мер­но­му наси­лию.

Суще­ст­во­ва­ло, про­дол­жа­ет затем Гай, пять основ­ных форм le­gis ac­tio: sac­ra­men­to, per judi­cis pos­tu­la­tio­nem, per con­dic­tio­nem, per ma­nus injec­tio­nem и per pig­no­ris ca­pio­nem. Вслед за тем он при­сту­па­ет к опи­са­нию этих форм, но зна­чи­тель­ная часть это­го опи­са­ния для нас в ману­скрип­те поте­ря­на, вслед­ст­вие чего недо­стаю­щее при­хо­дит­ся вос­пол­нять дру­ги­ми, по боль­шей части очень отры­воч­ны­ми сооб­ще­ни­я­ми.

Нача­ло про­из­вод­ства (in jus vo­ca­tio)

40 Но преж­де, неже­ли мы при­сту­пим к обще­му опи­са­нию ука­зан­ных форм, необ­хо­ди­мо ука­зать, что для нача­ла про­цес­са непре­мен­но необ­хо­ди­мо лич­ное при­сут­ст­вие как ист­ца, так и ответ­чи­ка. При этом суще­ст­вен­ным вопро­сом явля­ет­ся, конеч­но, с. 61 как заста­вить ответ­чи­ка явить­ся в суд, ина­че сво­им укло­не­ни­ем он мог бы пара­ли­зо­вать самую воз­мож­ность про­цес­са. Харак­тер­ной чер­той древ­не­рим­ско­го пра­ва слу­жит то, что государ­ст­вен­ная власть сама не вызы­ва­ет ответ­чи­ка и не при­нуж­да­ет его в слу­чае упор­ства к такой явке; доста­вить ответ­чи­ка на суд — это дело само­го ист­ца. С этой целью ист­цу дает­ся свое­об­раз­ное сред­ство, нося­щее назва­ние in jus vo­ca­tio 3 ; ему посвя­ще­ны пер­вые поста­нов­ле­ния зако­нов XII таб­лиц, но конеч­но, это сред­ство не созда­но зако­на­ми XII таб­лиц, быть может, толь­ко точ­нее регла­мен­ти­ро­ва­но.

Соглас­но это­му поста­нов­ле­нию, истец может потре­бо­вать от ответ­чи­ка явки в суд там, где он его встре­тит (одна­ко, втор­гать­ся в дом истец не дол­жен), при­чем ответ­чик обя­зан немед­лен­но под­чи­нить­ся это­му тре­бо­ва­нию ( « ito » ). В слу­чае отка­за истец дол­жен опро­те­сто­вать этот отказ перед свиде­те­ля­ми ( « an­tes­ta­mi­no » ) и задер­жать ответ­чи­ка силой ( « igi­tur em ca­pi­to » ); в слу­чае сопро­тив­ле­ния или попыт­ки к бег­ству, ответ­чик под­ле­жит ma­nus injec­tio (см. ниже), т. е. eo ip­so дела­ет­ся как бы при­го­во­рен­ным по суду в пол­ное рас­по­ря­же­ние ист­ца.

Если для ответ­чи­ка сле­до­вать сей­час же в суд неудоб­но, то он может дать ист­цу обе­ща­ние явить­ся в какой-нибудь дру­гой день, под­кре­пив это обе­ща­ние пору­чи­тель­ст­вом како­го-либо дру­го­го лица. Такой пору­чи­тель назы­ва­ет­ся vas, а самое пору­чи­тель­ство va­di­mo­nium. Рав­ным обра­зом, к va­di­mo­nium при­бе­га­ют и тогда, если во вре­мя про­из­вод­ства дела ока­жет­ся необ­хо­ди­мым отло­жить его до дру­го­го дня.

Отдель­ные виды: le­gis ac­tio sac­ra­men­to (in rem и in per­so­nam)

1) Пер­вая фор­ма, le­gis ac­tio sac­ra­men­to (или sac­ra­men­ti, или per sac­ra­men­tum), есть, в опи­са­нии Гая, по суще­ству, про­цесс-пари. Сто­ро­ны выска­зы­ва­ют в тор­же­ст­вен­ных фор­му­лах свои пре­тен­зии и с. 62 назна­ча­ют в залог сво­ей правоты извест­ную денеж­ную сум­му, кото­рая и назы­ва­ет­ся sac­ra­men­tum, откуда назва­ние самой фор­мы. Суд фор­маль­но реша­ет затем вопрос о том, чей залог про­иг­ран — « ut­rius sac­ra­men­tum jus­tum sit, ut­rius injus­tum » : сто­ро­на пра­вая полу­ча­ет свой залог обрат­но, сто­ро­на непра­вая теря­ет его в поль­зу каз­ны. Но, само собой разу­ме­ет­ся, решая этот фор­маль­ный вопрос, суд impli­ci­te 6 реша­ет вопрос и о самой пре­тен­зии ист­ца по суще­ству.

41 Le­gis ac­tio sac­ra­men­to, по свиде­тель­ству Гая, есть общая фор­ма про­цес­са; в этой фор­ме могут быть веде­ны вся­кие иски, для кото­рых не уста­нов­ле­но какой-либо иной фор­мы. Но эта общая фор­ма при­об­ре­та­ет извест­ные моди­фи­ка­ции в зави­си­мо­сти от того, идет ли спор о при­над­леж­но­сти какой-либо вещи (ac­tio in rem) или же о дол­ге ответ­чи­ка ист­цу (ac­tio in per­so­nam).

