компенсация за потерю времени в гражданском процессе судебная практика
Некоторые вопросы взыскания компенсации за фактическую потерю времени в гражданском процессе
Евсеев Евсей Федорович, юрист, магистр юриспруденции.
Статья Е.Ф. Евсеева посвящена рассмотрению вопросов взыскания компенсации за фактическую потерю времени как санкции за злоупотребление процессуальными правами. Автор критически оценивает сложившуюся по данному поводу судебную практику и выдвигает положения, которые могут помочь выработать новые подходы при рассмотрении судами требований о компенсации за фактическую потерю времени.
Ключевые слова: злоупотребление процессуальными правами, компенсация за фактическую потерю времени.
Когда гражданин или организация по своей или чужой воле оказываются в гражданском судебном споре в качестве одной из его сторон, то участие в нем будет связано для них в том числе с определенными временными потерями. Исключение здесь составляют случаи, когда одна из сторон (а иногда и обе) уклоняются от деятельного участия в процессе, или, говоря проще, игнорируют его. Такие временные потери могут быть как крайне невелики, так и, наоборот, весьма значительны, но возникнут они непременно. Состязательный характер гражданского процесса подразумевает активность спорящих сторон в отстаивании своей правовой позиции. Для обоснования же своих требований и возражений по делу сторонам приходится участвовать в судебных слушаниях, знакомиться с представленными доказательствами, а также собирать и представлять свои доказательства, заявлять отводы, ходатайства и в зависимости от обстоятельств совершать другие, безусловно требующие временных затрат, процессуальные действия.
Вместе с тем объективности понесенных сторонами судебного разбирательства временных потерь отнюдь не всегда сопутствует такая их качественная характеристика, как обоснованность. Дело в том, что иногда гражданский спор вызван не реально имеющимися между его сторонами разногласиями, но допущенными ими процессуальными злоупотреблениями. В результате сторонам приходится участвовать в надуманном споре или же в споре, который намеренно затягивается, поэтому понесенные в таких случаях потерпевшей стороной временные потери полностью или частично не являются обоснованными.
Для краткости далее мы будем чаще говорить о неосновательно заявленных иске, споре против иска и о компенсации за фактическую потерю времени просто как о неосновательных иске, споре и компенсации соответственно.
Документ опубликован не был. См.: СПС «КонсультантПлюс».
Исключение составляют случаи применения настоящей нормы судом на основании п. 3 ст. 150 ГПК РФ (см. ниже), но такие в практике встречаются еще реже и мы подобных даже не нашли, хотя в судебных определениях о подготовке дела к судебному разбирательству настоящая норма зачастую сторонам разъясняется.
В самом деле, на основании сложившейся судебной практики применения данной нормы мы можем сделать вывод о том, что в подавляющем большинстве случаев суды во взыскании компенсации за фактическую потерю времени отказывают, случаи обратного единичны. Между тем говорить о единообразии судебной практики в положительном смысле преждевременно, поскольку значительное число из изученных нами соответствующих судебных решений дают повод усомниться в их обоснованности.
Рассмотрим положения ст. 99 ГПК РФ подробнее, начав с ее буквального толкования.
Перечисленные основания для взыскания компенсации не являются взаимоисключающими, поскольку возможны ситуации, когда сторона как предъявляет неосновательный иск, так и заявляет неосновательный спор против встречного иска уже к ней самой либо сторона, заявившая неосновательный иск или спор, также систематически противодействует правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. В связи со сказанным отметим, что в сходной норме примечания к ст. 46 ГПК РСФСР 1923 г. указывалось на допустимость взыскания в данном случае по обстоятельствам дела даже со стороны, в пользу которой выносится решение.
Возможно и обоюдное злоупотребление сторонами процессуальными правами. В таком случае можно подумать, что компенсация должна быть взыскана со стороны более злоупотребившей, чем сторона, в пользу которой таковая взыскивается. Но такой подход непоследователен, поскольку противоречит цели рассматриваемой нормы, заключающейся в принципиальном недопущении и искоренении судом любых допускаемых сторонами процессуальных злоупотреблений. Исходя из чего представляется, что, установив допущение процессуальных злоупотреблений обеими сторонами, суд должен отказать им в заявленных друг к другу требованиях о компенсации в полном объеме.
Необходимо заметить, что предъявление неосновательного иска возможно также третьими лицами, заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора, поскольку в силу абз. 1 п. 1 ст. 42 ГПК РФ они пользуются всеми правами и несут все обязанности истца, поэтому положения ст. 99 ГПК РФ должны распространяться и на них.
Кроме этого, из текста ст. 99 ГПК РФ следует, что взыскание компенсации допускается только по инициативе сторон и в их же пользу. В связи с чем, например, в Кассационном определении Нижегородского областного суда от 24 августа 2010 г. (дело N 33-6943) обоснованно отмечается, что право на компенсацию за фактическую потерю времени предусмотрено только для стороны спора, но не для ее представителя, ввиду чего норма п. 3 ст. 150 ГПК РФ, которая предусматривает в случае систематического противодействия стороны своевременной подготовке дела к судебному разбирательству возможность взыскания компенсации судьей, является исключением из данного правила. Вместе с тем, поскольку в настоящей норме идет отсылка к общим правилам ст. 99 ГПК РФ, надо понимать, что и в данном случае компенсация взыскивается также в пользу другой стороны, а не в бюджет.
