задерживали ли пенсии в 90 е годы
Так кому в 90-е НЕ задерживали зарплаты и пенсии?
Лучшие народные новости недели
Рейтинг обновляется один раз в неделю. Подробнее
Леруа мерлен вход по коду
Создали петицию против очного обучения
Поздравляем
с Днём рождения!
«На улице не май месяц»: воронежцев оставили без отопления в морозы
4-летние двойняшки насмерть отравились грибами в Воронежской области
В Воронеже на улице Шишкова вновь произошла крупная коммунальная авария
В первый день после локдауна Воронеж встал в 9-балльных пробках
Эта функция доступна только зарегистрированным пользователям
Если вы хотите, чтобы ваши сообщения публиковались на «МОЁ! Online» без предварительной модерации, пожалуйста, зарегистрируйтесь или войдите
= 1 комментарий в режиме инкогнито
Использование режима инкогнито не даёт права нарушать правила общения на сайте!
Сетевое издание, зарегистрировано 30.12.2014 г. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)
Свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС77-60431 от 30.12.2014 г.
Учредитель: ООО «Издательский дом «Свободная пресса»
Главный редактор редакции «МОЁ!»-«МОЁ! Online» — Ирина Викторовна Булгакова
Редактор отдела новостей «МОЁ! Online» — Полина Александровна Листопад
Адрес редакции: 394049 г. Воронеж, ул. Л.Рябцевой, 54
Телефоны редакции: (473) 267-94-00, 264-93-98
Мнения авторов статей, опубликованных на портале «МОЁ! Online», материалов, размещённых в разделах «Мнения», «Народные новости», а также комментариев пользователей к материалам сайта могут не совпадать с позицией редакции газеты «МОЁ!» и портала «МОЁ! Online».
Есть интересная новость?
Звоните: (473) 267-94-00, 264-93-98. Пишите: web@kpv.ru, moe@kpv.ru
По вопросам размещения рекламы на сайте обращайтесь:
или по телефону в Воронеже: (473) 267-94-13, 267-94-11, 267-94-08, 267-94-07, 267-94-06, 267-94-05
Подписка на новости: RSS
Наш партнёр:
Альянс руководителей
региональных СМИ России
Данные погоды предоставляются сервисом
Все права защищены ООО ИД «СВОБОДНАЯ ПРЕССА» 2007–2021. Любые материалы, размещенные на портале «МОЁ! Online» сотрудниками редакции, нештатными авторами и читателями, являются объектами авторского права. Права ООО ИД «СВОБОДНАЯ ПРЕССА» на указанные материалы охраняются законодательством о правах на результаты интеллектуальной деятельности. Полное или частичное использование материалов, размещенных на портале «МОЁ! Online», допускается только с письменного согласия редакции с указанием ссылки на источник. Все вопросы можно задать по адресу web@kpv.ru. В рубрике «От первого лица» публикуются сообщения в рамках контрактов об информационном сотрудничестве между редакцией «МОЁ! Online» и органами власти. Материалы рубрик «Новости партнёров» и «Будь в курсе» публикуются в рамках договоров (соглашений, контрактов) об информационном сотрудничестве и (или) размещаются на правах рекламы. Партнёрский материал — это статья, подготовленная редакцией совместно с партнёром-рекламодателем, который заинтересован в теме материала, участвует в его создании и оплачивает размещение.
Публикации
Алла Амелина, депутат Госдумы РФ первого созыва, журналист, сопредседатель историографического сообщества «Политика на сломе эпох»:
Госдума первого созыва дважды пыталась принять проект закона «О негосударственных пенсионных фондах». И оба раза неудачно: он был заблокирован на этапе первого чтения, поскольку компромисса между левым и правым думскими флангами найти так и не удалось.
Следующая попытка состоялась в Госдуме второго созыва. В 1996 году Иван Грачев («Яблоко») и Сергей Калашников (ЛДПР) внесли законопроект с аналогичным названием. И вновь он был отклонен. Однако необходимость создания нормативной базы для деятельности таких пенсионных фондов была очевидна. И спустя несколько месяцев группа депутатов от разных фракций внесла новую версию этого законопроекта. Госдума рассматривала его в октябре 1996 года.