а) Пер­вый слу­чай: истец и ответ­чик спо­рят о вещи (ac­tio in rem). Поми­мо ука­зан­ной выше необ­хо­ди­мо­сти лич­ной явки обе­их сто­рон, для того, чтобы про­цесс в этом слу­чае мог начать­ся, необ­хо­ди­ма еще и налич­ность самой спор­ной вещи. Если спор идет о вещи дви­жи­мой, то она долж­на быть при­не­се­на, при­веде­на или при­ве­зе­на на суд; если вещь тако­ва, что достав­ка ее затруд­ни­тель­на, то при­но­сят какую-либо часть ее: кусок от спор­ной колон­ны, овцу или козу из спор­но­го ста­да и т. д. Если пред­мет спо­ра вещь недви­жи­мая (уча­сток зем­ли), то сто­ро­ны с осо­бы­ми обряда­ми отправ­ля­ют­ся на спор­ный уча­сток, берут оттуда кусок зем­ли, при­но­сят его (вся эта про­цеду­ра носит назва­ние ma­num con­ser­tio), и затем этот кусок фигу­ри­ру­ет на суде, как самый уча­сток.

Момен­том li­tis­con­tes­ta­tio закан­чи­ва­ет­ся пер­вая ста­дия про­из­вод­ства — т. н. про­из­вод­ство in jure, совер­шаю­ще­е­ся перед маги­ст­ра­том. Как видим, оно не заклю­ча­ет в себе ни раз­бо­ра дела, ни при­го­во­ра; для все­го это­го про­цесс дол­жен перей­ти во вто­рую ста­дию — in judi­cium. После li­tis­con­tes­ta­tio, пер­во­на­чаль­но тот­час же сто­ро­ны, при уча­стии маги­ст­ра­та, выби­ра­ют себе сами судью из с. 64 част­ных лиц — judex, кото­рый затем раз­бе­рет спор и про­из­не­сет при­го­вор уже без вся­ко­го уча­стия государ­ст­вен­ной вла­сти. Для про­из­вод­ства в этой вто­рой ста­дии не суще­ст­ву­ет уже ни форм ни обрядов; заяв­ле­ния сто­рон, при­веде­ние дока­за­тельств и т. д. — все это совер­ша­ет­ся про­сто и сво­бод­но.

le­gis ac­tio per ma­nus injec­tio­nem

2) Вто­рая фор­ма le­gis ac­tio есть le­gis ac­tio per ma­nus injec­tio­nem или ma­nus injec­tio про­сто. Она при­ме­ня­ет­ся толь­ко к извест­ным искам из обя­за­тельств. Порядок про­из­вод­ства при этом состо­ит в сле­дую­щем.

le­gis ac­tio per pig­no­ris ca­pio­nem

3) Третья фор­ма — le­gis ac­tio per pig­no­ris ca­pio­nem или pig­no­ris ca­pio про­сто. Сущ­ность этой фор­мы состо­ит в том, что лицо, име­ю­щее извест­ное тре­бо­ва­ние к дру­го­му, в слу­чае непла­те­жа, про­из­но­ся какие-то, до нас не дошед­шие « опре­де­лен­ные и тор­же­ст­вен­ные сло­ва » ( « cer­ta et so­lem­nia ver­ba » ), берет себе какую-нибудь вещь неис­прав­но­го долж­ни­ка; это и назы­ва­лось pig­no­ris ca­pio. Совер­ша­ет он это без уча­стия пред­ста­ви­те­ля государ­ст­вен­ной вла­сти и даже, может быть, в отсут­ст­вие само­го долж­ни­ка. В этом послед­нем обсто­я­тель­стве заклю­ча­ет­ся суще­ст­вен­ное отли­чие pig­no­ris ca­pio от осталь­ных le­gis ac­tio­nes, и это отли­чие застав­ля­ло уже неко­то­рых из рим­ских юри­стов не при­зна­вать pig­no­ris ca­pio за le­gis ac­tio. При­ме­ня­лась эта фор­ма лишь к неко­то­рым тре­бо­ва­ни­ям осо­бо­го рели­ги­оз­но­го или пуб­лич­но­го харак­те­ра: так, напр., pig­no­ris ca­pio име­ет про­да­вец живот­но­го, пред­на­зна­чен­но­го для с. 66 жерт­во­при­но­ше­ния, про­тив его покуп­щи­ка по пово­ду покуп­ной цены, а так­же отдав­ший в наем свое живот­ное про­тив наняв­ше­го, если наем­ная пла­та была пред­на­зна­че­на для жерт­во­при­но­ше­ния; рав­ным обра­зом pig­no­ris ca­pio име­ли вои­ны про­тив tri­bu­nus aera­rius за непла­теж им жало­ва­нья, и неко­то­рым дру­гим.