Наконец укажем, что хотя об этом в тексте ст. 99 ГПК РФ прямо и не говорится, но по ее смыслу компенсация определяется стороной и далее взыскивается судом исключительно в денежной форме, определение и взыскание компенсации в иной форме (предоставление имущества, оказание услуг и (или) выполнение работ) не допускается.
Итак, не распространяясь по данному вопросу более подробно, заметим только, что под обоснованностью судебного спора ни в коем случае не следует понимать лишь его формальную обоснованность, заключающуюся в совершении стороной для его возбуждения необходимых с точки зрения процессуального закона действий: подача искового заявления в суд и заявление возражений против иска в виде письменного отзыва на него или же устное оглашение возражений на иск в процессе. Следует же исходить из того, что любой судебный спор имеет свои фактическое и юридическое основания, поскольку вызван теми или иными фактами, с которыми корреспондирует соответствующая правовая оценка. Исходя из этого под неосновательным иском необходимо понимать полностью необоснованный, т.е. неосновательный как в фактическом, так и в юридическом плане и потому подлежащий отклонению в полном объеме судом иск. Неосновательный спор против иска необходимо определять от обратного, т.е. это спор против основательного иска, который представляет собой полностью обоснованный (и фактически, и юридически) и потому подлежащий удовлетворению, как правило, в полном объеме судом иск.
Там же. С. 174.
Так, в Кассационном определении Верховного суда Республики Мордовия от 4 октября 2011 г. по делу N 33-1840/57 (http://www.gcourts.ru/case/2873203) справедливо отмечается, что само по себе предъявление необоснованного иска не может рассматриваться как недобросовестное пользование истцом процессуальными правами.
Единственное на сегодняшний день актуальное официальное разъяснение по поводу применения ст. 99 ГПК РФ, приведенное в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2003 г., указывает на необходимость представления заявляющим требования о компенсации истцом доказательств, которые бы свидетельствовали о недобросовестности ответчика в заявлении спора либо о его систематическом противодействии правильному и быстрому рассмотрению и разрешению дела (Определение Верховного Суда РФ N 41-Г03-29 ). Не оспаривая обоснованности данного разъяснения, поскольку таковое вытекает из установленной п. 1 ст. 56 ГПК РФ общей обязанности доказывания стороной своих требований и возражений по делу, считаем, что в дальнейшем оно было превратно истолковано судами нижестоящих инстанций при решении ими конкретных дел.
На необходимость наличия для взыскания компенсации исключительно прямого умысла стороны на злоупотребление процессуальными правами указывается и в литературе. См., например: Калинина М.В. Указ. соч.; Инютина М.Г. Проблемы применения нормы о взыскании компенсации за потерю времени // Вестник магистратуры. 2013. N 3. С. 97.
По мнению Д.А. Шанькина, заключать о недобросовестности стороны можно «лишь в тех случаях, если сторона знает о необоснованности своих требований еще до получения оценки суда либо цели, которые ею преследуются, отличные от задач правосудия, закрепленных в ст. 2 ГПК РФ». См.: Шанькин Д.А. Указ. соч. С. 174. Подчеркнем, что, на наш взгляд, неосведомленность стороны о необоснованности иска или спора в случае, когда она должна знать об их необоснованности, также является основанием для взыскания компенсации.
Кроме этого, думается, что не может быть признан неосновательным спор и в случае, когда имел место досудебный претензионный порядок его разрешения, в ходе которого адресат претензии согласился с выдвинутыми в ней требованиями адресанта, прямо выразив готовность их исполнить, но, несмотря на это, последний все равно обратился с соответствующим иском в суд.
Наличие у стороны прямого умысла на совершение процессуальных злоупотреблений исключать, конечно, нельзя, но надо исходить из того, что ее вина может быть и неосторожной, т.е. когда сторона не знала, но должна была знать о неосновательности заявленного ей иска или спора. В связи с чем, на наш взгляд, не может быть признано в качестве добросовестного заблуждения стороны, в частности, неправильное толкование ею тех или иных норм законодательства, в случае если таковые достаточно ясны либо имеются официальные их разъяснения и (или) сложилась в целом единообразная практика их применения, а равно отсутствие у стороны тех или иных доказательств и (или) информации, оправдывающих другую сторону, если таковые должны у нее иметься или могли быть ею добыты самостоятельно без содействия суда. Правильность такого подхода может быть проиллюстрирована несколькими примерами из судебной практики.