Иван Грачев начал свой доклад с информации о том, что произошло в этой системе за те полтора года, в течение которых блокировалось принятие закона: количество ее участников возросло с 500 тысяч до 2,5 миллиона, то есть в пять раз за полтора года. Примерно миллион из них или чуть больше оказались участниками нелицензированных негосударственных пенсионных фондов, действующих вне системы правового регулирования.
По словам Грачева, те, кто блокировал принятие закона, руководствовались благими побуждениями остановить рост негосударственных пенсионных фондов. Но практика показала, что это не так, что они растут, потому что для этого есть объективная причина, и «она заключена в том, что наша государственная пенсионная система неизлечимо больна».
С позиций сегодняшнего дня интересно проследить, как характеризовали законодатели пороки российской пенсионной системы в 90-х годах: «Наш рядовой средний гражданин работает около 30 лет. По текущей ситуации он примерно треть своей зарплаты ежемесячно выплачивает в пенсионную государственную систему. Потом он в среднем три года живет на пенсии, у нас очень короткая продолжительность жизни. То есть он, как минимум, 300 процентов пенсии ежемесячно должен был бы получать, а получает только 33-37 процентов. То есть десятую часть того, что вложил, даже без учета процентов.
Можно ли эту ситуацию в государственной пенсионной системе исправить или нет? Можно ли ее сделать надежной, стабильной и достаточной для хорошего уровня жизни пенсионеров? К сожалению, нет. Стабильная система должна финансировать пенсии, скажем так, не с колес, а с процентов, только тогда она стабильна, устойчива.
Представьте себе, сколько надо иметь накопленного капитала, чтобы можно было выплачивать нашим пенсионерам 200 триллионов рублей, чтобы их пенсия была равна примерно 70 процентам от средней зарплаты, как это принято в цивилизованных странах. Понятно, что такую сумму невозможно набрать, даже если мы будем 25 процентов бюджета ежегодно в течение 20 лет вкладывать в эту систему. Ее невозможно исправить на протяжении работы нынешнего поколения. Если мы сегодня ограничимся только государственной пенсионной системой, то все наемные работники и через 15 лет, и через 20 лет будут влачить нищенское существование, так сказать, гарантированное нищенское существование».
Именно поэтому люди несут свои деньги в негосударственные пенсионные системы. Следовательно, сочли депутаты, необходимо не блокировать этот закон, а направить ситуацию в определенное русло, чтобы вкладчики несли свои деньги не мошенникам, а в систему, которая контролируется государством.
Законопроект прямо фиксировал, что фонд — это специализированная некоммерческая организация социального обеспечения, исключительной уставной деятельностью которой является дополнительное добровольное пенсионное обеспечение. При этом предусмотрен и ряд ограничений: фонды обязательно должны быть лицензированы; внутренние расходы в негосударственных пенсионных фондах ограничиваются 10 процентами от инвестиционного дохода; фонды несут по своим обязательствам ответственность во всей полноте, всем своим имуществом. Предусмотрены также обязательное страхование и обязательный ежегодный аудит. Предложение докладчика — принять законопроект в первом чтении и заняться поправками ко второму чтению, которые принципиально нарастят гарантии. (Кстати, усиление гарантий негосударственных пенсионных фондов — основное отличие данного законопроекта от предыдущих версий).
Второе чтение состоялось летом 1997 года. На сей раз докладывал Анатолий Голов («Яблоко»). Он сообщил, что профильным комитетом было рассмотрено 311 поправок, из них 192 рекомендованы к принятию. Они касались приведения законопроекта в соответствие с Гражданским кодексом, усиления гарантий участникам негосударственных пенсионных фондов, юридико-технического доведения законопроекта.