le­gis ac­tio per judi­cis pos­tu­la­tio­nem

le­gis ac­tio per con­dic­tio­nem

Исто­ри­че­ский ана­лиз этих форм

Тако­вы пять форм древ­не­го рим­ско­го граж­дан­ско­го про­цес­са в таком виде, как они дей­ст­во­ва­ли в первую поло­ви­ну рес­пуб­ли­кан­ско­го пери­о­да и как они опи­са­ны нам Гаем, кото­рый уже сам имел о них дале­ко не пол­ные сведе­ния. Что из опи­сан­но­го и в каком виде дей­ст­во­ва­ло в эпо­ху древ­ней­шую — до рес­пуб­ли­ки, опре­де­лить, конеч­но, в выс­шей сте­пе­ни затруд­ни­тель­но; но несо­мнен­но во вся­ком слу­чае, что систе­ма le­gis ac­tio­nes явля­ет­ся пред нами в этом опи­са­нии дале­ко не 45 в сво­ем пер­во­на­чаль­ном виде: мно­гие стран­ные чер­точ­ки это­го про­цес­са пере­но­сят нас во вре­ме­на очень отда­лен­ные.

Стран­ною, но вме­сте и харак­тер­ною, чер­той опи­сан­но­го древ­не­рим­ско­го про­цес­са явля­ет­ся, преж­де все­го, разде­ле­ние его на две ста­дии — на jus и judi­cium. Маги­ст­рат, перед кото­рым дело начи­на­ет­ся, не сам его реша­ет, а пере­да­ет на раз­бор и реше­ние дру­го­му, и при­том част­но­му, лицу (judex pri­va­tus). Каза­лось бы, мож­но было обой­тись или без пер­во­го (jus) или без вто­ро­го (judi­cium). Над­ле­жа­щее объ­яс­не­ние это­го явле­ния вызы­ва­ет боль­шие затруд­не­ния.

Спор­но, преж­де все­го, вре­мя воз­ник­но­ве­ния это­го деле­ния: есть ли оно искон­ное явле­ние рим­ско­го про­цес­са или же пред­став­ля­ет собою уста­нов­ле­ние како­го-либо более позд­не­го исто­ри­че­ско­го вре­ме­ни? Мно­гие пола­га­ют, что оно было посто­ян­ным свой­ст­вом рим­ско­го про­цес­са, воз­ник­нув­шим еще во вре­ме­на доис­то­ри­че­ские, что уже в пери­од царей судеб­ное раз­би­ра­тель­ство дели­лось на эти две ста­дии. Дру­гие, напро­тив, дума­ют, что в цар­ский пери­од деле­ния не было: царь сам раз­би­рал и сам поста­нов­лял свой при­го­вор; деле­ние же на jus и judi­cium воз­ник­ло лишь в эпо­ху рес­пуб­ли­ки.

Не менее спо­рен и самый смысл это­го деле­ния. Из какой идеи оно выте­ка­ет и каким целям оно слу­жит? Наи­бо­лее рас­про­стра­не­но мне­ние, что оно име­ло, так ска­зать, кон­сти­ту­ци­он­ное с. 68 назна­че­ние: пере­да­ча раз­бо­ра по суще­ству в руки осо­бо­го при­сяж­но­го судьи долж­на была гаран­ти­ро­вать спо­ря­щих про­тив при­страст­ных при­го­во­ров маги­ст­ра­тов; с этой точ­ки зре­ния, деле­ние про­цес­са долж­но было воз­ник­нуть не ранее уста­нов­ле­ния рес­пуб­ли­ки.

Быть может, подоб­ная идея гаран­тии спо­соб­ст­во­ва­ла сохра­не­нию это­го деле­ния в тече­ние более позд­не­го вре­ме­ни, но едва ли она вызва­ла его к жиз­ни. Неко­то­рые дру­гие столь же харак­тер­ные чер­ты le­gis ac­tio­nes ука­зы­ва­ют, как нам кажет­ся, на совер­шен­но иное про­ис­хож­де­ние как это­го деле­ния, так и все­го стро­е­ния древ­не­рим­ско­го про­цес­са. Чтобы най­ти ключ к его пони­ма­нию, мы долж­ны загля­нуть дале­ко назад — в сумрак того вре­ме­ни, когда государ­ство дале­ко еще не было всем в зарож­даю­щем­ся обще­стве.

Подоб­но тому, как в обла­сти уго­лов­но­го пра­ва государ­ст­вен­ная власть в древ­ней­шие вре­ме­на не вме­ши­ва­лась в отно­ше­ния меж­ду част­ны­ми лица­ми, пре­до­став­ляя самим потер­пев­шим ведать­ся с пре­ступ­ни­ком, — так же точ­но и в обла­сти граж­дан­ских отно­ше­ний древ­ней­шим спо­со­бом осу­щест­вле­ния и защи­ты прав было само­управ­ство: кто-либо завла­дел моею вещью, не запла­тил мне дол­га, — мне ниче­го дру­го­го не оста­ет­ся, как само­му, соб­ст­вен­ною силою, взять вещь назад или заста­вить долж­ни­ка упла­тить долг.

Не что иное, как имен­но такое само­управ­ство и пред­став­ля­ют собою две из опи­сан­ных le­gis ac­tio­nes — pig­no­ris ca­pio и ma­nus injec­tio.