http://www.gcourts.ru/case/3345479
http://www.gcourts.ru/case/698690
http://www.gcourts.ru/case/349775
http://www.gcourts.ru/case/3311652
Имеют ли значение при квалификации судом в качестве неосновательных иска и спора отказ от иска и его признание соответственно? Ведь зачастую сторона отказывается от иска, убедившись в его неосновательности, либо признает иск, осознавая неосновательность заявления против него спора. Впрочем, действия стороны в таких случаях могут быть обусловлены и другими причинами. Поэтому в случае, когда сторона настаивает на компенсации, несмотря на отказ от иска или его признание другой стороной, первой все равно требуется доказать, что причины, побудившие сторону отказаться от иска либо признать его, связаны исключительно или, помимо прочего, с их неосновательностью. Если требующей компенсацию стороне доказать это не удастся, то даже отказавшаяся от иска или признавшая его сторона освобождается от уплаты компенсации, поскольку будет считаться добросовестной; если же наоборот, то отказ от иска либо его признание будут иметь значение, но уже только при определении ее размера (подробнее об этом см. ниже).
Теперь остановимся на последнем из предусмотренных ст. 99 ГПК РФ основании для взыскания компенсации, определяемого как систематическое противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела. В соответствии со ст. 2 ГПК РФ правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов РФ, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений, является основной задачей гражданского судопроизводства, ввиду чего рассматриваемое противодействие приводит не только к необоснованным временным потерям для другой стороны спора и суда, но и посягает на основную задачу гражданского судопроизводства. В данном случае имеет место также нарушение нормы п. 1 ст. 35 ГПК РФ, которая, наделяя участвующих в деле лиц указанными в ней процессуальными правами, одновременно накладывает на них обязанность добросовестного пользования ими.
В Кассационном определении Суда Ямало-Ненецкого автономного округа от 11 октября 2010 г. (дело N 33-2984) (http://www.gcourts.ru/case/351252) упоминается также отвод членам суда по надуманным основаниям.
Данные примеры бездействия стороны приводятся в Кассационных определениях Верховного суда Республики Алтай от 29 июня 2011 г. (дело N 33-473) (http://www.gcourts.ru/case/1289763) и Ростовского областного суда от 15 мая 2012 г. (дело N 33-3705) (http://www.gcourts.ru/case/7894510).
Бадмаев Ч.Ю. Взыскание компенсации за потерю времени // Советник юриста. 2010. N 3. http://www.dis.ru/library/detail.php?ID=26528.
Там же.
Примечательно, что нам не удалось найти ни одного достаточно мотивированного судебного постановления о взыскании компенсации именно или же в том числе по данному основанию.
В законе не содержится определений, а равно не раскрываются иным образом используемые в ст. 99 ГПК РФ понятия фактической потери времени и присуждаемой за него компенсации. В свою очередь, без установления содержания данных понятий невозможно определить способ и порядок исчисления компенсации, что заставляет нас обратиться к выяснению их смысла.
Шанькин Д.А. Указ. соч. С. 175.
Бадмаев Ч.Ю. Указ. соч.
Компенсацию за время, потраченное на проезд к суду, конечно, не следует путать с возмещением расходов на проезд к суду. См.: Кассационное определение Московского областного суда от 23 декабря 2010 г., дело N 33-24814 // http://www.gcourts.ru/case/154631.
Подобным же образом, без установления содержания используемого в ст. 99 ГПК РФ понятия компенсации, которое в законе также не раскрывается, невозможно определить способ и порядок ее исчисления, что заставляет остановиться и на этом термине.
См.: Кассационное определение Липецкого областного суда от 19 декабря 2011 г. (дело N 33-3519/2011) (http://www.gcourts.ru/case/3397794) и Московского областного суда от 24 ноября 2011 г. (см. выше).
Ранее действующее прим. к ст. 46 ГПК РСФСР 1923 г. и ст. 92 ГПК РСФСР 1964 г. говорили не о компенсации, а о вознаграждении, и не за фактическую потерю времени, но только за фактическую потерю рабочего времени в соответствии со средним заработком, причем в размере не свыше пяти процентов от удовлетворенной судом части исковых требований. Сравнивая данные нормы советского законодательства с положениями действующей ст. 99 ГПК РФ, мы приходим к заключению о существенном изменении подхода законодателя.
Недвусмысленный намек на это прослеживается в вышеупомянутом Кассационном определении Нижегородского областного суда от 29 ноября 2011 г. (дело N 33-11957), в котором отмечается, что суд вправе присудить компенсацию за потерю времени независимо от доказанных стороной имущественных потерь в связи с участием в деле, т.е. сверх обычно возмещаемых расходов.
Бадмаев Ч.Ю. Указ. соч.