Все, казалось бы, шло своим чередом к рутинному голосованию. Но у депутатов возникли вопросы, связанные с концепцией законопроекта. Так, Геннадий Кулик (АПР) высказал озабоченность в связи с тем, что в первом чтении предполагалось, что взносы граждан остаются в их собственности и передаются в фонд в управление. А ко второму чтению оказалось, что собственником становится фонд, который берет на себя гарантии перед гражданином выполнять определенные функции. А это уже иной концептуальный подход.
Опасения за положение пенсионеров в связи с изменением концепции законопроекта высказал и Олег Миронов (КПРФ).
Наиболее жестко выступил Алексей Головков (НДР). Он предложил палате проект постановления, пункт первый которого гласил: отклонить во втором чтении проект федерального закона о негосударственных пенсионных фондах в связи с внесением в него концептуальных изменений и направить его на доработку, вернув к первому чтению.
Анатолий Голов категорически отверг эти претензии, заявив, что концептуальных изменений в законопроект внесено не было, а было устранено некое противоречие для приведения законопроекта в полное соответствие с Гражданским кодексом.
Затем слово попросил Владимир Тарачев (НДР), который не согласился с коллегой по фракции, что изменена концепция законопроекта. Он также охарактеризовал ситуацию с пенсионным обеспечением как кризисную. По его словам, «низкий размер пенсий у основной массы пенсионеров не позволяет большинству из них иметь доходы на уровне прожиточного минимума. Хронический дефицит бюджета Пенсионного фонда РФ приводит к значительным задержкам выплаты пенсий. Действующая пенсионная система не обеспечивает тесную зависимость между трудовым вкладом работника и размером его пенсии, а также заинтересованность работника в формировании пенсионного бюджета». И заключил, что проведение пенсионной реформы невозможно без создания эффективной системы негосударственного пенсионного обеспечения. И попросил проголосовать «за».
Однако при голосовании таблица принятых поправок принята не была. Под ремарки «сильный шум в зале», «выкрики», после дополнительного обмена мнениями, местами весьма жесткого, депутаты все же приняли решение о повторном голосовании. И оно дало искомый результат: обе таблицы и законопроект во втором чтении были приняты. А через две недели — и в третьем чтении.
А спустя еще две недели Совет Федерации закон «О негосударственных пенсионных фондах» отклонил, сочтя, что прописанные в нем механизмы контроля за деятельностью фондов недостаточны. В результате работы согласительной комиссии в закон было добавлено два дополнительных контура контроля за деятельностью негосударственных пенсионных фондов: обязательная управляющая компания и учет ФКЦБ не только по ценным бумагам, но и по всем активам, включая собственность. Как отметил Сергей Калашников, в результате этих добавок закон получился более надежным. И Госдума приняла в декабре 1997 года его в согласованном варианте.
Но… Совет Федерации и этот вариант отклонил. На этот раз у депутатов и сенаторов расхождение возникло о одному вопросу: быть или не быть специализированному депозитарию. Позиция членов думской части согласительной комиссии заключалась в том, что правительство должно определить форму контроля через депозитарий за деятельностью негосударственных пенсионных фондов. Представители правительства и определенная часть членов Совета Федерации настаивали на том, чтобы в законе «О негосударственных пенсионных фондах» был введен новый экономический институт — специализированный депозитарий, наделенный функциями учета собственности.
Для поиска компромисса, который устраивал бы все стороны, созвали совещание у первого вице-премьера Бориса Немцова, куда были приглашены и члены согласительной комиссии, и многочисленные представители общественности. В результате была выработана концепция, согласно которой в законе появилось положение, что депозитарии осуществляют контроль за деятельностью негосударственных пенсионных фондов, а форму депозитариев и форму контроля определяет правительство.
Эта редакция закона «О негосударственных пенсионных фондах» весной 1998 года была одобрена Госдумой и Советом Федерации, подписана президентом РФ и действует поныне.
Многие кричат и недовольны пенсией, а я считаю: «Надо довольствоваться тем, что есть. Забыли 90ые? Пенсия есть и хорошо»
Мне 69 лет. Живу в благоустроенной квартире в поселке городского типа Забайкальского края. Одна. Мужа похоронила десять лет назад. Свою пенсию получаю с 2005 года, пенсию мужа получала с 1996 года, он вышел раньше срока по вредности.