Ma­nus injec­tio, захват самой лич­но­сти долж­ни­ка, пред­став­ля­ет дру­гой, столь же есте­ствен­ный по древним поня­ти­ям, спо­соб тако­го с. 69 же осу­щест­вле­ния: обя­за­тель­ство в то вре­мя свя­зы­ва­ло и под­чи­ня­ло самую лич­ность долж­ни­ка, как бы закла­ды­ва­ло его само­го креди­то­ру. В слу­чае непла­те­жа дол­га креди­тор накла­ды­ва­ет на него свою руку и уво­дит к себе, т. е. дела­ет как раз то, что состав­ля­ет содер­жа­ние ma­nus injec­tio. Но по зако­нам XII таб­лиц ma­nus injec­tio совер­ша­ет­ся уже перед лицом государ­ст­вен­ной вла­сти ( « in jus du­ci­to » ). При нор­маль­ном поло­же­нии дел маги­ст­рат при­сут­ст­ву­ет лишь в каче­стве пас­сив­но­го зри­те­ля (т. н. ad­dic­tio долж­ни­ка креди­то­ру есть явле­ние более позд­не­го вре­ме­ни: и зако­ны XII таб­лиц, и Гай гово­рят о про­стой duc­tio креди­то­ра). Но долж­ник может ока­зать креди­то­ру сопро­тив­ле­ние, креди­тор может не обра­тить вни­ма­ния на про­тест vin­dex’а, — и тогда уча­стие и помощь маги­ст­ра­та могут пона­до­бить­ся. Государ­ст­вен­ная власть, таким обра­зом, уже при­сут­ст­ву­ет при осу­щест­вле­нии прав, но не в целях раз­бо­ра и суда, а в целях охра­ны поряд­ка, т. е. в извест­ном смыс­ле с точ­ки зре­ния поли­цей­ской.

Если дело шло не о дол­ге, а о вещи, если кто-либо завла­де­вал чужою вещью, то лицо, у кото­ро­го она была неза­кон­но отня­та, в древ­ней­шее вре­мя долж­но было соб­ст­вен­ною силой воз­вра­тить ее себе. Но, конеч­но, в боль­шин­стве слу­ча­ев оно натал­ки­ва­лось на сопро­тив­ле­ние, и тогда спор мог­ла решить толь­ко реаль­ная, физи­че­ская борь­ба сто­рон. Невер­ность исхо­да этой борь­бы застав­ля­ла ино­гда спо­ря­щих идти или на миро­вую сдел­ку, или обра­щать­ся к тре­тей­ско­му суду (совер­шен­но так же, как в обла­сти уго­лов­но­го пра­ва), но и то, и дру­гое зави­сит от доб­рой воли обе­их сто­рон, и пото­му, несмот­ря, быть может, на свою общую рас­про­стра­нен­ность в жиз­ни, явля­ет­ся исхо­дом необя­за­тель­ным.

Когда упро­чив­ша­я­ся и окреп­нув­шая государ­ст­вен­ная власть начи­на­ет обра­щать боль­шее вни­ма­ние на внут­рен­нее устро­е­ние государ­ства, рас­при част­ных лиц, их семей и родов по пово­ду вся­ких (уго­лов­ных и граж­дан­ских) обид начи­на­ют при­зна­вать­ся ею явле­ни­ем неже­ла­тель­ным. И вот тогда-то на место преж­не­го неор­га­ни­зо­ван­но­го поряд­ка охра­ны прав уста­нав­ли­ва­ет­ся новый.

47 При этом, одна­ко, мыс­ли­мы раз­лич­ные доро­ги. Боль­шин­ство извест­ных нам наро­дов, запре­щая месть и само­управ­ство, созда­ют посте­пен­но осо­бые судеб­ные орга­ны, кото­рые и реша­ют спо­ры от име­ни государ­ства, выво­дя свою ком­пе­тент­ность и силу не из како­го-либо согла­ше­ния сто­рон, а из поня­тия государ­ства и вла­сти. Гово­ря ина­че, государ­ст­вен­ная власть, запре­щая само­управ­ство, сама берет на себя реше­ние спо­ров и защи­ту попран­ных прав.

с. 70 Рим­ский народ, одна­ко, избрал себе иной путь — не путь созда­ния государ­ст­вен­ных судов, а путь усво­е­ния и обоб­ще­ния инсти­ту­та тре­тей­ских судов. Древ­ней­шая рим­ская государ­ст­вен­ная власть лишь пре­кра­ща­ет физи­че­скую борь­бу сто­рон и затем застав­ля­ет спо­ря­щих так или ина­че прий­ти к согла­ше­нию о тре­тей­ском суде, кото­рый затем и раз­бе­рет спор по суще­ству.

Если pig­no­ris ca­pio и ma­nus injec­tio воз­ник­ли как фор­мы для осу­щест­вле­ния дол­го­вых пре­тен­зий, то, напро­тив, несо­мнен­но древ­ней­шей сфе­рой le­gis ac­tio sac­ra­men­to были имен­но спо­ры о вещи, т. е. о пра­ве соб­ст­вен­но­сти. Пере­не­се­ние этой фор­мы на иски из обя­за­тельств яви­лось про­дук­том уже даль­ней­ше­го исто­ри­че­ско­го раз­ви­тия.