Другой вопрос, каким образом суд может оценить обоснованность заявленного стороной размера компенсации в случае, когда ее временные потери не связаны с конкретными понесенными ей убытками (утратой заработка или иного дохода (прибыли)). Думается, что данный вопрос исключительного судейского усмотрения, которое ограниченно общими требованиями разумности и соответствия конкретным обстоятельствам дела. То есть в рассматриваемой ситуации размер компенсации за фактическую потерю стороной ее личного времени должен определяться по усмотрению суда в условном размере (сумме). При этом не должно смущать, что взыскиваемые судом условные суммы компенсаций в отсутствие подтвержденных стороной конкретных убытков, вероятно, вначале будут носить скорее символический характер. Похожая ситуация не так давно имела место и с размерами взыскиваемых судами компенсаций морального вреда, которые на сегодняшний день существенно увеличились. Подобным же образом постепенно начнут увеличиваться и условные размеры компенсаций за фактическую потерю времени.
На возможность взыскания компенсации исключительно в пользу граждан применительно к ранее действовавшей ст. 92 ГПК РСФСР 1964 г. обращалось внимание в Обзоре судебной практики ВС РФ «Некоторые вопросы судебной практики по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации» // БВС РФ. 1994. N 7.
Заслуживает внимания формула для расчета суммы компенсации, предлагаемая Е.С. Климовичем. См.: Климович Е.С. Подход к определению размеров денежной компенсации за потерю времени при рассмотрении судебных дел // Трудовое право. 2008. N 6.
Юдин А.В. Указ. соч. С. 408.
Кроме этого, как уже говорилось, для определения размера компенсации имеют значение отказ от иска и его признание. На наш взгляд, при наличии таковых размер компенсации должен быть непременно меньше, чем в случае, когда имеет место, так сказать, полное судебное разбирательство. В случае же добросовестного заблуждения стороны относительно основательности иска или спора при отказе от иска или его признании сторона вообще должна быть освобождена от компенсации.
Подводя итог, считаем, что невозможно отрицать разумность и справедливость содержащихся в ст. 99 ГПК РФ положений. Допускаемые сторонами злоупотребления процессуальными правами приводят как к необоснованному увеличению числа судебных споров, так и к их более длительному рассмотрению, что в конечном счете выливается в увеличение и без того большой судейской нагрузки и, как следствие, в дальнейшее падение качества и скорости отправляемого правосудия. В последнее время словно забывается, что суд не предназначен для пустых и бесплотных препирательств, но для решения действительно спорных, т.е. сложных и неоднозначных конфликтов, разрешить которые их стороны без помощи независимого и непредвзятого суда просто не в состоянии. Если в отсутствие надлежаще функционирующего правового механизма противодействия процессуальным злоупотреблениям число подобных нарушений не будет существенно возрастать, то и тенденции к его уменьшению точно уж не появится.
Библиография
Бадмаев Ч.Ю. Взыскание компенсации за потерю времени // Советник юриста. 2010. N 3.
Инютина М.Г. Проблемы применения нормы о взыскании компенсации за потерю времени // Вестник магистратуры. 2013. N 3.
Калинина М.В. Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. N 6.
Климович Е.С. Подход к определению размеров денежной компенсации за потерю времени при рассмотрении судебных дел // Трудовое право. 2008. N 6.
Медведев И.Р. Вопросы компенсации за потерю времени по ГПК РФ // Российская юстиция. 2007. N 10.
Шанькин Д.А. Компенсация за фактическую потерю времени // Вестник Бурятского государственного университета. 2013. N 2.
Вместе против злоупотреблений // АПК и ГПК взялись за руки и пошли в разные стороны
Когда говорят о последствиях злоупотребления процессуальными правами, обычно немедленно вспоминают о том, что на злоупотребляющую сторону могут быть отнесены судебные расходы. Вместе с тем, такое последствие предусмотрено одним лишь АПК РФ, но не ГПК РФ. И именно АПК РФ в этой части вызывает больше всего вопросов.
По ст. 111 АПК злоупотребления, допущенные стороной, являются основанием для вмешательства в распределение судебных расходов по обычным правилам:
Арбитражный суд вправе отнести все судебные расходы по делу на лицо, злоупотребляющее своими процессуальными правами или не выполняющее своих процессуальных обязанностей, если это привело к срыву судебного заседания, затягиванию судебного процесса, воспрепятствованию рассмотрения дела и принятию законного и обоснованного судебного акта.
Во-вторых, по общим правилам главы 9 АПК проигравшая сторона и так должна будет полностью компенсировать судебные расходы, и потому ст. 111 АПК не позволит взыскать с нее что-то сверх этого. Получается, что по АПК наказать злоупотребляющую сторону можно только при условии, что иск к ней не удовлетворен или удовлетворен частично. А ведь одним из самых распространенных случаев злоупотребления процессуальными правами является затягивание процесса стороной, которая уверена в том, что полностью проиграет дело.
В-третьих, неясно, почему противоположная сторона должна становиться бенефициаром привлечения стороны к публичной ответственности. В результате злоупотребления процессуальными правами вред причиняется прежде всего правосудию. За такое правонарушение в качестве санкции напрашивается наложение штрафа в пользу бюджета.
Характерно, что в гражданском процессе ситуация совершенно иная. Согласно ст. 99 ГПК РФ:
Со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств.