Разговор о пенсии хотела начать с недовольства, но вспомнила, как пришлось пережить вторую половину девяностых, как не выплачивали пенсию мужа месяцами, как вынуждали нас отовариваться, идти в специальный магазин и получать там пенсию продуктами. А когда давали деньгами на почте, то очереди были огромные, денег не хватало на всех. Закрылся наш горно-обогатительный комбинат, поселок стал приходить в упадок. Тяжелое было время, вспоминаешь, и сам себе не веришь, что так плохо жили. Поэтому пенсией мы, пожилые люди, дорожим и умеем ее ценить, какой бы она ни была.
Платят сейчас стабильно и в срок. Раньше пенсию по домам разносила работница почты, сейчас большинство на карточку получает. У меня пенсия 13000 без нескольких рублей. Это только пенсия. Также получаю ветеранские выплаты за ударный труд, подтвержденный министерскими наградами, 772 рубля. Около 900 рублей начисляют льготу за оплату ЖКХ, то есть монетизацию. Вот на эти деньги месяц живу.
В нашем подъезде несколько пенсионеров, получают все по-разному: кто-то больше, кто-то меньше. А расходы у всех почти одинаковые: квартплата, питание, лекарства, одежда. Некоторые умудряются внукам помогать: кто деньгами, а кто едой. Я пеку пироги, стряпаю пельмени, угощаю внуков и правнуков.
После получения пенсии первым делом оплачиваю коммунальные услуги. Квартира у меня однокомнатная. За тепло и воду плачу чуть больше 3000 рублей в месяц. Свет нагорает на 300 рублей. Еще за вывоз мусора – 65 рублей, за кабельное телевидение – 300 руб., домофон – 50 руб. Больше всего за отопление берут, а берут круглый год, даже летом.
На лекарства денег уходит много. Врачи в поликлинике выписывают такие рецепты, что по 2000-3000 рублей за раз оставляешь в аптеке. Когда капельницы нужно прокапать, то в месяц и 5000 может уйти. Лекарства дорогие, а лечиться надо: болячки порой совсем жизни не дают. Это не каждый месяц, конечно, в какой больше потратишь, в какой меньше.
Еду стараюсь покупать там, где дешевле. В последние время стали в нашем поселке открываться дискаунтеры, вот и ходим туда с соседками, крупы берем, овощи иногда, соки, химию. За хлебом далеко не ходим, покупаем в ближайших магазинах. Мясо и молоко постоянно привозят буряты из соседней деревни. У них можно в долг взять, если нет денег сразу, можно заказать на следующую неделю, что необходимо. В месяц на говядину и свинину уходит до 2000 рублей, на рыбу – 400 рублей, на молоко – 400 рублей. Крупы забирают 500 рублей, фрукты и сладости правнукам тоже 500 рублей. Масло и майонез – 300 рублей. Химия – 400 рублей. Овощи привозят внуки со своих огородов, так что овощи покупаю редко, разве что огурцы и помидоры к праздникам, когда нет домашних. Сливочное масло очень дорогое, 150-граммовая пачка стоит 200 рублей, беру одну на месяц, растягиваю. Две тысячи уходят на прочие продукты: соль, сахар, чай, выпечку, муку, хлеб.
Несколько раз в году покупаю и вещи. Старикам с одеждой проще, лишь бы целая была. Хожу на рынок к знакомой таджичке: когда возьму за деньги, когда в долг попрошу, а с пенсии отдаю. Сапоги приходится менять иногда, кофту для выхода в люди купить, вот самые большие растраты. Опять же правнукам носочки, плавочки. Туда уходит от 500 до 1500 в месяц.
Иногда покупаю домой обновку – коврик в комнату, посуду, клеенку на кухню или что-то из постельного белья. За сотовый телефон 300 рублей в месяц плачу. 300-400 рублей на такси уходит: до поликлиники доехать, до банка, до кассы ЖКХ. Вот такие мои расходы.