Рас­смот­рен­ные три фор­мы le­gis ac­tio явля­ют­ся древ­ней­ши­ми; сво­и­ми кор­ня­ми они ухо­дят дале­ко вглубь доис­то­ри­че­ских вре­мен. Напро­тив, две послед­ние фор­мы при­над­ле­жат уже к новей­шим исто­ри­че­ским насло­е­ни­ям. Le­gis ac­tio per judi­cis pos­tu­la­tio­nem есть упро­щен­ная фор­ма, при помо­щи кото­рой мож­но добить­ся при­го­во­ра без рис­ка для той или дру­гой сто­ро­ны поте­рять сум­му про­цес­су­аль­но­го зало­га, и имен­но это­му обсто­я­тель­ству она, веро­ят­но, обя­за­на сво­им про­ис­хож­де­ни­ем. Le­gis ac­tio per con­dic­tio­nem явля­ет­ся уже бес­спор­ным созда­ни­ем рес­пуб­ли­кан­ской эпо­хи.

Изло­жен­ный ана­лиз древ­не­рим­ских про­цес­су­аль­ных форм пока­зы­ва­ет нам и в этой обла­сти пере­ход­ную ста­дию: с одной сто­ро­ны — силь­ны еще пере­жи­ва­ния вре­мен при­ми­тив­но­го само­управ­ства, с дру­гой сто­ро­ны — государ­ст­вен­ная власть уже начи­на­ет про­яв­лять свою дея­тель­ность в смыс­ле регла­мен­ти­ро­ва­ния част­ных отно­ше­ний. Во всех обла­стях мы при­сут­ст­ву­ем при зарож­де­нии пра­во­во­го поряд­ка, при его пер­вых, еще нере­ши­тель­ных шагах.

Источник

Гражданский процесс. Иски в римском праве

Деление гражданского процесса

Судебный процесс по делам частного характера на протяжении многовековой истории Рима не оставался неизменным. В республиканский период существовал легисакционный процесс, затем появился формулярный процесс, который был отменен в первой половине IV в. н. э. экстраординарным производством.

Легисакционный процесс. Легисакционный процесс стал первой развитой формой судопроизводства по частным спорам. (Происхождение самого выражения legis actiones (иски по закону) до конца не выяснено.) Он состоял из двух стадий:

1) in iure. На этой стадии стороны являлись к магистрату, осуществляю щему судебную власть. Стороны приходили вместе: либо доброволь но, либо истец силой приводил ответчика. Если вещь, по поводу ко торой шел спор, было возможно принести с собой, то она обязательно приносилась. Затем в присутствии магистрата сторонами выполнялся ряд ритуалов и произносились торжественные слова. Следует заметить, что процесс был очень формализован, ошибка в словах автоматически приводила к проигрышу в процессе. После выполнения всех необходимых обрядов магистрат свидетельствовал, что тяжба имеет место. Им также вызывались свидетели, чтобы подтвердить наличие тяжбы на следующих этапах процесса;

2) через определенное число дней, уже в присутствии не магистрата, а судьи (в роли судьи выступал частный гражданин или несколько граждан, приглашенных магистратом), начинался процесс in iudicio. После выступления свидетелей, подтверждавших, что спор действительно имеет место, суд исследовал все существовавшие доказательства (письменные, показания свидетелей по существу дела) и произносил sententia (суждение). Суждение суда обжалованию не подлежало.

Можно выделить несколько видов легисакционного процесса в зависимости от действий сторон и содержания требований:

Следующие два вида легисакционного процесса относятся к исполнительным legis actiones, посредством которых принудительно удовлетво рялись интересы истца в связи с несомненностью его требований:

Согласно Законам XII таблиц должнику-ответчику для погашения долга давалась отсрочка в 30 дней после вынесения судебного решения на основании какого-либо из легисакционных процессов. Затем предоставлялись дополнительные 60 дней своего рода «временно обязанного состояния» под домашним арестом у кредитора. Причем Законами XII таблиц даже описывалось, каким именно питанием кредитор должен был обеспечивать должника в период домашнего ареста.

С течением времени легисакционный процесс был сменен формулярным.

Формулярный процесс. С развитием преторского права на смену сложному и архаичному легисакционному процессу приходит формулярный процесс. Этот вид процесса утвердился со второй половины II в. до н. э. после принятия специального закона (lex aebutio). В формулярном процессе значительно повысилась роль претора, который перестал быть пассивным участником сакраментальных обрядов, совершавшихся сторонами при легисакционном процессе. Возросло значение первой стадии судопроизводства (in iure), так как именно здесь устанавливалась юридическая суть спора. Она находила свое выражение в заключении (формуле) претора, в котором присяжному судье указывалось, как следует решать данное дело. Постепенно преторы начинают составлять новые формулы исков, отходя от старых законов и обычаев, руководствуясь при этом требованиями торгового оборота и необходимостью укрепления частной собственности. Создавая новые формулы и иски, претор посредством своего эдикта способствовал развитию самого содержания частного права.

Претор не заставляет теперь тяжущихся выполнять требовавшиеся при легисакционном процессе формальности, а дает в руководство судье формулу, которой тот должен дер жаться при рассмотрении по существу искового требования.