Здесь тоже речь идет о публичной ответственности, но санкция выбрана более подходящая. Суд сам определяет размер компенсации без какой-либо связи с размером судебных расходов. Некоторую путаницу вносит то, что ст. 99 ГПК находится в главе “Судебные расходы”, хотя к их распределению между сторонами не имеет никакого отношения. Даже если ответчик злостно затягивает процесс, по ГПК судебные расходы будут распределены по общим правилам, а поведение ответчика будет оценено именно в связи с возможным взысканием с него компенсации. Но и тут не все так очевидно.
Компенсация взыскивается в пользу другой стороны, и взыскивается якобы за фактическую потерю ею времени. Но разве роль самой компенсации не играет возмещение судебных расходов как таковое? Например, предъявлен заведомо необоснованный иск, иск проигран, ответчик понес расходы в связи с участием в процессе. Но предназначение института судебных расходов как раз и состоит в том, чтобы вернуть ответчика в состояние, предшествующее процессу. Если выяснится, что само предъявление иска было злоупотреблением, речь уже не может идти о компенсации чего-либо ответчику, речь должна идти о наказании истца.
Не стоит ли поэтому говорить, что последствием злоупотреблений процессуальными правами должен быть обыкновенный судебных штраф, и соответственно место ст. 99 ГПК РФ в главе 8 (“Судебные штрафы”), а не главе 9 ГПК РФ?
Глава 4. Взыскание компенсации за потерю времени
Глава 4. Взыскание компенсации за потерю времени
1) Положение части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации содержит общий запрет злоупотребления принадлежащими субъекту правами, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Данное конституционное положение воспроизведено в части 1 статьи 35 ГПК РФ, согласно которой лица, участвующие в деле, должны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами.
Примечательно, что гражданский процессуальный закон не говорит прямо об ответственности за неисполнение процессуальных обязанностей, а ведет речь о последствиях, предусмотренных законодательством о гражданском судопроизводстве (часть 2 статьи 35 ГПК РФ). Законодатель воздержался от установления прямой юридической ответственности за неисполнение процессуальных обязанностей. Нарушение одной из основных обязанностей быть добросовестным влечет за собой предусмотренные процессуальным законом последствия.
Последствия неисполнения данной обязанности закреплены в статье 99 ГПК РФ, согласно которой со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, суд может взыскать в пользу другой стороны компенсацию за фактическую потерю времени. Размер компенсации определяется судом в разумных пределах и с учетом конкретных обстоятельств.
Данное положение имеет специальную регламентацию в части 2 статьи 284 ГПК РФ, согласно которой суд, установив, что лицо, подавшее заявление, действовало недобросовестно в целях заведомо необоснованного ограничения или лишения дееспособности гражданина, взыскивает с такого лица все издержки, связанные с рассмотрением дела, и в части 2 статьи 319 Кодекса, предусматривающей, что при заведомо ложном заявлении судебные расходы, связанные с возбуждением дела по заявлению о восстановлении утраченного судебного производства, взыскиваются с заявителя.
Норма статьи 99 не является новой для отечественного гражданского процесса, аналогичное положение содержалось в статье 92 ГПК РСФСР.
При этом судебная практика свидетельствует о том, что и ранее действовавшее и настоящее положение крайне редко и не систематизированно используется при разрешении гражданско-правовых споров, что представляется неправильным.
Норма об ответственности за злоупотребление субъективным гражданским процессуальным правом расположена в общих положениях гражданского процессуального закона, в Главе седьмой Кодекса о судебных расходах (статья 99).
Это означает, что данная процессуальная норма применима ко всем видам судопроизводства, за исключением дел об ограничении или лишении гражданина дееспособности, дел о восстановлении утраченного судебного производства, поскольку ответственность за злоупотребление правом в этих категориях дел устанавливается в специальных нормах (часть 2 ст. 284 ГПК РФ, часть 2 статьи 319 ГПК РФ). Норма указанной статьи распространяется также на пересмотр судебных постановлений во всех инстанциях.
2) Субъектом гражданского процессуального нарушения может быть любой участник гражданских процессуальных правоотношений, отступивший от требований норм гражданского процессуального права.
Данное ограниченное толкование представляется неправильным, поскольку, например, согласно статьям 42, 43 ГПК РФ третьи лица в гражданском судопроизводстве наделены общими правами сторон, предусмотренными статьей 35 Кодекса, что не должно предполагать освобождение их от возможной ответственности за действия и бездействия, предусмотренные статьей 99.
В связи с этим в отсутствие официального толкования рассматриваемой нормы судам предлагается при наличии оснований полагать, что другие лица, участвующие в деле, кроме сторон, систематически противодействовали правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, удовлетворять требования заявителя о взыскании с таких лиц компенсации за потерю времени.