Спрашивают по телевизору пенсионеров, довольны они или нет, я вам скажу так: от настроения. Хорошо бы и побольше получать, чтобы ремонт в квартире сделать, окна новые поставить, мебель обновить. Мечта нашего пенсионера – это 20000 рублей, если цены не поднимутся. Но надо быть довольным тому, что есть, я так считаю. Живешь сытым и в тепле – вот и довольствуйся.
Экономить получается на такси, когда вместе с соседками заказываем одну машину и едем. С телефона лишний раз не звоню, свет зря не жгу – тоже экономия. Будет пенсия повышаться – хорошо, лишь бы цены не росли. А главное – здоровье, когда здоровье есть – то и жизнь есть.
«Этих денег хватит только на хлеб» Советские пенсионеры жили, а не выживали. Так ли это на самом деле?
Советскую пенсионную систему сегодня принято поминать добрым словом. Впрочем, как и все прочие системы, внутри которых строилась жизнь советского человека в «старые добрые времена». Их вспоминают с ностальгией даже те, чей пенсионный возраст пока еще не наступил — вот, дескать, в СССР пенсионеры жили, а не выживали, не то что сейчас! Так ли это было на самом деле, разбиралась «Лента.ру».
«Бабушка работала очень мало, но жила в городе. У нее было четверо детей. Она получала, кажется, рублей 25 — в начале 1960-х. Бабушка покупала «с пенсии» 150 граммов докторской колбаски, просила ее нарезать, и мы с ней (мне было лет семь) съедали колбаску прямо возле магазина. Это было так вкусно, что лучше и не придумаешь», — рассказывает пенсионер Сергей Александрович в интервью газете «Новый пенсионер». Там же другие люди рассказывают о своих родителях: мама была колхозницей, в конце 60-х годов получала пенсию 12 рублей; мама работала на меховой фабрике, из-за прерванного стажа получала пенсию 30 рублей…
Теперь, когда заходит разговор о пенсиях, часто вспоминают именно советское время и советскую пенсионную систему. Дескать, пусть такого разнообразия продуктов на полках магазинов не было, и в очередях стоять приходилось, но пенсионеры не бедствовали, и на пенсию свою жили куда лучше нынешних, ведь те товары, которые можно было достать, пусть и отстояв несколько часов, стоили существенно дешевле.
Когда это было? Кто-то скажет, что в брежневские времена «благословенного застоя», кто-то поминает добрым словом Иосифа Виссарионовича, для кого-то этот период простирается вплоть до начала «проклятой» перестройки. Понятно, что тем, кто начал получать пенсию еще до распада СССР, сейчас в лучшем случае за 80, и судить они могут только о тех положительных и отрицательных сторонах пенсионной системы Советского Союза, с которыми столкнулись сами. Да еще сделаем скидку на то, что в те времена они были моложе, здоровее, а значит, видели мир в существенно более радужных тонах, нежели сейчас. Между тем пенсионная система СССР в том виде, в котором она существовала в 80-х годах прошлого века, была принята вовсе не декретом большевиков в 1917 году.
Старикам здесь не место
Статус старика как уважаемого члена общества, прошедшего сложный трудовой путь, закрепился за советским пожилым человеком ближе к 1930-м годам. В первые же послереволюционные годы престарелые граждане — и прежде всего женщины — рассматривались, по словам историка Марии Ромашовой, как «идейно чуждые, отсталые, погрязшие в быту и разлагающие детей религиозным воспитанием».
«Старое было приравнено к вымирающему, и процесс вымирания не должен был занимать ничьего внимания. Молодость и старость перестали быть равно естественными биологическими явлениями, разными ступенями одной и той же человеческой жизни. Молодые явно не собирались стареть. Старость находилась под подозрением», — объясняет эту тенденцию литературовед Мариэтта Чудакова.
Действительно, пенсионная система, даже в своем рудиментарном виде, складывалась в СССР достаточно долго. В 1918 году декретом Совнаркома РСФСР право на социальные выплаты получили граждане, «лишенные основного заработка или его части вследствие утраты трудоспособности или безработицы». То есть тут речь шла либо о пособии по безработице, либо о пенсии по инвалидности.