По своей структуре данная формула состояла из некоторых основных частей (Partes formulae):

Возникает вопрос, какое отношение имела преторская формула к старому цивильному праву (ius civile)? Одни из формул были составлены на основании цивильного права (in ius conceptae), а другие обосновывали исковое требование совокупностью указанных претором фактов (in factum conceptae).

Некоторые преторские формулы содержали фикцию. Претор порой предписывал судье в интенции действовать так, как если бы какой-либо факт, не имевший места в дей ствительности, был налицо или, наоборот, как если бы дей ствительный факт не имел места.

Экстраординарный процесс. Формулярный процесс, существовавший в период республики, какое-то время продержался и в период империи, но он постепенно вытиснился новой формой процесса – экстраординарным. Отличительные черты этого процесса таковы. В качестве представителя государственной власти теперь выступает не выборный претор, а назначенный императорский чиновник. Дела решаются в необычном для предшествовавшего периода порядке (extra ordinem), т. е. чиновник, назовем его судебным магистратом, рассматривает все дело от начала до конца и постановляет приговор сам, без передачи его судье. Двух стадий процесса (in iure и in iudicio) здесь уже нет. Это одностадийный, чиновничий процесс.

Указом Диоклетиана 294 г. предписывалось, чтобы правители провинций, презесы (praeses), разбирали дела в полном объеме. Если же почему-либо презесы поручали рассмотрение дела судьям, то они обязаны были опять-таки за один раз и расследовать дело, и решить его окончательно. На судебное решение, вынесенное нижестоящим чиновником, допускается обжалование (appellatio) вышестоящему чиновнику. То есть процесс проходит в нескольких инстанциях.

Магистраты, т. е. обладавшие высшей властью (imperium) консулы, преторы имели право организовывать разбирательство присяжных судей, решающих дело по существу для каждого отдельного спора. Такое право именовалось юрисдикцией (iurisdictio). Любой взрослый римский гражданин мог быть судьей по гражданским спорам. Судья, если он действовал один (unus iudex), назначался претором индивидуально для каждого дела. Такого судью, который мог решать дела по свободному усмотрению (arbitrium), называли арбитром (arbiter). Чаще всего к арбитражу прибегали в тех спорах, когда речь шла о производстве оценок, установке межи, разделе. Иногда разбирательство дел было коллегиальным. В этом случае судьями становились лица, внесенные в особые списки либо из числа сенаторов, либо из числа всадников.

Важен вопрос о подсудности. Все дела между гражданами могли разбираться только городскими магистратами Рима или того города, в котором лицо имело право гражданства – в этом случае употреблялся термин «forum originis» (подсудность по происхождению). Если лицо имело свое местожительство, то говорили о «forum domicilium» (подсудность по местопребыванию). Тот римский гражданин, который проживал в провинции, имел право требовать, чтобы его спор был перенесен на рассмотрение городского магистрата Рима. Говорили так: «Рим – наше общее Отечество». Однако ответчик, свидетель, арбитр, судья, временно пребывавшие в Риме, имели право просить о переносе процесса на место их жительства.

Виды и средства преторской защиты

Понятие иска. Сферу свободы или власти лиц – субъектов права, их возможность удовлетворять свои потребности и интересы определяло субъективное право. Однако в жизни, реализуя свое право, субъекты часто сталкивались с ущемлением прав и свобод. Благодаря этому на практике важно было установить, имеет ли субъект права возможность судебным путем добиться осуществления своего права. По поводу этой возможности римские юристы говорили так: есть ли у данного лица иск? Лишь в случаях, когда государственный орган предусматривал возможность предъявления иска, говорили о праве, защищаемом государством. В этом смысле говорили о том, что римское частное право есть система исков.

Иск (actio) – право лица осуществлять принадлежащее ему требование (D. 44. 7. 51; 4. 6).

Иски складывались в процессе развития формулярного процесса в рамках разрабатываемых формул. Последние не оставались неизменными. Преторские эдикты вводили новые формулы, изменяли имеющиеся, распространяли иски на более широкий круг случаев. С течением времени вырабатывались типичные формулы для отдельных категорий исков.

Виды исков. По личности ответчика иски делились на вещные иски (actiones in rem) и личные иски (actiones in personam).

Вещный иск направлен на признание права в отношении определенной вещи (например, иск собственника об истребовании его вещи от лица, у которого эта вещь находится); ответчиком по такому иску может быть любое лицо, нарушающее право истца, ибо нарушителем права на вещь может оказаться третье лицо.

Личные иски направлены на выполнение обязательства определенным должником (например, требование платежа долга). Обязательство всегда предполагает одного или нескольких определенных должников; только они могут нарушить право истца и только против них и давался личный иск. Иногда ответчик по личному иску определялся не прямо, а с помощью какого-то посредствующего признака; например, иск из сделки, совершенной под влиянием принуждения, давался не только против того лица, которое принуждало, но также и против всякого, кто получил что-либо от такой сделки. Такие иски назывались «подобные вещным искам» (actiones in rem scriptae).