Полагаем целесообразным исключить из числа субъектов, несущих ответственность за злоупотребление правом, прокурора, а также лиц, обращающихся в суд в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц (статей 46, 47 ГПК РФ), за исключением отдельных организаций и граждан. Указанные субъекты, несомненно, обладают самостоятельными процессуальными правами, однако эти субъективные права не в меньшей степени выступают как их же процессуальные обязанности, а это позволяет говорить о том, что к правовому статусу данных лиц больше применим термин «компетенция» или «полномочия». Участвуя в гражданском процессе, они выполняют определенные публичные функции, проистекающие из целей и задач их деятельности. Любое нарушение норм гражданского процессуального права с их стороны будет расцениваться не как злоупотребление правом, а как обычное гражданское процессуальное правонарушение, влекущее за собой помимо всего прочего их дисциплинарную ответственность в рамках трудовых правоотношений. Мы не можем также говорить о том, что злоупотребление процессуальным правом возможно со стороны суда, поскольку любые неправомерные действия последнего представляют собой либо типичное гражданское процессуальное правонарушение, либо иную разновидность правонарушения.
Вместе с тем в случае, если недобросовестные действия, в том числе противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, которые привели к фактической потере стороной времени, имели место со стороны представителя лица, участвующего в деле, такие действия должны быть приравнены судом к действиям участника процесса, интересы которого представляет лицо, действовавшее недобросовестно, поскольку в судебном процессе оно выступает от имени и в интересах своего доверителя.
Следует принять во внимание, что лица, участвующие в деле, вправе поставить вопрос о выплате компенсации как путем подачи заявления о компенсации за фактическую потерю времени на имя судьи, рассматривающего дело либо путем заявления ходатайства, подлежащего отражению в протоколе судебного заседания.
Заявление о взыскании компенсации за потерю времени необходимо подавать до окончания судебного разбирательства и удаления судьи в совещательную комнату для вынесения решения.
3) Практика рассмотрения судами вопросов о взыскании компенсации за потерю времени весьма немногочисленна, однако основные проблемные вопросы в данной сфере уже определились.
Судом при этом не указано мотивов, по которым он счел, что требования о компенсации истице потери времени обоснованны и подлежат удовлетворению, нет в решении и ссылки на то, что спор относительно иска заявлен ответчицей неосновательно.
В требованиях истицы по другому гражданскому делу (N 2-216/11) о компенсации фактической потери времени судом, несмотря на то, что ее исковые требования были частично удовлетворены, было отказано ввиду отсутствия к тому оснований, установленных статьей 99 ГПК РФ, без дальнейшего обоснования и доводов, которыми руководствовался суд.
При этом следует учесть, что не всегда в случае вынесения решения в пользу стороны, заявившей требование о компенсации фактической потери времени, ей безусловно подлежит взысканию такая компенсация (как в случае разрешения вопроса о взыскании иных судебных расходов).
В то же время в случае, если стороной, против которой вынесено решение, заявлено требование о взыскании с выигравшей стороны компенсации за потерю времени ввиду затягивания процесса и противодействия своевременному рассмотрению и разрешению дела, то не всегда данное требование безусловно подлежит отклонению, так как обоснованность и правомерность требований или возражений стороны не исключает наличия в ее действиях умысла на искусственное затягивание процесса и злоупотребления процессуальными правами.
В качестве правильного примера разрешения такого требования о компенсации за фактическую потерю времени можно привести гражданское дело N 2-348/10 по иску Б. к Т. о взыскании суммы неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами и встречному иску Т. к Б. о компенсации за затягивание процесса, рассмотренное Заинским городским судом Республики Татарстан, по которому судом было вынесено решение о частичном удовлетворении первоначальных исковых требований и отказе в удовлетворении встречного иска. При этом, мотивируя отказ в требованиях Т. о взыскании компенсации за потерю времени, суд не ограничился указанием на то, что исковые требования Б. были обоснованны и правомерны и иск был заявлен ею основательно, а, перечислив все значимые обстоятельства по делу, сослался на то, что длительность рассмотрения дела не связана со злоупотреблением стороной своими процессуальными правами, фактов искусственного затягивания процесса, а также совершения других действий, которые препятствовали правильному и своевременному судопроизводству со стороны истицы по первоначальному иску не установлено.
4) Законодателем определено, что компенсация по статье 99 ГПК РФ взыскивается лишь при наличии определенных условий: недобросовестное заявление неосновательного иска или спора относительно иска либо систематическое противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, что должно быть установлено судом на основании имеющихся материалов дела или представленных заявителем дополнительных доказательств.
Кировским районным судом г. Казани предлагается использовать следующие критерии при определении размера компенсации за потерю времени, взыскиваемой со стороны, недобросовестно заявившей неосновательный иск или спор относительно иска либо систематически противодействовавшей правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела: длительность рассмотрения дела, количество судебных заседаний с участием другой стороны.
К примеру, в рамках рассмотрения гражданского дела N 2-3583/12 в иске Ш. к Ш.А.Е., ИКМО г. Казани, Администрации Кировского и Московского районов ИК МО г. Казани о признании постановления о предоставлении земельного участка незаконным было отказано, в пользу ответчика Ш.А.Е. было взыскано 7000 рублей в возмещение расходов по оплате услуг представителя и компенсация за фактическую потерю времени в размере 2000 рублей.