В течение 1920-х годов постепенно появились и другие категории граждан, имеющих право на социальные выплаты. Так, в 1921 году на повышенные пенсии смогли претендовать «престарелые и инвалидные педагоги, имеющие заслуги в деле народного образования». Постепенно ввели пенсионное обеспечение для военных, потерявших трудоспособность во время боевых действий, а в 1929 году пенсии наконец получили определенные категории служащих. Это были работники горной, металлургической и электропромышленности, а также железнодорожного и водного транспорта. Тут же можно встретить знакомые цифры: пенсии назначались мужчинам 60 лет и женщинам 55 лет. При этом стаж первых должен был составлять 25 лет, а вторых — 20 лет.
Наконец, важной вехой в становлении пенсионной системы СССР стала статья 12 «Положения о пенсиях и пособиях по социальному страхованию», утвержденная постановлением Совнаркома в 1930 году. Согласно ей работники всех госпредприятий могли претендовать на пенсионные выплаты по старости. Впрочем, важно понимать, что в то время СССР был преимущественно аграрной страной, но о государственных пенсиях для колхозников и крестьян речь не шла, хотя они составляли большую часть населения страны. Но уже в 1935 году в Конституции Советского Союза было закреплено право всех граждан страны на пенсионное обеспечение.
Каким же образом оно осуществлялось? Прежде всего стоит отметить, что никакого пенсионного фонда тогда в стране не существовало. Бремя создания социальных фондов возлагалось на каждое предприятие. В колхозах же правление сельхозартели должно было по общему решению создавать социальный фонд и кассу взаимопомощи.
Но тут следует понимать, что бюджет колхоза прежде всего распределялся на сиюминутные нужды, и чаще всего колхозные пенсионеры никаких денег не видели: их заменяли натуральные выплаты — зерно, сено, дрова и т.п. К тому же они не были обязательными, поэтому в сильных колхозах выплаты были, а в слабых старики зачастую оставались ни с чем.
Как пишет доктор исторических наук Татьяна Димони, изучение работы по ликвидации и предупреждению нищенства, проведенное районными отделами соцобеспечения Вологодской области в начале 1950-х годов, показало, что престарелые и больные люди, часто одинокие (как правило, старше 70 лет), были вынуждены «собирать куски». При этом в каждом районе области таких насчитывалось от десятка до полусотни человек.
Тем не менее уже в 1939 году в Большой советской энциклопедии было записано, что «только в СССР граждане пользуются материальным обеспечением в старости, а также в случае болезни и потери трудоспособности». Тут же приводится сумма, которая зарезервирована на эти выплаты в бюджете страны за 1938 год: 3,46 миллиарда рублей.
Но, как пишет в своей работе «Пенсионное обеспечение в СССР» доктор исторических наук Владимир Мамяченков, если провести нехитрые расчеты, при общем населении страны в 160 миллионов человек, приняв удельный вес пенсионеров за 15 процентов, средняя пенсия получится в размере 150 рублей (дореформенные деньги — 15 деноминированных рублей). «В то же время один метр шерстяной ткани [по старым деньгам] стоил 87 рублей, пара сапог или ботинок — 50, метр шелка — 36, кубометр дров — 18, а пара тапочек — 11», — рассуждает он.
Несмотря на то, что в 1950-х годах ситуация в целом улучшилась, она оставалась крайне неудовлетворительной. Никакого способа в открытую жаловаться на низкие выплаты (или их отсутствие) у граждан не было, поэтому они изобретали достаточно интересные способы о них заявить. Мамяченков приводит пример, когда во время выборов депутатов Верховного Совета СССР 1954 года в урне был обнаружен бюллетень со следующим текстом: «Не разрешено до сих пор Положение о пенсиях. Размер пенсии установлен 90-155 рублей — эта сумма явно недостаточная при существующих ценах. Этих денег может хватить только на одного человека, и то только на хлеб, больше он ничем не сможет обеспечить свое существование».