По объему и цели имущественные иски делились на три группы:

1) иски для восстановления нарушенного состояния имущественных прав (аctiones rei persecutoriae); здесь истец требовал только утраченную вещь или иную ценность, по ступившую к ответчику; например, иск собственника об истребовании вещи (rei vindicatio);

2) штрафные иски, целью которых являлось наказание ответчика (аctiones poenales). Предметом их служили: а) прежде всего взыскание частного штрафа и б) иногда возмещение убытков, но в отличие от предыдущего иска посредством данного иска можно было истребовать не только то, что отнято или получено, но и возмещение такого ущерба, которому на стороне ответчика не соответствовало какое-либо обогащение. Например, иск против лица, которое обманом причинило убытки, хотя и не обогатилось от этого (actio doli);

3) иски, осуществляющие и возмещение убытков, и наказание ответчика (аctio mixtae), например иск по аналогии (actio legis Aquiliae): за повреждение вещей взыскивалась не их стоимость, а высшая цена, которую они имели в течение последнего года или месяца.

Личные иски, направленные на получение вещей (денег, других заменимых вещей) или совершение действий, называются прямыми исками (condictiones) (Gai. 4. 5). Личное требование в римском праве рассматривается с точки зрения кредитора как требование принадлежащего ему долга (debitum) или обязанности должника что-либо дать или сделать (dare, facere, oportere).

Существовали и иные иски, например, публичные (actio nes populares), предъявлявшиеся любому гражданину, «кто что-либо поставил или подвесил так, что оно может упасть на улицу».

По образцу уже существующего и принятого в практике иска создавался аналогичный ему иск, тогда первоначальный иск назывался actio directa, а производный – actio utilis; например, иск о причинении ущерба, не предусмотренного законом Аквилия, назывался actio legis Aquiliae utilis.

Фиктивными исками – actiones ficticiae (Gai. 4. 34 и сл.) – назывались такие, формулы которых содержат фикцию, т. е. указание судье присоединить к наличным фактам определенный несуществующий факт или устранить из них какой-либо факт, а весь случай разрешить по образцу другого определенного случая. Так, кто приобрел чужую движимую вещь добросовестно при определенных условиях, приобретает ее по цивильному праву по давности в течение года и может затем осуществлять свое право против преж него собственника. Против менее управомоченного лица претор защищает такого приобретателя еще до истечения годового срока путем предписания судье обсудить дело так, как если бы истец уже владел в течение года (si anno possedisset).

Нередко судье предписывалось выносить особое решение, если он не добился от ответчика выдачи или предъявления предмета спора. Объем возмещения судья может определить по своему усмотрению (arbitrium), исходя из принципа «добро и справедливость» (bonum et aequum). Иски такого рода в праве Юстиниана называются арбитражными.

Средства преторской защиты. Кроме исковой защиты существовали также особые способы защиты нарушенного права – средства преторской защиты иска. Ее основными способами являлись:

1) интердикт – приказ претора о прекращении каких-либо действий, нарушающих права граждан. Издавались преторами по определен ным гражданским делам на стадии расследования дела, чаще всего по поводу штрафов или залога. Интердикт должен был исполняться незамедлительно. Можно перечислить следующие виды интердиктов:

2) реституция (restitutio in integrum) – это возврат в первоначальное по ложение. Такой способ применялся претором, если нормы общего права применить было невозможно или если претор считал, что их применение будет несправедливым. Основаниями реституции были: несовершеннолетие одной из сто рон, временное отсутствие одной из сторон (был в плену), совершение сделки под угрозой, т. е. те основания, которые хотя и не были указаны старым правом среди оснований для расторжения сделки, но являлись достаточными поводами и причинами для того, чтобы это сделать. Для применения реституции необходимо было наличие трех условий: причиненного ущерба, одного из вышеперечисленных оснований, своевременность прошения о реституции;

3) стипуляция (stipulationes praetoriae) – обещание лица в присутствии претора сделать что-либо (например, дать право собственности). Такие обещания, являющиеся по сути вербальным договором, заключа лись сторонами по указанию магистрата. Виды стипуляции:

4) введение во владение (missiones in possessionem) применялось в исках по наследственному праву. Претор «вводил наследника во владение», т. е. фактически объявлял его наследником.

Исковая давность и отказ в иске

Понятие и категории исковой давности. Исковая давность (praescriptio) – установленный срок, в течение которого лицо может обратиться с иском о защите своего нарушенного права.

Римское право не выработало специальных условий, ограничивающих по времени право на заявление исковых требований.

В классическом праве существовали особые сроки для определенных сделок, но они не являлись исковой давностью, а лишь сроками, в течение которых то или иное право действовало (например, поручительство действует два года и т. п.). Таким образом, в классическом римском праве все иски считались как бы постоянными и не имевшими ограничений по времени (actiones perpetuae).

При Юстиниане (в V в. н. э.) была введена исковая давность в классическом понимании этого термина. Для всех личных исков и исков на вещи она была одинаковой и устанавливалась на срок 30 лет (в исключительных случаях законодательство императоров устанавливало давность в 40 лет).

Течение исковой давности начиналось с момента возникновения основания для претензии:

Течение исковой давности могло быть приостановлено по уважительным причинам (несовершеннолетние лица и др.). Если основания для приостановления срока устранялись, то течение исковой давности возобновлялось.