Следует, однако, руководствоваться и иными критериями, имеющими существенное значение при взыскании с проигравшей стороны такого вида компенсации, указывая их в мотивировочной части решения. Так, суду необходимо установить, в чем заключается недобросовестность действий проигравшей стороны, насколько мотивированно и обоснованно заявлялись ею исковые требования или возражения относительно данных требований (добросовестное заблуждение не может быть основанием для взыскания компенсации за потерю времени), как именно сторона противодействовала правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела, вследствие чего другая сторона фактически потеряла рабочее время или понесла иные убытки. Противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела может выражаться в непредоставлении требуемых доказательств, неявке без уважительных причин в судебное заседание, уклонении от прохождения экспертизы и других действиях или бездействии стороны по делу.
Вместе с тем перечисленный в статье 99 ГПК РФ перечень оснований присуждения компенсации не следует рассматривать как закрытый, исключающий возможность применения вышеуказанной нормы за любое недобросовестное использование принадлежащих лицу процессуальных прав или недобросовестное уклонение от исполнения процессуальных обязанностей.
Например, формами недобросовестного процессуального поведения могут быть: подача ответчиком отзыва на исковое заявление, содержащего возражения относительно исковых требований, с нарушением сроков, установленных судом (к примеру, в определении о подготовке дела к судебному заседанию) заявление ходатайств об оказании содействия в истребовании доказательств в порядке статьи 57 ГПК РФ не соответствующих предъявляемых к ходатайству требований; нарушение лицом, извещенным о времени и месте судебного заседания, обязанности известить суд о невозможности своей явки в судебное заседание с предоставлением доказательств уважительности причин такой неявки, предоставление недопустимых доказательств и т.п.
При рассмотрении дела на стадии апелляционного обжалования в качестве недобросовестных действий могут быть расценены действия по предоставлению новых (дополнительных) доказательств в суд апелляционной инстанции без объяснения причин их непредставления в суд первой инстанции.
В качестве положительного примера мотивированного разрешения судом требования стороны о взыскании компенсации за фактическую потерю времени можно привести решение Ново-Савиновского районного суда г. Казани по гражданскому делу по иску Н. к ТСЖ «Чистопольская 26/5», О. о взыскании компенсации за фактическую потерю времени и компенсации морального вреда, которым в удовлетворении исковых требований было отказано.
Однако суд счел, что О., не являвшаяся стороной по ранее рассмотренному делу, не может быть надлежащим ответчиком по делу.
Приняв во внимание, что встречный иск был заявлен Н. в первом же судебном заседании, в связи с чем ее присутствие в заседаниях нельзя признать вынужденным, а также полагая, что доказательств недобросовестных действий ТСЖ, направленных на предъявление заведомо необоснованного иска и противодействие правильному рассмотрению и разрешению дела, не представлено, в частности, не доказано, что обращение Товарищества в суд с иском к Н. не было направлено на защиту нарушенного права и являлось злоупотреблением со стороны первоначального истца, суд пришел к выводу об отказе истице во взыскании компенсации за фактическую потерю времени.
В данном случае районным судом при разрешении вопроса о взыскании компенсации за фактическую потерю времени правильно определены критерии удовлетворения соответствующих требований: являлось ли присутствие стороны в судебных заседаниях вынужденным, обусловленным лишь предъявлением к ней неосновательного иска или заявлением спора относительно ее обоснованных и правомерных требований; был ли направлен иск стороны, с которой просят взыскать компенсацию за потерю времени, на защиту нарушенного права или со стороны истца имеет место злоупотребление правом на судебную защиту; доказано ли противодействие правильному и своевременному рассмотрению и разрешению дела.
Между тем, суд в обоснование своих выводов об отказе в иске сослался на то, что Н. не представила доказательств того, что в результате рассмотрения дела по предъявленному ТСЖ «Чистопольская 26/5» иску она потеряла доход в виде недополученной заработной платы либо понесла иные убытки, связанные с необходимостью личного участия в судебных заседаниях.
Данные доводы суда представляются необоснованными, поскольку законодатель не связывает право стороны на компенсацию ей фактической потери времени с потерей ею дохода или несения иных убытков, и правовая природа данной компенсации связана лишь с потерей временного ресурса, которая может иметь место и в случае, если сторона не работает, занимается домашним хозяйством.
Инициатива в доказывании таких фактов, как указано выше, может исходить от суда, который вне зависимости от позиции лиц, чьи интересы были нарушены процессуальной недобросовестностью участника процесса, вправе поставить их на обсуждение. Лица, участвующие в деле (их представители), также вправе делать заявления о нарушении процессуальных норм, ходатайствовать перед судом о применении мер ответственности к виновным лицам, представлять доказательства наличия в действиях лиц признаков злоупотребления правом. Бремя доказывания процессуальной недобросовестности противоположной стороны спора возлагается на лицо, делающее соответствующее заявление.