Сбылись мечты народные
Закон о пенсиях был наконец принят в 1956 году. Он действительно существенно повышал пенсии в стране (в среднем на 81 процент) и устанавливал минимальную в размере 300 рублей, а максимальную — в размере 1200 рублей (то есть 30 и 120 рублей после деноминации). Но тут важно отметить, что все эти радости были доступны при наличии стажа 25 лет у мужчин и 20 лет у женщин. При его отсутствии или нехватке минимальная пенсия составляла 75 рублей (то есть 7,5 рубля), что, конечно, выглядело смехотворно.
И тут стоит учитывать, что многие женщины, состарившись и не имея стажа, буквально оказывались на содержании детей. «Они составляли многочисленный легион тех, кто воспитывал «нового советского человека», вопреки декларациям о необходимости общественного воспитания, нес на себе все домашние заботы, пока их взрослые дети трудились на производстве», — отмечает в своей работе Мария Ромашова.
Также немаловажно отметить, что закон 1956 года по-прежнему не касался колхозников — соответствующий законодательный акт был принят только в 1964 году. При этом трудиться им полагалось дольше других категорий граждан — до 65 лет мужчинам и до 60 лет женщинам, да и максимальная пенсия устанавливалась в размере не 120, а 102 рублей. «Но этот максимум так и остался недосягаемой мечтой сельских пенсионеров: в среднем размеры пенсий колхозников были просто мизерными», — пишет Мамяченков. Всего 12 рублей — столько обычно получали колхозные пенсионеры после принятия закона, а к 1985 году эта цифра едва доросла до 40 рублей.
Первые среди равных
При этом в обществе еще с 1920-х годов существовали привилегированные категории граждан, пенсия которых существенно превышала максимальную. Это были так называемые персональные пенсионеры — определенные люди, которые «внесли исключительный вклад в строительство советского государства». Люди, которые получали персональные пенсии, делились на персональных пенсионеров союзного, республиканского и местного значения. В 1977 году такие пенсии составляли 250, 160 и 140 рублей соответственно. Кроме того, существовали дополнительные выплаты партработникам с большим стажем, а также старым большевикам — ссыльным и политзаключенным Российской империи. Им были положены и особые льготы. Получали надбавку к пенсии и отставные военные. Круг этих персон, впрочем, был сильно ограничен, и заметного влияния на общую картину они не оказывали.
Заслуги, за которые назначали персональные пенсии, иногда были достаточно спорными. «Так, в 1961 году обком партии просил назначить пенсию республиканского значения некому М., работнику ГУЛАГа, который «. с 1942 года беспрерывно находится на партийной работе в системе исправительно-трудовых лагерей и колоний МВД»», — пишет Мамяченков.
Конечно, и коммунистическая партия, и советская родина не обходили вниманием тех, кто ими руководил. Например, Никита Хрущев, отправленный на пенсию принудительно в 1964 году, с 1965 года получал пенсионные выплаты в размере 500 рублей в месяц. Партийные чиновники высокого ранга тоже зачастую выходили на заслуженный отдых с пенсиями, размер которых превышал выплаты персональным пенсионерам союзного значения.
Нельзя, впрочем, не отметить, что выплаты регулярно повышались, и к 1980-м годам средняя пенсия в СССР составляла около 70 рублей. Но тут важно понимать, что около четверти пенсионеров Советского Союза получали минимальную пенсию. А отечественные сапоги с искусственным мехом стоили 80 рублей, пальто женское — 111 рублей, не говоря уже о всяких излишествах вроде бытовой техники и электроники (которую надо было еще и достать).
При этом число граждан пенсионного возраста к концу советской эпохи быстро увеличивалось, а выплаты госпредприятий на социальные нужды оставались прежними — разницу покрывали государственные дотации. Множественность различных систем пенсионного обеспечения, общая неразбериха и непрозрачность системы только усугубляли ситуацию. В условиях нефтяного кризиса 1980-х годов социальные расходы государства вносили существенный вклад в дефицит бюджета страны. Огромной советской страны, которая в конечном итоге рухнула под весом этой и других проблем, нараставших как снежный ком.