Виды исковой давности в отношении сложных исков:

Погашение исковой давности имело место тогда, когда в течение срока ее действия лицо, право которого нарушено, не пыталось воспользоваться правом предъявить иск к виновному (обязанному) лицу.

Приостановление исковой давности имело место, когда лицо в силу каких-либо препятствий не могло предъявить иск. Такими препятствиями могли быть:

а) юридические препятствия, мешавшие предъявлению иска (например, наследник испрашивал срок на составление инвентаря наследства);
б) несовершеннолетие управомоченного лица.
в) тяжелая болезнь управомоченного лица или нахождение его в плену; отсутствие ответчика, против которого должен быть предъявлен иск и др.

Устранение препятствий, мешавших лицу предъявить иск, возобновляло течение исковой давности. При этом остающаяся часть срока удлинялась на время приостановления.

Прерывание исковой давности имело место, если обязанное лицо признавало право управомоченного лица либо управомоченное лицо совершало действия, свидетельству ющие о стремлении осуществить свое право.

Считалось, что обязанное лицо признавало права управомоченного лица в следующих случаях:

а) выплаты процентов по обязательству;
б) частичной выплаты долга;
в) обращения к истцу с просьбой об отсрочке долга.

Действием управомоченного лица, свидетельствующим о его стремлении осуществить право требования к обязанному лицу, являлось, например, предъявление им иска в суд.

В случае прерывания исковой давности истекшее до перерыва время не включалось в давностный срок, и течение исковой давности возобновлялось вновь.

Особое регулирование исковой давности было у исков, возникших из наследственного права. Требование о восстановлении в правах наследства не имело срока давности и сохраняло правовые основания на протяжении жизни всех наследственных поколений, которые имели право наследования или непосредственно или по праву представления.

Признание или отказ в иске

Признание иска. Предъявленный иск ответчик мог признать или оспаривать.

В случаях признания ответчиком требований истца решение могло последовать уже в первой стадии производства (in iure).

Когда ответчик отрицал свой долг, то он отвечал «не должен» (non oportere), процесс развивался дальше и передавался на дальнейшее рассмотрение (in iudicium). Когда же ответчик отвечал утвердительно и признавал свой долг, то он просто присуждался в пользу истца.

Наряду с признанием в суде личных требований из обязательств известна другая форма признания права истца на вещи, но связанная с передачей права собственности. Она свершалась не путем формальной манципационной сделки, а судебной уступкой (in iure cessio), доведением дела до разбирательства (in iure), когда уступающий свое право на вещь на вызов приобретателя заявить свои права отвечал или отрицанием, или молчанием.

Здесь молчание или отрицание ответчика приравнивается к его согласию (молчаливому). Формальные вопросы одной стороны и принятие другой стороной какого-либо из двух положений завершаются процессуальным присуждением вещи истцу претором. Магистрат основывает свое решение на ответе вызываемой стороны и процессуально легализирует сделку сторон.

В формулярном процессе институт судебного признания принял определенно выраженный лично-правовой характер. Ответчик, признавая себя обязанным что-либо уплатить, уподоблялся тому, кто при иске на вещь уступал ее в форме признания. Признавший требование, по воззрениям классиков, выносил как бы решение по собственному делу. «Признавший считается присужденным, будучи как бы приговорен собственным решением» (D. 42. 2. 1).

Когда ответчик признавал существование требования, направленного на вещи, или основание этого требования, но не его размер, возникали затруднения. Сначала вопрос разрешался путем передачи для разрешения судьей в следующей стадии (in iudicio).

Следует отметить, что при том иске, который дается против признающего, судья назначается не для решения дела, а для его оценки: ведь по отношению к признающим нет никаких (спорящих) сторон для присуждения (D. 9. 2. 25. 2).

Однако при этом порядке против сделанного in iure признания ответчик мог in iudicio выступать с опровержениями и таким образом обессиливать его. В третей четверти II в. был принят сенатусконсульт, на основании которого выработалось правило, что последовавшее в первой стадии судопро изводства (in iure) признание влекло за собой постановление, завершающее спор по данному пункту, особенно при исках на вещи. Такое постановление окончательно устанавливало право истца на вещь (rem actoris esse).

Защита против иска. Если ответчик не признавал иска, он мог направить оспаривание против его основания. Ответчик мог также отрицать факты, на которых истец основывал свой иск, или приводить факты, исключающие присуждение, даже в том случае, если факты, обосновывающие иск, были верными.

Отказ в иске. Производство в первой стадии могло тут же и закончиться без передачи дела на дальнейшее рассмотрение. Это бывало, когда еще в первой стадии магистрат приходил к заключению, что требование истца было юридически не обосновано (по несоответствию требованиям закона, нравов и справедливости), или сам истец признавал возражения ответчика. В этих случаях преторы и другие судебные магистраты оставляли за собой в эдикте право отказать истцу в выдаче формулы. «Полномочен отказать в иске тот, кто может и дать (его)» (d. 50. 17. 102. 1).

Этот акт назывался отказом в иске «denegatio actionis». Он не обладал погашающей силой, которую имело бы оправдывающее ответчика решение. Отказ не был бесповоротным, и истец мог вторично обратиться к тому же или другому претору с новым иском по тому же делу, исправив допущенные ранее недостатки.

Источник