При необходимости суд может запросить материалы иных гражданских дел, рассмотренных с участием лица, и обнаружить в них, например, идентичное исковое заявление, результатами рассмотрения которого осталось не удовлетворено лицо, подавшее повторный аналогичный иск.
В своих объяснениях и выступлениях лица, участвующие в деле, могут приводить факты и доводы, свидетельствующие о злоупотреблениях процессуальным правом участником процесса. В совокупности с другими доказательствами это может послужить основанием для применения мер ответственности в отношении недобросовестного лица.
6) Размер компенсации за потерю времени также подлежит доказыванию. Затраты времени для участника гражданского судопроизводства складываются из подсчета количества часов, затраченных на:
— изучение полученных из суда документов (постановления о возбуждении гражданского дела и принятии его к производству судом, копии искового заявления, копий приложенных к исковому заявлению доказательств);
— получение консультаций у специалистов по существу заявленных исковых требований и методике процессуальной защиты;
— самостоятельное изучение текстов подлежащих применению для разрешения иска нормативных правовых актов;
— оформление доказательств (например, на копирование документов, их нотариальное заверение);
— составление процессуальных документов (возражений на иск, ходатайств, частных, апелляционных, кассационных и надзорных жалоб и пр.);
— участие в судебных заседаниях;
— прибытие к месту судебного заседания (на общественном транспорте или пешком с учетом транспортной доступности и доминирующего способа передвижения населения, характерного для конкретного населенного пункта) и др.
Доказательствами количества затраченного участником гражданского судопроизводства времени на ведение судебного дела могут быть следующие:
— справка, выданная лицом, консультировавшим участника процесса на профессиональной основе (адвокатом, частнопрактикующим юристом) о времени, затраченном его клиентом на получение консультации;
— протоколы судебных заседаний, в которых указывается время начала и окончания судебных заседаний;
После того, как все временные затраты подсчитаны и суммированы, необходимо перевести их в денежный эквивалент. Для этого необходимо использовать средний доход стороны, в пользу которой предполагается компенсация.
Для подтверждения размера денежной компенсации можно предоставить суду следующие документы:
— справку о потерянной за время участия в судебном споре заработной плате от работодателя;
— справку (копию декларации) о доходе предпринимателя без образования юридического лица из налоговых органов;
— справку из центра занятости населения о размере пособия по безработице;
— справку из центра занятости населения о размере среднего пособия по безработице в конкретном населенном пункте (в случае, если судебное разбирательство выпало на период, в который безработный не получает пособие);
— справку пенсионного фонда о размере пенсии;
— справку работодателя о размере среднемесячной заработной платы (для лица, находящегося в отпуске);
— справку из органов статистического учета о средних доходах населения конкретного региона или населенного пункта;
— налоговую декларацию, из которой усматриваются источники дохода лица и его общий доход за период.
Для перевода затрат времени в денежный эквивалент необходимо умножить суммированное время (часы) на среднечасовой доход, подтвержденный документально.
Вместе с тем указанный метод подсчета, позволяющий учитывать размер дохода, утраченного участником судебного процесса, обратившимся с требованием о компенсации ему фактической потери времени, является лишь одним из вариантов определения размера такой компенсации. Не исключаются и другие способы определения размера компенсации, учитывающие в первую очередь время, потерянное лицом в связи с участием в судебном разбирательстве, затянутом по вине другого участника процесса, в частности, в случаях, когда у заявителя отсутствует самостоятельный доход (к примеру, неработающая женщина, занимающаяся домашним хозяйством, которую обеспечивает супруг) или когда доход лица нестабилен либо не зависит от отработанного им времени и среднечасовой (среднедневной) доход рассчитан быть не может.
7) Возникает вопрос при заявлении требования о компенсации за фактическую потерю времени юридическим лицом, интересы которого представлял в суде представитель по доверенности или работник, в должностные обязанности которого входит представительство интересов организации в суде.
Представляется, что предусмотренная в статье 99 ГПК РФ компенсация возможна как в пользу физических, так и юридических лиц. Анализируемая компенсация, как соответствующая сумме возмещения потерь рабочего времени, применительно к юридическому лицу может рассчитываться как возмещение фактически утраченного среднего заработка лица, представлявшего интересы юридического лица в ходе рассмотрения дела.
8) Судам следует принять во внимание, что в случае, если заявителем предъявлено требование о взыскании в его пользу компенсации за фактическую потерю времени вкупе с другими судебными расходами, то в данном случае такое заявление рассматривается в рамках гражданского дела, в связи с участием в котором заявитель просит взыскать в его пользу компенсацию, и судьей выносится определение. Если же наряду с компенсацией за потерю времени заявлено иное требование, носящее материально-правовой характер (к примеру, о компенсации морального вреда), то возбуждается новое гражданское дело и выносится решение.
Откройте актуальную версию документа прямо сейчас или получите полный доступ к системе ГАРАНТ на 3 дня бесплатно!
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.